Жан МИНДУБАЕВ

Это не только те, кто живет в пеналах теплотрасс, заброшенных подвалах, на чердаках. Это и мы с тобой, Читатель… Спорно? Ну-ну…

У инженера Анатолия Храмова «поехала крыша» еще в советские времена. Случилось это вскоре после того, как он получил на пятерых трехкомнатную квартиру. Он работал на закрытом заводе, медленно продвигаясь по служебной лестнице. Добрел до начальника группы.

Двенадцать лет ютился с семьей у тещи в коммуналке. А когда завод сдал громадный домище, ему достался верхний этаж.

В сентябре с дождями пришли первые огорчения. Сначала закапало с потолка. Побежал в ЖЭУ. Там сказали, что брак должны устранять строители. Побежал к ним, сказали, что проблему рассмотрит специальная комиссия: а вдруг сам Храмов ковырял по ночам эту крышу?

Стала регулярно исчезать вода – то горячая, то холодная. Затем забился мусоропровод. Потом дошла очередь до лифта – вставал как ему вздумается. Храмовский сынишка просидел в кабине семь часов, изревелся от страха…

Дом словно издевался над Храмовым. Вода в подвале испортила начисто полугодовой запас картошки и прочих овощей. Придя в ЖЭУ с очередной жалобой, Храмов схватил начальника за грудки, когда тот произнес знаменитое «вас много – я один».

Храмов не понимал вот чего: он двенадцать лет пахал на родное предприятие, не щадя сил и здоровья. Зарплаты хватало лишь «от и до». Значит, ее урезали во имя чего-то? И за счет этого наконец дали жилье. Значит, логично предполагать, что и обслуживать это жилье будут соответственно? Однако реальность оказалась совсем иной.

Я вспомнил бедствия инженера Храмова, слушая выступление президента Медведева, собравшего недавно муниципалов на большой совет. Президент гневно сетовал на то, что ни советские ЖЭУ и ДЭЗы, ни капиталистические «управляющие компании» ни на шаг не сдвинулись в сторону улучшения обслуживания жилья россиян. Сочувственно кивая ему у экрана телевизора, думал: и я живу в доме, где обгаженность лестниц, сломанный замок в подъезде и текущие трубы… И такая же «шустрая» управляющая компания. Да и каждый горожанин все эти прелести нашего жилищного обслуживания испытывает на себе. Так чего же за перо браться, чего зазря травить душу?

И все же писать о проблеме «мы и жилье», по-моему, надо. Нет, совсем не для того, чтобы устыдить или «напужать» обслугу: ее уже тысячекратно стыдили и пугали, у нее на эти штучки давно выработался стойкий иммунитет. Писать надо с другой целью: раскрыть общее положение дел, ужаснуться тому, что нас ожидает завтра, и подумать, как этого ужаса избежать.

Тут необходимы две оговорки.

Первая. Трущобами мы испокон веку считаем всяческую нежиль: дотлевающие домишки, утепленные сараюшки, всякие шлаконасыпные и опилчато-дощатые строеньица, в которых еще недавно ютилась половина страны (бараки 30-х годов отнюдь не везде снесены), в то время как развитой мир относит к категории «трущобы» даже и вполне приличные дома с частичными удобствами или без оных.

Вторая. Для советского человека обретение изолированной «хрущевки» (или чуть получше) было пределом возможного. Между тем во многих странах подобное жилье считается нормальным лишь для начинающей биографию семьи. Далее всю жизнь она его улучшает. И отнюдь не путем косметических ремонтов.

Начиная с хрущевских времен у нас разворачивалась так называемая «жилищная программа». Возводились домостроительные комбинаты, налаживалось строительство блочного жилья. Это позволяло ускорить «ввод» и удешевить стоимость квартир. Впрочем, для новоселов последнее совершенно не имело значения – жилье предоставлялось государством бесплатно. И для многолетних очередников не ахти какие квартиры казались чуть ли не райским приютом…

Все это так вдохновляло тогдашних правителей СССР, что они, не слишком просчитывая возможности, даже лозунг выдвинули: «Каждой семье к 2000 году отдельную квартиру!». Но странные «кувердасы», в которые попала великая страна, враз поставили жирную точку на ожиданиях народа. Отдельных квартир каждой российской семье не видать, пожалуй, и через полстолетия…

Так вот: инженер Храмов получил свое жилье на исходе той государственной «строительной лихорадки». Может, потому и возникали у него претензии и к качеству дома, и к способам его содержания? Получи он ордер сегодня, наверное, просто онемел бы от счастья!

Домостроительному комбинату на Московском шоссе обязаны многие ульяновцы своими новосельями. Это были 70-80-е годы. Динамика развития предприятия впечатляла: от ста тысяч до полумиллиона квадратных метров жилья в год, от двухэтажек возле автозавода до двенадцатиэтажной застройки главных проспектов. Это все дела «Домостроя», семитысячного квалифицированного коллектива строителей.

А ныне?

Нуждающихся в жилье ульяновцев – тысячи. Точное число трудно установить даже в мэрии. Одних только льготников – многие категории! «Афганцы», ветераны ВОВ, инвалиды, бывшие детдомовцы, больные туберкулезом, офицеры запаса, уволенные из армии, «чернобыльцы»… И всем жилье – вне очереди. На какие сроки затянется это «вне»? Когда забрезжит свет в окошках их квартир?

«Подъем экономики», который чудесным образом видится некоторым политикам, как-то совсем неощутим в провинции. На что может надеяться ульяновец, если он не инвалид, не участник войн, не «чернобылец»? Увы – только на собственные возможности.

Буду краток: если гражданин начнет копить деньги на квартиру, то его прапраправнук имеет шанс в нее въехать.

Ах, как хочется верить тем краснобаям от политики, кои не устают вещать, что ныне каждый волен в области жилья! Хочешь, мол, – затевай особняк, не по силам – снимай скромную квартирку у частника. Азы рыночной экономики народ, конечно, понимает, да в карманах у большинства пусто. Кто в Ульяновске особняки сооружает? Банковские воротилы, директора, крутые чиновники и коммерсанты.

Тупик, который – я так думаю – удастся пробить лишь будущим поколениям россиян.

Мне возразят: а ипотека? А банковское кредитование? Тот, кто в это влез, знает, что это такое…

Вернусь к инженеру Храмову и его мытарствам. Устав от «поехавшей крыши», он решил обзавестись своим жильем. Купил на банковский кредит начатый уже коттедж (заложив квартиру), а вышло еще хуже. И на стройплощадке дело не движется, и сроки выплат неумолимо приближаются, и крыша над ним все так же протекает…

А тысячи ульяновцев живут еще хуже – в старых, ветхих домах, числящихся на балансе муниципалитета. Квартплата существенно увеличилась, плата за коммунальные услуги выросла, а жилье в забросе.

Да, вроде бы замаячила возможность уберечь дома от разрушения, по-хозяйски заботиться о них. Имя этой возможности – ТСЖ. С полным, естественно, содержанием за счет владельцев. О том, как создаются подобные товарищества, уже все знают. Жильцы многоквартирных домов становятся совместными их владельцами. Им принадлежит дом со всеми «потрохами» – от канализации до земельного участка. Кроме того, могут аккумулироваться и средства от сдачи нежилых помещений в аренду.

Стоит ли говорить, как бережно и разумно могут тратиться денежки при таком раскладе? Как аккуратно станут жильцы обращаться со своим в полном смысле этого слова домом! Да и принципы самоуправления при этом реализуются в полной мере.

И вот с надеждой узнать что-либо доброе справляюсь в мэрии, как тут идут дела? Отвечают уклончиво: «Создание таких товариществ – ответственность, взятая на собственные плечи. А наш народ – увы! – от этого поотвык».

В этих словах, к сожалению, святая правда. Мне тоже не верится, что наш склонный к мечтаниям и нетрезвой жизни человек вдруг однажды проснется, ужаснется и начнет, подобно муравью, по палочке, по веточке укреплять свой одряхлевший муравейник.

Разве думали мы, создавая наши города, что нам самим придется заботиться о собственном жилье? Все же какими недальновидными были советские начальники, начисто истребляя в сознании миллионов людей мечту о собственном доме! Теперь начинать-то приходится с нуля.

А в завершение смешновато-грустный штрих. В Ульяновске в 90-е годы местный Сбербанк объявил о начале программы «Комфортное жилье». Имелось в виду строить и продавать (толстосумам, естественно) малоэтажки класса «люкс». Номер не прошел. Первый участок для застройки нашли. Но как только появились строители и обнесли площадку забором, местные жители, проживающие в «хрущобах», чуть ли не силой выдворили «затейщиков капитализма»…

Вот так.