Со старым другом, учителем литературы Биденьгинской сельской школы Борисом Малкиным я встретился в городке Тетюши.. Там по субботам проводится сельскохозяйственная ярмарка. Со всех окрестных сел съезжаются те, кто живет подворьем. Везут в Тетюши овощи, соленья, птиц, молоко, масло, поросят.

Вот и учитель Малкин обнаружился в торговых рядах.

– Чего покупаешь?

– Не покупаю, продаю. Видишь?

Борис откинул брезент с прицепа «жигуленка». Запищали в ящиках цыплята.

– Индоутки. Месячные, – пояснил Борис. – Тридцать штук привез! Взяли шесть. Остальных повезу обратно. Опять все лето возиться: птица, огород, сено, фураж. А мечтал в Михайловском у Пушкина побывать. Не судьба, видно, за околицу деревни заглянуть…

Это горестное: «Не судьба!» – слышится из уст сельской интеллигенции частенько. Ныне экономическое благополучие библиотекаря, сельского врача, музейного и клубного работника, учителя можно считать плачевным.

Вот и вынуждены сельские интеллигенты – чтобы выжить – и скотину, и сад, и огород и прочий прикорм держать. А гоже ли это? И помогает ли своей основной профессии всерьез отдаваться?

Горькая ирония поэта Маяковского насчет «Землю попашем – попишем стихи…» – тут вполне к месту. Наш «легирующий слой общества» (как совершенно точно выразился М. Горбачев) проводит все свободное время не в библиотеках, не в музеях, не в познании мира, а стоит весь отпуск и все свои выходные над грядками или в свинарнике в позе «omar», или, проще, «раком»… Оно для выживания, конечно, необходимо – да ведь в такой позе к звездам не подняться.

Конечно, надоедливая забота о добывании куска хлеба исключает прочие желания и устремления из числа насущных. Однако только ли стеснительное материальное положение притупляет порывы сельской интеллигенции «послужить обществу» – как говаривали в старину?

Я бы выделил такую тонкую материю, как отношение самого общества к представителям сельской интеллигенции. Когда-то оно было иным – вот что важно. В сельском учителе, агрономе и враче российские крестьяне (и власть тоже, кстати) лицезрели не просто «оказателя услуг» – а носителя знания, просветителя, служителя добронравия, порядочности.

Сельская школа, лесничество, больничка занимали особое место в быту. Даже местоположением своим они выделялись. Их располагали как бы в отдалении от «производственных зон» – у речки, близ дубравки, на берегу пруда и так далее. Как правило, при них разбивался сад, высаживались деревья, кустарники и прочая живописная растительность.

И жилье при школах и больницах для учителей и врачей существовало – вот ведь как чтили просветителей!

(А я помню, как мы, выпускники университета, мыкались по углам крестьянских изб!)

Мой отец , всю жизнь отдавший сельской школе, рассказывал, как почитали учителя в том самом городе Тетюши, где я встретил на сельской ярмарке торговца с педагогическим дипломом Бориса Малкина:

– Чтобы учителю на улице не поклонились?! Бывало, идет навстречу жандармский полковник – так он первым два пальца к своей белой фуражке прислоняет: «Здравия желаю, господин учитель!» Во как!

Думаю, эта деталь запала в голову моего родителя не случайно.

Сельские интеллигенты во все времена – это духовные наставники сельского люда, его образователи и попечители.Они играли особую роль в развитии и становлении сельского сообщества. Взять школу: она тогда не просто учила – то есть давала некие знания. Она образовывала – то бишь расширяла кругозор сельского ребенка, формировала его мировоззрение, его внутренний мир. Ныне эта функция почти утрачена, все сводится к постижению «предметов» учебного процесса.

А земство, его благодатные деяния, а главное – его рыцари, работники и подвижники? Интеллигенция была активной участницей земского движения. Этим людям не безразличной была жизнь территории, на которой они жили. Учителя, священники, врачи, агрономы, землемеры, ветеринары… с верой в то, что это не напрасно, трудились в земском движении.

Нынче во многие разы в селе больше и врачей, и учителей, и агрономов, и культ-работников – и вообще людей с высшим или средним специальным образованием. Но, на мой (возможно, спорный) взгляд , в такие же разы убавилось среди сельской интеллигенции количество подвижников, радетелей, энтузиастов. Как-то притихла нынешняя интеллигенция в своих устремлениях, ограничивается все более и более лишь неким усредненным исполнением своих обязанностей. Как бы говорит: «Я не радетель за всю совокупность сельского бытия. Я лишь исполнитель возложенных на себя обязанностей». Не более.

Не берусь объяснить, чем вызвана такая трансформация. Возможно, мы пожинаем плоды глобального «обобществления», начатого в 1917 году: ведь когда «твое» становится «общим», интерес к нему, желание постоять за это «мое» или «наше», послужить ему угасает естественным образом.

Может быть, сыграло роковую роль и то обстоятельство, что колхозно-совхозное жизнеустройство исчезло; коллективизм размывается, индивидуальные устремления сельчан разновекторны; сельская молодежь чаще всего ищет работу за пределами родной околицы…Ну и так далее.

Как бы там ни было, сегодня роль интеллигенции в обустройстве (любом: коммунальном, духовном, экологическом) родных пенатов весьма невелика. Сию миссию крепко забрали в свои руки, можно сказать – «приватизировали», предприниматели, чиновники, администраторы разных мастей. Конечно, они кое-что для изменения сельского быта делают – но исключительно в рамках «бюджетных возможностей», формально, казенно. Что-то не припомнится мне ни одно общественно благое дело (или начинание), у истоков которого стояла бы нынешняя сельская интеллигенция. Каких дел? Да самых разнообразных, зачастую не требующих даже серьезных финансовых вложений.

Ну, скажем, взяться вместе с учениками за благоустройство сел и деревень. Известно, что большинство из них неприглядны, замусорены, не озеленены. Утверждать среди населения привычку к опрятной деревенской жизни – разве это не благородная цель? Или, допустим, позаботиться о речке, протекающей через деревню, обсадить березняками или тополями деревенский пруд?

Не слышно голоса сельской интеллигенции и в защиту трезвого образа жизни. Не приобщают к физкультуре деревенскую молодежь наши педагоги, агрономы, врачи (ну хотя бы личным примером). Было время: сельская ребятня делала скворечники в школьных мастерских, развешивала их по садам-огородам, помогала немощным старикам и старушкам… Естественно, все это вдохновлялось и организовывалось сельской интеллигенцией – и главным образом, учительством. А ныне?

Элементарно-насущных проблем по сельской России тьма. Нет, не только дураки и дороги мешают нам налаживать сельскую жизнь – если не богатую, то хотя бы разумную, достойную.

За понятием «достойное бытие» я подразумеваю не только (и не сколько) материальный достаток (что немаловажно) – сколько спокойствие, уважительность, безопасность повседневной жизни, ее нравственную сущность. Когда-то в российских деревнях здоровались друг с другом, почитали старших, не чтили сквернословие, любили опрятность. Это были категории вне пунктов уголовного или гражданского кодексов – это была привычная потребность сообщества, ее нравственный императив. И утверждался он в обществе не силой административных предписаний или установлениями закона, а подвижничеством и примером духовных наставников села…

Вот о чем веду речь.

Почему бы не возродить земство теперь? Что мешает оживить духовно- культурную жизнь деревни? Как реанимировать эту внутреннюю потребность образованных людей – нести культуру, уважительность, опрятность, достоинство в сельскую жизнь? Как возродить уважение к ней?

Мне кажется, принципы и методы земской деятельности могли бы заметно изменить условия сельской жизни, активизировать и встряхнуть ныне довольно инертное сословие «сельской аристократии духа». Я думаю, что ее положение «на вторых ролях» абсолютно несправедливо и непродуктивно.

Также я полагаю, что наша нынешняя российская власть (как и власть девятнадцатого века) сильно опасается воспрянувшей духом и делом сельской интеллигенции. Понятно почему: потому что это станет развитием истинно народной демократии «снизу»; потому что ослабит то всесилие чиновничества, которое мы наблюдаем сегодня…

Но совершенно очевидно одно: только с помощью административных «рычагов» и разного рода одноразовых «акций», без увлеченного и разнообразного участия сельской интеллигенции тот «идиотизм деревенской жизни», о котором упоминал еще Карл Маркс, будет мучить нас долго…