Словосочетание «театр абсурда» в нашем городе чаще встречается в сводках новостей о политике, чем о культуре. Но и в прямом смысле тоже нет-нет да употребляется. Все благодаря Павлу Солдатову – идейному вдохновителю и главному актеру ульяновского театра абсурда. Зрелище, представляемое им, скорее удивляет, чем восхищает. Но на представления люди идут с охотой.

Началось это все в 2007 году, когда в УлГПУ студент филфака Павел Солдатов решил показать зрителям свой первый спектакль. С тех пор театр абсурда остается чем-то малоизведанным, но явно непохожим на все остальное. Молодежь к этому тянется, но с опаской: непонятно, что это за зверь такой – театр абсурда – и можно ли его с чем-нибудь «есть». Трудно сказать, в чем причина: то ли в эпатажности Солдатова, то ли именно содержание привлекает. Сам Павел считает, что люди идут смотреть театр абсурда просто из-за того, что в городе слишком мало ярких и интересных событий, выходящих за рамки обычного, и здесь с ним трудно не согласиться.

Что же такое – театр абсурда в исполнении Павла – и можно ли это так называть? Сказать сложно. Абсурд действительно в этом всем есть: нагромождение ссылок на произведения искусства, метания актеров по сцене, какие-то дикие выкрики и выходки давят на психику и сознание зрителя. В какой-то момент кажется, что во всем этом есть большой смысл. Но тут же это ощущение пропадает: мысли скачут в голове примерно так же, как Солдатов по сцене – без какой-либо системы. Видимо, зрителей притягивает как раз эта невозможность интерпретировать спектакль однозначно и, разумеется, форма подачи.

Другой вопрос – зачем это нужно людям, что люди смогут узнать о себе и о мире, посмотрев подобный спектакль?

– Театр абсурда – своего рода радикальное явление, которое указывает на наши ошибки, – говорит Павел. – Мы показываем свои патологии, свои иррациональные поступки. А так как весь род человеческий произошел от Адама и Евы, то мы все чем-то друг на друга похожи, несмотря на свою индивидуальность.

Таким образом, получается своеобразная прививка для общества от патологий. Должно происходить очищение человека от них. Происходит ли? В этом как раз уверенности нет. Впечатления от спектаклей театра абсурда разные: кто-то смотрит на Солдатова как на сумасшедшего, но часто слышишь слова «странно» или даже «страшно» – то ли от того, что ничего непонятно, то ли наоборот – от понимания тягостных истин, то ли просто от бешеной энергетики (этого Солдатову не занимать). Одна из безусловных трактовок – страшно от безысходности, от абсурдности мира и даже жизни. Это, кстати, свойственно не только для детища Павла Солдатова. Историк Илья Смирнов, говоря о театре абсурда в интервью для «Радио Свобода», сказал, что схема мира в театре абсурда «примитивна, как наколка «Нет в жизни счастья», – под нее подгоняется искусство и сама жизнь». Но представляется, что это уже проблема зрителя – как он поймет то, что происходит на сцене?

P.S. В одном Солдатову отказать точно нельзя: он занимает в Ульяновске определенную культурную нишу. Павел занимается также клубом «Андеграунд», где обсуждают культовые книги (например, «Тошнота» Сартра), клубом «Другое кино», где смотрят исключительно арт-хаус. Также Павел сотрудничает с театральным деятелем Валерием Петриевым: недавно они презентовали чуть измененную, но далеко не абсурдную «Чайку» Чехова в концертном зале УлГПУ.

Сергей ГУРЬЯНОВ