Виктор Никитин

В предновогодней суете как-то незаметно стихли страсти вокруг племенного конезавода «Октябрьский» Кузоватовского района. Того самого, единственного в России, где ещё сохранились першероны – уникальная порода лошадей, названных «седьмым чудом света» Ульяновской области. Между тем работникам конезавода, а вместе с ними и бедолагам-богатырям вовсе не до праздника.

В течение последних полгода конезаводу помогали, кто чем может. Студенты и преподаватели УлГУ проводили акции по сбору средств на кормовые добавки и лекарственные препараты, везли на завод дефицитный овёс. Их поддержали димитровградские врачи и просто сочувствующие лошадям люди, такие как Наталья Собенникова. Не оставались в стороне ветеринарные службы и сельхозпредприятия района. КФХ «Дубёнки» помогло в заготовке и приняло на себя обязательство обеспечить конезавод на зимний период грубыми кормами. Из требуемых на зимовку 52 тонн фуража 22 тонны Минсельхоз региона уже поставил. Остальные подвезут во второй половине января. Помогало сеном СПК «Дивный нефть». Четыре тонны овса доставил СПК имени Крупской. Почти 90 из 100 требуемых на зимовку тонн сена конезавод заготовил собственными силами. Меры тем более своевременные, что в хозяйстве сохраняются 22 кобылы маточного поголовья, 6 жеребцов производителей, 11 ремонтных лошадей и молодняк.

Першероны съели 90 тонн сена за 1,5 месяца?

Казалось бы, в этих условиях на учёте должен быть каждый клок сена и соломы, каждый килограмм фуража и овса. Но вот что рассказал о своей недавней поездке на конезавод заместитель директора департамента Минсельхоза области Александр Малышев. При подсчёте поголовья першеронов выяснилось, что их на 11 голов больше, чем по «штатной численности». Отвечая на вопрос об «излишках», работники конезавода признались, что они привели на конюшню своих лошадей. Без комментариев.

Представителя ведомства поразило бездушное отношение к делу. Денники не вычищены, в конюшне, где на момент приезда почему-то никого не оказалось, отсутствует освещение. Не заделаны даже дыры, чтобы лошадей не продувало до костей. Понятно, что с предприятия давным-давно всё растащили, что правоохранительные и силовые структуры всё это время «стояли спиной», что виновные благополучно ушли от ответственности. Людей сильно задевает, что нынешний директор завода Александр Кленовский с ними не встречается, в свои планы не посвящает, зарплату не выдаёт больше трёх месяцев и долги по ней перевалили за 700 тысяч рублей.

Но может ли это служить оправданием для тех, за кого общественность стояла горой долгие месяцы? Рано или поздно зарплату, которая, как говорит Александр Малышев, составляет у рядовых сотрудников 9-10 тысяч рублей в месяц, отдадут. А вот кто «отдаст» корма першеронам, которые у них, будем говорить прямо, воруют? И не чужие дяди и тёти, хотя, наверное, и они тоже, а те кто по роду своей деятельности обязан заботиться о лошадях. Александр Анатольевич приезжал на конезавод в самый разгар кампании, которую уже не единожды затеяли «плакальщики» и «жалельщики». Суть их стенаний сводится всё к той же «песне»: «Лошадок жалко. Они умирают с голода, в хозяйстве опять нет кормов». А откуда им взяться, если их растаскивают? Вдобавок ко всему не соблюдают технологию кормления, закладывая, например, в кормушки жеребятам столько же корма, сколько и взрослым лошадям.

Инвестор Виктор Богданов, будем звать его так, о технологии кормления говорит очень осторожно. Какая уж тут технология, если корма вручную растаскивают по кормушкам и сбрасывают «на глазок».

Глава администрации Кузоватовского района Александр Вильчик прямо заявил автору этих строк: «Район продолжает завозить на предприятие солому, сено, фураж, овёс, хотя год был неимоверно тяжёлый. Но работаем, что называется, «с колёс», запасы кормов в хозяйстве создать не можем. Почему? Судите сами. 90 тонн сена были израсходованы за … полтора месяца. Завезём корма, а их завтра же не будет: растащат. Налицо полное отсутствие контроля и организации».

Сам не ам и другому не дам

Вернёмся ещё раз к мнению Александра Вильчика: «В хозяйстве всё пущено на самотёк. Зачем надо было назначать такого директора? Кленовского пора дисквалифицировать».

С этим мнением готовы согласиться в Минсельхозе региона. Но позволим себе уточнение. Именно Минсельхоз предлагал «старшему брату» в Москве кандидатуру Александра Евгеньевича на должность директора конезавода. А теперь здесь стыдливо прячут глаза: «Больше было некого».

Зададимся вопросом: «А если бы назначили другого, «семи пядей во лбу»? Что бы это изменило?» Директор конезавода не более чем исполнитель воли территориального Управления Росимущества. Позиция этого ведомства как раз понятна: сам не ам и другому не дам. Нельзя не согласиться с мнением Виктора Богданова, когда он говорит, что можно сколько угодно искать правых и виноватых, сути дела это не меняет. В «праведном» гневе мы постоянно забываем, что конезавод является федеральной собственностью. И с этим не поспоришь. Вспоминается встреча первых лиц региона с тогдашним представителем Росимущества по Ульяновской области Фиалкой Алиакберовой, проходившая на базе СПК «Свияга» Кузоватовского района. Она долго слушала серьёзных дядей, а потом оборвала полемику фразой, суть которой сводилась к следующему: «Не лезьте не в своё дело». Дяди больше «не полезли». На том всё и кончилось.

Все прекрасно знают, что федеральным центром финансирование конезавода не предусмотрено. Регион, даже если бы захотел «подбросить деньжат», тоже не может: вмешательство в финансово-экономическую деятельность предприятия строго запрещено законом. Прокуратура на такое вмешательство реагирует оперативно и очень болезненно. Кто за всё в ответе? Правильно. Директор. Ты знал, на что шёл. Никого не интересует, что тебе попросту нечем платить зарплату людям, закупать корма, ремонтировать те же самые конюшни, не говоря уже обо всём остальном, потому что конезавод «лежит». Спонсор у нас нынче пошёл скуповатый. Сельхозпредприятия тоже не могут до бесконечности заниматься «благотворительностью»: они сами еле выбрались из минувшей засухи. Инвестора силком не затащишь на завод, от которого остались горстка людей, обессилевшие лошади и развалины, с которых вывезли и унесли всё, что только было можно. Найдёшь «благодетелей» – хорошо, не найдёшь – пеняй на себя. Так что как ни крути, но Александр Кленовский видится сегодня не больше чем мальчиком для битья. Изменить ситуацию без поддержки извне ему поможет только чудо. Правда, никто из его предшественников чудес так и не дождался.

Сказано не в оправданье директора, а в качестве констатации факта. Тем более что славословия в адрес конезавода, который, якобы, в одиночку решает свои проблемы, не имеют под собой веских оснований. Ему, как мы уже говорили, помогают всем миром, прежде всего, региональный Минсельхоз. Без его помощи, можете поверить, хозяйство давно бы рухнуло. Александр Малышев «бомбит» все инстанции заявлениями по конезаводу: говорит о ситуации, вносит предложения. Их «благополучно спускают на тормозах». Но он своих убеждений не меняет: «Все в ответе – Росимущество, Минсельхоз, власти всех уровней, район. В любом случае, мы породу сохраним, растащиловки не допустим».

По большому счёту дело не только в конезаводе: он лишь звено в цепи, пусть и самое главное. В своё время Александр Вильчик 10 лет проработал в посёлке Первомайский директором школы. Он застал время, когда хозяйство, полнопрофильное, с многоукладной экономикой, было одним из самых рентабельных в районе. Здесь не только успешно занимались племенной работой в коневодстве, но и растениеводством, получали хорошие надои молока, добивались высоких привесов в животноводстве. Бесконечные реформы, «прихватизация», делёж собственности не оставили от былой славы и следа. Однако Александр Наумович полагает, что не всё ещё потеряно. Начинать надо с земли, пускать её в севооборот. В посёлке проживают около 600 человек. Сохранились кадры механизаторов. Люди настроены работать. Другое дело, что у этой земли давно нет хозяина, она не обрабатывается вот уже 15 лет. Мой собеседник так и говорит: «Нет заинтересованности в сохранении хозяйства. Если бы федералам нужны были лошади и земли, они давно бы разработали программу поддержки завода. Для меня, а я вырос на этой земле, непонятно: чьи интересы здесь кроются? Земля должна работать, кормить людей. Федеральная собственность? Но муниципалитет может передать своё имущество области для решения тех или иных задач. Точно также поступает и область в отношении муниципалитета. Так почему федеральное имущество нельзя передать на субъектовый уровень? Парадокс!»

Такого же мнения Александр Малышев: «Мы гадаем, что в данном случае первично: лошади или земля? Конечно же, люди и земля. Все, вроде бы, ратуют за сохранение предприятия. Но если Росимущество и руководители хозяйства не будут иметь стратегии развития, не возьмутся за решение проблемы, конезаводу не быть».

Виктор Богданов, в свою очередь, утверждает, что разработка программы на предприятии ведётся. Он, кстати, не преминул упомянуть, что на конезаводе проводится внутреннее служебное расследование. Предметом разбирательства, судя по всему, станут вопросы дисциплины и ситуация с хищением кормов. Кому-то может не поздоровиться.

В ожидании приказа о передаче

Почти не вызывает сомнений, что конезавод стоит на пороге перемен. К этому есть предпосылки.

Прежде всего, отставим в сторону эмоции. Не время сталкивать стороны лбами, до сих пор это ни к чему хорошему не приводило. Виктор Богданов по-своему прав, когда говорит, что невозможно в несколько месяцев поднять на ноги хозяйство, которое разваливали годами. Из большой когорты тех, кто приложил к этому руку, «одних уж нет, а те далече». Александр Кленовский? Он получил в руки практически «убитое» хозяйство, на восстановление которого у него нет ни сил, ни возможностей, ни денег. Виноват? Не будем делать поспешных выводов. Будем исходить из того, что рано или поздно каждый получит «по трудам своим».

Наш разговор сейчас несколько о другом. За подписью губернатора области Сергея Морозова в Минсельхоз России ушло письмо с ходатайством о передаче конезавода с имущественным комплексом из федеральной собственности в собственность региона. Министр Елена Скрынник его получила, инициативу области одобрила и пообещала, что будет решать вопрос. Сказанное, однако, вовсе не означает, что она решит его положительно: собственником предприятия, не забудем, является Росимущество. По крайней мере, приказ о передаче, которого ждали со дня на день, из Москвы пока не поступил.

Ждёт его и Александр Вильчик. Он, в свою очередь, намерен выступить с предложением о передаче имущественного комплекса конезавода в собственность района. В этом случае, по его утверждению, муниципалитет через два месяца после передачи сумеет обеспечить севооборот и земля заработает. А это главное. Но при любом раскладе район будет делать всё возможное, чтобы обязательно продержать лошадей до весеннего выпаса: там станет легче.

В Минсельхозе области рассматривают в качестве «запасного варианта» передачу конезавода из «федералки в федералку», то есть госконюшне с ипподромом в Ульяновске. Вопрос спорный. До сих пор нет единого мнения, а будут ли там места и нужные специалисты. Людей, которые знают першеронов «изнутри», умеют выстраивать работу с ними, в России считанные единицы. Не придётся ли ставить на селекционно-племенной работе, которой отданы многие годы, жирный крест? А такая опасность есть. Подобная передача чревата тем, что матки, например, станут уходить в одни руки, жеребцы – в другие, молодняк – в третьи. В лучшем случае, произойдёт смешение першеронов с другими породами, появление вместо уникальных лошадей физических уродов. В худшем случае, и надо говорить об этом прямо, животных весом до одной тонны будут попросту пускать на мясо. Можно, конечно, утверждать, что на Западе першероны в цене, за каждого из них порой готовы выложить до 100 и более тысяч долларов. Но это при наличии породы. А если она будут утрачена? В таком случае о судьбе лошадей останется лишь гадать.

В Минсельхозе региона стоят на своём. Да, передача конезавода в собственность области принесёт большую головную боль. Время для такого шага не самое удачное: зимовка, проблемы с материальной базой и кормами обострены до предела. Но с ними можно справиться. Хуже, если область не станет собственником хозяйства. В этом случае передача першеронов на госконюшню видится единственным вариантом. По крайней мере, будет, хотя бы, какой-то шанс спасти лошадей. Оставлять их в нынешнем состоянии, значит, обрекать на гибель.

Вводить процедуру банкротства? Год назад она в судебном порядке была прекращена: Виктор Богданов сумел покрыть кредиторскую задолженность, которая составляла 2,5 миллиона рублей. Но время идёт, долги предприятия растут и кредиторы оставляют за собой право на новое банкротство. Последствия могут быть самыми плачевными. Конкурсное производство процесс очень длительный, болезненный и финал его заранее известен: продажа конезавода по частям с молотка. Поверьте, рука «продавцов» при этом дрожать не будет.

Остаётся одно: ждать решения Москвы. Уходящий год ясности в судьбу конезавода не внёс. Он лишь подарил искорку надежды. Если она погаснет, значит, мы потеряли першеронов навсегда.