В рамках проходящей книжной выставки «Радость Слова» свою сказку «Жужа» презентовал профессор Московского архитектурного института, литератор, теледизайнер-оформитель Первого канала, обладатель национальной телевизионной премии ТЭФИ Александр Коротич.

ЩЕДРОВ Ярослав

– Писателем и художником я стал случайно, – рассказал он. – Любил и люблю заходить в книжные магазины и покупать новые сказки. Однажды зайдя в огромный книжный супермаркет в Москве, я среди массы привлекательных обложек, не нашел ничего. То, что я увидел на книжных полках, меня привело просто в ужас. Я ушел из этого магазина страшно злой. Мне захотелось для себя сказку написать. Такую сказку, которая понравилась бы мне маленькому. В два часа ночи, проснувшись по-прежнему в этом злом состоянии, я до утра придумывал истории про Жужу. Сегодня «Жужа» – это мультимедийный проект, включающий в себя, кроме двух книг, одну из которых я и представил на выставке в Ульяновске, и приложений для айфонов и айподов, четыре записанных радиоспектакля, в которых в качестве артистов отметились абсолютно бесплатно за интерес Владимир Шахрин и Владимир Бегунов из группы «Чайф» Владимир Матецкий, Евгений Маргулис и лидер рок-команды «Мегаполис Олег Нестеров. Увлечение этим проектом оказалось для меня настолько серьезным, что сейчас стало главным делом жизни. Не важным, как оформление эфира Первого канала или нового альбома Бутусова, а именно главное, без которого я теперь просто не проживу.

– А с Бутусовым вы когда и как познакомились?

– Еще в Свердловском архитектурном институте. Я был редактором институтской стенгазеты, и в моем кабинете тусовалось практически все свердловское рок-сообщество. В этом кабинете собирались Слава Бутусов и Илья Кормильцев, здесь появилась их группа и родилось ее ставшее легендарным название «Наутилус Помпилиус». То, что нас объединяет в прошлом не позволяет мне говорить о Вячеславе просто как о друге. Друг – это понятие, основанное на слове «надо». Его надо любить, с ним надо встречаться. А мы никогда и не забываем друг о друге – это такая внутрення потребность быть рядом, даже на огромном расстоянии. Это уже не дружба, а родственные отношения. Мы – родственники. Впечатление такое, что мы вылупились в одном гнезде и хотя нас по жизни сильно разбросало все время оущается моральная и творческая поддержка друг друга.

– От Ульяновска у вас останутся какие-нибудь профессиональные впечатления?

– Мне очень приятно, что у вас сохранились маленькие симпатичные домики из прошлого. К сожалению, неблагодарная екатеринбургская архитектурная элита выкосила целые аналогичные кварталы в моем родном городе. А из Ульяновска я увожу ощущение теплоты и домашего очага, которое в самое ближайшее время меня к чему-то в моем творчестве приведет.

– Говорят инопланетные кварталы для российского блокбастера Федора Бондарчука вы проектировали?

– Когда Бондарчук предложил мне поучаствовать в «Обитаемом острове» в качестве архитектора планеты Саракш, я оказался в цейтноте. У меня на все про все была неделя. Я даже братьев Стругацких не перечитывал, проектировал по памяти. А что такое город? Это десятки домов, которые худо-бедно должны быть увязаны хотя бы в самый стандартный генеральный план. Чтобы с высоты птичьего полета это не смотрелось банальным нагромождением зданий. Я, признаться, не очень доволен результатом, хотя по тем временам это был самый грандиозный и глобальный виртуальный трехмерный объект в нашей стране. Да и за рубежом тоже. Того города, каким я себе его представлял, не получилось. Был обескуражен, когда знакомые архитекторы, увидев, этот мой кинопроект, сказали: «А ты ведь придумал современную московскую архитектуру». Пригляделся – и впрямь похоже на нынешнюю столицу. Такой лужковско-инопланетный стиль…