Литературно-музыкальную композицию, посвященную творчеству Георгия Иванова поэта «серебряного века», подготовили для любителей поэзии кандидат филологических наук Элеонора Денисова и бард Елена Ушакова.

Вернулся в Россию стихами

Современниками Иванова были Анна Ахматова, Лев Гумилев, Осип Мандельштам. Он рано начал писать стихи и быстро завоевал славу блестящего мастера, но, виртуозно владея богатством поэтических средств, он растрачивал его на неглубокое содержание, рассказывает Элеонора Ильинична. Владислав Ходасевич говорил об Иванове, что он не станет поэтом, если ему на голову не свалится катастрофа или несчастье, «чего и стоит ему пожелать». И это случилось: на долю Иванова выпали и отчаяние, и нищета. Пережив это, он стал большим поэтом. Критики высказывали о нем противоречивые мнения. Кто говорил, что Иванов – эпигон, и его место на литературной помойке, другие утверждали, что он – первый русский поэт и достоин места на Олимпе.

Его называли и принцем без короны, и последним классиком русской поэзии. Уехав из России в 1922 году молодым, он мечтал «вернуться в Россию стихами». Так и произошло: в 1994 году, наконец, был издан трехтомник его сочинений.

Жизнь Иванова тоже была «пестрой». Жоржик, как называли поэта в молодости, считался легкомысленным баловнем фортуны. Но на смену беззаботной богатой жизни в эмиграции пришла нищета. Только в красоте слова Иванов видел опору для жизни в этом мире. Испытывая вселенский ужас оттого, что мир рушится, он писал стихи, в которых даже отчаяние звучит музыкой.

– Понять поэта – значит, разгадать его любовь, – рассказывает Денисова. – И в поэзии Иванова любовь постоянна, высока и торжественна: «Как ризу Господню целую я платья края». Его любовью была Ирина Одоевцева – рыжеволосая, зеленоглазая.

Иванов любил ее до самой смерти, и последние стихи и слова посвятил ей.

После рассказа Денисовой о Георгии Иванове звучали стихи и музыка, одно перетекало в другое. Елена Ушакова настолько прочувствовала поэзию прежде незнакомого ей поэта, что стихи естественно легли на сочиненную ею музыку. В первой городской библиотеке и в Музее городского быта изысканному слогу внимали, затаив дыхание. И Денисова призналась: ее цель всегда одна – влюбиться в поэта, чтобы потом влюбить в него других.

«Я человек простой, говорю стихами»

Поэты «серебряного века» – хобби Элеоноры Денисовой. Она преподавала в педагогическом институте, где стала кумиром для нескольких поколений студентов. Читала лекции о русской литературе XIX века. Любимыми были лекции о поэзии, но их, увы, было немного. А стихов Элеонора Ильинична знает тысячи. «У меня в мозгу только одна извилина, и та заполнена стихами, – шутит она. – На каждый случай жизни, на любую тему у меня есть стихотворение, и из-за цитатности моей речи на кафедре часто смеялись». Она со смехом вспоминает случай: как-то около дома незнакомые мужчины – по виду бомжи – угрюмо спросили у нее: «Что, зима пришла?». И она ответила пушкинскими строками: «Пришла, рассыпалась; клоками повисла на суках дубов…».

Уйдя на пенсию, Элеонора Ильинична нашла для себя отдушину в лекциях о поэтах «серебряного века».

Она проводит встречи в музеях, школах, библиотеках. Всегда с успехом проходят лекции, посвященные любовному роману в жизни и стихах Ахматовой и Гумилева, поэзии «серебряного века» в целом. Лекция о философии любви в творчестве Блока самая серьезная, требует подготовленного слушателя.

– Мне близка атмосфера этой поэзии, – рассуждает Элеонора Ильинична. – Мнепонятен тот «пир во время чумы», который царил в поэтической среде. «Отчаянье я превратил в игру», – написал Иванов, и это обо мне. Поэты чувствовали приближающуюся катастрофу и жили «удесятеренной жизнью». Их склонность к игре, фантазиям близка мне, я и сама так жила, постоянно выдумывая себе приключения. Например, если соглашалась на свидание, то только в полночь на кладбище… Элеонора Ильинична говорит так же красиво, словно читает стихи, и читает стихи так же просто, как говорит. В ответ на комплименты замечает: «Говорить стихами мне проще, чем прозой». Она никогда не пишет тексты своих лекций и прежде, чем готовиться к ним, учит стихи. Учит просто так – для удовольствия, настроения и… как лекарство. Читает, запоминает и повторяет, занимаясь делами: «Рассказав их трем-четырем друзьям, я запоминаю их окончательно».

– Конечно, читаю исследования.

Но больше думаю – о поэте, его творчестве. Об этом и хочу рассказать об особенностях его личности, которые нахожу в стихах. И подготовка к лекции происходит не за письменным столом, а в любом другом месте – в кровати, на кухне, в трамвае. Поэтому я могу сесть не в тот трамвай и приехать не туда. Зато у меня нет написанного текста, который – знаю лишает «полета».

Рассказывая любопытное о поэте, Денисова никогда не упоминает деталей, очерняющих его образ. Поэтому подаренную ей книгу «Антиахматова» она сразу передарила библиотеке: «Пусть я знаю о ней только мифы, но эту правду я не хочу знать». Зато она с удовольствием расскажет о том, как освобожденный от службы Гумилев ушел на войну простым солдатом. Как рисовался во время боя – курил, не уклоняясь, когда вокруг свистели пули.

И как заявился на вернисаж в солдатской форме, хотя время привести себя в порядок у него было. «Такие факты не говорят о человеке плохого, они лишь делают его близким», – улыбается Элеонора Ильинична.

– Георгий Иванов умер в 1958 году, – завершает разговор Элеонора Ильинична. – Но стихи его нужны нам и сегодня – они очищают и возвышают душу, «лечат» ее. Так, в тяжелую минуту я говорю себе: «Ты еще читаешь Блока, ты еще глядишь в окно, ты еще не знаешь срока…» – и следую его совету: «Помни это, помни это каплю жизни, каплю света».

Анна Школьная