Министр сельского хозяйства Ульяновской области Александр Чепухин умеет удивлять. В своем интервью «без галстука» для читателей Улпрессы он признался, что не любит, когда его называют «чиновником», предпочитает жить в деревне и снимает стресс на трофи-рейдах.

– По сути, чиновником я никогда не был, – рассказал Александр Викторович. – Хоть и работал в Москве в федеральной структуре. Я иначе устроен. Не могу соответствовать тому стереотипу чиновника, который сложился в нашей стране.

– Почему же вы тогда пошли на госслужбу?

– Чтобы принести хоть какую-то пользу. По большому счету, у меня и дома есть кресло со столом, и в жизни все нормально. И не в деньгах интерес. Если рассуждать глобально – что такое жизнь? Короткий отрезок, «вспышка». Иногда задаешь человеку вопрос: зачем ты живешь? Некоторые не могут ничего ответить. Но должна быть цель, что-то мы должны здесь оставить.

– А у вас какая цель?

– Я хочу принести пользу. Хотя бы локально. Пусть я начал с несчастных трех деревень (Коровино, Уразгильдино и Андреевка Чердаклинского района, входящие в СПCК «Дружба»), но позитив уже видно. Хотя я говорить об этом тоже не хочу – приезжайте, посмотрите сами. Спросите у людей, как они жили раньше и как живут сегодня. Какие у них крыши, бани, окна. Как мужья вернулись из города, куда уезжали на заработки. Какие условия для них созданы. Но все это можно реализовать и в бОльших масштабах. Наверное, это моя цель и есть. Думаю, на ее реализацию можно потратить часть жизни.

Возвращение «в никуда»

– Вы дошли до кресла министра. Куда планируете дальше двигаться по карьерной лестнице?

– Знаете, у меня в Москве было прекрасное место, по уровню, может быть, и выше, чем сейчас. Я работал заместителем главного бухгалтера в Фонде социального страхования. Это структура, сравнимая с федеральным министерством. Если говорить о карьере, то я бы и там ее замечательно продолжил, если бы это было целью моей жизни.

– Почему вы ушли из этого ведомства?

– Захотелось сделать что-то, чтобы воочию увидеть результат своего труда. Конечно, в Фонде тоже удалось сделать многое. Например, мы внедрили новый программный продукт. Сделать это для такой махины – сверхзадача! Я участвовал в проекте с самого начала, у меня даже есть авторские свидетельства об изобретениях. Сейчас внедряют электронную регистратуру в Ульяновской области – мы ее в Питере внедряли в 2005 году. Я ведь еще и в Минздраве успел поработать.

– И вы вернулись в Ульяновскую область… Почему?

– Да, не все тогда меня поняли. Из Москвы редко кто возвращается назад. Но я 15 лет жил там, а душа здесь была. Деревня снилась, как в песне у Саруханова. Я все ждал момента, боялся того, чтобы не дойти уже до того возраста, когда я здесь ничего не успею сделать. И в один момент я просто встал, и вернулся в родную деревню Коровино.

– Кем?

– Никем. Просто на пустое место, на свою РОДИНУ. Создал потребительский кооператив «Дружба». Опыт у меня был – еще когда учился в школе, успел четыре года поработать на комбайне. Вернулся в полную разруху. Когда-то у нас было прекрасное хозяйство, но все сравняли с землей.

Начал с земли – сам на «Кировце» выезжал ночью. Удовольствие получал колоссальное! До сих пор вспоминаю – как здорово, когда только-только светает, птицы летать начинают, мотор урчит… Стихия!

Сначала у нас было 700 гектар, теперь там – шесть тысяч. Крупный рогатый скот, свиньи… Прекрасное хозяйство. Людям условия создали – построили супермаркет, кафе. Молодые специалисты у нас работают. Это та идеальная модель, которую я долго вынашивал в голове.

– Почему у многих других не получается, а у вас получилось?

– Значит, они просто не хотят этого. Не бывает такого, когда человек хочет, прилагает к этому все усилия, но ничего не выходит. Опять же, не все видят цели своей жизни. Я знаю точно: если поставить цель – заработать много денег, то успеха не добьешься. У нормального, образованного, воспитанного человека должны быть деньги. Он должен нормально зарабатывать! Но это не цель.

Кто такие «варяги»

– Хорошо, цели – вытащить родное село из кризиса вы добились. Что дальше?

– Прежде всего, я хочу изменить сознание сельхозпроизводителей. Они привыкли мыслить консервативно. Это касается всего, начиная с выбора культур. Наша задача – перевернуть их мышление. Взять сорго – засухойстойчивую культуру, о которой мало кто знает. Я хочу научить людей технологиям, доказать, что это культура именно для Поволжья, которая дает хорошие результаты.

– А как вы хотите этого добиться?

– Личным примером. Всем, кто желает, я показываю поле, на котором в СПК «Дружба» растет сорго. Человек видит это, и говорит: да, теперь я понимаю, что это такое. Сельчане – визуалисты, на слух они информацию не воспринимают. Рассказам не верят. Привезешь, покажешь – вот тогда срабатывает. Фермер потом приезжает с рулеткой, вымеряет, изучает. Пока я работал в районном сельхозуправлении, в Чердаклинском районе появилось четыре новых животноводческих хозяйства.

– Слушаю вас – получается настоящая идиллия. Но все равно, многие говорят – на селе сейчас жить тяжело…

– А когда на селе было жить легко? Вдобавок, разве в городе жить легко? Я приезжаю в деревню, выхожу из машины, захожу в дом… Нет ни лифта, ни стен исписанных, ни подъезда грязного… Никакого негатива. Разве это плохо? Машина стоит рядом с домом, не нужно думать о стоянке и так далее. Многие люди стереотипно мыслят: город – это высший уровень жизни. По-моему, все наоборот. Посмотрите, где в цивилизованных странах состоявшиеся люди живут? В пригородах. В той же Австралии вся страна – в «один этаж».

– Есть такое мнение: Ульяновская область отдана на растерзание «варягам». Местным жителям ничего не остается – забирают весь урожай, увозят за пределы региона…

– А кто такие «варяги»? Компании из других областей и республик? У нас разве не одна страна – Россия? Рабочие места – у нас, бизнес зарегистрирован у нас, налоги платятся у нас, собственность находится на территории Ульяновской области… Какая разница, где этот собственник прописан – в Мордовии или еще где-то? Вот скажите, где «прописанные» в Ульяновской области собственники тратят заработанные на территории нашего региона деньги? В Греции, на Кипре, в Ульяновске… Их разве кто-то контролирует? Это еще один стереотип. Тот, кто говорит про «варягов», мыслит в одной плоскости.

Давайте возьмем приме: птицефабрика, владельцы – из Мордовии. Находится она здесь, работают наши земляки, птица реализуется здесь…

– Ну а если взять мегаферму «Октябрьскую»…

– Да, раньше проблем там было много. Любой бизнес нужно обкатывать. На каждой территории есть своя специфика, многое зависит от управленческих кадров – из-за этого и бизнес может страдать. Был бы на месте управляющего другой человек на мегаферме – он бы знал, где какие дырки заткнуть. Слава богу, научились, все исправили. Сам частенько раз заезжаю, по дороге в деревню.

– Коровы мерзнут?

– Нет! Коровники в этом году обернули двойным слоем полиэтилена. Да, было дело – в декабре у них система навозоудаления замерзала, но ее пробили быстро, научились исправлять ситуацию. Сейчас все работает. Построили котельную – вода теперь с подогревом.

– А что с туберкулезом?

– В апреле карантин будет снят! В прошлом месяце пришли последние анализы, них уже ничего не обнаружено. Стадо осталось, радует, что на мегаферме прекрасный рацион кормления, современная техника для кормов, ямы силосные. Что же касается разговоров о туберкулезном навозе и так далее… Вы ездите в общественном транспорте? У нас разве на людей, больных туберкулезом, надевают маски, изолируют? На мегаферму планируют новый скот привезти летом – деньги вложены, оборудование смонтировано. Бизнес, какой бы он ни был, беспроблемным не бывает. Есть проблемы, которые решаются внутри, регулируются. Туберкулез – это не что-то из ряда вон выходящее, не новое – он и раньше был на территории области.

– А что скажете насчет «распила» бюджетных денег?

– Бюджетных денег в мегаферму не было вложено ни копейки! Кредит взят в коммерческом банке, под залог фермы в Татарстане. У нас никаких бюджетных денег на строительство фермы не выделялось. Хоть в одном порядке финансирования это кто-то видел? Если бы они были, то столько бы ферм уже настроили!

Из Австралии – с идеей

– Много у нас хозяйств обанкротилось после засухи?

– Ни одного. Мы даже с поголовьем крупного рогатого скота впервые за восемь лет вышли с плюсом, в 4 тысячи голов. Вовремя простимулировали деньгами, корма купили. Люди поняли, что источник выручки этой зимой – молоко и мясо, зерна-то мало.

– На что больше всего вам жалуются сельчане?

– Ну на отсутствие денег никто не пока жаловался: в прошлом году мы выплатили сельхозпроизводителям огромную сумму – больше двух миллиардов рублей. Никогда не было столько денег! В блоге мне пишут, что есть дефицит информации. Да, не каждый фермер у нас в интернете сидит. Но вот провели хорошее мероприятие – сельский сход. Может быть, следующий будет более активным, массовым: нужно, чтобы люди понимали, что это не какая-то обязаловка, а нужное мероприятие, на котором можно получить полезную информацию. К сожалению, сельхозуправления не всегда обладают нужными данными, хотя мы постоянно пишем им письма – где купить семена, где сеялки продаются.

А так – не скажу, чтобы были какие-то «серийные» проблемы, чтобы два-три-четыре фермера одновременно обратились по одному вопросу.

– Что вы сделаете, если к вам придет человек, и скажет: я хочу заниматься сельским хозяйством?

– Я ему сразу предложу три варианта, чем можно заняться. Например, животноводством – мясным скотоводством, овцеводством, лошадьми… Сегодня вот был у фермера в Ульяновском районе – человек загорелся разводить лошадей. Будет перенимать опыт Оренбурга, Башкирии. Но новый животноводческий объект – это штучный проект. Я стараюсь сам сначала его отработать, а потом «вкрутить» в него человека, вселить в него оптимизм, веру, снабдить информацией.

– Откуда у вас такая любовь к непопулярному у нас мясному скотоводству?

– Я начал изучать литературу, читать о нем с 2007 года. Почему начал? Тогда цена зерна скакнула на максимум, и скот начали «косить». Я же как раз начал этим заниматься, развивать у себя животноводство. Есть такое правило: если от чего-то избавляются, самое время этим заняться! Такое не один раз в моей жизни было.

Потом начал понимать: моя главная цель – мясо. Молочная корова не дает мяса нужного качества. Я узнал больше об ангусах (мясной породе коров). Путешествовать на машине по Австралии – месяц ездил, заодно посмотрел полчища коров. Представьте себе: стадо в пять тысяч. Сидишь в машине, земля трясется. Мясные коровы, телята, быки… Потом узнал, что такое мраморное мясо. Но привозить коров из Австралии, конечно, нереально. Начал искать другие способы развития – искусственное осеменение, гибриды. Нашел станцию в Подмосковье, где когда-то держали ангусов – у них оказались большие запасы семенного материала. Купил контейнер, сам привез. Потом начал по району давать посыл – приезжайте, смотрите – как это здорово, интересно. И люди начали потихоньку проникаться этим.

Родом из детства

– У вас в хозяйстве, которое вы возглавляли до прихода в Министерство не только мясные коровы – даже пони есть.

– Да, но это так, для удовольствия. Кто-то хотел от нее избавиться – уговорили меня купить. Она еще жеребенка принесла. Кабан живет – из Самарской области маленького привезли, подарили. Совсем ручной: даешь конфету – он аккуратно половинку откусывает. Хочу летом его к магазину, в клетке красивой выставить, чтоб дети посмотрели. Есть лошади. С детства люблю кататься верхом.

– Говорят, у вас дед был знаменитый.

– Да, он был бригадиром второй комплексной бригады колхоза «Дружба». Все полеводство было на нем. Я вырос у него в телеге, зимой – в санях. До школы рос с бабушкой и дедом, жил в деревне. Потому, наверное, и сложилось все так.

Дед был очень интересным человеком, его называли «Сталин». В деревне старики до сих пор его помнят. Строгий, но справедливый, но и в то же время, сентиментальный. Он не пил. У тракториста бутылку найдет – бах об гусеницу – вдребезги! Пальцем ему грозит, матом в три этажа, как положено. Потом переживает, мучается… Вечером в магазин съездит, купит бутылку, отвезет трактористу домой: на, вот дома – пей.

Дома ничего не было – сено получал в последнюю очередь. Бабушка ругалась постоянно – какой ты бригадир! А он все – в поле, в поле…

– Вы от него что-то взяли?

– Любовь к земле. Он жил на этой земле, и я на нее вернулся.

– Вы не городской житель?

– Абсолютно нет! В городе ночую по необходимости, пять дней – как в гостинице. А живу я в деревне. Если в субботу нет никаких мероприятий, в пятницу вечером – бегом домой, в Коровино.

– Говорят, у вас увлечение необычное – трофи-рейды.

– Да, это началось в 2001 году. Тогда я работал в Москве в фонде. Работа сидячая, а я люблю двигаться. Трофи-рейды тогда только-только начали появляться как вид спорта. Купил первый внедорожник – «Ниву», попытался из нее что-то построить- лебедкой оснастил, колесами большими. Она постоянно ломалась, рассыпалась… Потом купил «Ниссан», начал участвовать в соревнованиях – кубке России, который проходил в Тверской области. Есть награды. У нас проводят трофи-рейды в Старомайнском районе, на Красной речке. Сейчас, увы, времени нет – когда жил в Москве его было больше.

– А сейчас вы сами за рулем ездите, или с водителем?

– В будни вынужден ездить с водителем, а в выходные – только сам. Из машин предпочитаю то, на чем могу доехать туда, куда хочу. Неважно, как оно называется – пусть даже трактор гусеничный.

– Что скажете насчет УАЗа?

– Тоже прекрасная машина, только механика надо в багажнике с собой возит (смеется). Моя боевой «Ниссан патрол» остался, я на нем частенько выезжаю. Вот с 1 по 6 января не успевал лебедку сматывать – столько машин пришлось доставать из кюветов.

– Чем вам нравится трофи-рейды?

– Это экстрим, борьба за жизнь. Были случаи, когда всего по полтора километра в сутки проходили на машинах. Иногда и жизнью рисковали. Кае-то раз в Вологодской области, около реки Сухонь утопили в болоте машину – взяли только самое необходимое, документы, колбасу, бутылку кока-колы, видеокамеру – попрощались на нее с родственниками… Когда по болоту шли – вспоминал фильм «А зори здесь тихие» – под ногами все шевелится, водяные проблески, ни одного дерева, трясина. Но дошли. Слава богу был GPS: Вологодский лес коварный, идешь, вроде бы прямо. А достаешь навигатор – оказывается, уже назад повернул. Можно по кругу месяц ходить. Вышли в деревню, нашли гусеничную машину, она двое суток тащила наш джип до суши… У нас даже фильм об этом есть.

Таких случаев было много – в Тверской области застряли без мобильной связи. Находили деревни брошенные, по письмам понимали, когда здесь люди в последний раз были. Дома, с печками, кроватями, а людей – больше 15-20 лет нет… В тех краях бывает, что до райцентров дорог нет, от деревни до деревни – гать – бревна, лежащие под водой. Едешь на машине, ничего не видно, где бревна нет, машина – раз, и наклоняется. Тоже экстрим.

– По Австралии тоже сами за рулем ездили?

– Да, вдвоем с супругой. По размаху эта страна напоминает Россию. Скот, пшеница, виноград… Гуляй, душа! Только движение там левостороннее – экстрим!

– Что больше всего запомнилось?

– Люди живут в поселениях – аналоге наших деревень. Но цивилизованно! Мусорные контейнеры стоят, газоны пострижены. Все красиво. Есть обязательно супермаркет, бар, химчистка, аптека. Я и начал по этой модели обустраивать «Дружбу» – построил супермаркет, кафе, создал этакий культурный центр. Люди должны где-то общаться. Вечером заходят в кафе, там разливное пиво недорогое, сидят – общаются, все культурно. Никто не валяется под столом, не напивается. Повесил телевизор – коллективно он по-другому смотрится, чем дома. Ведь не так много и надо!

– Путешествовать любите?

– Очень! Побывал практически во всех областных центрах России. Всю страну объехал – Омск, Томск, Хакассия – красота! На машине, правда, самое далекое до Карелии доезжал, и то назад на эвакуаторе везли – такие жесткие соревнования были. Когда в Фонде работал, много летал с ревизиями. А еще решил, пока молодой, надо ездить далеко. Хочу в Австралию еще раз попасть, на другую ее сторону.

– А какое у вас самое любимое, душевное место?

– Моя деревня. Все мое – там. Дом – как лавка-музей: там все сувениры, привезенные из-за границы, и прялки-чесалки – все, что из деревни успел спасти из старой утвари.

Научусь играть на баяне

– Учиться любите?

– Постоянно чему-то учусь. То творог делать, то хлеб тут недавно пек. Пытаюсь научиться делать то, что не умею. На баяне вот хочу играть – с детства мечтал. Год дома стоит – все руки не доходят.

Иногда задумываюсь: ведь ни в какой отрасли не пропаду. На тракторе, комбайне работать умею. Фармацевтику знаю – управлял компанией. Главбухом работал. Мне кажется, вполне достаточно для одного человека. Хоть, и говорят век живи, век учись. Сейчас уже мудрости надо набирать.

– Как вы относитесь к повальному «блогописанию»?

– Мне кажется, это интересно: из блога можно узнать, чем живут чиновники. По тому, какое у человека хобби, можно определить его суть. Но если в блоге просто куски релизов, лучше его не заводить.

Для меня блог – живое общение. День прошел, я его проанализировал, выжимку сделал, написал. Блог я завел еще в прошлом году, но все руки до него не доходили. Я привык к другому общению – на форумах, конференциях. Поначалу сложно было – я человек прагматичный, с сочинениями в школе всегда беда была – математика, точные науки это мое. Но потом привык, втянулся. Комментарии начали появляться, думаю, кусаться скоро начнут – а это тоже интересно. Я этого не боюсь: объясню любому, что я не совсем чиновник, не по адресу попали. А самых активных оппонентов приглашу в старомайнский лес погоняться – посмотрим, кто как трассу пройдет!