Владимир Коршунов

22 июня – День памяти и скорби. По крайней мере, в календаре официальных памятных дат. На счёт скорби – не поспоришь. А вот на счёт памяти – что-то сомневаюсь.

Пожалуй, единственная страница нашей истории, которая никогда не была забыта – Великая Отечественная. Мы с детства повторяли как заклинание: «Никто не забыт, ничто не забыто!» Мы как-то очень привыкли к заученным и очень похожим речам и транслируемым как под копирку возложениям цветов. Привыкли настолько, что даже не видим, что же происходит в тени обелисков и всенародно известных памятников. Порой забываем, или уже забыли, взглянуть не на вечный гранит, а на обычные могилы солдат, у многих из которых и родных-то в живых не осталось.

На старом кладбище есть о чём задуматься. О памяти уж точно. Достаточно, пройти метров 50 за центральную аллею. Бывая здесь, я просто не верю в то, что «НИКТО НЕ ЗАБЫТ».

Воинский мемориал

Старое кладбище Ульяновска на ул. К. Маркса – своего рода воинский мемориал нескольких поколений симбирян. Здесь обрели вечный покой многие из тех, кто в своё время воевал на полях Галиции, дрался в финской тайге, штурмовал Хинган. А уж скромным обелискам со звёздочками красноармейцев Великой Отечественной и числа нет.

Ордена Ленина, Боевого Красного Знамени, Красной Звезды… Награды самого высокого достоинства ещё видны на выцветших табличках надгробий. И даты смерти: 58-й, 55-й, 51-й. Люди, искалеченные войной, отдавшие себя без остатка за Победу, и прожили-то после неё 7-8 лет. На большее не хватило. Им вручали ордена не в военкоматах и не в «музеях воинской славы», а на передовой. Им не давали талоны на «дефицит», не посылали «подлечиться», не приглашали на встречи с молодёжью, им не присылали поздравительные открытки к празднику кандидаты в депутаты (впрочем, это и к лучшему). «Их снимали снайперы, а не репортёры», – как точно сказал поэт. Они просто победили для нас и …ушли.

Продуктовый набор за Победу

Власть предержащие как-то странно отмечают подвиги народа. Продуктовый набор из куска колбасы, пачки макарон и коробка не самых дорогих конфет – это что, подачка или официальное признание? Получается, что в нашей стране старики имеют возможность нормально поесть только к праздничку? А 66 лет в трущобах, и теперь, когда участников войны остались единицы, отдельная квартира, самая обычная квартира, – это нормально? Да и то приходится им за это бороться. Зато государство получило десятилетия мирной жизни и миллиарды нефтедолларов.

Как это ни странно, но то, как живёт народ, особенно отчётливо видно именно на кладбищах. Видел я вычурные, дорогущие гранитные надгробья в Тбилиси. Видел скромные мраморные, но аккуратные и ухоженные крестики в Прибалтике, в Восточной Европе. Такой бедности, такого запустения и такого бурьяна, как на наших кладбищах, нет нигде. Нигде люди так плохо не живут и умирают.

За последние 10 лет на кладбище

Старое кладбище находится почти в центре города. Каких только безумных проектов не предлагалось воплотить на этом месте с тех пор, когда они были закрыты для захоронений. Вплоть до строительства кинотеатра и парка. Слава Богу, до этого не дошло.

Заглянем не в столь далекое прошлое. К середине 80-х старое кладбище стало не только старым, но и заброшенным. Даже ходить здесь было далеко небезопасно. Незадолго до 55-летия Победы симбирский некрополь посетил губернатор Юрий Горячев. И надо отдать ему должное, огромная работа по приведению в порядок этого святого места тогда была проведена. Расчищены многие аллеи, восстановлена часть надгробий. Был даже установлен пост милиции (которой сейчас там нет) и, по крайней мере, по кладбищам стало можно безопасно ходить. Но годы идут.

Я в принципе против того, чтобы делить память тех, кто воевал, а кто нет. Уж здесь-то, на кладбище, равны все. И судьба-то, выясняется, почти у всех одинакова. Время безжалостно. А память наша, видимо, ещё безжалостнее.

Шефство над двумя могилами – и память вернется

Мы справедливо боремся за захоронения наших солдат в других странах. Как-то забывая привести в порядок аллеи и надгробья фронтовиков на наших кладбищах. Мы проводим сотни патриотических мероприятий и дорогостоящих фестивалей, издаём «книги памяти», которые мало кто читает, вместо того, чтобы привести в порядок свою память: просто взять шефство над могилами воинов. Хотя бы над двумя-тремя на предприятие, на управление или министерство в конце-то концов. Ведь с чего-то надо начинать. Я писал об этом не раз. Нельзя сказать, что впустую. Недавно встретил на кладбище группу ребят – курсантов УВАУГА, которые убирались на могилах и красили надгробья. Значит, что-то меняется. Правда, очень медленно. Но, мне кажется, что даже 2-3 прибранные и выкрашенные могилы – это лучшее лекарство от беспамятства, чем 2-3 тома очередного многотиражного глянцевого издания о Победе, пылящегося на полке. Интересная всё-таки штука – память. Возвращается неожиданно, с запахом краски или в бликах отмытой от пыли таблички, когда не слышно бравурных маршей и речей, по ту сторону обезличенных общегосударственных акций и мероприятий… вдали от них.

Справка

Главный специалист отдела использования и публикации документов Государственного архива Ульяновской области Антон Шабалкин:

– Кладбище в центре города на скате Симбирской горы к реке Свияге было открыто в 1874 году. В годы Великой Отечественной войны многие захоронения были стихийными, далеко не все надгробия сохранились. На кладбище захоронены поэт Дмитрий Минаев и его отец, первый архиепископ Симбирский и Сызранский Анатолий, князь Сергей Баратаев, «отец звукового кино» Александр Шорин, скульптор Любовь Турская. Здесь же покоится и последний русский потомок по мужской линии, праправнук Александра Пушкина, тезка поэта, умерший в годы ВОВ. Мы успели переписать могилы героев революции, войны, актеров, художников, но они не учтены как культурное наследие, а некоторые и вовсе безымянные.