Владимир Коршунов
Вот эти слова Владимира Маяковского, пожалуй, лучше всего могут охарактеризовать работу следователя.
15 января 2011 года Следственный комитет при прокуратуре РФ был выделен из системы надзорных органов в самостоятельную структуру. А учреждён он был в соответствии с Указом Президента РФ от 1 августа 2007 года N 1004, получивший название “Вопросы Следственного комитета Российской Федерации при прокуратуре Российской Федерации”. Согласно тексту Указа, новая структура создавалась в целях совершенствования государственного управления в сфере исполнения законодательства Российской Федерации об уголовном судопроизводстве, в соответствии со статьей 11 федерального закона “О прокуратуре Российской Федерации”.
4 года – серьёзный срок. Можно подвести итоги, оглянуться назад, взвешенно поговорить о тех проблемах, которые были и есть, а главное ответить на вопрос: насколько оправданным был этот эксперимент правоохранительной системы. Впрочем, какой уж это эксперимент? Сегодня это объективная реальность. Об этом и состоялся разговор с руководителем Следственного Управления Следственного Комитета РФ по Ульяновской области генерал-майором юстиции Алексеем Евдокимовым.
– Согласен, что эксперимент давно закончился. 4 года показали довольно заметные результаты работы. И главное, я считаю, оправдали разделение функций следствия и надзора: теперь следствие более объективно, а надзор более тщательный.
Радует и то, что в последнее время стало меньше убийств и изнасилований. В целом наметилась тенденция к снижению общего уровня преступности. Но нагрузка, которая ложится на наших сотрудников, не становится меньше. У одного следователя находится по 7-8 дел. В период отпусков доходит до 10-и и более дел. Плюс к этому наши сотрудники выезжают на все происшествия со смертельным исходом, чтобы на месте решить, есть ли состав преступления, возбуждать или нет уголовное дело. Только на территории одного района за одну ночь бывает 4-5 таких выездов. А утром – на работу.
– Кадровые проблемы, наверняка есть. Не все выдерживают таких нагрузок?
– Люди устают и морально, и физически. Выдерживают, конечно, не все. Год – это обычно определённый рубеж, после которого сотрудник либо уходит, либо остаётся надолго. Стараемся тщательно отбирать молодёжь. Мало иметь образование и желание у нас работать. Сначала мы официально оформляем нового сотрудника как общественного помощника следователя, потом включаем его в резерв. Он в составе следственной бригады выезжает на места преступлений, выполняет технические поручения, присматривается. То есть видит изнанку работы и может решить, готов он к ней или нет.
Тем не менее, массового оттока кадров у нас нет, и текучка меньше, чем в других регионах России. Но нагрузка растёт.
– Нагрузка растёт ввиду того, что из года в год вам передаются новые составы преступлений, которыми раньше СК не занимался?
– Да. Так с 2011 года нам передали расследование всех налоговых преступлений. Снова выросла нагрузка. Пришлось изыскивать внутренние резервы, создавать специальную группу из следователей, хорошо разбирающихся в экономике.
Совсем недавно передали все дела о преступлениях сексуального характера в отношении малолетних. Их немного, но это сложные дела. Следователь должен найти особый подход к пострадавшим, обладать особой чуткостью к детям.
С нового года нас ждёт очередное увеличение нагрузки: добавятся все дела по тяжким и особо тяжким преступлениям, совершённым несовершеннолетними и в отношении несовершеннолетних. А это третья часть от всего того объёма, что у нас есть сейчас.
– Кажется, вообще, все дела постепенно передают вам?
– Такая задача и стояла изначально – все особо тяжкие и тяжкие дела должен вести Следственный Комитет. И она решается. Хорошо, что не революционно, а постепенно. Мы успеваем подготовиться, провести учёбу сотрудников, адаптироваться к новой специфике.
– У каждой категории дел своя специфика. У так называемых «милицейских» дел, уверен, она тоже есть. Принятие закона «О полиции» совпало с рядом громких дел в отношении сотрудников в пагонах. В чём особенность работы по ним?
– В последнее время они, согласно статистике, возбуждаются чаще. Как правило, по материалам работы службы собственной безопасности. Закон «О полиции» только лишний раз обратил внимание на проблему комплектации органов, на необходимость усиления борьбы за чистоту рядов.
«Милицейские» дела крайне сложные для следователей. Обвиняемые знают основы оперативно-розыскной деятельности, знают законы, процессуальные нормы. Они прекрасно представляют все процедурные нюансы, на которые могут опереться, чтобы осложнить сбор доказательств, затруднить работу следствия. К тому же почти всегда у них очень сильные защитники. Порой избирают они и иные способы защиты. Например, недавно прошла серия пикетов и митингов в защиту обвиняемых милицейских чинов. Участвовали в этих акциях родственники, знакомые. Хотя сложно сказать, кто за ними стоит. Не буду вдаваться в эти детали. Но, думаю, что это попытка через общественный резонанс оказать давление на следствие, а главное на суд. Иначе, какой смысл имеет лозунг: «Долой Следственный Комитет!». Мы уже распространили своё официальное заявление по этому поводу. Я ещё раз хочу сказать: если имеются какие-то конкретные сведения о нарушениях закона в ходе следствия, претензии, жалобы, я и наши сотрудники готовы принять всех обратившихся. Приходите, пишите. Будем разбираться по конкретным претензиям. Я понимаю, что мало приятного, если в отношении твоего родственника возбуждено дело, он взят под стражу. Но это не повод кричать: «Долой!». Будет суд, где дадут возможность доказать свою правоту . Но ведь там будут выступать и пострадавшие, которые во всех подробностях расскажут о том, что в отношении их совершили обвиняемые. И мне, кажется, что как раз этой широкой огласки и боятся организаторы акций.
Жалобы на следствие бывают всегда. Но они рассматриваются в юридическом поле. А уж виноват – не виноват, окончательно скажет только суд. Мы же никого не судим. Мы только собираем доказательственную базу.
– А на что обычно жалуются?
– Жалобы могут быть полярными. И на то, что отказались возбудить уголовное дело, и на то, что дело возбудили, на процедуру, и на конкретного следователя. В любом случае, все они рассматриваются. Если факты нарушения законности подтверждаются, допустивший их сотрудник обязательно будет наказан. Здесь уже не важно, что явилось причиной: его большая загрузка или недостаток опыта, внимания. Наказывается и начальник подразделения, чей подчинённый допустил нарушения. Кроме того у нас есть собственные критерии оценки работы следствия – количество оконченных дел, качество следствия. Но основной критерий – это соблюдение законности. Если в суде по вине следователя выносится оправдательный приговор, дело направляется на дополнительное расследование, устанавливается, что человек незаконно привлекался к ответственности, значит, будет назначена служебная проверка. Следователи всегда чувствуют свою ответственность. И поверьте, вряд ли кто-то рискнёт обвинять человека без достаточных на то оснований.
– Что Вы можете сказать о других громких делах, расследованием которых сейчас занимаются ваши сотрудники? Наверное, это дело судьи Саса (ДТП в результате которого погибли люди на волжском мосту – прим. ред.), дело о томографах, которому, мне кажется, конца не видно…
– Дело судьи Саса находится в завершающей стадии. Сейчас мы ждём результатов последней экспертизы. Чтобы избежать каких-то обвинений в предвзятости, скажу так: по результатам этой экспертизы и будет принято окончательное решение. Какое? Сразу же сообщим через СМИ.
В отношении «дела о томографах» было много публикаций. Один из обвиняемых обращался к президенту России. Нас обвиняли, что мы не признаём коммерцию, пытаемся реанимировать статью за спекуляцию и т.д. Ничего мы не реанимируем, ничего не имеем против предпринимательства. Но мы за то, чтобы оно было честным, не залезало в карман государства. Должна быть выгода от продажи? Согласен. Но когда для получения этой выгоды два человека создают целую сеть фирм-однодневок им подконтрольных, проводят через них закупку, так, что цена оборудования растёт в два раза, это не коммерция, а обычное воровство. Дело непростое. Объём очень большой. Но сейчас мы вышли на конкретных лиц. А значит, точка будет поставлена обязательно.
– Алексей Михайлович, чего бы хотелось Вам, как руководителю такой серьезной структуры?
– Конечно, хотелось бы увеличения штата. Нагрузка растёт, и новые штатные единицы нам необходимы. Президент уже подписал соответствующий указ на этот счёт. С нового года численность сотрудников Следственного Комитета РФ будет увеличена. Сегодня мы обеспечены современной техникой, есть свой транспорт, передвижные лаборатории… С одной стороны работать стало легче, чем 4 года назад. Но с другой… Работы очень много. Поэтому пожелаю и нашим сотрудникам, и их близким сил и терпения.