|
Более четырех тысяч километров на велосипеде по Южной Америке, тяжелые условия высокогорья, недоброжелательное «гринго!» за спиной, а вокруг величие памятников природы и древних городов, включая знаменитый Мачу-Пикчу… Это лишь часть впечатлений путешественника Владимира Кочеткова – учителя географии, который недавно вернулся из велосипедного путешествия по Южной Америке. Фотографиями и впечатлениями Владимир поделился с читателями Улграда. Маршрут путешественника протянулся от Тихого до Атлантического океана – с северо-запада на юго-восток, от Лимы, столицы Перу, до Буэнос-Айреса, столицы Аргентины. Путь проходил и через столицу Боливии Ла-Пас, самую высокогорную столицу мира. В этом году впервые путешествие было организовано Русским географическим обществом. – Почему именно эти страны? Как составлялся маршрут? – Мы постарались сделать так, чтобы частично путь совпадал с маршрутом Александра Ивановича Воейкова. Это величайший географ, основатель науки климатологии, очень известен в мире географии. В Симбирской губернии, кстати, было его родовое имение. Это интересный человек, но о нем немногие знают. И мы решили, что о нем должны знать люди. Я просмотрел свой маршрут по Северной Америке, по Мексике, и оказалось, что он совпадал с его маршрутом. Естественно, и по Южной надо было проложить маршрут так, чтобы он тоже совпадал с его маршрутом. Мы так и сделали. То есть это Анды, высокогорное озеро Титикака, самый древний город земли Тиауанако, Ла-Пас – самая высокогорная столица…
– В этот раз вы путешествовали в одиночку, но, по-прежнему, на велосипеде… – Да, это интернациональный вид транспорта. Когда человек катается – это одно, а когда двигается изо дня в день тысячи километров – это совсем другое. Кроме того, надо вести все с собой – а это тяжелый груз. – Сколько километров проехали? – Всего получилось порядка 4700 км. Это Перу, Боливия, Аргентина. Я заезжал и в Бразилию, но совсем немного, потому что путешествие уже подходило к концу и денег оставалось мало… Она изначально не входила в планы. Изначально я планировал попасть в Чили. Но слишком уж Боливия меня вымотала. – Чем вас так вымотала Боливия? – Во-первых, это высокогорье. Путь проходил по горной Боливии, Андам, плато Альтиплано – второму по величине после Тибета. Высоты там значительные: 4000 и выше. Для организма это, конечно, тяжело. Было тяжело контролировать свое собственное физическое состояние. Хотя я занимаюсь, готовлюсь к дороге, но высокогорье давалось тяжело. Малейший встречный ветерок уже сказывался. Я посмотрел, как боливийцы себя ведут: походка у них такая шаркающая, они еле-еле ходят. Такое ощущение, что они в каком-то упадке сил. Сначала мне показалось это странным, а потом я понял, что двигаться там можно только медленно. Например, в Куско, древней столице инков, я впервые попробовал прибавить. Но потом у меня было ощущение, что легкие рвутся. Не стоило этого делать: потом полдня откашливался. Это было тоже очень интересно. Детям на уроках можно рассказывать и о таких вещах: о том, как человек в горах на такой высоте приспосабливается. Я считаю, что это очень интересный момент.
– Что для себя нового открыли? – Взбирались по тропе инков? – Я совершил восхождение к нему по тропе инков. Там много туристов. Более того, в загранпаспорт ставят штамп о посещении Мачу-Пикчу: это национальная святыня, центр туристов Южной Америки, памятник ЮНЕСКО. Там ежедневно ограниченное число туристов, то есть нужно было как можно быстрее туда проникнуть. Восхождение мы начали пол 5 утра, чтобы к 6 утра поспеть к месту. Там надо подниматься на высоту от двух до 2,5 тысяч метров. Туда и автобусы ходят, но мы поднялись по старой тропе инков. Это достаточно сложно и трудно. Но зато это единственный в мире сохранившийся древний памятник, а не достроенный современными археологами.
– Приходилось ли как-то по-особому экипироваться? Жарко, наверное, было? – По-разному было. Так вообще зимний сезон: сверху жарко – снизу холодно. Поэтому подобрать одежду очень сложно. Вот шляпа просто необходима. Я загорел: нос красный, щеки коричневые, а лоб белый. Потом уже я козырек поднимал, чтобы лоб выровнялся и тоже немножко загорал. – Где ночевали? – По возможности останавливался в гостиницах. Например, в Боливии в гостинице можно найти номер за 3-3,5 доллара. Но это, конечно, койка, бетонный пол, когда-то крашенные стены, но всегда с идеально чистым бельем. Кровать отодвигаешь, чтобы не касаться стены, и спишь. – А насекомые в гостиничных номерах встречались? – Нет, насекомых нет нигде. Они всегда следят за этим очень четко. Кстати, в Боливии можно было найти и шикарный номер за 18 долларов. А в Аргентине за эти деньги только очень скромный номер – на 6-12 человек. – Приходилось ночевать в таких местах? – Приходилось. Если деваться некуда, палатку приткнуть негде, то приходилось. Но, по возможности, останавливался в палатке. – А не страшно в палатке? – А кого бояться? Звери? В Андах, быть может, где-то есть медведи, но медведя бояться смешно, потому что они сами боятся людей. А кого еще – верблюдов, лам? Травоядные – что они могут сделать? Гораздо больше неприятностей могут принести грызуны, типа крыс. У меня был момент, когда крысы съели две из трех крепежных резинок на велосипеде, чехол от палатки. Это намного неприятнее.
– Приходилось сталкиваться с природными катаклизмами? – Это был сухой сезон, но на севере Аргентины я попал в очень сильный дождь, похожий на муссон. Капли падали сбоку, с ветром. Мне повезло: это было к вечеру – я успел выставить палатку. Но дождь не шел, а хлестал! Если бы я попал под него, было бы тяжело его перенести. Но самое сложное, это когда нет возможности контролировать свое физическое состояние – это намного труднее. Бывали такие моменты. Я болел и горной болезнью. У меня было такое впечатление, что я проехал, к примеру, не 70 км., а все 300., и такое чувство, что я выжат как лимон. – Что вы делали в таких ситуациях? – Надо ехать, потому что ничего не сделаешь, это изначально такое состояние. Приходилось двигаться. Потому что за меня двигаться никто не будет. Как-то собираешься, и опять идешь, даешь себе задачу пройти какое-то количество шагов – и идешь. – Какая страна поразила больше всего? – То есть в Боливии к вам были зло настроены? – Они против американцев. Я говорил, что я русский, тогда нормально реагировали, смягчались. А думая, что я американец, либо посмеивались, либо смотрели вслед с недовольством и недоброжелательностью.
– А чем там занимаются местные жители? – Казалось бы, там сухая земля, и, тем не менее, они что-то выращивают. Например, фрукты. То есть, они занимаются сельским хозяйством. Удается что-то продать, какие-то деньги есть, нет – едят то, что выращивают. Кстати, было такое ощущение, что правительство ими не занимается. Это в Боливии и Перу. В Перу уровень жизни повыше, пожалуй, выше, чем в России. Исключение – места добычи полезных ископаемых, там развито горняцкое дело, они пытаются горняков как-то поощрять. Но я так понял, что зарплата невелика. И даже в столице, Лиме, это порядка 300 долларов. – Что вы ели? – Пища очень непривычная. В Аргентине было очень хорошо: жареное мясо. Я хоть не мясоед, но, по крайней мере, поешь, и на полдня хватит. Причем мясо нормальное, жаренное на углях – это национальная пища. А что не понравилось? Я в нескольких местах отравился, можно было легко водой отравиться. Я вез с собой спирт: приходилось и руки, и фрукты им обрабатывать. Это надо учитывать. Колбасу ел, хотя не ем ее лет 20. Тоже она не самая лучшая, но тем не менее. То есть приходилось выкручиваться. Конечно, я ел и местную пищу, в забегаловках. Но когда видишь, как грязными руками перемалывают мясо с картошкой, когда берут ложку и погружают ее в картошку с мясом вместе с грязной, немытой рукой… Есть как-то не хочется. Грязи там довольно много, но вообще на второй день грязь перестаешь замечать, потому что деваться некуда – это же адаптация. Я должен здесь быть – то есть я ныряю сюда как в воду. – Как ориентировались на местности? – Только по компасу и карте, не люблю электронику. – Сбивались с пути? – Да, например, на Солончаке Уюни. Плутал, из головы вылетел ориентир. Но ничего, сориентировался. Опять же компас с картой помогли, и я вышел туда, куда мне нужно. – А сотовая связь у вас была? – Сотовой связи не было. Выходил на связь по телефону в городах, давал репортажи на радио. Стоимость везде одинаковая – доллар за минуту. Времени сидеть в интернет-салонах не было. Я писал путевые дневники. После этого путешествия впервые дневник получился другой. Не как обычно: вот здесь я вижу то-то, там то-то, а впечатления, состояния. – Будете издавать? – Да. У меня должна выйти новая книга – это будет одна из глав. Сейчас уже почти готов очерк в журнал «Физкультура и спорт». Впервые издание будет абсолютно не похоже на то, что было раньше: я по-другому посмотрел на все. Любое путешествие дает свой результат: сначала восторг, потом сравнение, а сейчас я уже по-другому на это смотрю. Одно дело – ну видел, ну был, а другое – передать свое собственное внутреннее состояние на тот момент. Видел я здесь и немного другие вещи. Не только, как люди живут и чем отличаются, природу, а еще что-то… – А что, например? – Пусть это останется секретом. Я думаю, до конца года получится издать книгу, и результат получится наиболее интересным из всего того, что я когда-либо делал.
– Следующее путешествие уже продумываете? – Конечно: завершить собственную кругосветку. Остался самый тяжелый этап – Африка. Я путешествовал по Австралии, Азии, Европе, Америке, а в Африке еще не был. Сейчас Русское географическое общество планирует экспедицию, мы составляем маршрут. Я думаю, что это будет весной. Опять же южное полушарие, поэтому туда надо попадать осенью, весной или летом. Я думаю, что получится обязательно. – Желаем вам, чтобы все получилось так, как задумано! – Спасибо! Юлия Узрютова 
|
|
Цитирование информационных материалов, размещенных в ИА "Улпресса" без получения предварительного разрешения допустимо при условии обязательного указания на источник цитирования: приведение ссылки — в печатных материалах, гиперссылки на cайт ulpressa.ru — в сети Интернет. Ссылка на источник или гиперссылка должны располагаться в начале текстового материала.
