Принципиально ничего не стал писать 13 января – в День российской печати. Не хотелось опережать события – дай, думаю, посмотрю, изменилось ли что-то на этот раз. Дело в том, что 13 января – не красный день календаря, но своего рода лакмусовая бумажка, которая позволяет увидеть людей приличных и не очень в своей профессии. Журналист ведь по определению должен служить обществу, защищать его, отстаивать его интересы. В современной реальности защищать приходится, как правило, от власти. А когда журналист становится атрибутиком, элементом государственной системы, то и наступает противоречие – так кому служить?

Увы, мало что изменилось. Два дня информагентства активно обсуждали – кто из журналистов пошел за правительственной премией, а кто не пошел. Кто пошел – потом сразу же начали сообщать в своих блогах, почему там оказались. Дескать, шел в комнату – попал в другую.

Власть по-прежнему в этот день раздает пряники, а журналисты с нескрываемым восторгом их принимают. Включил в Ульяновске телеканал и увидел персонажа, который важно рассуждал о независимости журналистов и о том, как здорово, что власть их ценит. Тьфу! Сразу захотелось выключить телевизор. Если называть вещи своими именами, то власть ничего не ценит, а предельно цинично покупает этого журналиста. Вот, возьми сто тысяч рублей, но знай: если ты когда-то вдруг захочешь вспомнить о независимости, то мы вспомним о том, как ты с удовольствием взял эти деньги. Взял, не покривился.

Коллеги, породистых собак на выставках оценивают профессионалы. Неужели кто-то свято верит в то, что премии из рук властей, причем все равно каких – городских, региональных или федеральных – это награда за профессионализм? Нет, это вы в очередной раз присягнули на верность. Взяв 50 или 100 тысяч рублей, многие потеряли гораздо больше – собственную репутацию. Умный читатель и зритель прекрасно понимает устройство наградной системы. Поэтому не думаю, что после этого человек будет относиться к журналисту с прежним уважением и доверием.

Не надо заниматься проституированием профессии. Ситуация с журналистикой, особенно в российских регионах, и без того плачевна. По меткому выражению моего коллеги Сергея Гогина, зачастую профессия журналиста стала напоминать работу клерка – в редакциях все чаще и чаще за минимальные деньги от безысходности трудятся люди, которым эта сфера чужда и весьма далека. Пожалуй, с таким же успехом они могли трудиться в каких-то других конторах и получать за это скромное жалованье.

Поверьте, и без того страшно смотреть на молодых журналистов, которые в свои 20 лет воспринимают слова президента или губернатора, как истину в последней инстанции. Или на коллег, годящихся мне как минимум в отцы, которые с глазами опаздывающих на поезд людей бегут на банкеты и фуршеты, чтобы не пропустить очередную грамоту. Страшно смотреть на мертвые журналистские организации и на их руководителей, не стесняющихся отираться в коридорах власти – вдруг заметят и куда-то позовут.

Господа! Если еще кто не понял, то повторяю: вас обманули. Вам вручили не премию, а повестку с открытой датой вызова. Когда власть окажется в опасности, она тотчас же призовет вас. Да-да, не мягко попросит оказать содействие, как некоторым наверняка хотелось бы, а именно призовет, как военкомат – выпускника вуза. И не вздумайте отпираться, вы сами сделали выбор, сами продемонстрировали, что для вас важнее в системе ценностей. Это и вправду День российской печати – во всяком случае, 13 января на многих впервые, а на ком-то в очередной раз поставили печать. Чтобы понятно было – свой вы или чужой.

Если вам нужны грамоты, то, судя по всему, вы ошиблись в выборе профессии. Журналисту гораздо важнее услышать “спасибо” от человека, которому удалось помочь публикацией или сюжетом.

Довелось услышать от одного из ульяновских чиновников, который по долгу службы, говоря казенным языком, взаимодействует со средствами массовой информации, емкий и полный презрения комментарий по поводу профессионального праздника: “Опять наших акул пера будут поить тольяттинским коньяком и раздавать открытки”. И как тут поспоришь?

И последнее. Коллеги, я никогда не придерживался мнения, что журналист должен уходить в жесткую оппозицию по отношению к власти. С властью можно и надо разговаривать. Но это вовсе не означает, что ей необходимо понравиться. Очень грустно, что об этом приходится писать.