Не так давно стало известно о назначении Светланы Опенышевой министром информационных технологий. Можно ожидать, что это назначение поставит крест на малейших попытках взаимодействия с министерством мифического «IT сообщества», ведь предыдущие попытки диалога IT специалистов с властью в лице Опенышевой заканчивались ничем. Причина проста и банальна – стороны попросту не понимают друг друга.

Удивительного в этом мало – министерство с самого начала своего существования сосредоточилось на чисто административных функциях по внедрению в области электронных государственных услуг и по внедрению IT в ежедневную деятельность чиновничьего аппарата. Апофеозом этой «политики» стал нашумевший проект 3D ГИС.

Интересно, что аналогичные задачи в соседних регионах решаются безо всяких специализированных министерств. Информатизация просто планово вводится там, где она нужна. Министерство же, по идее, должно создаваться для определения политики в той или иной сфере, для декларации и реализации вполне определенных целей. В деятельности же нашего министерства никакой политической линии не замечается вовсе – оно не создаёт никаких новых возможностей и не генерирует новые механизмы работы. По сути, единственная функция министерства – обычная и банальная функция заказчика. Причем заказчика таких проектов, для которых уровень министерства, в общем-то, и не нужен.

Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно заглянуть на сайт министерства в раздел «мероприятия». Набор этих мероприятий заставляет сильно задуматься над уровнем работы министерства. Большинство из них вполне могут быть отнесены к уровню олимпиадной и факультативной работы специализированной кафедры, но уж никак не к работе целого министерства, определяющего информационную политику региона.

И вот здесь стоит остановиться и задуматься, а в чем же вообще должна заключаться эта самая политика? Ответ на этот вопрос очевиден и легко может быть логически выведен из анализа работы в этом направлении наших ближайших соседей по ПФО. Это:

1. создание и поддержка IT сообщества;
2. создание механизмов по эффективной реализации внедрения электронных государственных услуг;
3. поддержание и внедрение инновационных факторов в реализации IT проектов.

Собственно, на этом можно поставить точку – реализация этих трех задач вполне оправдывает существование любой структуры. И это действительно политика – не реализация конкретных задач, а создание «атмосферы» и условий для их реализации в нужном русле на территории региона. Разберемся в этом подробнее.

IT сообщество

Несмотря на то, что разговоров про это сообщество множество, оно остаётся мифическим. Да иначе и быть не может – каждый сидит «на своей теме» и какие-то, как мы уже отметили, мифические сообщества мало кому нужны. Разговоры об этом при существующем положении вещей выгодны только тем, кто так или иначе хочет воспользоваться ресурсами власти. При этом понимать этот постулат следует как «хочет получить денег». При такой постановке вопроса изображение «IT сообщества» выгодно, так как позволяет проникнуть в крайне закрытый мир реализации государственных IT проектов на уровне исполнителя.

То, что этот мирок закрыт от IT общественности, очевидно каждому. Что, как и кем реализуется в рамках выполнения тех или иных государственных проектов – неведомо никому. Нет ни единого реестра выполняемых проектов, ни публичных конкурсов и тендеров по большинству проектов… Собственно, это особенность самой структуры министерства, которое предпочитает взаимодействовать с «внешним миром» не напрямую, а через аффилированные учреждения. Что происходит в них, куда и на что уходят деньги – для человека с улицы это тайна.

Не будем разводить конспирологию и утверждать, что деньги «пилятся» или «уходят своим». Дело в другом – в самом стиле такой работы. Подозреваем, что он был выбран, исходя из желания уменьшить бюрократические барьеры для реализации тех или иных проектов. Что же, если рассматривать министерство как учреждение с одной лишь функцией заказчика, то схема выглядит вполне правильной. Но без необходимой публичности начисто отметает даже теоретическую возможность взаимодействия со специалистами «с улицы». Они попросту не знают, что и как реализуется в министерстве на данный момент, не могут и рассчитывать на участие, сведена на нет и совещательная роль.

А ведь именно объединение идей и компетенций вокруг общей задачи и создаёт из разрозненных групп людей сообщество, связанное общей целью. Но такого у нас нет в принципе. В этой части в области полный провал, в котором надо винить вовсе не «сообщество», а именно избранную политику министерства.

Механизмы внедрения

Вряд ли кто-то поспорит, что внедрение «государевых» услуг по всем направлениям у нас происходит на базе уже отработанных решений, «по накатанной дорожке». Министерство через ОГУП выступает заказчиком, а пул приближенных исполнителей реализует проект. И всё в общем и целом даже работает. Подвижки в этом плане реально есть. Правда, не выше «средних по больнице», т.е. по всей России. Делается то, что должно делаться и не более того.

И тут опять возникает вопрос разницы между «генподрядщиной» и политикой. Вместо формулирования задач и создания механизмов для их реализации на конкурсной основе, получается опять же решение «в лоб». А такие решения априори лишены какой-либо «инновационности» или «креативности», а говоря по старинке – банальной технической новизны.

За примерами далеко ходить не надо. Сейчас в области, например, реализуется программа модернизации здравоохранения. Деньги там федеральные, такие программы действуют и в других регионах. В рамках программы решено организовать в медучреждениях информационный обмен. Дальше схема проста – заказчик берет типовое ТЗ, разбивает его на лоты, разыгрываются тендеры. В итоге больницы получат банальные виртуальные частные сети, реализованные на самом банальном программном обеспечении. Механизмы внедрения, естественно, прописываются жестко. Опять возникает всё тот же вопрос – а где же тут политика? Да нет её!

Место для неё было бы при другом, фантастическом на данный момент, раскладе. Открыто ставится задача – предложить эффективное и специализированное (это стоит особо подчеркнуть) решение для создания защищенных систем обмена информацией для больниц. Объявляется за совершенно небольшие деньги конкурс. Из полученных вариантов выбирается самый «инновационный» и точно заточенный под задачу, и уже под него выделяются определенные деньги. В результате вместо стандартизованного решения область получает специализированное, которое вполне можно продавать тем же соседям по ПФО. Это и есть дальновидная политика, накопление потенциала за счёт решения, в том числе и государственных задач – получение вместо готового продукта универсального механизма, если хотите – ноу-хау.

Инновационность

Думается, что вместо аморфного определения «инновационность» гораздо лучше использовать привычное ещё по советским временам определение «техническая новизна». В этой фразе есть одновременно и критерий оценки решения (новизна) и указание на его направленность (техническая) в отличие от гуттаперчевого донельзя определения «инновационность».

IT – крайне динамичная сфера экономики, где ценится в первую очередь именно новизна в виде новой идеи или подхода к реализации старых задач. Любому очевидно, что нормальная, а не марионеточная, политика в этой сфере должна вынужденно опираться именно на эти базовые постулаты.

Так как же способствовать этой самой технической новизне решений в сфере IT? На самом деле, для этого у министерства есть все рычаги. При условии четкого выдерживания политики в части взаимодействия с IT сообществом и механизмов внедрения, остаётся не так уж и много – попросту требовать от исполнителей той самой технической новизны.

Но здесь в полной мере встаёт вопрос оценки, а точнее – необходимого уровня компетенций для того, чтобы вообще оценить наличие или отсутствие в проекте этой самой технической новизны. С этим, как оказалось, в министерстве туговато. Да и как может быть иначе, если это вопрос уровня экспертного сообщества, которое по описанным выше причинам шарахается от власти как черт от ладана?

Хочется в этой связи вспомнить наших соседей. В Казани задачу реализации государственной политики в сфере информационных технологий решили очень изящно, причем сама эта реализация может рассматриваться как полноценный проект, отвечающий вышеописанным критериям. Соседи придумали прорывную технологию – просто взяли и собрали в одном здании на условиях предоставления бесплатной инфраструктуры IT компании и выставили лишь одно условие – часть рабочего времени посвящать государственным задачам. Таким образом, одним махом оказались решены все основные проблемы – было создано необходимое для эффективной работы IT-сообщество, эксперты также оказались буквально «под боком», а вопросы новизны технических решений и приоритета механизмов над банальным продуктом снялись сами собой.

Не знаем, как сейчас функционирует в Татарстане этот механизм, но не восхищаться самой идей нельзя. Возникает вопрос – а почему бы её, эту идею, не перенести на нашу местную почву? Увы, но можно уверенно утверждать, что подобный подход у нас не сработает. Возможность прийти к власти «с открытым забралом» дискредитирована самим министерством.

Поэтому сейчас министерству надо начинать с нуля, с поступательных шагов по реализации хоть какой-то вменяемой политики. Если этого сделано не будет, то на министерстве можно ставить жирный крест, а власти расписываться в своем дилетантизме в области своей же политической компетенции.

Очевидным первым шагом в правильную сторону могло бы стать создание при министерстве общественного совета, который бы создал необходимую ауру открытости и вытащил «из сумерек» реализуемые министерством проекты.

Сейчас создание таких советов стало модным в свете тренда взаимодействия с гражданским обществом. Впрочем, эффективность такой «общественности» крайне низка, о чем мы неоднократно писали. Основным результатом деятельности разнообразных советов и палат зачастую становится обычная говорильня, и никакой реальной отдачи кроме «галочки» для власти в строке «поработали с гражданским обществом» от таких сборищ чаще всего нет. Откуда же уверенность, что подобная структура при министерстве IT может оказаться рабочим инструментом?

Ответ лежит в области интересов этой самой общественности. Если для большинства других советов никакого прямого интереса в участии в них быть не может, то в данном случае прямой интерес, в том числе и коммерческий, не только не может служить помехой, но и даже должен поощряться. Собственно, только на этом и может быть построено реальное взаимодействие, на прямом участии в реализации вытащенных «из сумрака» проектов. Всё же остальное к этому приложится автоматически.

Увы, но в том, что какие-то шаги в этом направлении будут сделаны, мы сильно сомневаемся, а значит, надеяться на изменения к лучшему не приходится. Всё останется как было, и Ульяновск, один из лидеров в России по количеству IT специалистов на 1000 жителей, так и будет в сфере IT существовать по принципу максимального дистанцирования реальных специалистов и власти.