…И стояла посреди села Большие Ключщи поруганная церковь. Смотреть на нее было тяжело: ободранные купола, обшарпанные стены, полное запустение. А напротив разоренного храма притулилась под деревьями местная администрация. И разделял их маленький прудок, заваленный всяким хламом, – по нашим обычаям. Символичным мне показалось соседство двух властей. Власти мирской, занятой житейскими хлопотами: дрова, пенсии, купля-продажа, налоги. И власти духовной, высшей, чья длань настигает человека, но не подавляет, а возвышает душу его, напоминая, что есть еще нечто в мире нашем кроме картошки, рюмочных радостей и притыренного с фермы мешка фуража. Испокон веков почитали люди эту вторую, незримую и светлую власть высшего разума и оттого украшали землю куполами и минаретами с высоко вознесенными крестами и тонкими полумесяцами…
Из рассказа бывшей прихожанки Антонины Александровны Беловой: – Построили и освятили нашу Покровскую церковь за сто лет до Бородинской битвы – еще в 1712 году. В 1879 году ее разобрали и подарили погорельцам села Назайкино. А до этого, в 1872 году, на крестьянские деньги вот этот храм возвели… Царь у нас бывал – Александр 1. Трапезничал в Ключищах в 1824 году. Кресло, в котором сидел государь, долго хранилось в храме… Хороший у нас был храм. Когда на праздник или на служение собирались – такая светлость внутри! И священника уважали. Но после семнадцатого года наступили для храма черные дни. И церковь, о которой идет речь – в селе Большие Ключищи – в числе прочих была закрыта и разорена.
Из рассказа бывшей прихожанки Беловой:
– Распоряжение снести церковь пришло в тридцать шестом году. Говорили, что она сердила начальство: куда ни едет оно мимо Ключищ – отовсюду с дороги купола видны! Ну и пришел приказ: ломать! Свои за это греховное дело не взялись, пришлось начальству нанимать бригаду чужаков из Татарстана.- Колокольню снесли и два купола – но тут один из разрушителей упал с кровли и разбился насмерть… Все перепугались, уехали. Так и остался храм стоять недоломанным…
Первым делом власти решили избавиться от икон. Прихожане хотели разобрать их по домам – не разрешили. Распорядились так: выстлали иконами пол в клубе. Однако отплясывать на святых ликах не решился никто. Стоим по стенкам, баянист играет, в плясать никто не идет…
Запомним это свидетельство: на иконах веселиться не посмел никто. Еще не посмел – так скажем – в 1936 году… А церковь, в которую ходили молиться крестьяне окрестных деревень и хуторов, стала ПОМЕЩЕНИЕМ. Много чего в ней помещали власти: зерно и запчасти, солярку и селедку. Храма не стало. Множество раз, проезжая мимо Больших Ключищ, с горечью взирал я на останки некогда великолепной церкви, немым укором высились ободранные купола и стены… Но как-то едучи из Сенгилея, глянул я с пригорка на Ключищи и обомлел: изодранные купола старой церкви блестели на солнце свежекрытым металлом! Я завернул в село. Рядом с храмом стояли мощные тракторы, вагончик для строителей, лежали стройматериалы. Было видно: дело восстановления веры пошло.
Настоятеля храма в тот раз мне встретить не удалось, и я завернул в здание сельской администрации, которое, как уже сказано своим крылечком глядело на возрождающийся храм. И было мне приятно узнать, что и среди жителей села, и среди начальников отношение к восстановлению церкви самое положительное. Что воссоздание храма началось радостно, в согласии светских и духовных властей, при полном одобрении прихожан. Были собраны средства, необходимые для начала работ. Местные хозяйственники откликнулись на призыв: местный сельхозкооператив выделил трактор, грузовик и автобус. Помогли птицефабрика, дорожно-строительное управление и прочие местные хозяйственные организации.
Отвлекусь. Невольно задаешься вопросом: возрождение храмов и монастырей – это потребность народной души или новой общественное увлечение, очередная мода? Не очень верится мне, скажем, в искренность многих наших политических лидеров. Хоть и часто появляются они в московских храмах с непременными свечками в руках, но как-то не говорят их глаза о сокровенном разговоре с Создателем… Но лица простого люда, заполняющего храмы в российской глубинке, убеждают в том, что общение с Богом становится насущной потребностью людей…
Ситуация в Больших Ключищах лишний раз подтвердила эти мои размышления. Восстановление церкви и возрождение искреннего религиозного чувства людей – это как бы два параллельных потока, текущих рядом, сливающихся воедино. Долго в плачевном состоянии находились человеческие души. Да и могло ли быть иначе после десятилетий яростного и повсеместного истребления веры, религиозного чувства? Да, да: от нас требовали соблюдать «моральный кодекс строителя коммунизма», у нас были партийные, комсомольские и пионерские организации с их «высокой требователь-ностью» к своим членам. Нерадивых граждан прорабатывали на товарищеских судах, в октябрятских и пионерских отрядах, в прочих институтах «воспитания», устыжения и наказания – с младенческого возраста до старости. Но внутренняя, не показная мораль (как личная, так и общественная) была лживой и ущербной. Ритуальность, а не искренность; показушность, а не совестливость – так, пожалуй, можно обозначить привычное состояние, в коем пребывали все мы, жители «больших» и «малых ключиков». Поэтому реставрация церкви в Ключиках и была воспринята и сельчанами, и властью как символ возрождения благости и совестливости В ЧЕЛОВЕКЕ, а не как некое ОБРЯДОВОЕ МЕРОПРИЯТИЕ. И потому все в Больших Ключищах были благосклонными сторонниками восстановления.
Из рассказа бывшей прихожанки Беловой: – Так вот – закрыли нашу церковь и выстелили иконами… пол в клубе. А мы не пляшем. Стоим по стенкам – и ни ногой. Тогда власти клуб закрыли. А через полмесяца снова на вечер танцев зовут! Смотрим: а иконы уже ликами вниз переложены. Ну и.
Закончу фразу: несмело, робко, но затанцевала молодежь Больших Ключищах на иконах. Посмели? Да. Рубеж был перейден. И неужели – навсегда? Так думалось мне, когда я впервые услышал о бедствиях Покровского храма в Больших Ключищах. Понадобился почти целый век, чтобы выбить из людей веру. Казалось: неужели еще сто лет надобно, чтобы она возродилась в душах людей? Оказалось, не все так мрачно. Уже четыре главки сияют на храме даже в самый пасмурный день. Какие добрые перемены!
Возвращаясь из Ключищ, все думал: что меняет людей? Может то, что власть благосклоннее стала относиться к религиозным чувствам народа? Может сами люди мудреют и начинают заботиться не только о хлебе насущном? Однозначно ответить не могу, скорее всего все вместе сказывается… И, конечно, прав был священник, заметивший: «Путь к вере неодинаков и не у всех легок… После насаждаемого десятилетиями атеизма осталась выжженная духовная пустыня… А из пепла возродиться – это совершить подвиг духовный…
Как славно, что этот процесс пошел!