Ульяновск, 4 июня, внезапно прервался суд по Сергею Удальцову, которому в частном порядке было вменено обвинение о причинении побоев, во время проведения мероприятия “Нет НАТО в России!”. Благо, судебные заседания дают информационный повод, напомнить, что размещение “площадки подскока” (в терминологии В.Путина) вызываю массовые протесты населения по всей стране. Судебный процесс над Сергеем, каждый раз напоминает тушение пожара керосином.

Но, вся эта процедура судебного процесса неопределенной длительности, для судьи давно стала “полосой препятствий”, при этом, тенденциозность решений судьи не может не выводить из себя представителя защиты, поскольку судебный процесс, все более напоминает откровенное глумление над конституционными и процессуальными нормами права.  Не обеспечивается ни равенство сторон в процессе,  ни соблюдения хотя бы формальных правил приличия. Ходатайства защиты – отклоняются, тенденциозность оценок суда – очевидна, и более того – преждевременна, поскольку судья не вынеся ещё решения, по сути начинает его комментировать. Обвинительный уклон и тенденциозность судебного разбирательства, ещё можно списать на неопытность судьи, но превращать весь процесс в фарс, это уже за пределами здравого смысла, даже для не очень опытного судьи.

В ходе прений, судья ограничила время защитнику адвокату Виолетте Волковой на выступление, при этом, адвокату не предоставили времени на отдых после дороги из Москвы в Ульяновск. Поэтому, после объявленного перерыва, адвокат в процесс не вышел без объяснения причин. По неподтвержденным слухам, с ней стало плохо и ей была оказана медпомощь, и дальнейшую защиту в ближайшее время она физически не в состоянии.

От дальнейших действий судьи, стало плохо уже и зрителям.

Судья стала фактически навязывать подсудимому адвоката, в нарушение всех процессуальных норм и норм судейской этики, понуждая к замене защитника. Напомню, тем кто не знает, что согласно ч.2 ст.50 УПК РФ: “В случае неявки приглашенного защитника в течение 5 суток со дня заявления ходатайства о приглашении защитника дознаватель, следователь или суд вправе предложить подозреваемому, обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае его отказа принять меры по назначению защитника. Если участвующий в уголовном деле защитник в течение 5 суток не может принять участие в производстве конкретного процессуального действия, а подозреваемый, обвиняемый не приглашает другого защитника и не ходатайствует о его назначении, то дознаватель, следователь вправе произвести данное процессуальное действие без участия защитника, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 – 7 части первой статьи 51 настоящего Кодекса.”

Сергей Удальцов, дисциплинированно явившийся в зал суда, сделал заявление, что о причинах неявки адвоката ему не известно и попросил предоставить ему пять дней установленных законом, для уточнения обстоятельств неявки защитника либо приглашения другого адвоката – Бориса Полежаева, с которым у него заключено соглашение. Судья настоятельно предложила ему выбрать себе защитника (sic!)… из числа адвокатов присутствующих в зале суда “мотивируя предложение тем. что они имели возможность следить за ходом процесса”. Удивительно, что судья попыталась применить норму об адвокатах участвующих в процессе, к зрителям! Замечу, что уж судья-то должен понимать, насколько отличаются понятия “присутствовать при рассмотрении” и “осуществлять защиту”, у каждого адвоката своя тактика и способы защиты, и свое мнение об их эффективности, порядке, и целесообразности. В целом, предложение судьи достойно рассмотрения его по существу… Дисциплинарным  судом.

Во-первых, суд вообще не вправе навязывать  конкретного адвоката подсудимому, нет у судьи подобных прав, и тут судья вышла за рамки полномочий – назвав фамилию адвоката, который по её мнению, мог бы участвовать в процессе.

Во-вторых, в том случае, когда нали­чествует соглашение о защите, суд обязан допустить кон­кретного адвоката к защите и к участию в деле. Когда участие избранного адвоката невозможно в течение длительного сро­ка, суд вправе предложить другого защитника через колле­гию адвокатов.

В случаях, когда защитник не приглашен обвиняемым, его законным представителем или другими лицами по поруче­нию или с согласия обвиняемого, участие защитника по просьбе обвиняемого обеспечивается следователем или судом. Об этом прямо указывается в УПК.

С учетом того, что сам процесс находится под пристальным вниманием прессы и международных правозащитных организаций, подобные действия суда ещё и дискредитируют российское правосудие в глазах мировой общественности.

В соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах, по которому каждый обвиняемый имеет право защищать себя лично или через посредство выбранно­го им самим защитника; если он не имеет защитника, быть уведомленным об этом праве и иметь назначенного ему за­щитника, институт обязательного участия защитника предус­матривает его участие, прежде всего, по волеизъявлению об­виняемого.

Ограничение права обвиняемого иметь защитника явля­ется нарушением конституционного, а также отраслевого за­конодательства. Если обвиняемый считает юридическую помощь защитника необходимой, он вправе ее получить на любой ста­дии судебного процесса. Суд обязан разъяснить обвиняемому возможность участия защитника и обеспечить его участие по просьбе обвиняемого.

Адвокат независим от следователя и суда, а поэтому нельзя согласиться с отдельными утверждениями о том, что “наблюдение за надлежащим выполне­нием обязанности доказывания защитником входит в процес­суальную компетенцию суда”, законодатель установил исчерпывающий перечень обсто­ятельств, исключающих участие защитника, и предложения судьи о замене адвоката в процессе, в общем-то, в любом смысле являются предосудительными.

Суд обязан не только разъяснять, но и обеспечить право обвиняемого иметь защитника. Назначение защитника вместо обеспечения участия защит­ника по соглашению влечет за собой применение процессуаль­ных санкций. Лишение подсудимого возможности приглашения защитника по своему выбору влечет отмену приговора.

Если подсудимый высказал суду желание иметь опреде­ленного защитника, то замена его другим без согласия подсу­димого и при отсутствии данных о невозможности участия из­бранного подсудимым защитника в течение длительного срока, всегда признается вышестоящими судами нарушением права на защиту.

Адвокат обязан осуществлять защиту в процессе любыми законными средства­ми и способами. Это положение соответствует международно-правовым нормам. В силу этого, если адвокат, ощущает, что по состоянию здоровья не способен и далее обеспечивать надлежащую защиту, то он фактически обязан при первой же возможности известить об этом суд. Именно для подобных обстоятельств и предусмотрена процессуальными нормами оговорка о “неявке адвоката”.

Кстати, если адвокат Удальцова действительно заболела, то причин для этого более чем достаточно, из-за позиции суда, активно препятствующего обеспечению равенства сторон в суде, самыми различными способами, поскольку  для осуществления правосудия, требуется установить не только данные о действиях и личности обвиняемого. Во многих случаях обвиняемый и потерпевший взаимосвязаны, и характеристика потерпевшего важна для существа дела. Пове­дение потерпевшего может быть неосмотрительным, рискованным, легкомысленным, провокационным, а следовательно, опасным для самого потерпевшего и других лиц. Поэтому необходимо выяснять данные, характеризующие потерпевшего, характер его действий, их мотивы и цели, взаимоотношения с обвиняемым, последствия столкновения между ними. Эти факторы влияют на совершение преступления, их установление позволяет признать поведение потерпевшего правомерным или неправомерным, моральным или аморальным, нейтральным, и вообще установить, а было ли событие преступления?

Данные о потерпевшем оказываются весьма значимыми обстоятельствами, оправдывающими обвиняемого, либо ведущими к выводу о квалификации обвинения по закону о менее тяжком преступ­лении, либо являются основанием для смягчения наказания, либо для освобождения от наказания или от уголовной ответ­ственности.

Ещё более детальному рассмотрению следует уделять личности потерпевшего, когда он одновременно является частным обвинителем, тут необходимо исключить ещё и возможность оговора. В этом и состоит смысл деятельности адвоката подсудимого в подобных процессах, кроме всего прочего.

В определенном смысле, судья “выведя из строя адвоката”, не упростила процесс, а создала дополнительные сложности, так как:
1.  Вновь вступившему в дело защитнику дол­жно быть предоставлено время, необходимое для подготовки к участию в судебном разбирательстве.
2. Если адвокат участвует не с самого начала, то это является нарушением права на защиту.
3. По сложившейся практике, замена адвоката не влечет повторения судебных действий, которые были про­ведены без его участия, но ему должно быть предоставлено время для ознакомления с материалами дела, с протоколом судебного заседания, предоставлена возможность согласования позиций с подзащитным. Если адвокат считает необходимым по­вторить ряд процессуальных действий или к каким-либо лицам у него есть дополнительные вопросы, то та­кие ходатайства должны удовлетворяться. (ч.3 ст.248 УПК РФ)

Теоретически, суд может отказать в удовлетворении ходатайств защиты, но в подобных случаях адвокат может и не выполнить требования суда о продолжении процесса (справедливо полагая, что он не сможет в таком случае обеспечить надлежащую защиту подсудимого), прецеденты известны. В случае неподчинения распоряжениям  судьи защитника, судья вправе сделать ему предупреждение. При дальнейшем неподчинении указанного лица распоряжениям судьи слушание дела по определению суда может быть отложено, если не пред­ставляется возможным без ущерба для дела заменить данное лицо другим. Но, это уже совсем иная история – разбирательство судьи с адвокатом… и как показывает практика, симпатии палаты адвокатов будут не на стороне судьи.

Суд сам себе таким образом устроил “темную”, ограничив ещё и право адвоката на надлежащую защиту подсудимого и представление доказательств защиты. Допускаю, что подобное процессуальное “затмение” у судьи носит вовсе не личный характер, а имеет иной характер, скажем, политический. Впрочем, вполне готов допустить, что и судья с подобным процессом и вниманием к нему прессы, также несколько приболела.

В некотором смысле, судебный процесс с участием Сергея Удальцова, можно признать даже образцовым, в том смысле, что его уже можно включить в настольное пособие мировым судьям: “Как не нужно вести судебное следствие в уголовном процессе по делам частного обвинения”