Божена Рынска
В ресторане «Твербуль» прошел благотворительный аукцион в пользу пострадавших Крымска. Светские девушки выставили на продажу свои украшения. И, хоть участников было не так много, устроители — Ксения Собчак и Елизавета Глинка (Доктор Лиза) — собрали раз в десять больше, чем предполагали, — около 17 миллионов рублей, причем основными покупателями стали вовсе не герои светской хроники.

Мероприятие казалось авральным. Некоторых гостей пригласили за полчаса до начала аукциона. Других потенциальных участников вообще не известили. Официально все начиналось в восемь вечера, но даже в девять половина столов пустовала. «Народ у нас бессовестный, — сказала одна гостья в начале десятого, — столько не пришло». Сама она устала ждать начала и ушла через пять минут после своего высказывания, правда, оставив пухлый конверт для помощи пострадавшим.

Людмила Нарусова предчувствовала провал и была настроена помогать дочери — прикидывала, как поднимать цены на лоты. Ее соседка знала, что будет продаваться бриллиантовое кольцо от Миранды Мирианашвили, и попросила: «Вы больше пятерки за него не давайте, я еще две вещи хочу взять, мне надо уложиться». «А может, вернем это кольцо на аукцион и отдадим его первой девочке Крымска, которая выйдет замуж? — предложила госпожа Нарусова. — Или вот браслет можно будет отдать».

Друзья Собчак тоже хотели помочь ей и Крымску: за одним из столов сидел старый питерский друг Ксении — водочный король Александр Матт. Подруги госпожи Собчак Ульяна Сергиенко, Елена Перминова, Полина Киценко, Мирослава Дума и другие выставили на аукцион свои личные драгоценности. За отдаленным столиком тихо притулился бойфренд Ксении Собчак Илья Яшин. К Людмиле Нарусовой он за весь вечер ни разу не подошел. За самыми близкими к сцене столами находились не известные светской науке пригожие молодые люди, ранее ни разу в обществе Собчак, да и вообще в тусовке не замеченные. Как они оказались на аукционе, где все со всеми знакомы, было непонятно.

Лоты толком не показали. Те же, что предъявили в начале, — сережки от Яны Расковаловой и браслет от Мирославы Думы — выглядели неубедительно. Казалось, что если организаторы соберут миллиона полтора рублей, и то хорошо и на эти деньги можно купить медикаменты и продукты, а сейчас каждое лыко в строку. Перед началом аукциона с заунывной песней выступила Сати Казанова. Гости томились. Наконец на сцену вышли ведущие: совладелица «Твербуля» Ксения Собчак и Игорь Верник, единственный, по моим предположениям, работавший не на бескорыстной основе, а за гонорар. Господин Верник бодро проводит благотворительные аукционы, но, по моему впечатлению, он всегда на этом зарабатывает.

«Мы думали, что вы все уже в Сен-Тропе, — обратилась к залу Собчак. — А вы тут. Ну, добрый вечер, работающая Москва!» «Это было наводнение малоимущих, — сказала Доктор Лиза. — Смыло самых бедных, у нас есть конкретные имена, адреса тех, кто нуждается в помощи».

Перед началом торгов гостям предложили приобрети лохматые зеленые венки по 2000 рублей за штуку и ягодное лукошко за 5000. Упрашивать не пришлось: первой корзинку с ягодами потребовала Нарусова. На голове экс-модели Елены Нелидовой появился венок, ее примеру последовало несколько светских барышень и сатирик Виктор Шендерович.

Первым лотом шли золотые серьги с жемчугом от светской девушки Яны Расковаловой. «Яна, где ты нашла такие маленькие жемчужины? — иронизировал Верник. — Это надо было постараться такие найти. Заметьте, Яна нам дала не одну серьгу, а целых две!» Госпожа Нарусова и ее соседка покачали головами: серьги им не приглянулись. Но вдруг один из незнакомых светской науке молодых людей предложил за лот сразу пятьсот тысяч. «Ого!» — удивились ведущие, а журналисты сразу побежали узнавать, кто же этот «щедрун». Им оказался первый вице-президент АФК «Система» Антон Абугов — импозантный молодой человек, ранее в светской тусовке не замеченный.

«Эти серьги нельзя носить без золотого браслета!» — воскликнул Верник, и ведущие предложили второй лот — браслет Cartier от самой стильной девушки московской тусовки Мирославы Думы. Браслет выглядел как типичная «голда», напоминал золотой ремешок от часов. Оказывается, Сartier делает и такое.

«В одном из городов — в Париже, Нью-Йорке, Лондоне — Мирослава увидела эту вещицу, восхитилась и не могла не приобресть ее!» — язвил Верник. «Может, Дума выиграла его в таймшер?» — предположила Собчак. Ее мать была более благосклонна. «Браслет надо взять и отдать девочке какой-нибудь в Крымске», — сказала Нарусова. Действительно, изделие могло составить счастье целой жизни молодой жительницы Кубани. Но простота и геометричность линий не отпугнула московских покупателей — наоборот, мощь золота оценили раз в шесть дороже рыночной цены: на браслет позарился другой маломелькающий в официальной светской тусовке молодой человек — совладелец «Симачев бара» и клуба «Джипси» Илья Лихтенфельд. Сначала он предложил за «голду» 400 000 рублей. «Это четыре пальца, — возразил Верник, — а у вас явно пять!» Господин Лихтенфельд согласился и выложил за браслет полмиллиона рублей.

Третьим лотом было платиновое кольцо с бриллиантами от певицы Миранды Мирианашвили. Гостьи встрепенулись и попросили показать кольцо поближе. «Эх вы! Стареете! — покачал головой Верник. — Раньше бы вы такое кольцо усмотрели издалека!» Нарусова и ее соседка рьяно включились в торги, цена быстро перевалила за 500 000. Тут Собчак добавила к лоту личную песню от Миранды Мирианашвили. «Семьсот!» — предложил любитель вокала Антон Абугов. «Антон, но у Миранды есть муж Леонид! Только ему принадлежит рука Миранды, только ему может петь Миранда! Давайте продадим и Леонида!» — вошел в раж господин Верник. На этих словах муж Миранды Леонид Огарев встрепенулся и предложил за кольцо своей супруги 800 тысяч рублей. Абугов добавил еще сто тысяч. «Нет, Антон, это не 900! Это не просто платина с бриллиантами! А накрутка за имя, за аренду, за рекламу?! Это миллион!», — возразил господин Верник, и кольцо было продано за миллион.

С этого момента аукцион превратился в соревнование между Ильей Лихтенфельдом и Антоном Абуговым. И по окончании аукциона господа могли вполне открыть собственный бутик винтажных украшений. Следующей добычей господина Лихтенфельда стал золотой браслет с бриллиантом от Натальи Синдеевой, который много лет назад подарил ей в Амстердаме тогда еще муж Дмитрий Савицкий. «70-е годы, — мечтательно сказал Верник. — Синдеева и Савицкий едут в Амстердам…» Зная щедрость господина Савицкого, гости в браслете засомневались и спросили, почему он такой легкий. Но тут Собчак добавила к лоту свое кольцо с аквамарином и бриллиантами от Pasquale Bruni. Цена тут же поднялась до полутора миллионов рублей, и лот ушел к Илье Лихтенфельду.

Соревнование между господами Абуговым и Лихтенфельдом продолжалось. Госпожа Нарусова и ее соседка лишь качали головами: когда джентльмены бьются с шагом в пятьсот тысяч, девочки скромно отдыхают на кушетке. Владелец «Боско» Михаил Куснирович, который мог бы себе позволить пободаться с молодыми гусарами, в торгах вообще не участвовал, лишь тихо наблюдал за баталиями. Рядом с ним сидел такой же филантроп — глава аукционного дома «Филипп де Пюри». «Дорогой, колье, всего труа еуро», — обратился к нему Верник. «Дорогой, — ответил владелец крупнейшего аукциона. — Я тоже продаю, не покупаю!»

На торги было выставлено богатое украшение от дизайнера Ульяны Сергиенко. Ведущие стали разбираться, что это такое — то ли колье, то ли что-то на голову. Оказалось, это антикварная тиара, купленная на аукционе «Филипп де Пюри», и Верник тут же стал называть ее «тьярой». Сначала «тьяра» заинтересовала друга господина Лихтенфельда. «Да, это и мужчинам тоже можно носить», — подтвердил аукционист, и потенциальный покупатель вмиг от «тьяры» отшатнулся.

«Тьяра» досталась Абугову за 3,5 миллиона рублей, а его соперник Лихтенфельд нацелился на следующий лот — винтажное кольцо с опалом от Натальи Водяновой. «Оно тебе большое? — переспросил его Верник. — Ничего, оно и Наташе большое, потому оно и здесь». Собчак добавила к лоту свои серьги. «Жаль, я их хотела предложить Бастрыкину отдельным лотом», — заметила госпожа Нарусова. «Подарите серьги любимой бабушке!» — поддержала аукциониста Мирианашвили, и господин Лихтенфельд расстался с двумя миллионами. «Старина, откуда у тебя эти деньги? — покачал головой Верник. — Кто ходит в «Симачев»?»

Четыре билета в царскую ложу Мариинского театра на концерт Анны Нетребко при стартовой цене в 100 тысяч за полтора миллиона купил сосед Абугова по столу глава РАО Сергей Федотов.

Последний лот выставил сам Илья Лихтенфельд. Он предложил золотой кабриолет Porsche, который они создали вместе дизайнером Денисом Симачевым. Цена на него стартовала с 1 500 000 рублей. Машиной сразу же заинтересовалась помощница депутата Госдумы Олега Савченко Эмма Салимова.

«Антон, — обратился к господину Абугову ведущий, — подумайте логически, на чем-то же вам надо добираться до Питера на Нетребко? Не на «Сапсане» же вы поедете! Не на самолете же «Аэрофлота»!» Но тут помощник Ульяны Сергиенко Фрол Буримский предложил за «Порше» три миллиона. «Фрол, хватит ездить на метро, добро пожаловать на большие дороги жизни!» — сказал Верник, и автомобиль был продан.

Лоты кончались. Стали выставлять всякую ерунду: фенечки, камеечки, бусики, но и ерунда не уходила меньше чем за полмиллиона благодаря все тем же Лихтенфельду и Абугову. Благодаря аукциону удалось собрать 16 миллионов 310 тысяч рублей. Но гости, которым по вине Абугова и Лихтенфельда не досталось лотов, стали бросать деньги в огромный стеклянный бокал, и к концу вечера вместе с венками, ягодами и конвертами гостей в бокале набралось около 17 миллионов рублей.