В воскресенье мы с корреспондентом «КП» Игорем Улитиным и известной общественницей Натальей Лазаревой побывали в больнице у Полины Кудряшовой.
Прежде всего, хочу сказать огромное спасибо всем, кто откликнулся на призыв помочь Полине: Лиде Пехтеревой, Дмитрию Ежову, начальнику городского управления культуры и организации досуга населения Елене Николаевне Топорковой, Светлане Владимировне Опенышевой и девочкам из ее министерства, Камилю Багаутдинову (Simbiblis), Ольге Михеевой, многим другим людям, которые не сказали мне своих имен и передали для Полины игрушки и деньги.
Отдельное спасибо Наталье Лазаревой, которая за короткий срок совершила невозможное – собрала пожелания для Полины диджеев из разных регионов и стран, музыкантов, певцов (все это записано на диск). С ее помощью хотим помочь осуществить мечту девочки – записать с ней песню (она поет, пишет стихи). Когда Полина поправится, с ней готовы заниматься профессиональные вокалистки.
Полина меня поразила – умная, красивая, сильная, маленькое солнышко. Она держится, несмотря на сильные боли и на то, что ей предстоят еще пять операций. У нее сломаны обе ноги, других серьезных травм вроде бы нет. Ребенка спасло настоящее чудо.
Родители Полины – большие молодцы. Видно, КАК ее любят в этой семье. И как не правы те, кто писал в комментариях о том, что девочка выпрыгнула «не сама», или что родители решили «нажиться» на трагедии. Все 10 лет мама билась за то, чтобы ее ребенок не чувствовал себя обделенным. Папа – ее отчим. Много ли сегодня найдется мужчин, которые готовы взять на себя заботу о чужом больном ребенке? Они привыкли обходиться своими силами, лечили ее, где было нужно, исключительно на свои деньги, ездили в разные регионы, искали варианты. Они были вынуждены искать помощи для поездки в Трускавец, чтобы поставить девочку на ноги, только потому, что в прошлом году финансовая ситуация в семье изменилась.
И даже когда пошла волна – люди со всех уголков страны начали перечислять им деньги, родители настояли на том, чтобы закрыть сбор пожертвований. Потому что наживаться – это не для них.

Не деньги, как написали многие СМИ, стали причиной того, что случилось. Точнее, не только они. На самом деле, было несколько причин.

1.Незадолго до трагедии девочку оскорбили подростки. Просто подошли к ней, сидящей в торговом центре, и обозвали уродкой, очкариком, и так далее. А ребенок она очень впечатлительный. По рассказу Полины, оскорбившим ее было лет 13-14. Папа рассказал, что такой случай – не первый. К девочке уже подходили на улице и говорили обидные слова. Причем, в деревне, у ее бабушки, дети были более толерантными – им все равно, такой же ты, как они или «особенный» ребенок. Никто не обижал и не оскорблял.
В чем причина такого отношения? Не в том ли, что к инвалидам в нашем городе НЕ ПРИВЫКЛИ? Их не видно, будто и нет вовсе. Примерно год назад я писала статью о том, что безбарьерной среды в Ульяновске нет – по тротуарам не проедешь; на многие пандусы не забраться, сделаны они не по ГОСТу, а для галочки; низкопольный транспорт курсирует редко – и то только автобус, а трамваев как не было, так и нет. Я предложила Василию Анатольевичу Гвоздеву провести эксперимент – проехаться ему и другим чиновникам, ответственным за «безбарьерные» программы в инвалидной коляске по центру города и окрестным улицам, попробовать самостоятельно заехать в аптеки и поликлинику. Пока вопрос решался, наступила зима, выпал снег и эксперимент отменили. Потому что он 100-процентно бы провалился.
Горькая правда в том, что люди в инвалидных креслах проводят большую часть своей жизни дома. Потому что даже не могут порой спуститься со своего этажа на улицу. Не говоря уже о дальних поездках, частых походах в кино, театр, да даже просто на вечерние прогулки по Венцу. Да, у нас организовываются показательные представления, выступления и прочие культурно-массовые мероприятия для «людей с ограниченными возможностями». Но, грубо говоря, раз в квартал. Во всех других случаях, если у инвалида нет сильных родственников с автомобилем, готовых сопровождать их куда-то, жизнь замыкается в четырех стенах.
Итог – подростки, увидев человека в коляске, начинают над ним глумиться – потому что их не приучили, что это ПОЛНОЦЕННЫЙ член общества – такой же, как и они. Только ездит в коляске, пользуется палочкой или ходит на костылях.
Увы, в нашем обществе больше не принято переводить старушек по пешеходным переходам, уступать старикам беременным женщинам в транспорте и бережно относиться к инвалидам, даже если это дети. Утеряно чувство сострадания: если ты слабый, тебе не место в этом мире. При этом, таким «слабым», при нынешней всеобщей «автомобилизации» или неочищенных зимой крышах, с которых падают ледяные глыбы, может стать любой. В любой момент.

2.Мамы детей, больных ДЦП, жаловались мне, что городские и областные программы по их «профилю» очень далеки от жизни. Так, перед ними отчитываются, что для детей-инвалидов в следующем году будет проведено столько-то праздников, конкурсов рисунков, спортивных мероприятий и так далее. Столько то денег будет потрачено на грамоты и призы. «Для кого это все делается? – спрашивают мамы. – Явно не для наших детей».
Их детям нужны специализированные детские сады (или группы в них), учебные учреждения. Полина очень хотела попасть в школу-интернат «Улыбка», где учатся такие же дети, как она. «Наконец-то у меня будут подружки», – радовалась девочка – школьный курс она изучала на домашнем обучении.
Но Полину не взяли – не было места. Сказали: как освободится – милости просим. Для нее, жаждущей общения, дружбы, контактов со сверстниками это оказалось ударом.
Сейчас-то этот вопрос, как я поняла, решился. Место нашли. Но какой ценой…

Приведу цифры. Первое: по информации Министерства труда и социального развития Ульяновской области в регионе проживает 5351 ребенок-инвалид, из них – более 1500 детей с заболеванием ДЦП.
И второе: в этом году в школах города обучаются 689 детей-инвалидов, 408 из них – по обычной форме, вместе с остальными учениками. 255 детей занимаются в учреждениях дополнительного образования.
А где остальные? Как они обучаются, в какие кружки их возят?

Вывод напрашивается простой – а не лучше ли пустить те деньги на кубки, грамоты и конкурсы рисунков на что-то более важное и нужное? Например, открыть еще одну школу-интернат, специализированные детские сады. Грамотно переписать программы – учесть реальные потребности мам детей-инвалидов. Перекроить другие программы (особенно те, в которых заложены деньги на пиар заботливых действий властей относительно инвалидов), но найти средства на этих детей, которые тоже – часть нашего будущего.

Сколько еще трагедий должно произойти, чтобы хоть что-то изменилось? А ведь кто-то действительно может решить повторить поступок этой маленькой мужественной девочки.

3.Я поддерживаю идею Дмитрия Ежова создать единый портал, где собиралась бы информация обо ВСЕХ детях, которым нужна помощь. Чтобы не было такого, как у Полины – собирали несколько месяцев, но собрали всего 14 тысяч. Такой ресурс может спасти не одну жизнь.
НО работать он должен в тесном контакте с властью. Потому что государство у нас вроде бы социально ориентированное. Пока, правда, только на словах. Детей чаще спасают добрые люди, от бюджетов далекие.

Давайте не будем оставлять эту тему. Чтобы разрушить стену, нужно методично и целенаправленно ее долбить. А то получится как всегда – обошлось, и слава Богу.