Николай первые годы жил в селе Кундюковка Цильнинского района Ульяновской области. Там он поступил в сельскую школу и в 1983 году окончил 8 классов. Далее встал выбор: или каждый день ходить в соседнее село Елхово Озеро за восемь километров в среднюю школу, или поступать в техникум. Брат Николая, окончивший Рязановский техникум, посоветовал ему поступать туда, тем более, что Николай хотел получить специальность техника-механика.
Николай поступил в техникум и проучился в нём с 1983 по 1987 год. Во время учёбы начал заниматься борьбой дзюдо. К этому подтолкнул случай,произошедший с Николаем в самом начале учёбы. Он решил проводить до дому знакомую девушку и встретил группу местных ребят. Те были настроены агрессивно, завязалась драка, в которой Николаю досталось. Он понял, что везде в жизни надо уметь постоять за себя. К окончанию техникума он имел первый спортивный разряд. При его приличном росте и весе местные драчуны предпочитали обходить его стороной.
Техникум был большой, свыше трех тысяч учащихся. Распорядок дня напоминал армейский – дежурства, наряды. Дисциплина, к которой Николая приучили в техникуме, помогла в дальнейшем легче адаптироваться к армейской службе.
Когда после учёбы он вернулся в родное село, стал работать на комбайне. Убрав урожай зерновых, приступили к уборке сахарной свёклы. Пересадили Николая на узкоколейный гусеничный трактор Т-70. Как-то до начала работы, когда никого из взрослых рядом не было, молодёжь устроила гонки на колхозной технике. Во время этого ралли на высокой скорости у Николая на тракторе слетела одна гусеница. Трактор опрокинулся на бок, стёкла в окнах кабины вылетели. С помощью прибывших на помощь ребят Николай пытался поднять трактор, но ничего не получалось. Прибывшие взрослые подняли трактор, виновнику крепко досталось от начальства.
Тем временем приближался осенний призыв в армию. Николаю сказали, чтобы готовился к службе в бронетанковых частях – ведь Николай имел удостоверение на право вождения трактора. Эти разговоры повергли Николая в уныние – он уже всем своим существом был в Воздушно-десантных войсках. До этого в село после службы возвращались бравые ребята-десантники в голубых беретах и тельняшках, и после разговоров с ними Николай твёрдо решил идти служить в ВДВ.
После прохождения медицинской комиссии на собеседовании Николай решительно заявил военкому о своём желании служить в Воздушно-десантных войсках. Военком ответил, как отрезал: «Будешь служить там, куда пошлют».
При вторичном посещении военкомата Николай снова встретился с военкомом и снова сказал ему о своём намерении. Военком вспылил: «Ещё одна такая просьба, и пошлю туда, куда Макар телят не гонял!». Николай тоже рассвирепел и выпалил: «Как далеко бы ни послали меня служить, я буду лучшим дезертиром Советского Союза и везде буду вас прославлять и рассказывать, что это вы научили меня этому!». Военком опешил от такой наглости и приказал отправить Николая в ДОСААФ для совершения трёх парашютных прыжков, которые были в то время необходимы для направления на службу в Воздушно-десантные войска.
На аэродроме Белый Ключ курсанты находились на казарменном положении. Весь личный состав делился на группировки – городские держались особняком, ребята из районов старались тоже как-то сгруппироваться. Как сказали бы сейчас, шла работа по фракциям. Здесь тоже надо было как-то выживать, и Николаю весьма пригодился опыт четырёх лет жизни в Рязановке.
Во время сборов курсанты ознакомились с теорией прыжка, материальной частью парашютов, прошли курс подготовки к прыжку, научились укладыватьпарашюты. После завершения теоретических и практических занятий на тренажёрах курсанты совершили по три прыжка с парашютом из самолёта Ан-2.Николай был готов к службе в ВДВ.
10 ноября 1987 года он по повестке прибыл на сборный пункт в Ульяновск. Промаявшись здесь сутки, выехали в Сызрань. Там находился региональный сборный пункт. В Сызрани пробыли трое суток. Нравы там были простые, народ был разный, и Николаю с товарищами приходилось иногда стоять спина к спине, чтобы защитить свои честь и достоинство.
Наконец погрузились в воинский эшелон и двинулись на восток. На четвёртые сутки были в Ташкенте. Здесь предстояла пересадка. Призывников высадили и оставили на перроне. Ребята расположились кто как мог – предстояло ждать весь день. На перроне возле призывников крутился старый узбек – то к одному подойдёт, то к другому. Ребята стали предлагать бабаю кто шапку, кто куртку, или ещё чего-нибудь из одежды, требуя взамен еду или самогон. К вечеру всё тёплое с себя было продано. Сели в поезд, идущий в Маргилан, и сразу пожалели о проданных вещах – в вагоне было холодно. Стоял ноябрь, вагон не отапливался. Призывники всю ночь мёрзли в одних рубашечках, тесно прижавшись друг к другу и дружно стуча зубами.
Утром прибыли на станцию Маргилан. Там их уже ожидали КАМАЗы, которые доставили молодое пополнение в Фергану, в расположение 387-го отдельного учебного парашютно-десантного полка. Новобранцев сразу отвели в баню, после чего переодели в военное обмундирование.
Вскоре молодых солдат распределили по подразделениям. Николай попал в 6-ю парашютно-десантную роту, где готовили расчёты АГС-17. Полком командовал полковник А.П. Солуянов, получивший в Афганистане Золотую Звезду Героя, который требовал от своих офицеров полной отдачи при подготовке солдат для ведения боевых действий. Началась напряжённая боевая учёба. На практические стрельбы ходили в учебный центр Акпиляль, расположенный в двенадцати километрах от расположения части за аэродромом. Бойцы быстрым походным шагом шли на стрельбище в полной выкладке, строем, а рядом садились и взлетали Ил-76 и Ан-12. Рота трижды выходила в горный учебный центр, расположенный в предгорьях Памира, за посёлком Уч-Курган, где бойцы учились передвигаться и стрелять в горах. Там же были и ночные стрельбы. В итоге Николай освоил автоматический гранатомёт, автомат, получил основные навыки ведения боевых действий в горно-пустынной местности.
В конце апреля 1988 года курсантам было выдано новое обмундирование, сухие пайки в дорогу, и утром они выдвинулись на аэродром, где их ожидал самолёт Ан-12, следующий в Кабул. Два часа полёта – и посадка в столице Афганистана. В Кабуле разгрузились, и долго ждали самолёт в Баграм. Наконец их посадили на Ан-26, и через полчаса Николай приземлился в Баграме.
Авиабаза Баграм расположена в сорока километрах к северо-востоку от Кабула. Аэродром и аэродромные сооружения были построены ещё англичанами. Всё было сделано добротно, с высоким качеством, поэтому авиабаза существует до сих пор без капитального ремонта. С 1979 по 1989 год авиабазой пользовались советские войска, на аэродроме постоянно базировалось несколько авиационных частей, а на рулёжной полосе, где англичанами была построена стоянка для самолётов с капонирами, около пяти лет располагался 345 отдельный гвардейский парашютно-десантный полк. Офицеры жили в капонирах и самодельных домиках, солдаты – в палатках и наскоро построенных казармах. Штаб и командир полка располагались в небольших зданиях. В 1983 году севернее рулёжной полосы стали строить модули – сборные одноэтажные здания. Уже через год личный состав полка переселился из капониров и палаток в модули.
Забегая вперёд, можно сказать, что авиабаза Баграм и сейчас исправно служит войскам США. Американцы частью поселились в капонирах на рулёжной полосе, частью – в лёгких сборных домиках, поставленных там, где когда-то стояли наши палатки, а рядом с взлётно-посадочной полосой они построили свои сборные одноэтажные дома. Советские модули и всё недвижимое имущество в период самостоятельности страны афганцы разобрали и растащили до последнего гвоздя. Теперь на месте расположения 345 ОПДП остались лишь фундаменты от модулей, частично занесённые песком.
По прибытию в расположение полка, стало известно, что весь полк на выходе. Несколько дней пришлось ждать его возвращения, располагаясь в модуле 2-го парашютно-десантного батальона. Когда полк вернулся, новобранцев собрали в клубе полка для того, чтобы распределить по подразделениям. Николай со своими товарищами Владимиром Золотарёвым и Александром Волковым решили проситься в разведку. Приходили офицеры – командиры подразделений и отбирали для себя молодых солдат. То и дело слышалось: «… в роту связи, в артиллерийский дивизион, в сапёрную роту, в ремроту, в…». Долгожданного слова «разведрота» не последовало. Пришёл подвыпивший майор – заместитель командира третьего батальона, и, глянув на Николая с друзьями, ожидающими приглашения в разведку, коротко бросил пришедшему с ним старшему лейтенанту: «Этих в девятку».
Так Николай с друзьями оказался в 9-й парашютно-десантной роте, которой командовал старший лейтенант Коршиков. Рота принимала участие во всех операциях полка, причём воевала хорошо. По прошествии двух десятков лет про один из боевых эпизодов этой роты будет снят художественный фильм «9-я рота». Это – единственная рота в ВДВ, которая дала стране четырёх Героев Советского Союза. А пока никто ничего этого не знал, и личный состав роты приводил себя в порядок после многодневной операции.
Идя на обед в столовую, Николай напился воды из крана, предназначенного для мытья рук. К вечеру у него заболел живот, и он был отправлен в полковой медицинский пункт. В ту же ночь в помещении ПМП он услышал, что кто-то спрашивает земляков – ульяновцев, причём этот кто-то, говорил с сильным чувашским акцентом. Им оказался тёзка Николая и его земляк, Николай Белов, санитарный инструктор соседней, восьмой роты. Услышав историю Николая, Белов настоятельно посоветовал ему несмотря ни на что идти со своей ротой на боевые действия. «Тебя не поймут, посчитают, что «косишь» от войны, всю жизнь не отмоешься» – доказывал Белов, подкрепляя свои доводы крепкими тумаками. Он был старослужащим, и Николаю ничего не оставалось делать, как последовать его совету. Белов заставил его очистить желудок простейшим способом – выпить трёхлитровую банку раствора марганцовки и вызвать рвоту. Проведя эту нехитрую манипуляцию, Николай проспал до утра, а утром его по настоянию Белова выписали из ПМП.
После доклада ротному о прибытии из ПМП старший лейтенант удивился скорому излечению и приказал готовиться в наряд по роте, пока подразделение будет на выходе. Увидев, что его друзья – Золотарёв и Волков вместе со всеми собираются на выход, Николай расстроился. Целый день, вконец обиженный, он помогал своим товарищам получать оружие и боеприпасы, снаряжать магазины и короба АГС-17 выстрелами, носил и укладывал в боевых машинах снаряжение, боеприпасы, продукты и воду.
Как иногда бывает, не было бы счастья, да несчастье помогло. Старослужащий солдат-пулемётчик, которому до дембеля оставались считанные дни, неожиданно серьёзно заболел, и должность пулемётчика освободилась. Ротный подозвал Николая и, указывая на приготовленные для операции пулемёт, боеприпасы и снаряжение, приказал ему всё забрать и становиться в строй. Николай пытался объяснить командиру, что он АГС-ник, пулемёта в руках не держал, но ротный был непреклонен. «К обеду доложишь, как им пользоваться» – добавил он.
Бойцы роты заняли места в машинах, бронегруппа начала движение. Задача ротной группы заключалась в сопровождении 45-го инженерно-сапёрного полка, дислоцированного в Чарикаре. Было раннее утро, кругом была темнота, и Николай задремал. Проснувшись, он высунул голову из люка и поразился нереальности происходившего. Рассвело, колонна двигалась по Чарикару, вокруг ходили странные люди – мужчины в длинных рубахах и невиданных доселе войлочных шапках и чалмах, женщины – в длинных, до пят накидках с зашторенными окошечками для глаз. Всё это было так дико, что не укладывалось в голове Николая. Он почувствовал себя на съёмках какого-то исторического фильма про Восток.
Помня приказ ротного, Николай стал знакомиться со своим оружием. Принцип действия у него был такой же, как и у автомата Калашникова, поэтому Николай быстро разобрал свой пулемёт. Стал собирать – поршень с затворным механизмом не становился на своё место. Разобрал снова, собрал – тот же результат. Николай попросил у соседа автоматный магазин и попытался ударом магазина поставить деталь на место, за что тут же получил подзатыльник от старослужащего солдата, сидящего на люке. «С оружием так нельзя!» – такой фразой сопроводил свой удар солдат-дембель. Сидевший поблизости санинструктор роты показал Николаю, как надо проводить эту операцию сборки пулемёта. Оказалось, надо просто нажать на спусковой крючок, тогда поршень с затвором сам становится на место, остаётся только дослать его вперёд.
Ротный не забыл своё обещание. Как только колонна остановилась, и в подразделениях стали готовить обед, командир роты подошёл к машине Николая и приказал ему разобрать и собрать пулемёт. Николай быстро справился с заданием. Ротный удовлетворённо произнёс: «Будет из тебя пулемётчик». Вот так в одночасье Николай поменял свою военно-учётную специальность. С тех пор он с пулемётом не расставался.
Служба продолжалась. Николай понемногу набирался опыта, но на первых операциях чувствовал себя не в своей тарелке. Многих нюансов поведения на боевых действиях он не знал, поэтому получал и замечания, и тычки. Когда пошли в район Файзабада, было очень тяжело. Идти надо было далеко, в гору. Николаю приходилось останавливаться, и, наклонившись вперёд, давать рукам и телу немного отдохнуть. У одного солдата роты во время движения отказали руки. Помимо обычного снаряжения, боеприпасов и оружия, которое весит около 30кг., на него повесили 12-литровый резиновый рюкзак с водой. Видимо у солдата передавило кровеносные сосуды на руках и плечах, из-за чего отказали руки. Впоследствии этого солдата комиссовали и отправили в Союз. Внезапно третий взвод девятой роты попал под огонь душманов. Николай находился рядом с ротным и тот давал ему целеуказания. Пулемётчик работал по указанным целям, видел духов, но сказать, поражал он цели или нет, пока не мог. Отсутствие опыта не позволяло ему представить всю картину боя в целом.
Опыт набирался со временем. Однажды рота встала на усиление блок-поста на дороге Хайратон – Кабул. Недалеко находился заброшенный кишлак. И вот ночью начался интенсивный обстрел блок-поста. Видимо, душманы пробрались к кишлаку по так называемым кяризам – колодцам для добывания воды с горизонтальными переходами между ними. Духи в течение полутора часов не давали нашим поднять головы. Укрывшись, Николай отвечал им длинными очередями. Меняя позицию, он неосторожно взялся за ствол пулемёта и сильно обжёгся. Во время короткой передышки ротный спросил, сколько патронов осталось у Николая. Услышав, что боекомплект заканчивается, командир роты выразил своё недовольство непечатными словами. Оказывается, при использовании половины боезапаса пулемётчик обязан докладывать об этом командиру. Николай этого не знал, так как учился на АГС-ника. После этого боя Николай всегда контролировал свой боекомплект.
В настоящую переделку попал Николай во время операции под Хоркаболем. Восьмая рота попала под сильный обстрел, и комбат приказал «девятке» идти им на выручку. Начали движение сразу после обеда, шли быстрым шагом, а подошли к району расположения «восьмёрки» только к часу ночи. Наладили радиосвязь. Духи интенсивно обстреливали их эрэсами. Оставалось немного спуститься, затем подняться и перевалить гору. Ротный выпустил осветительную ракету для того, чтобы сориентироваться на местности. Пройдя ещё немного вперёд и вверх, нашли относительно ровную площадку, и решили остаться там до рассвета. Люди были на пределе своих сил. Николай задремал. Очнувшись, Николай в предрассветной мгле увидел, что на месте, где была выпущена их осветительная ракета, разрываются духовские эрэсы, и вся площадка, где они недавно были, покрыта горящими осколками снарядов, начинённых фосфором. Осмотр поля боя был прекращён сильным тычком в плечо от находившегося рядом старослужащего солдата. Оказалось, пока Николай спал, его товарищи оттащили его подальше от разрывов. Девятая рота заняла высоту, за которой находилась восьмая рота, и стала окапываться. Точнее строить себе круговые брустверы из камней для защиты от стрелкового оружия. В это время «восьмёрка» получила приказ на выдвижение назад. Бойцы девятой роты прикрывали их отход. Николай бил короткими очередями по точкам пуска эрэсов. Пройдя через боевые порядки девятой роты бойцы восьмой роты скрылись за горой. Недалеко от огневой точки Николая находился крупнокалиберный пулемёт, расчёт которого составляли друзья Николая – Золотарёв и Волков. Они тоже прикрывали из своего «Утёса» отход своих товарищей, и были чумазые, как черти. Наступило некоторое затишье, во время которого бойцы пообедали сухпайками. Но вскоре им стало не до обеда. Душманы возобновили пуски своих реактивных снарядов с других позиций, расположенных гораздо ближе – под самой горой. В это время Николай заметил внизу ишака, рядом должны были находиться и люди. Он доложил об этом ротному и указал направление короткой очередью из пулемёта. Вскоре снаряды стали рваться в непосредственной близости от Николая. Командир роты приказал ему сменить огневую позицию, несмотря на уверения Николая в прочности выложенного им из камней бруствера. Через несколько минут Николай убедился в правоте ротного, когда прямо в его бывшее убежище угодил реактивный снаряд. С наступлением сумерек ротный убрал своих солдат из окопов. К этим позициям душманы пристрелялись, и снаряды ложились теперь прямо на брошенные окопы. Наступила темнота, и командир роты получил приказ выдвигаться к своей бронегруппе. Добравшись до своих машин, десантники двинулись в Баграм.
В этой операции в ротах потерь не было, солдаты вели себя грамотно, достойно, и, в числе нескольких человек младший сержант Лазарев за этот бой был представлен к награждению медалью «За отвагу».
Однажды с Николаем произошёл неприятный случай. Во время движения он сидел на броне, опершись спиной на башню и держа пулемёт наизготовку. Внезапно начался обстрел, десантников с брони как ветром сдуло. А у Николая пулемётная лента попала в транспортёр и заклинила башню. Командир машины пытался с помощью «Кристалла» сервомоторами сдвинуть башню, но безуспешно. А Николай всё это время приплясывал на броне под цоканье пуль и отчаянный мат ротного, привязанный к машине пулемётом – оружие ведь не бросишь! Наконец командиру машины вручную удалось повернуть башню, Николай спрыгнул и укрылся за бронёй, получив при этом взыскание, после которого заболели бока.
Тогда же произошёл забавный эпизод. Во время обстрела близким разрывом солдата роты – Павла Максимова высоко подбросило, и он упал на землю с приличной высоты. Для эвакуации прилетели вертолёты, один приземлился, и, пока Павла загружали, пара других вертушек барражировала над ними. Контуженного отвезли в Кабул и поместили в госпиталь. Месяца через два в роту вернулся здоровенный дядя с круглой физиономией, одетый с иголочки, чистенький, выглаженный. Бойцы роты, только что вернувшиеся с операции, пыльные, чумазые и небритые шарахались от этого человека, не узнавая его. Наконец, они признали в нём Павла, своего товарища. Тот рассказал им, что у него оказалась лёгкая контузия и ушибы, всё быстро зажило, и его оставили при госпитале в качестве старшины. Павел отъедался в госпитале, пока ему не стало совестно, и он попросился обратно в полк.
Как-то в канун дня ВДВ рота сопровождала спецподразделение, устанавливающее мины-ловушки, реагирующие на движение. Спецы убыли, а рота осталась на трое суток. Было жарко, воду из фляг выпили, и теперь страдали от жажды. 2 августа ротный, который сам нёс на себе неприкосновенный запас – РДВ-12, налил каждому бойцу по кружке тёплого чая. Вкуснее напитка Николай ещё не пил в своей жизни! Наконец прибыли вертолёты и роту отправили в полк.
Одновременно с боевыми действиями в различных зонах ответственности советских частей и соединений, в начале лета 1988 года войска начали выводить из Афганистана. 345 полк часто обеспечивал выход, провожая колонны выходивших до перевала Саланг и дальше. Иногда сопровождение колонн совмещалось с боевым выходом. В этом случае бронегруппа полка пропускала вперёд себя выходивших.
Один раз роте Николая пришлось лететь в Шинданд для обеспечения выхода оттуда нашей воинской части – десантники пользовались уважением и авторитетом на всей территории Афганистана.
Новый 1989 год рота встречала в полку. Настроение было чемоданное. Вскоре после этого основные силы полка стали собираться на выход в Союз. Собирали имущество, распределяли по машинам. Оставив в расположении полка группу для передачи недвижимого имущества афганской стороне, полк двинулся в сторону СССР. Шли медленно, прикрывая выход других колонн. Были и потери. Во время обстрела из расположенного вблизи дороги кишлака был убит майор Юрасов и солдат. Все орудия тут же были развёрнуты в сторону этого кишлака, и он исчез с карты местности.
5 февраля во время отражения нападения на очередную колонну на горном серпантине Николай получил пулевое ранение в ногу. Вызвали вертолёт, и Николая эвакуировали в Пули Хумри. Оттуда самолётом он был переправлен в Ташкент. Сидя в санитарном самолёте, Николай держал на коленях голову солдата, поймавшего животом автоматную очередь. Солдат громко вслух прощался с жизнью, а Николай успокаивал его. Незадолго перед отправкой из Ташкентского госпиталя в Москву, Николай случайно узнал, что тот солдат остался жив.
А у Николая рана долго не заживала, он лечился в Центральном госпитале Военно-морского флота. Пробыв там около месяца, Николай поехал на реабилитацию в санаторий министерства обороны в Саки. Когда он вернулся с моря в Москву, ему предложили уволиться в запас. Но он воспротивился этому и потребовал направления в свой полк. Получив предписание, Николай вернулся в Ташкент. Там он узнал, что его родной полк находится в азербайджанском городе Гяндже, бывшем Кировабаде, а сам он направляется для дальнейшего прохождения службы с город Чирчик, в бригаду специального назначения. Николай стал добиваться перевода в свой полк. В своих хлопотах он дошёл до заместителя командующего округом, и стал караулить его в приёмной. В конце рабочего дня генерал вышел из своего кабинета, и сильно удивился, увидев в приёмной десантника в неуставной форме одежды. Дело в том, что Николай во время своего пребывания в госпиталях оборудовал свой мундир согласно всем неписаным законам солдатской моды – заузил брюки, удлинил лацканы кителя, пришил погоны с вставками, вшил везде белые кантики. Для генерала было дико видеть у себя в приёмной разодетого так солдата, поэтому и реакция его была соответствующей: «Это что за явление?». Тем не менее, генерал пригласил Николая в кабинет и поинтересовался его проблемой. Николай рассказал ему свою историю, и генерал отдал распоряжение о переводе Николая Лазарева в Азербайджан.
Прибыв в Гянджу, Николай узнал, что его полк находится в Тбилиси, помогает милиции прекратить волнения населения. Связь с полком была, и он на попутной машине отправился в Тбилиси. По пути узнали, что полк возвращается, и вернулись сами. Встреча с однополчанами была незабываемой – объятия, расспросы.
Служба продолжалась. Валерия Александровича Востротина сменил гвардии подполковник Пименов В.В. Он стал переводить солдат и сержантов 345-го полка в другие части 104- гвардейской воздушно-десантной дивизии, старался установить в полку жёсткую дисциплину. Это было достаточно трудно сделать, так как масса людей, только что вернувшихся из района боевых действий, чувствовавшая за собой определённые привилегии и пользующаяся различными поблажками, представляла серьёзную угрозу для воинской дисциплины. Поэтому Василий Васильевич старался разбавить коллектив ветеранов обычными солдатами.
Николай был назначен на должность старшины девятой роты, его друзья – Золотарёв и Волков – заместителями командиров взводов. Служба была не в тягость. Инструктаж суточного наряда, который по своей должности проводил Николай, сводился к следующему: «Будут нарушения – я вас вдвое накажу, меня за вас накажут – вам небо с овчинку покажется!». За всё время службы у подчинённых Николая не было ни одного замечания.
Наконец настал момент окончания службы. Получив в штабе документы и простившись с друзьями, старшина Лазарев выехал на поезде в Баку. Оттуда самолётом долетел до Москвы. Из Москвы в Самару, а там автобусом домой. Первым делом Николай заехал в свой техникум повидать знакомых преподавателей. После этого поехал в свою родную деревню. Радости матери не было предела!
На следующий день пришёл председатель колхоза. Поздравив Николая с благополучным прибытием, председатель пригласил Николая на работу – тогда остро ощущалась нехватка специалистов. Сначала Николай хотел использовать своё законное право – отдохнуть целый месяц. Но через несколько дней уже вышел на работу, стал заведовать гаражом. Вскоре он узнал, что ветераны боевых действий имеют серьёзные льготы, в том числе при поступлении в высшие учебные заведения. Николай поступил на факультет физического воспитания Ульяновского государственного педагогического университета. Во время учёбы Николай познакомился со многими хорошими людьми. Эти люди и правильное воспитание уберегли Николая от вступления в различные преступные и другие подозрительные группировки в лихие девяностые. После окончания университета он стал работать в федерации бокса. Принимал участие в ветеранском движении.
Когда в 2006 году в областной общественной организации возникла необходимость в выборе нового руководителя, ни у кого сомнений не было – им будет Николай Лазарев. И действительно, Николай взялся за дело с присущей ему основательностью, работа закипела. Организация наладила взаимодействие с Правительством области и мэрией города, Законодательным Собранием Ульяновской области и городской Думой, другими ветеранскими организациями, стала завоёвывать авторитет. Николай стал вхож во все круги власти, организацию стали уважать. Вскоре бывший командир 345 полка, а ныне депутат Государственной Думы, Герой Советского Союза генерал-полковник В.А. Востротин привёз из Москвы и вручил областной организации Памятное Знамя Организации за активную работу, а самому Николаю Лазареву вскоре после этого за успешное руководство организацией согласно Указу Президента России была вручена государственная награда.
В марте 2010 года Николай Алексеевич Лазарев был избран депутатом Ульяновской Городской Думы. Губернатор области, видя, как работает Николай, предложил ему стать его советником по вопросам ветеранов боевых действий. Теперь ему приходится совмещать несколько должностей, что обычному человеку не под силу. Но десантная закалка помогает Николаю Алексеевичу успевать везде, работать на благо избирателей и ветеранов.
Об авторе.
Лучшев Пётр Сергеевич, родился 7 марта 1946 года в селе Оловянное Читинской области в семье офицера Советской Армии. Окончил Ташкентский институт иностранных языков в 1975 году.Проходил службу в Воздушно-десантных войсках с 1965 по 1996 год.
Является одиннадцатикратным рекордсменом мира и СССР по парашютному спорту, чемпионом и призёром СССР, Вооружённых Сил СССР, Воздушно-десантных войск, международных соревнований. Имеет свыше десяти тысяч парашютных прыжков. Последнее достижение – рекорд Европы и России для парашютистов – ветеранов, установленный в мае 2012 года в Сухуми (Абхазия).
В период с 1981 по 1983 год находился в Афганистане в должности командира взвода 82-мм горных миномётов. С 1989 по 1991 год проходил службу в должности тренера парашютной команды Ирака.После выхода в отставку по достижении предельного возраста был нештатным тренером-консультантом спортивно-парашютной команды 31-й ОДШБр.
С 2003 года по настоящее время является заместителем Председателя Ульяновского областного отделения Всероссийской общественной организации ветеранов «Боевое братство».
Награждён орденом «За службу Родине в ВС СССР» III ст., медалями ордена «За заслуги перед Отечеством» II ст., «За отвагу», «За боевые заслуги», «Ветеран Вооружённых Сил СССР», «За отличие в воинской службе» II ст., и многими другими.