Соответствует ли архитектурные облик города статусу Культурной столицы? Насколько совершенен генплан развития города, и какое влияние он имеет на реальные проекты? Где искать коррупцию? Что представляет собой современная городская архитектура? В чем уникальность заповедника «Родина им. Ленина»? Об этом, а так же о почве для коррупции в строительной сфере и бюрократии, мы беседовали с бывшим главным архитектором Ульяновской области Вячеславом Некрасовым.

– Еще в 2005 году губернатор говорил о том, что архитектурный облик Ульяновска должен измениться до неузнаваемости. Удалось ли это сделать тогда и соответствует ли сейчас архитектура города статусу Культурной столицы?

– Понятно, что сказано это было для красного словца. Изменить архитектурный облик города за это время невозможно. Многое сделано – это да. Не могу сказать «соответствует» ли город параметрам Культурной столицы в плане архитектуры. Какие здесь могут быть критерии? «Красиво», «не красиво» – все это понятия субъективные и к архитектуре не применимые. Работы по улучшению облика города проводились и проводятся. В частности исторический центр города – заповедник Родина им. Ленина – имеет своего директора, финансируется из федерального бюджета, насколько я знаю, содержится в полном порядке. Вы можете назвать еще один город, центр которого фактически имеет своего директора? Случай уникальный.

– Существует ли проблема с застройкой центральной части города? Совершенен ли генплан и какое значение он имеет в реальной реализации проектов?

– Непосредственное. В конце концов, это документ, а значит, он требует подчинения. Однако требует он и корректуры, в частности по инженерному обеспечению, строительству автомагистралей – здесь ширина дорог, их соответствие заявленным в генплане нормам, проблема пробок и так далее. Дефицита земли в области нет. Но проблемы возникают при строительстве новых объектов в непосредственной, пусть и допустимой близости от жилых домов. Мало кому нравятся возникающие перед окнами высотки. Потому более рационально строить на пустырях, коих по-прежнему много.

– В чем особенности отношений застройщиков и власти в регионе?

– Ничего особенного, из ряда вон выходящего в них, на мой взгляд, нет. Застройщик пытается сдать в эксплуатацию как можно больше квадратных метров жилья, власть пытается реализовать нужные ей объекты. Нередко она же пытается переложить на застройщиков проблемы, скажем, с подводом коммуникаций.

– Получается, проблемы все-таки есть? Непонимание, несовершенность законодательной базы, коррупция?

– Я бы не стал говорить о коррупции. На мой взгляд, единственное уязвимое для этого место в имеющееся правовой базе – это согласование сдаваемых в эксплуатацию объектов в различных инстанциях. То есть помимо соответствия проекта всем нормам, его нормированной реализации, что подтверждается проведением экспертизы, необходимо еще и согласование, на которое уходит много времени. Как мне кажется, это единственно реальная почва для коррупции, да и сам факт, что нужно согласовывать то, что соответствует всем нормам и параметрам, на мой взгляд, излишний.

– То есть проблемы в законодательстве все-таки существуют?

– Скорее всего, пока мы тут с вами сидим, вышло еще порядка 5 новых актов, законов. Многие из них попросту надуманы. Диктатура бюрократии, переписывание одного и того же, но другими словами, с другой позиции. Очевидно, что каждый бюрократ хочет чем-то отметиться. Но, на мой взгляд, это осложняет жизнь застройщикам и никакого рационального зерна не имеет.

– Какие задачи стоят сегодня перед ульяновской архитектурой?

– Думаю, построить новое, не разгромив старое. Последнее имеет особенную ценность для архитектуры. Так же корректура генплана, нормативных документов, искоренение диктатуры бюрократа, что действительно важно для развития архитектуры и строительства.