Акция «Тотальный диктант» по проверке грамотности россиян состоялся 6 апреля. Однако, не во всех городах утвержденный оргкомитетом текст известной писательницы Дины Рубиной пришелся по вкусу властям. Так, глава Ульяновской области Сергей Морозов счел писателя, использующего в своих произведениях ненормативную лексику, недостойным и предложил свою версию.

В свою очередь организаторы «Тотального диктанта» отказались засчитывать результаты участников, писавших текст, предложенный губернатором Ульяновской области. По их словам, действия Морозова вызывают недоумение, так как он «пришел на чужое мероприятие и своим решением изменил правила его проведения».

В интервью Noteru.com Дина Рубина рассказала о сложившейся ситуации и поделилась творческими планами.

Noteru.com: Как Вы оцениваете поступок губернатора Ульяновской области в отношении Вас лично и в отношении проекта «Тотальный диктант»?

Д. Рубина: В отношении меня лично каждый человек может иметь свое частное мнение. Думаю, губернатор, как человек занятой, просто не читал моих книг и попал на удочку дурного совета, а сейчас оказался в ловушке. Я бы ему посочувствовала, если б из-за его самовластного решения не пострадали люди, писавшие другой текст и сейчас автоматически «выпавшие из рядов». Это поступок крепостника, привыкшего пороть рабов на конюшне.

Noteru.com: По мнению губернатора, человек, использующий в своем творчестве «второй русский» не имеет морального права учить россиян языку.

Д. Рубина: Что касается прав, тех, что имеет или не имеет писатель, – тут тоже все дело в неосведомленности. Верно, что царская, а затем советская цензура накладывала запрет на любое неформальное слово. Помните, знаменитое высказывание Юрия Олеши: «Не видал ничего более смешного в жизни, чем слово «жопа», напечатанное типографским способом»?

Все писатели в частной жизни, в письмах (почитайте не кастрированное эпистолярное наследие Пушкина, Чехова, и прочих классиков) не только использовали эмоционально сильные лапидарные слова русской неформальной лексики, но и – как Бунин, например, – были настоящими виртуозами по этой части. Однажды парижский таксист (бывший русский офицер), обернувшись к Бунину, который опаздывал на встречу и «огорчался» вслух на заднем сидении, воскликнул: «Ну, господин хороший! Я пять лет на флоте прослужил, но такого изобилия не слышал!». На что писатель ответил – «Сударь, я – почетный член Российской Академии изящной словесности!»

Так что, говорить о «моральном праве учить» просто смешно и нелепо. На романе «Москва-Петушки» Ерофеева выучились писать и мыслить два поколения. В современной русской литературе, я считаю, можно использовать все те слова, которые служат точному изображению конкретного литературного образа. Учительница младших классов и боцман на судне разговаривают на разных языках, хотя и не исключено, что в частной домашней жизни «подпустить сильное словцо», как писал Гоголь, не прочь очень многие (подозреваю, что ульяновский губернатор – не исключение); полнота выражения чувств требует подчас сильных средств. Другое дело, что во всем существует мера, вкус, чувство слова и фразы. И вот с этим уже каждый человек обходится по-своему. Можно прятать от детей спички, а можно научить – как с ними обращаться.

Noteru.com: Почему Вы согласились участвовать в проекте «Тотальный диктант» и писать для него текст?

Д. Рубина: Участвовать в проекте – на мой взгляд, прекрасном! – я согласилась потому, что меня увлекла задача: на крошечной площади текста выразить серьезную мысль. Это вызов творческий, это интересно.

Noteru.com: Расскажите о своих творческих планах?

Д. Рубина: Сейчас работаю над огромным романом в двух книгах, под названием «Русская канарейка». Первый том завершен, приступаю ко второму, и хотелось бы сосредоточиться на этом, а не отвечать на бесчисленные вопросы журналистов о «позиции ульяновского губернатора», которая меня нимало не интересует.

А проекту «Тотальный диктант» и самоотверженным, работоспособным и славным людям, которые его подняли вопреки многим обстоятельствам, желаю дальнейшего расцвета!