В пятницу 16 апреля 1943 года в Сызрани появилось два молодых офицера Красной армии – Каркин и Чусов, находящиеся в отпуске. Их поведение не вызывало никаких подозрений – офицеры искали знакомства с женщинами. Довольно быстро им это удалось. В одном из полувоенных учреждений они познакомились с машинисткой и буфетчицей. У них и переночевали, благо в субботу женщины не работали. По-видимому, молодые военные сызранским  дамам приглянулись – мужчины остались ещё на одну ночь. Уверены, что женщины весьма бы удивились, узнав о том, что всего за сутки до романтического знакомства «офицеры» занимались тем, что зарывали в лесу парашюты со свастикой.

Как искали «Макса»

Ночью 15 апреля над Сенгилеевским районом появился 88-ой «Юнкерс». Самолет оказался незамеченным системами оповещения, которые в Ульяновске находились в зачаточном состоянии. Из «Юнкерса»  десантировались с парашютами трое мужчин, двое из которых затем и отправились в Сызрань к женщинам под видом советских офицеров.  Возглавлял диверсионную группу «Адвер» немец Поволжья под псевдонимом Федор Каркин.

Приземление прошло не очень удачно из-за сильного ветра. Один из диверсантов, радист «Макс», при приземлении повредил ногу, а части парашютов зацепились за деревья. Для радиста пришлось искать укрытие. Недалеко от Кротково Сенгилеевского района была найдена пустующая лесная сторожка. Её и решили использовать как базу – в тайник под полом положили оружие, деньги и взрывчатку, а в самом доме расположился «Макс» с рацией «Телефункер».

18 апреля после «разведки» в Сызрани Каркин и Чусов отправились на базу к «Максу». Тогда же впервые вышли и в эфир, сообщив о том, что перевозится военными эшелонами. Неизвестная рация была тут же запеленгована чекистами, но шифр разгадать не удалось, а продолжительность выхода в эфир оказалась недостаточной для точного пеленга. Удалось выяснить лишь приблизительный квадрат, откуда велось вещание.

В течение двух недель рацию пеленговали ещё несколько раз, и 30 апреля удалось определить более точный квадрат, откуда ведется вещание.

Начались поиски. 2 мая в лесу нашли остатки парашюта, 5-ого мая «Макса» и тайники. Радиста быстро «раскололи», и он выдал местоположение своих «коллег». Одного из оставшихся диверсантов поймали в Инзе в ресторане, а второго в Ульяновске на пароме через Волгу.

Инза и Ульяновск были выбраны, естественно, не случайно. Задание всем диверсантам, которых забрасывали на территорию нашей области, звучало приблизительно одинаково  – наблюдение за железной дорогой, взрыв мостов в Сызрани или Ульяновске и антисоветская пропаганда.

Транспортный узел

После наступления в начале 1942 года Красной армии в районе Демянска («демянский котел»),  Вермахт принял решение начать наступление на Сталинград и Северный Кавказ. Для обороны района необходимо было наладить бесперебойное снабжение войск.

При этом в Среднем Поволжье  тыл был защищен недостаточно, особенно в плане организации противоздушной обороны.

«Полевые аэродромы утопали в грязи, а иногда и вовсе оказывались отрезанными от остального мира. В городах вырытые с такими большими усилиями щели постепенно заливались водой, размывались и в конечном итоге делались совершенно непригодными для использования» – отмечает Михаил Зефиров в своей книге «Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО».

Истребители 141-ой ИАД ПВО ничего не могли поделать с налетами немецких разведчиков. Основными причинами этого была плохая система оповещения, а также отсутствие наведения с земли.

Ситуацией тут же воспользовались немцы. Были организованы непрерывные рейды разведывательной авиации, которая базировалась в основном под Смоленском, и начата активная подготовка к диверсиям. Основной их целью ставилось нарушение снабжения линии фронта, в первую очередь по железной дороге.

В 1942 году Волжская флотилия потеряла огромное количество кораблей. Снабжение и фронта и тыла с помощью речного транспорта было поставлено под угрозу. Основная надежда возлагалась на железную дорогу. Тогда же начались и активные работы по знаменитой рокадной железной дороги вдоль Волги, планы строительства которой были строго засекречены.

Решениями ГКО от 14 и 15 июля 1942 года в Сызрани и Ульяновске усиливались пункты перевалки воинских грузов с железной дороги на водный транспорт, а в более южных поволжских городах создавались базы снабжения.

Узкими местами снабжения становились железнодорожные мосты через Волгу, в том числе и ульяновский.

«Волжский вал»

Понимание того, что Ульяновск как важный транспортный узел будет объектом для диверсий, было у руководства Красной армии с самого начала войны. В первые же её месяцы чекистами в Ульяновске было создано три истребительных батальона общей численностью 500 человек, целью  которых было уничтожение вражеских агентов, которых забрасывали с использованием авиации.

Ждать долго не пришлось. С конца 1941 года немцами была начата операция «Волжский вал» по десантированию в Среднее Поволжье агентуры.

До сих пор нет данных сколько было реально поймано на территории Куйбышевского края одиночных вражеских агентов. Зато про группы диверсантов известно многое.  Их активная заброска в рамках «Волжского вала» началась весной 1942 года.

Ловля на живца

28 февраля 1942 года в районе Сенгилея десантировалась группа диверсантов «Ольга», подготовленная зондерфюрером Науком в школе диверсантов под Ригой. В группу входило трое русских, захваченных в плен 23 августа 1941 года в Демянском котле. Возглавлял группу москвич Владимир Евстюнин.

Судя по многочисленным публикациям, бывший служащий управления кинофикации Евстюнин был неординарной личностью.  Ему удалось успешно пройти ад 350-ого концентрационного лагеря и убедить немцев в своей ненависти к советскому государству. При этом никаких реальных аргументов для этого у него не было. Опыт показывает, что при вербовке агентуры немцы предпочитали либо немцев Поволжья, либо русских, которые могли доказать, что либо они, либо их ближайшие родственники были репрессированы.

Евстюнин не был ни сыном репрессированного, ни немцем, зато был партийным. Каким-то образом удалось убедить лично зондерфюрера в своей лояльности идеям национал-социализма и в ненависти к Красной армии. Причем убедить настолько, что ему доверили возглавить группу «Ольга».

Тут стоит отметить, что процесс обработки агентуры у немцев был поставлен весьма жестко. Помимо изучения трудов Гитлера и базовых основ национал-социализма, а также прохождения краткого курса диверсанта, потенциальные агенты в обязательном порядке должны были поучаствовать в работе немецких карательных отрядов. Только после этого они считались достаточно лояльными.

В группу к Евстюнину в том же лагере были подобраны ещё двое «обиженных» – один родом из Мордовии, а другой – из Татарстана. В прошлой жизни они были обычными крестьянами, а в плен сдались  добровольно.

Целью «Ольги» была организация в тылу повстанческих отрядов, а также дезорганизация работы железной дороги. Цель – Мордовия. Снаряжение – еда, взрывчатка, 60 тысяч рублей деньгами, оружие и рация.

В Мордовию немецкие агенты так и не попали. Штурман ошибся, а группа «Ольга» вместо окрестностей мордовской станции Обречное оказалась в окрестностях Сенгилея. И тут Евстюнин повел себя весьма умно.

Ночью диверсанты зарыли парашюты и спрятали снаряжение, а затем выдвинулись в сторону ближайшего населенного пункта. Какого именно они, естественно, не знали – местность была незнакомой.

Через некоторое время Евстюнин на допросе заявил, что сдаться чекистам было его изначальным планом с самого момента вербовки. Сейчас, конечно, никак не узнать было ли это правдой или просто желанием спасти свою жизнь, но поступил Евстюнин весьма хитро.

Во время пути к неизвестному населенному пункту Евстюнин велел остальным идти в 1.5 километрах впереди него. Таким образом, он получал пространство для маневра. Так как самолет мог быть замечен, вполне вероятно, что чекисты уже начали прочесывание местности. В случае захвата группы Евстюнин, который шел позади, получал дополнительный шанс на спасение. Кроме того, это был единственный шанс успешно «сдать» группу чекистам.

Этим шансом Евстюнин и воспользовался в Сенгилее. Когда его «коллеги» уже прошли город, он нашел отделение НКВД, сдался и сдал остальных. Всех тут же под охраной отправили в Ульяновск.

Ульяновские чекисты не упустили шанс. Евстюнина вместе с рацией оставили в городе, а двух других неудавшихся диверсантов отправили в Москву.

Дальше началась радиоигра. Используя немецкую рацию, чекистам удалось втянуть немцев в игру, передавая ложную информацию. В итоге удалось вызвать ещё две группы парашютистов, поймать которых не составляло проблемы.

Поймали всех

6 октября 1942 года группа диверсантов была заброшена в Чердаклинский район. Нашли и обезвредили их буквально за пару дней. Долго не могли лишь найти пропажу – в немецком «подарке» недоставало ящика со взрывчаткой, продуктов, пальто и 51 тысячи рублей. Тайна была раскрыта позже. Оказалось, что «клад» нашли местные. Продукты и деньги поделили, взрывчатку взорвали, а одежду сожгли.

Вторую группу диверсантов, которые высадились у села Славкино Николаевского района, тоже ждала быстрая поимка. В этот раз потерь уже не было – все немецкое снаряжение и деньги достались чекистам без потерь.

Последняя же группа диверсантов была заброшена в район все того же Сенгилея разведцентром «Цеппелин» в апреле 1944 года. Их также быстро поймали.

Особый интерес немцев к Сенгилею объясняется цемзаводом и… психологией. Первая заброска немецкой агентуры район Сенгилея состоялась ещё в ноябре 1941 года. Основная цель – взорвать цемзавод и подстрекать местных жителей, ещё помнящих ужасы «чапанки», сдаваться в плен к немцам.  Агитация тогда не удалась – незадачливых диверсантов сдали сами же местные жители.

В марте того же года в Сенгилее арестовали некоего Николаева, который должен был по заданию немцев устроиться на цементный завод и его взорвать.