Немного улегся шум вокруг злосчастной премии имени Пластова с ее запредельным призовым фондом, который потряс буквально всех. Потряс настолько, что люди, бессмысленно глядя прямо перед собой, твердили, перетряхивая интонационно на все лады и на подавляющем большинстве языков мира: «Двадцать миллионов… двадцать миллионов!.. двадцать миллионов?!.. ДВАДЦАТЬ МИЛЛИОНОВ!!!» Разумеется, о Пластове в этот момент никто не вспоминал.

Дальше последовали медийные залпы сначала информационного, потом аналитического, критического и апологетического характера. Противники яростно нападали, одновременно пытаясь внутренним взором осмыслить вместительность сумки, в которую полезла бы такая куча деньжищ. Апологеты вяло огрызались, пытаясь осмыслить тоже самое.

Художники принялись с новой силой поддерживать и развивать традиции реализма, подчеркивая национальные черты и попутно осваивая многообразие форм современного искусства. Оргкомитет пошел искать деньги. (Интересно, нашел или ещё нет?)

И вот, когда все немного успокоились, можно бы и посмотреть, что происходит с премией, и вокруг неё…

Судя по информационному фону в СМИ, официальному сайту премии Пластова plastovawards.ru и твиттер-аккаунту @Plastovawards, с ней происходит примерно то же самое, что и с Камнем в лесу. То есть, ровным счётом ничего.

Последняя новость на сайте датируется 22-м января, и посвящена, собственно, скандальной лондонской презентации премии. А в твиттере фигурирует сообщение от областного министра культуры Татьяны Мурдасовой: “Всё должно быть напоено дыханием искренности, правды и оптимизма”, которое, впрочем, тоже ей не принадлежит, а принадлежит Аркадию Пластову.

И вообще, это ссылка от 5 мая на заметку одного из ульяновских новостных порталов… А Мурдасова уже – не министр.

Но вокруг премии некоторая турбулентность таки присутствует. И весьма любопытного свойства. Во всяком случае, для меня.

На сайте Улпрессы опубликовано обращение к губернатору Морозову. Стилистические особенности текста можно не учитывать, хотя фраза «…номинация призвана простимулировать творческие процессы и здоровую конкуренцию в ульяновской организации через награждение самых достойных творцов» позабавила.

Я-то всё еще наивно полагаю, что творцы разговаривают с Творцом. Как Эрнст Неизвестный: «Вертикаль — это Бог. Горизонталь — это Жизнь. В точке пересечения — я, Микеланджело, Шекспир и Кафка…»

Интересно другое… То, что меня заставило прочитать Положение о премии.

В соответствии с этим документом премией награждаются художники – выдающиеся, со званиями и наградами; признанные, окруженные талантливыми учениками; молодые, старые, подающие надежды и уже их оправдавшие. Разные.

Не забыты галеристы, критики и искусствоведы.

И есть специальная номинация для своих, как говорит губернатор, «доморощенных» художников. Называется она «На родине А. А. Пластова». И присуждается она не выдающимся, признанным и озаренным талантом, а «членам Ульяновского регионального отделения ВТОО «Союз художников России». Ни в коем случае не хочу никого обвинять в бесталанности, тем более мне самому лучше всего удаётся рисование кривых линий по замысловатой и непредсказуемой траектории. В конце концов, членство в Союзе не исключает наличия таланта. Даже напротив!.. Просто маленький штрих: во всех номинациях – ни слова о присутствии в каких бы то ни было творческих союзах, а в этой членство – необходимое условие… С чего бы такое?

И вообще, Союз художников – чисто советское изобретение. Вон, во Франции нет никакого союза… или в Голландии.

Или, допустим, Михаил Шемякин. Он – не член Союза художников России. И будь он по стечению обстоятельств ульяновцем, не смог бы претендовать на премию «На родине А. А. Пластова» Да и куда бы он со своей «Метафизической улиткой» в реализм!..

Зато Никас Сафронов может.

Не повезло Шемякину.