Душа, служившая природе. И человеку…
Я отработал в «Комсомольской правде» пять лет. Это была не та, сегодняшняя газета, полистав которую я иду мыть руки. Это была газета , которая приводила в замешательство даже всесильное Политбюро ЦК КПСС…Она поднимала самые острые проблемы той эпохи,добивалась их решения — или ( по меньшей мсере) побуждала власти к их решению…
Это происходило не только потому, что редактировали ее люди абсолютно профессиональные-Ю.Воронов, Б.Панкин.Газета могла это делать только благодаря тому, что в ней работала целая плеяда талантливых, честных, порядочных журналистов. Таких, как Виктор Дюнин, Виталий Ганюшкин, Анатолий Юрков, Юрий Рост, Капитолина Кожевникова и еще многие.
И абсолютным особняком стоял в этом сообществе Василий Песков.
Его только что не стало. Его светлой памяти я и посвящаю эти строчки.
****************************************************************************
Конечно, это имя тогда (да и сейчас) известно всей стране. Начинавший как яркий публицист и очеркист, Василий Михайлович постепенно перешел на другую дорогу. Он стал бытописателем, певцом и защитником природы: лесов, лугов, птиц и зверей, рек и озер.
Конечно, мы встречались в «Комсомолке». Невзирая на свою знаменитость и именитость, Василий был прост, здравомыслящ – хотя никакого панибратства не допускал. Он всегда собирался куда-то (Сибирь, Антарктида, США, Африка) – то только что прибывал откуда-то (Анадырь, Воронеж, Канада, Ярославль). Однажды он как-то очень смущенно, как бы через силу справился у меня:
– Жан, у вас в Казани, говорят, есть громадный меховой комбинат? Ты на нем бывал?
– Ну, как же! Девяносто процентов всех отечественных овечьих шкур обрабатывают. И всего морского зверя. Все люди в погонах, все геологи, все полярники в казанских шубняках ходят. У нас даже Валя Терешкова себе шубу выбирала. И супруги всех лидеров стран народной демократии.
-А я вот без шапки мерзну, – погладил свою начинающую лысеть голову Песков.
Конечно, меховая ушанка у него появилась.
А моя домашняя библиотека обогатилась очередной книгой Василия Михайловича, на которой он нарисовал очень похожую на него рожицу, над коей вознеслась шапка-ушанка из Казани…
Я всегда завидовал коллеге. Не потому, что он облетал и объездил весь земной шар. А потому, что – как я думаю – устав от людского сообщества, обратился к «братьям нашим меньшим». И стал их всячески защищать, отстаивать, оберегать. Что значит имя Пескова на этом поприще – объяснять, думаю, не надо…
Но главное: Василий Михайлович обрел мир, в котором нет человеческого коварства, подлости – короче всего того, что Максим Горький назвал «свинцовыми мерзостями жизни». И как тут не вспомнить знаменитое изречение: «Чем больше я узнаю людей – тем сильнее люблю собак».
Своими «Окнами в природу» Василий Песков побудил всех нас не только обратить внимание на живой мир – но и устыдиться. Устыдиться того, как мы жестоко и несправедливо относимся к нашим соседям по жизни. Как мы примитивны, убоги и недальновидны.
Однажды я послал Василию Михайловичу свои наблюдения за поведением ласточек на маленьком лесном хуторке.
Дело обстояло так. Под крышей сарая пара касаток затеяла гнездо. Понятно, что вывелись птенцы; начались родительские хлопоты по выкармливанию. Но в конце июня соседский кот гнездо разорил.
Касатки метались в отчаянии. Понять их было нетрудно: середина лета, затевать новое гнездование уже поздно: птенцов до осени не выкормить.
И все же пара решила начать все сначала. На этот раз местом гнезда выбрана веранда. Над косяком двери, ведущей на веранду, было слеплено новое гнездо. И птенцы, естественно, появились – поздновато, в июле.
Все шло хорошо до августа. Через разбитую форточку родители весь день таскали корм деткам. Но лето уходило, дни укорачивались и холодали, насекомых становилось все меньше и меньше – и голодный писк малышей настал. Отчаявшиеся ласточки уже и ночью находили еду – они хватали ночных бабочек, вьющихся возле электрической лампочки на веранде…
Затем, обессиленные, засыпали на проводе. Я трогал пальцем их хвостики – они лишь высовывали головки из под крылышек, взглядывали на меня – и снова «бай-бай»…
Но август был неумолим. Холодало. Ласточки, как известно, питающиеся только насекомыми, которых ловят на лету.
А ловить было уже почти некого – при холодах насекомые исчезают. До слез было больно смотреть на потуги родителей накормить детей. Становилось ясно: не успеют.
И тут вдруг произошло нечто. В один из дней через форточку к гнезду стали летать не две – а десятки ласточек. И каждая тащила в клювике корм птицам…
А через неделю они встали на крыло.
Это было невероятно – но это было.
Василий Михайлович эту историю обнародовал, публично одобрив мою наблюдательность, да еще и добавив: «Мой друг Жан Миндубаев…»
Приятно было – чего уж тут скрывать…
И вот такого ЧЕЛОВЕКА не стало.
Скорблю.