Я познакомился с Алексеем Васильевичем Моториным осенью 1973 года, когда он отворил дверь своей мастерской и зашел, этак по-хозяйски без стука, в мастерскую Ивана Васильевича Лежнина, где я обрёл временное пристанище, и остро на меня глянул, мол, кто тут поселился без моего на то ведома?..

Он всегда себя так вел, вернее, утверждал в жизни, объявлял своим или зависимым от него то, что ему не принадлежало. Был человеком редчайшей гордыни и мнительности, но тут как говорится, черт рогов не дал: приходилось Алексею Васильевичу с горечью сознавать, что он обласкан властью не за талант, а за организаторские способности. Это было мнение обкома партии, а против него не попрешь. От себя я могу сказать одно, что Моторин отдавал себя искусству без остатка. И сегодня многие его полотна достойны внимания даже самых щепетильных любителей живписи. (Об ульяновских художниках я написал повесть «Все где-то решено…», смотрите в «ЛУ», УЛПРЕССА).

Ко мне Алексей Васильевич поначалу относился с лаской – земляк сибиряк и все такое, но главное ему была нужна статья о себе в год 50-летнего юбилея. Я кое-что написал, напечатал и рискнул привести отрывок, тем более, что многое в нем – правда.

« … Самодельный чемодан, сколоченный накануне отъезда из сырых неоструганных досок, выкрашенный второпях зеленой краской, был нестерпимо тяжел, и до станции его пришлось нести вдвоем с младшим

братишкой, продев через брезентовую ручку крепкую березовую палку. Так Алексей Моторин, тогда еще пятнадцатилетний паренек, покинул родное сибирское село.

Отец был против отъезда сына. «И чего тебя, Алешка, приспичило в художники? Шел бы на врача учиться: специальность серьезная…»

Выручила мать, заступилась.

В Омске ему повезло. Хотя он совсем не готовился к экзаменам (попросту не знал, какие требования предъявляет училище к поступающим), его все равно приняли. Видимо, было что-то обнадеживающее в его наивных, еще неуверенных, угловатых рисунках, что заставило поверить преподавателей в талант деревенского паренька.

В начале войны художественное училище закрыли, а студентов, тех, кто вышел возрастом, призвали в армию. Был призван и Алексей. Он стал танкистом. Затем, окончив военное училище – офицером. Две войны за плечами у этого человека, боевой путь, который исчисляется тысячами километров.

Алексей Васильевич как-то задумчиво и очень верно сказал о войне: «Сейчас, когда прошло столько лет, иногда спрашиваешь себя, что дала война, те фронтовые будни, те люди, с которыми пришлось встречаться на передовой, мне, как художнику? И вот что удивительно. Раньше, сразу после войны, не удавалось, конечно, все обобщить, осмыслить, и только сейчас, спустя почти три десятка лет, видишь, что те невзгоды, которые пришлось перенести, они, конечно, заморозили творческий рост, зато война была суровой, жестокой, но неповторимой жизненной школой».

После демобилизации он учился в Иркутском художественном училище и, несмотря на то, что заканчивает учебу в числе отличников, остается во многом недовольным собой. Алексей Моторин понимает, что еще очень далек от совершенства, что в его работах много серьезных недостатков, и принимает решение, которое во многом предопределило его будущую жизнь – едет учиться в Рижскую академию художеств.

Еще шесть лет учебы. Шлифуется техника, обостряется видение мира, изучаются законы композиции, цвета, оттачивается мастерство. Летняя и дипломная практика в Сибири. Байкал, суровая, гордая природа, люди труда – вот тематика академических работ Алексея Моторина.

Плодотворными оказались для Алексея Моторина встречи и совместная работа с великим художником земли русской – Аркадием Александровичем Пластовым.

– Я его воспринял не сразу. Но потом, мало-помалу сближаясь с ним, понял всю силу этого гиганта. Я понял, что важно создавать не образ неземной красоты, а в обычном земном увидеть прекрасное. И, спрашивается, что дает больше радости, как не земное?.. Прекрасное Пластов открыл через взволнованность. В лесу, на этюдах он буквально преображался…

– «Ах, как жить хорошо! Как жить интересно!..»

Когда в 1955 году после окончания академии Алексей Васильевич приехал в Ульяновск по распределению, то ему в буквальном смысле этого слова пришлось начинать с нуля. И вот его, еще кандидата в члены Союза художников, избирают председателем правления Ульяновской организации Союза художников РСФСР.

Творческий коллектив, руководимый Алексеем Васильевичем Моториным, сделал верную ставку на молодых перспективных художников, особенно выпускников ведущих художественных вузов страны. Были приглашены и творчески выросли в Ульяновске всем известные теперь художники: И.З. Киселев, супруги Богомоловы, В.И. Чиркунов, И.В. Лежнин, заслуженный художник РСФСР В.А. Сафронов, Р.А. Айрапетян и другие. Участие в зональных выставках стало ступенями роста для молодого творческого коллектива. Успехи росли из года в год. На выставке в «Советская Россия» 1970 года были представлены работы 10 ульяновских художников. Плодотворно потрудились художники в период подготовки празднования 100-летнего юбилея со дня рождения В.И. Ленина.

Сам Моторин сразу же по приезде в Ульяновск пишет серию интересных и значительных работ на тему трудовых бедней села, посвящает ряд полотен строителям Куйбышевской ГЭС. Одна за другой следуют творческие поездки по селам области, на Суру, на Волгу. Его, сибиряка, покоряет и открывает ему свои тайны природа Поволжья, художник находит в ней те краски, то звучание, тот настрой, какие живут в его душе. И, рожденные трудом и талантом, на полотне, на мгновенном и точном этюде, они начинают звучать уверенно и убедительно. Готовясь к выставке «Большая Волга», которая откроется в следующем году, художник работает над картинами, посвященными людям села. Часто А. Моторина можно видеть в совхозе им. Крупской и других хозяйствах области.

Живя в городе, где родился В.И. Ленин, он не мог не обратиться к теме великого вождя.

Я видел, с каким старанием художник работает над ленинской темой, сознавая всю глубину и ответственность стоящей перед ним задачи. Это – сотни набросков, десятки этюдов, чтение ленинской литературы. Он

участвует в работе бригады, которой руководит заслуженный художник РСФСР Яков Никифорович Скрипков, занятой монументальной стенной росписью в вестибюле педагогического института. Для художника нет важнее темы, чем ленинская, тема людей труда. Это становится особенно понятно посещения выставки А.В. Моторина, открытой в Доме художника и посвященной 25-летию творческой деятельности и 50-летию со дня рождения художника…»

После написания этой статьи прошло почти сорок лет, огромный по человеческим меркам отрезок жизни. И сейчас можно о многом сказать не сгоряча, а по зрелому размышлению.

И главное, ульяновские художники не могут быть в обиде на А. Моторина, как многолетнего бессменного руководителя Союза художников. При его активном участии, по его настоянию в новых зданиях построены десятки мастерских живописцев и скульпторов, практически все художники (я говорю о времени до 1990 года) обеспечивались квартирами. Ульяновские художники много зарабатывали, активно выставлялись, но все равно были чем-то да недовольны. В конце концов, А.В. Моторин ушел с поста ответственного секретаря. Ну, и что осталось в сухом остатке. Помню, некоторые художники говорили, что Моторин не дает им жить, преследует, стучит куда-то. Все это ерунда.

Каждый художник имел в Ульяновске мастерскую, квартиру, возможность отличного заработка. Выполни заказ и рисуй, лепи, что тебе бог на душу положит. Только вот Бог отметил талантом очень немногих. С каждым годом и в нашем писательском союзе, и в художническом прибавлялось людей серых и бесталанных, отягченных амбициями и

снедаемых жаждой известности и денег. А это уже стезя проходимцев. Это занятие к художеству не имеет никакого отношения. Фальшивая тысяча рублей может выглядеть убедительнее настоящей купюры, но все равно она фальшивая. А художник Моторин был настоящим человеком соиалистического времени.

СОЮЗ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ, УЛЬЯНОВСК