Из цикла «Древо жизни».
Этот темнокоричневый щенок появился в деревне Дубки под самую зиму. Откуда взялся, кто его папа-мама — Бог весть. Это у элитных псов и людей родословная тянется столетиями, а деревенские дворняжки: кто они? Сегодня существуют: стерегут подворье, бегают за хозяином, лижут ему руки — а завтра что? Да ничего. Покусился, — не дай Бог! – на сливки с горшка или просто надоел — и ждет уже Шарика, Тузика или Чернавку веревка в сарае… А то и ружье на стене.
А бывает и так. Завелся в доме желанный внучек, завертелись, засуетились возле него отец-мать-бабуля-дедуля. Обихаживают, естественно: одежда помоднее, кусочек послаще, прощения побольше, обожания… А тот щенка на улице узрел — и себе такого же требует:поиграться, потешиться. Старшие малютку отговаривают, пугают глистами и прочими страхами — а тот на пол ложится, ножками сучит, орет благим матом… Не выдерживает бабкино-дедкино сердце, приводят малышу живую игрушку. Радости полон дом!
Казалось бы: дружба навеки. Ан нет: подрос пацан, другие интересы возникли. А щенка, уже не мыслящего жизни без обожаемого человечка — вон с подворья!
А то и просто: вон из жизни.
Может и вот эта симпатичная сучка, явившаяся в деревеньку Дубки невесть откуда, все это на себе испытала?
Всего четыре избы в деревне. И только они могли приютить и обогреть эту собачку — да и сами около нее обогреться. Потому что уж очень ласковой, отзывчивой на добро была эта собачонка.
Как прыгала она от счастья на пустой зимней деревенской улице, когда кто-то выносил ей остатки со своего стола! Как крутилась юлой, поглядывая на доброхота своими умненькими карими глазками! Как часами сидела возле запертых калиток поджидая своих новых друзей!
И с каким детским повизгиванием бросалась навстречу тому, кто хоть раз вынес ей кусочек еды, кусочек жизненного счастья…
И прижилась в этой деревушке среди добрых людей.
Но не ведала, что люди бывают как бы добрыми лишь до поры, до времени…
И время это для Муськи пришло.
Дачница Марья Петрова, хозяйка одного из подворий, не поладив в городе с муженьком, решила обосноваться в деревне. Завела козу, кота Рыжика и кур. Куры и стали трагедией собачьей жизни.
Однажды развеселая собачка Муська на некоторое время исчезла. А затем раздался истошный крик дачницы Петровой:
– Ишь, сучейка! Что удумала — щенят в курятнике родила! Я их выкидывать, а она еще зубы на меня скалит! Стерва!
– А потом еще яйца для щенят таскать начнет! – поддержала соседку одинокая пенсионерка тетя Люба. – Беда с ими, сучками. Приласкаш их, приголубишь — а они к тебе со злом. Вон три мои девицы — как уехали в город, так к матери и глаз не кажут… И ишшо эта сучка…
Еще никого не обидела эта собачка. Еще не украла ни единого яйца. Еще не совершила ни одного проступка. Она еще только-только познавала ошеломляющую радость материнства. Но приговор Муське уже был вынесен.
Вечно пьяненький мужичок за бутылку паленой водки от имени «добрых людей» поставил точку в такой короткой и такой вроде бы счастливой в последние дни жизни сучки Муськи…
«Покатились глаза собачьи золотыми звездами в снег…»
А я плакал…Хотя кто мне она – сучка Муська? Кто?!