Пресс-конференция Путина, начавшаяся достаточно скучно, постепенно превратилась в бардак: серьезные вопросы шли вперемешку с народным популизмом и просьбами о помощи отчаявшихся людей. А в конце прогремела сенсация: президент помилует Ходорковского.

Поначалу президент не скрывал, что ему скучно. Он дежурно, но весьма подробно высказался о финансовой помощи Украине, Эдварде Сноудене, коррупции, Гринпис. Владимир Путин немножко оживился, когда были затронуты темы о преемнике, «деле 6 мая» и Алексее Навальном. Комментируя ситуацию вокруг «болотников» глава государства подчеркнул, что никому не позволено нарушать закон, уточнив, что «в других странах стоить только поднять руку на полицейского — уже стреляют, в том числе в женщин и детей». Отвечая на вопрос, кто является политиком «номер два» в России, заданный в контексте темы преемника, президент прежде всего назвал Геннадия Зюганова, упомянул Владимира Жириновского, Сергея Миронова, и только потом уже заговорил о Дмитрии Медведеве. Что же касается Навального, то про него Путин рассуждал развернуто, но фамилию его так и не произнес. Скуку как рукой сняло, когда пресс-конференция превратилась в мероприятие другого плана — «Разговор с Владимиром Путиным». Слишком уж часто вместо вопросов из зала стали звучать просьбы о помощи и жалобы из регионов, перемешанные с не требующими ответа популистскими предложениями типа «национализируйте ресурсы страны и тем самым обеспечьте себе почетное пожизненное президентство». На популизм Путин реагировал немного раздраженно, а на просьбы о помощи — недоуменно, не всегда понимая, что от него хотят услышать. Может быть, впервые мы увидели Владимира Владимировича, который откровенно устал от общения с россиянами. Но когда пресс-конференция уже закончилась и телеканалы прекратили трансляцию, президент одарил журналистов сенсацией: Михаил Ходорковский написал прошение о помиловании, указ об удовлетворении которого будет подписан в ближайшее время.

Формат мероприятия фактически не менялся с самой первой пресс-конференции, состоявшейся в 2002 году. Традиционно вопросы Путину задают не только журналисты федеральных средств массовой информации, но и региональных — зачастую весьма экзотичных. В нынешнем году на пресс-конференцию аккредитовано 1319 «акул пера», в том числе представители таких авторитетных СМИ как «Тень», «Планета совести», «Блог школьного Всезнайки», «Читай и думай, Сызрань», «Наш Сибирский характер», «Конкретная газета», ВВП-ПРОВИНЦИЯ, «Трезвый Петроград», «Вынгы вада» и другие. От главы государства формально не ждали сенсаций — по словам его пресс-секретаря Дмитрия Пескова, больше всего россиян волнуют вопросы про ЖКХ, пенсии, здравоохранение и образование, а значит, ответы на них прозвучат в первую очередь. Однако сенсации все же случились — таков уж стиль Путина.
Еще до начала пресс-конференции прошла информация, что у здания Центра международной торговли были задержаны порядка 20 человек. Они пытались передать Владимиру Путину подписи граждан, выступающих за освобождение всех фигурантов «болотного дела». Подписи собрали в ходе бессрочной акции у входа в приемную президента. Активисты требовали «прямого и публичного разговора» о том, что произошло 6 мая 2012 года на Болотной площади, о действиях провокаторов и неправомерном применении силы полицией, о судьбе узников «болотного дела», говорится в их обращении.
Тем временем, не знавшие, что происходит на улице журналисты ждали появления Путина. Но в назначенное время он не появился. Лишь спустя восемь минут по залу прокатился гром оваций: опоздания — это новая традиция традиционных мероприятий президента, к которой в последние годы все уже привыкли.
Глава государства начал с небольшой речи, наполненной всевозможными цифрами. «Год был трудовой, рабочий. Позволю себе привести самые последние данные: изменение реального ВВП — 1,4 процента, инфляция — 6,1 процента, что в целом неплохо. 6,8 процента — индекс сельского хозяйства, надо отметить, что они очень помогли экономике», — отметил Владимир Путин.
После этого вступления слово наконец-то было передано журналистам. Первым его взял представитель журнала «Итоги», задавший вопрос из серии «хватит кормить Украину». Эту тему тут же подхватил корреспондент украинского УНИАНа. Он сказал, мол, «раньше вы нас душили, а теперь братские цены», имея в виду скидку на газ, и поинтересовавался:15 млрд долларов российских инвестиций в экономику Незалежной, — это плата за ее отказ от ассоциации с ЕС?
Путин и бровью не повел: «Почему мы приняли такое решение. По кредитованию и ценам. Украина находится в сложном положении: социальном, экономическом и политическом. Мы должны поддержать братский народ в этой ситуации. Мы работали очень напряженно с прежним правительством. Мы подписали газовый контракт с правительством Тимошенко. Формула такая же, как для всех потребителей в Европе. В сфере промышленности мы на 100 процентов закупали вертолетные двигатели на Украине, много раз пытались договориться. Куда пойдет украинский производитель со своим товаром? В Европу?»
Президент РФ выразил уверенность, что «многие предприятия просто не доживут до Европы, закроются. Все это требует времени и капиталовложений. Там сотнями миллиардов измеряется объем необходимых средств».
В общем 15 млрд — «это поддержка украинского народа. Эти средства мы даем из резервов правительства, на коммерческих условиях», подытожил он.
Еще одна тема, которую ждали, была коррупция. Представитель «Аргументов и фактов» подобрался к ней издалека: «Господин президент, до недавнего времени зарплаты топ-чиновников были привязаны к зарплатам президента и премьера. Я не знаю, повысили ли вы себе, но многим чиновникам вы повысили зарплаты. Насколько мне известно, до 250 тыс. рублей. Не слишком ли это много? Поспособствует ли это борьбе с коррупцией, тому, что они станут скромнее?»
«Работа в правительстве была выстроена профессионально, — сразу же подчеркнул Путин. — Собрать таких людей очень сложно, палкой никого не загонишь… От профессионального уровня таких людей зависит успех экономики в целом». Не менее качественные кадры, по его мнению, собраны и в Госдуме — отсюда и высокие зарплаты.
«Что касается меня и председателя правительства — нам денег хватает», — уточнил Владимир Владимирович.
Ну а по поводу коррупции Путин был достаточно краток: меры принимаются, и это направление будет ужесточаться.
Вопросы о наводнении на Дальнем Востоке и размещении российских ракет в Калининграде в ответ на американскую ПРО не вызвали у Владимира Путина и зрителей особого энтузиазма. Чего не скажешь о неожиданно поднятой теме преемника. Минисенсацию организовал журналист «Комсомольской правды» Александр Гамов: «Вы — политик номер один. А кто политик номер два? Есть ли у вас преемник?»
По залу прошелся шепоток…
Но Владимира Владимировича вопрос ничуть не смутил. Прежде всего, он напомнил, что в стране много «опытных политиков»: например, лидер коммунистов Геннадий Зюганов, за которого голосуют миллионы, Владимир Жириновский («Он эпатирует, но у него много здравых предложений), Сергей Миронов («Многие согласятся, что он стал независимым политиком»). И только потом президент вспомнил о Дмитрии Медведеве: «У него опыт государственной работы. Я знаком с рейтингами. Но их рисуют грамотные люди, но реальная жизнь сложнее, чем рисование рейтингов».
Ну а дальше зашла речь о несистемной оппозиции: «Появляются совсем новые люди, оппозиционно настроенные. Они хотят куснуть главного, это известный прием, но вполне правильный для тех, кто хочет заявить о себе. Надо аккуратнее, потому что можно и без порток остаться. Если нечем там похвастаться, то конец карьере».
«Насчет преемника — нечего говорить», — подвел итог глава государства.
Чуть позже к вопросу о преемнике вернулся LifeNews, причем в довольно жесткой форме: «По поводу преемника. У Медведева вообще шанса нет?»
«Провокационные вопросы, в стиле вашего издания. Полагаю, что потенциал правительства еще не реализован», — уклончиво отреагировал гарант Конституции.
«4 канал, Екатеринбург» решился развеять циркулирующие слухи о том, что Кремль собирается отменить прямые выборы мэров. Путин был категоричен: «Мэров только выбирать. Мы члены европейской хартии, но дело не только в этом. Муниципальный уровень — самый близкий к народу уровень власти, руководителей муниципалитетов граждане должны знать лично, они должны иметь возможность обсуждать с ними проблемы и добиваться решений по ним».
Пожалуй, один из самых главных вопросов, который интересовал многих, задала «Газета.Ru». Его стоит процитировать целиком: «Недавно Рыжков передал вам результаты масштабного общественного расследования по «болотному делу». Согласно ему, людей привлекают к ответственности за то, чего они не совершали. Тем не менее, по проекту грядущей амнистии, вы предлагаете освободить лишь часть людей. Вы не доверяете результатам общественного расследования?»
Путин явно был к обсуждению темы «болотников» готов, поскольку начал свою речь — достаточно длинную, надо сказать — с воспоминаний о студенческих годах:
«Мне в университете преподавали логику… В качестве одной из ошибок приводили пример: идет поезд Москва-Ленинград, останавливается на станции «Бологое». Американец выходит, чтобы купить сигареты, в это же время из другого вагона вышел темнокожий американец, чтобы купить воды. И на перроне был еще один афроамериканец. Первый американец посмотрел на них и решил, что в городе живут одни темнокожие. Это пример логической ошибки. Господин Рыжков считает, что правоохранительные органы не правы, и поэтому делают выводы об амнистии. Признавать, есть ли нарушения, нет ли, может только суд. Именно исходя из этого принимаются решения, в том числе и по амнистии. Для нашего общества опасность заключается в том, что если мы кому-то позволим кому-то так поступать, то можно представить ситуацию, когда на улицы выходят представители одной группы и начинают молотить представителей другой группы, а полиция говорит: нет, теперь вы сами себя спасайте. И начнется полный хаос. Никому не должно быть позволено нарушать так закон».
Судя по всему, вопрос о «болотном деле» Владимира Путина зацепил — микрофон уже стали передавать другому журналисту, однако президент продолжил: «В других странах стоить только поднять руку на полицейского — уже стреляют, в том числе в женщин и детей», — добавил он довольно резко.
Интернет-портал «Реальная школа» поинтересовался, как президент относится к Greenpeace и стоило ли раздувать шумиху вокруг этого дела. Оказалось, что российский лидер хорошо относится к тем, кто занимается защитой окружающей среды, но против пиара на этом, так как часто экологическая деятельность используется для неблагородных целей.
Но что касается акции на «Приразломной», «то в случае, о котором идет речь, корабль вошел в нашу экономическую зону, выключил все опознавательные сигналы, на наши сигналы не отвечал. Корабль-признак. Когда они пытались высадиться на российскую платформу, их лодка пыталась таранить наших пограничников. Разве это нормальная дискуссия? Это попытка шантажа, попытка вымогательства денег или заказ со стороны тех, кто против российских разработок на шельфе моря», — объяснил он свою позицию.
Расшевелить аудиторию, наблюдавшую скучные ответы на скучные вопросы, смог корреспондент РЕН-ТВ. Он спросил, зачем перед выборами мэра Москвы Сергей Собянин советовался с главой государства, и действительно ли Алексей Навальный представлял угрозу для власти?
Несмотря на то, что следующий пассаж президента был почти полностью посвящен популярному политику и блогеру, по укоренившейся привычке Владимир Владимирович фамилию Навального не назвал.
«Если бы он представлял угрозу, на выборы бы не пустили, но не каким-то административным способом, а законодательным. И дело не в каких-то конкретных фамилиях, о конкретных фамилиях мы не говорили», — признался Путин. Он считает, что малоизвестным на муниципальном уровне людям пройти этот фильтр непросто — «дело не в том, что они власть критикуют, а в том, что муниципалы понимают, что человек может, а что нет. И когда они оценивают, они выносят свой вердикт — поддержать или не поддержать».
«Я исходил из того, что когда у человека есть какие-то шансы, нужно им помочь себя проявить и себя заявить. Когда люди выходят на такой уровень, они начинают понимать какие-то реалии, что происходит, что нужно делать. Не просто кричать: караул держи вора, а почувствовать реальные требования людей. На мой взгляд, это полезно для самих этих людей, и для избирателей тоже. Но когда мы говорим — муниципальный фильтр, но это не пустой инструмент отсечки неугодных властям, с этим я никогда не соглашусь», — продолжал он довольно витиевато.
Владимир Путин подчеркнул, что оппозиционерам, идущим на выборы, это весьма полезно. Они начинают понимать реальную ситуацию и должны иметь реальную программу, помимо голой критики.
Журналист Reuter коснулся еще одной «горячей» темы — Pussy Riot. Он спросил у президента как у отца девушек, сходных по возрасту с Надежной Толоконниковой и Марией Алехиной (которым «влепили двушечку»), не жалко ли ему осужденных.
Выяснилось, что Владимиру Владимирову жалко, «что они дошли до такого состояния, что начали такой эпатаж, унижающий достоинство женщин. Они перешли всякие границы». Он напомнил, что устроительницы «панк-молебна» попадали под амнистию, которую принял не глава государства, а Госдума. А решение об амнистии направлено на общую гуманизацию системы.
Екатерина Винокурова из Znak.com задала, возможно, два самых резких, но при этом очень четко сформулированных вопроса (с точностью формулировок у большинства коллег Винокуровой в этот день были проблемы). Первый — о репрессивной системе правосудия и работе следствия по так называемым резонансным делам: «болотном», делах Даниила Константинова и Аксаны Пановой. А второй звучал так: «У меня вопрос к вам как к мужчине: если на ваших глаза омоновец бьет девушку, что вы будете делать?»
«Я не верю, что омоновец вот так бьет девушку, — заявил Владимир Путин. — Я знаю ОМОН, я с ними встречался регулярно — и в боевых условиях. Омоновцы регулярно рискуют жизнью и идут под пули. Уверяю вас, что всякое бывает, они здоровые ребята, но им девушку бить незачем. Но если какая-то девушка говорит, что хочет выколоть глаз омоновцу… Давайте мы перенесем обсуждение этой темы из эмоциональной сферы на юридическую площадку».
На второй вопрос Винокуровой президент заметил: «Я согласен с тем, что нужно повышать качество судебной системы, следствия. Нам надо добиваться чистоты решения судов, улучшения качества работы следствия. Но это проблема не только нашей страны. Везде есть судебные ошибки, и в работе следствия и дознания. Вместе нам надо над этим работать, в том числе с помощью прессы. Я говорю об этом без всяких шуток, без иронии. Решение по амнистии как раз связано с тем, чтобы закрыть эту тему, чтобы сделать возможным движение вперед вместе с гражданским обществом».
Тема, без которой не обходится ни одна пресс-конференция главы государства за последние несколько лет — Михаил Ходорковский. Но в 2013 году она была затронута в несколько иной форме — в контексте «третьего дела ЮКОСа». О его перспективах спросил представитель «Новой газеты».
«Не хочу вникать в детали. Как человек, который смотрит со стороны, не погружаясь в детали, не вижу особых перспектив дела. Никаких угроз я ни для кого не вижу», — лаконично ответил Путин.
Но уже после пресс-конференции президент неожиданно сообщил, что Ходорковский написал прошение о помиловании, которое Владимир Путин намерен одобрить в ближайшее время:
«Что касается Ходорковского, я уже об этом говорил, Михаил Борисович должен был в соответствии с законом написать соответствующую бумагу, он этого не делал, но теперь совсем недавно он написал такую бумагу, и обратился ко мне с прошением о помиловании. Он уже провел в местах лишения свободы больше 10 лет, это серьезное наказание, он ссылается на обстоятельства гуманитарного характера, у него больна мать, и я считаю, что можно принять решение, и в ближайшее время будет подписан указ о его помиловании», — процитировали СМИ всего мира Владимира Путина.