Неделю назад завершились Олимпийские Игры в Сочи, ставшие триумфальными для российской сборной. К сожалению, в домашней олимпиаде не участвовали спортсмены из Ульяновской области. Тем не менее, регион в Сочи был представлен: на Играх в качестве болельщиков побывали сотни наших земляков, ульяновские полицейские следили там за порядком, а в организационной работе активно участвовали волонтеры из нашего города. Один из них – давний друг Улпрессы Владимир Тарасов, в интернет-среде более известный под ником urbanlich. Он рассказал нам о волонтерских буднях и своих впечатлениях об олимпийском Сочи.

– Расскажи, как ты стал волонтером? Наверное, это очень трудно. Каким критериям нужно было соответствовать?

– Просто наткнулся в Интернете на рекламу, перешел на официальный волонтерский сайт и спонтанно заполнил анкету. Единственным критерием был возраст – от 18 до 70 лет. Через пару месяцев, когда я и думать забыл про заполненную анкету, мне пришло письмо с предложением пройти несколько тестов: на общую эрудицию, быстроту мышления и знание английского языка. Тесты я прошел, а еще через некоторое время было онлайн собеседование. Девушка по скайпу расспрашивала меня об опыте работы в команде, взаимодействия с иностранцами, волонтерском опыте. А в феврале прошлого года меня пригласили на первый тренинг. В марте я на три дня отправился в Краснодарский волонтерский центр, где узнал, что точно отобран для участия в Олимпийских Играх.

Выходит, отбор все же был и в Сочи поехали не все желающие?

– Да, далеко не все. По официальной информации организаторам поступило около 200 тысяч заявок, а волонтеров было лишь около 26 тысяч. В основном это студенты, людей моего возраста меньше. Около 10% – пенсионеры. 30% от общего числа волонтеров согласно квоте были иностранцами.

– В чем заключалась подготовка волонтеров к Играм?

– Мы проходили тренинги в волонтерских центрах. По всей стране их было 18. Ближайшие к Ульяновску – в Казани и Уфе, но первый трехдневный тренинг я проходил в Краснодаре. На нем мы знакомились с концепцией и целями Игр, погрузились в зимние олимпийские виды спорта, все занятия для более быстрого усвоения информации проходили в игровой форме. Второй тренинг был однодневным, поэтому для участия в нем я отправился в один из московских волонтерских центров (ехать в Краснодар ради одного дня было бы нерационально, тем более, что все расходы на проезд, питание и проживание будущие волонтеры несли сами). Все мы готовились выполнять на Олимпиаде определенные функции. У меня была функция “протокол” – помогать ориентироваться на Играх высокопоставленным гостям – государственным чиновникам, членам международного и национальных олимпийских комитетов. Тонкости этой работы мы и постигали на втором тренинге. Наконец, третий тренинг проходил в Сочи непосредственно перед Играми. Мы изучали объекты, чтобы легко в них ориентироваться и помогать гостям.

– Перед началом Олимпиады в Интернете бурно обсуждалась готовность к ней Сочи. Иностранные журналисты активно размещали в социальных сетях фотографии “недоделок”. Особо популярной стала фотография “сдвоенного” туалета. Что из всего того, что тогда писали и говорили, оказалось правдой?

– На самом деле, перегородку между кабинками в этом туалете убрали для того, чтобы приспособить его под кладовую. В качестве туалета это помещение никем не использовалось. Хотя выглядело это конечно забавно.

Много обсуждали в Интернете то, что в Сочи якобы уничтожают бродячих собак. Это неправда, собак было очень много и никто их не трогал. Впрочем, и они держались вдалеке от мест скопления людей и беспокойства никому не причиняли.

Много обсуждалось староверческое кладбище, находящееся на территории Олимпийского парка. Оно действительно есть, но настолько плотно окружено туями, что его не видно.

Но проблемы конечно были. И дверные ручки отрывались (в том числе и в моем номере ближе к концу Игр), и лифты довольно часто ломались. Но поверь, на фоне всеобщей атмосферы грандиозного праздника такие мелочи попросту меркнут.

– Чем волонтеры занимались в Сочи до начала соревнований?

Приехал в Сочи я 2 февраля, устроился в гостинице. Вначале нас поселили вдвоем с немцем, уже потом добавились двое англичан. 3 февраля получил форму и аккредитацию. 4-го удалось посмотреть генеральную репетицию церемонии открытия Игр.

– То есть ты уже тогда знал все подробности церемонии? Не было желания рассказать все друзьям?

– Нас просили воздержаться от этого. Да и зачем? Хотелось сохранить интригу. Кроме того, был полный запрет на видео и фотосъемку репетиции.

– А на репетиции то пресловутое пятое кольцо раскрылось?

– Раскрылось (смеется). По телевизору вы видели кадры с репетиции, которые режиссеры трансляции быстро вмонтировали, когда поняли, что случилось. На самой церемонии открытия я тоже присутствовал и видел реакцию организаторов на эпизод с нераскрывшимся кольцом – это была паника, недоумение. Кстати, кольца должны были еще взорваться фейерверком. За исключением этого эпизода, церемония открытия прошла без неожиданностей. Красивая, яркая, очень впечатляющая. Мне удалось посмотреть ее урывками – мы с другими волонтерами меняли друг друга на рабочем месте и по очереди смотрели на сцену. Целиком же я увидел ее уже дома – в записи.

Так вот, 5-го февраля у нас прошел последний тренинг, а 6-го, еще до официального открытия, на моем объекте уже начались квалификационные соревнования. Работал я в экстрим-парке “Роза Хутор”, где проходили соревнования по фристайлу и сноуборду. Именно там русский американец Вик Вайлд выиграл две своих золотых медали в сноуборде, его супруга Алена Заварзина на моих глазах взяла бронзу, Александр Смышляев тоже занял третье место, а Николай Олюнин завоевал серебро.

– Так что конкретно входило в твои обязанности?

– Мы встречали гостей, рассаживали их по местам в зависимости от положения, раздавали им стартовые листы с последовательностью заездов, итоговые протоколы, следили, чтобы на места для гостей не проходили болельщики со зрительскими билетами.

– Наверняка не обошлось без скандалов?

– Нет, все прошло на удивление спокойно. Вообще, меры безопасности на Играх были очень серьезные. Существовали “чистые зоны”, в которые нельзя было проносить жидкости, еду, острые предметы. И зрителей, и персонал часто досматривали. Эти меры дали результат: ни о каких инцидентах я даже не слышал.

– Рабочий день долго длился?

– В зависимости от расписания соревнований. Иногда меньше 9-ти часов, иногда – больше. Рабочая смена в день открытия и вовсе длилась 17 часов. Я наверное удивлю кого-то, но работа волонтера на Олимпиаде – это не отдых, как многие считают. Мы просто валились с ног от усталости. С соседями по номеру мы практически не общались, виделись только утром и перед сном – работали в разных командах. А вот с ребятами из команды я здорово сдружился, мы и сейчас общаемся.

– А жил ты далеко от экстрим-парка, где работал?

– Жил я на побережье, в гостиничном комплексе “Русский дом”. Экстрим-парк, соответственно, в горах. Добираться от гостиницы до объекта – три с половиной часа. Чтобы успеть приехать к началу первой смены, приходилось вставать в 4 утра. Вначале планировалось построить две волонтерские деревни – в горах и на побережье. Не все успели. Горная деревня должна была вмещать 7 тысяч волонтеров, а вмещала только 3 тысячи. Вдобавок организаторы почему-то поселили там некоторых волонтеров, занятых в Олимпийском парке и им тоже приходилось долго добираться до места работы, но в обратном направлении. Из-за этой несогласованности нам пришлось терпеть неудобства.

– А еще с какими проблемами пришлось столкнуться?

– Разочаровала кухня. Хорошо готовили в прибрежном кластере, а в горном, где я чаще всего всего ужинал, кормили размороженными рационами. Невкусно. В гостинице, где я жил, готовили ужасно. Каждый день на завтрак давали блинчики с пятью видами начинки, два из которых я так и не сумел опознать (смеется) и кашу – овсяную или гречневую.Питание двухразовое, обеда не было.

В начале Игр сталкивались с транспортными проблемами – специальные автобусы для персонала ходили с перебоями. Болельщики этой проблемы не испытали, поскольку муниципальный транспорт работал исправно.

Условия проживания мне понравились, мы жили в гостиничных номерах с душем, санузлом и кондиционером.

– А время на отдых было?

– Конечно. Планировалось шесть выходных, но один соревновательный день перенесли из-за тумана и выходной пропал. Досуг волонтеров организаторы обеспечивали хорошо. В порядке поощрения давали билеты на соревнования, но в выходные больше хотелось выспаться, чем идти куда-то. Но я все же посетил два хоккейных матча, в том числе поединок сборных Канады и Норвегии. Гулял по Олимпийскому парку, там было много интересного. Например, музей в доме болельщика сборной России, гостевые дома спонсоров и много чего еще. Кроме того, для волонтеров были организованы научные лекции, которые читали профессора ведущих вузов.

– Ну а в целом какое впечатление сложилось? Понравилось?

– Очень понравилось. Настолько, что я решил и в дальнейшем работать волонтером. Понравилось отношение. Очень часто люди просто так подходили и благодарили нас за работу. Руководители всячески подбадривали нас, поили чаем. Понравилась невероятно позитивная атмосфера. Если в начале Игр россиян можно было узнать по мрачным лицам, то через несколько дней наши оттаяли, радовались вместе со всеми и отличить россиянина от иностранца было невозможно. Можно было запросто начать разговор с любым незнакомым человеком в электричке или автобусе. Обсуждали главным образом спортивные события: победы и поражения наших олимпийцев, позиции в медальном зачете. Никогда не забуду того восторга, который был написан у всех на лице, когда Россия вышла на первое общекомандное место. В тот момент, когда наши мужчины заняли весь пьедестал по итогам лыжного 50-километрового марафона, я находился в аэропорту – готовился к вылету домой. Зал просто взорвался, этот восторг не передать словами.

– Выходит, ты покинул Сочи до официального закрытия Игр?

– Да, во время закрытия я был уже в аэропорту Казани, на пути домой. Нужно было возвращаться к основной работе.

– На память об Олимпиаде у тебя что-то осталось?

– Вся форма осталась со мной. Это очень много вещей: шапка, рюкзак, горнолыжный костюм, флиска, термобелье, три поло… Еще мне вручили памятный сертификат за подписью Томаса Баха и Дмитрия Чернышенко. А еще я привез из Сочи значки. Это такой символический подарок, который по сложившейся традиции дарят волонтерам гости всех подобных мероприятий. Никаких других подарков нам нельзя было принимать, только значки. Некоторые ребята – коллекционеры – прямо-таки охотились за ними. Я даже пожалел, что не прихватил с собой несколько значков из Ульяновска, они разошлись бы там на ура.

– Ты общался с иностранцами. Что они говорят об организации нашей Олимпиады?

– Я познакомился с американским волонтером, для которого сочинские Игры стали пятыми. Он сказал, что все было организовано ничуть не хуже, чем в Солт-Лейк-Сити или Ванкувере. На самом деле, иностранным болельщикам не на что было жаловаться. Я прочитал где-то в Интернете статью, в которой говорилось, что Сочи – это заповедник того, как могла бы выглядеть идеальная Россия. Это действительно так.

– Что ж, спасибо за интересный и подробный рассказ!

– Не за что, рад был поделиться с вами своими впечатлениями.

Записал Виталий Ахмеров