***
Новый век на дворе,
А грустим всё о старом,
Об ушедшей поре,
Там, где юность осталась.
Друг мой пишет о том,
Что по детству скучает,
Что его старый дом
Новым людям мешает.
Дом готовят под снос,
Никуда тут не деться,
А по коже мороз,
Дом был родом из детства.
Зла привычка – ломать,
Разрешенья не просит.
Будут стены трещать, –
Это жизнь нашу сносят.
***
Я радуюсь, когда не поздравляют,
Я радуюсь, когда не приглашают.
Мне надоели длинные застолья,
Где пересуды подкрепляют солью.
Скорей в апрель, где нараспашку ветер,
Где нет ни склок, ни грязных сплетен,
Где лучезарен на рассвете лес
И где пленяет чистота небес.
Она сравнима с чистотою слова.
Мир доброты – души основа.
***
Варлааму Шаламову
Здесь обрывались жизненные драмы,
И слышен далеко здесь каждый звук.
Был прав до боли Варлаам Шаламов,
Певец неволи и природы друг.
Простору много, а куда податься,
Везде сплошная зона Колымы.
В бараках ночью бедолагам снятся
Весенние и солнечные сны.
А будни нависающе суровы,
Всё беспощадней стужи приговор.
В колымских муках найденное слово
Тревожит и волнует до сих пор.
Уймись пурга, не угнетай неволю,
Так хочется родное вспоминать.
По- волчьи непогода воет, воет,
Но надо, надо, надо выживать.
***
Был Союз, нами чтимый,
Где ты, наша страна?
На углу проходимец
Продаёт ордена.
Разве можно за деньги
Подвиг наших отцов?
Смотрит с ордена Ленин,
Взгляд открыт и суров.
Мы, конечно, не ведали,
Что получится так,
Над великой Победою
Изгаляется враг.
Как же это случилось?
Горько, горько, страна,
На углу проходимец
Продаёт ордена.
***
Когда-то жил я в комнате уютной,
Смотрел в окно на солнечный восход.
И вот теперь не я встречаю утро,
В той комнате другой жилец живёт.
О чём жалеть-то, право, и не знаю,
Но всё равно порой щемит в груди,
Когда в окне кого-то замечаю,
Который там стоит или сидит.
Живу в квартире новой и просторной,
Вопрос с жильём давно уж не гнетёт,
Но то окно мне многое напомнит,
В душе моей святое шевельнёт.
По улице знакомой вновь иду я,
Вот старый дом и старое окно,
А сердце бьётся, бьётся и ревнует,
Никак не успокоится оно.
***
Тот человек, которого я встретил,
Когда-то в детстве был обижен мной.
Всё тот же взгляд с грустинкою, но светел,
Тот человек с седою головой.
Наверно, не узнал меня
И всё же он посмотрел и дальше зашагал.
Как звали его, Витя иль Серёжа?
Не важно как. Немолодым он стал.
Да я и сам давно уже не молод,
Ровесники мы с ним наверняка.
Не виделись уже почти лет сорок,
Но я узнал – с наколкою рука.
И будет день, а, может, будет вечер,
Он снова вдруг объявится в толпе,
И мне от мимолётной этой встречи
Опять, опять, опять не по себе.
***
Ценю я преданность собак,
Их верность молчаливую.
Не важно – беден ты, богат,
Их дружба неспесивая.
Чужды им деньги и тряпьё,
И иномарки разные.
Дороже им руки тепло
И чувства не продажные.
Они ничуть не хуже нас,
Жаль только – бессловесные.
Меня встречают каждый раз,
Как друга лайки местные.
Ценю я преданность собак
Их доброту открытую.
А у людей всегда ли так?
Я людям не завидую.
***
Нарисую на бумаге дом,
Заселю детьми и стариками.
Души их я наделю добром,
Чтоб они друг друга уважали.
От настольной лампы будет свет,
И тепло от лампы тоже будет.
Пожелаю дому много лет,
И здоровья пожелаю людям.
Кто-то скажет, – это всё не то,
Дом не настоящий, а бумажный.
Я тогда на языке простом
Объясню, что для меня он важен.
Ведь теперь людьми он заселён,
В доме нету пасмурной погоды.
Пусть для всех примером станет он
Побеждённой зависти и злобы.
***
Нине
Руки в пене мыльной,
Груды из белья.
Взгляд наивно-милый –
Жёнушка моя.
Гладит и стирает,
Штопает, поёт.
Взора не печалит
Череда забот.
Отдохни хоть малость,
Стирка подождёт.
Я ей про усталость,
А она поёт.
***
Жизнь наша – тот же сноуборд,
Она порою, как качели,
То вверх внезапно вознесёт,
То вдруг опустит до панели.
Кому-то в ней медальный звон,
Кому-то боль и прозябанье,
Кому-то лесть со всех сторон,
А кто-то без чинов и званий.
Он так нелёгок, – сноуборд,
Нужна решительность и смелость.
И в жизни, и в игре за борт
Ты можешь вылететь за дерзость.
Но я за дерзость, я за жизнь,
Пусть с высоты, с размаху наземь.
Я за такой сноубордизм,
Который, как и жизнь, – отважен.
***
Стрела из привольной степи
Какого-то древнего скифа.
Её нам века берегли –
Преданье далёкого мифа.
Вплотную сошлись племена –
Дыхание яростной схватки.
Неведомо, чья тут вина,
И бьют, и кладут на лопатки.
Вот знак застарелой вражды –
Вдоль края степного простора
Идёт полоса борозды,
Не смей преступить её, ворог.
Как око рубеж стерегли
Сарматы и скифы, и гунны.
Вся летопись нашей земли,
Как свиток для долгих раздумий.
***
Синие цветы на платье мамином,
Городская пыльная окраина.
С мамой говорю, шагаю маленький,
Загремел трамвай на рельсах старенький.
Солнечные дни – такие милые,
С мамою идём вдвоём счастливые.
Не грозит нам небо злыми тучами,
Были эти дни, конечно, лучшими.
Далеко вела дорога светлая,
Шла навстречу осень чуть приметная.
Жизнь была лучистая и мглистая,
Но остались наши души чистыми.
Я волнуюсь, как перед экзаменом,
Вспомнил я цветы на платье мамином.
Где ты, где ты, пыльная окраина,
Удлинили годы расстояния.
Кажется, опять шагаю маленький,
За руку иду с улыбкой маминой,
Не грозит нам небо злыми тучами,
Были эти дни, конечно, лучшими.
Ташлинский Вячеслав Петрович, родился в 1944 году.
Поэт, журналист. Печатался в различных периодических изданиях.
Автор шести сборников стихотворений.
Член Союза журналистов России.