Культуры будет до х

По итогам международного культурного форума, который проходит сейчас в Ульяновске, может быть скорректирована региональная стратегия развития культуры до 2025 года, заказчиком которой выступил Фонд “Ульяновск – культурная столица”, что позволило финансировать разработку документа без процедуры торгов. Впрочем, ожидать глобальных изменений не приходится — стратегия выглядит законченным документом с уже обозначенными пунктами от «а» до «х» основными принципами. Практическая ценность этого документа вызывает у нас большие сомнения.

В чем суть?

Проект стратегии, несмотря на свою явную декларативность, оказался лишенным полета фантазии. Причина очевидна — абстрагироваться от конкретных местных требований разработчикам не удалось. Впрочем, по-видимому, такой задачи и не ставилось. Если внимательно изучить текст документа, то можно понять, что ничего принципиально нового стратегия не содержит. Скорее, это попытка формализации массы прожектов, обещаний и намерений, которые высказывались в последние годы руководством области. Этот факт четко сформулирован в задачах культурной политики региона, которые обозначены в стратегии.

Основных задач несколько. Часть из них вынужденные и обычные для любых бюрократических документов — совершенствование структуры управления, выявление новых источников финансирования, обеспечение равного доступа к благам культуры, сохранение сети культурных учреждений и т. д. Если же эти задачи откинуть как очевидные, то в сухом остатке останутся исполнение указов Путина по повышению з/п работникам культуры, строительство креативного кластера, а также развитие туризма и реализация приоритетных культурных проектов — культурного форума, музея СССР и киностудии, как того пожелал лично губернатор на обсуждении идеи стратегии.

При этом, если задуматься, то оказывается, что некоторые задачи культурной политики напрямую противоречат друг-другу. Например, задачи повышения заработной платы и сохранения и развития кадрового потенциала. Очевидно, что при существующем объеме финансирования исполнить эти задачи одновременно невозможно — либо повышение заработных плат за счет сокращения лишних ставок, либо развитие кадров.

То же касается и сети культурных учреждений. С одной стороны ставится задача сохранения существующей сети и её переформатирования, а с другой — задача по выравниванию обеспеченности муниципалитетов средствами на культуру. При этом, пусть и в неявном виде, декларируется неэффективность деятельности учреждений культуры, большинство из которых в регионе существуют в форме казенных учреждений.

Подобных компромиссных противоречий в документе множество. Стратегия пытается совместить несовместимое — пожелания внезапного развития культуры как среды (креатив, проектный подход, гранты, инновационные формы налогообложения, финансирование за счет малых благотворительных взносов) с культуры как отрасли, где бал правят квадратные метры, ежегодные отчетности, показатели обеспеченности населения услугами культурных учреждений, среднегодовые проценты роста заработной платы специалистов по каждой из категорий, целевые индикаторы и т. д.

Но это совершенно не принципиально. Разработчики стратегии наверняка предвидели, что для того, чтобы реализовывать средовые и масштабные инфраструктурные планы, у региона попросту нет денег — уровень финансирования культуры в области в два раза ниже, чем в среднем по России.

Теоретически обойти проблему можно двумя способами — неким асимметричным креативным решением, на которое намекнул на вчерашней пресс-конференции консультант разработки стратегии Кирилл Разлогов, заявив, что то, что мы называем культурой, в Америке принято называть развлечениями, либо признанием того, что задачи стратегии могут быть решены только при серьезном увеличении финансирования и при коренной перестройке подхода к культуре (предлагается сделать её двигателем создания креативного класса, а регион — особо инновационным), то есть никогда.

Сценарии

Креативного асимметричного решения в стратегии не нашлось, разработчики выбрали второй вариант действий и ограничились предложением трех сценариев развития культуры в регионе — инерционного, реалистического и оптимистического. Оптимистический сценарий как раз и предполагает активное формирование креативного класса, выстраивание соответствующего кластера, упор на интеллектуальную экономику и т. д. Реалистичный рассматривает сохранение существующего статуса-кво, но с приростом финансирования за счет общего роста экономики региона, а инерционный и вовсе предполагает, что объем финансирования культуры будет поддерживаться на том же уровне, что и ныне — 0,7% от ВРП.

Несложно понять, что прочитав стратегию, мы вернулись на круги своя. Фактически, документ говорит о том, что все в общем и целом с вероятностью 99% останется так же, как и сейчас. Поэтому ничего не остается, кроме как сосредоточится на «пуговицах» – тех решениях, которые предлагает стратегия в рамках реалистичных сценариев.

Нового и тут немного. Во -первых, стратегия предлагает переформатировать учреждения культуры в муниципалитетах в некие центры новой культуры. Как сообщали на мероприятиях форума, пилотные проекты таких центров вскоре могут быть запущены в районах области. Предполагается, что смена вывески и не совсем понятное изменения содержания таких учреждений приведет к тому, что в них начнут активно ходить представители явно указанной целевой аудитории «от 30 до 50». Что они там будут делать?

Во-вторых, предполагается бороться за библиотеки, в которые ходят все реже и реже. Планируется «создать условия для трансформации библиотек в центры общения людей» путем увеличения книжного фонда, проведения лекций и информатизации. Все это есть в активных библиотеках уже сейчас. Останется лишь все формализовать и оформить в планы-графики, которые «спустить» по библиотечной системе: лекций в месяц столько-то, информатизации столько-то, процент вовлечения жителей по итогам года такой-то.

В-третьих, предлагается создание Фондов местного сообщества, которые должны будут аккумулировать благотворительные средства. Причем, разработчики стратегии надеются, что в качестве благотворителей будет выступать не только бизнес, но и население.

В-четвертых, высказана идея о создании туристско—рекреационных кластеров на базе объектов культурного наследия.

Больше явной конкретики мы в документе не нашли. Остальное — набор деклараций о «повышении», «улучшении», «развитии», «поддержке» и т. д. При этом все направления «повышений», «улучшений» и «содействий» очевидны. Действительно, кто же будет спорить, что, например, межнациональное взаимодействие надо углублять? Надо. Нужно ли создавать «благоприятные социально-экономические условия»? Надо. «Усиливать взаимодействие?» Наверное, тоже надо.

Зачем все это надо?

Стратегия получилась в виде бюрократического документа, причем без явно указанных прорывных целей. Считать таковыми «увеличение эффективности деятельности» или «создание комфортных условий жизни» не приходится. Причина понятна — никто не надеется на то, что культура внезапно станет локомотивом региональной экономики. То, что хорошо на бумаге, на деле вряд ли воплотимо в жизнь. И дело не только в деньгах, но и в малом количестве потребителей того, что принято звать культурой, а не развлечениями, как метко заметил господин Разлогов.

Воспитывать креативный класс? Сама постановка вопроса выглядит в нынешних условиях, когда смысл фразы «креативный класс» оказывается близок к фразе «враги России», смешно. Да и на какого потребителя будут работать «креаторы»? Активное население из области уезжает все чаще и чаще, а объекту управления власти под названием «народ» вся эта «проектная работа» и «креативные кластеры» попросту не нужны — потребность в развлечениях народ в своей массе удовлетворяет безо всякой излишней культуры.