Алексей Куринный: КПРФ нуждается в обновлении

В минувшую субботу на отчетно-выборной конференции местного отделения КПРФ первым секретарем обкома партии был избран известный ульяновский политик Алексей Куринный. Какие задачи поставит перед региональными коммунистами новый лидер? Как изменения ждут партию? Собирается ли КПРФ бороться за губернаторское кресло? Мы встретились с господином Куринным и постарались найти ответы на эти вопросы.

– Поздравляем с избранием. Желаем политических успехов, всего наилучшего. Но сразу возникает вопрос — а выборы-то альтернативные были?

– Что имеется в виду? Была ли вторая кандидатура?

– Да

– Вторая кандидатура не была предложена.

– Нет внутрипартийной конкуренции?

– Внутрипартийная конкуренция была..

– Но никто больше не выдвинулся?

– Да, никто больше не выдвинулся. Сказался авторитет первого секретаря [Александр Леонидович Кругликов — от ред.]. Рекомендовали меня. Там сложная была процедура — сначала рекомендация через ЦК, затем рекомендация нашего обкома.

Партия нуждается в обновлении. Оно идет, но пока недостаточно быстрыми темпами. Сейчас идет определенный этап перестройки работы, когда старое поколение уходит, молодое приходит, учится.

– Почему ушел Кругликов? В чем причина?

– Александр Леонидович неоднократно заявлял, что собирается уходить, плюс наложились проблемы со здоровьем дополнительные. Решение анонсировалось уже давно — два года назад, оно рассматривалось. К нему все шло постепенно. Своеобразным толчком стал фактор здоровья. В результате решение было принято в достаточно короткие сроки и стало неожиданным для многих. Но преемственность будет соблюдена — Александр Леонидович остался вторым секретарем (по идеологии), никаких резких рывков, провалов быть не должно. Он в строю — сейчас его немножечко подремонтируют наши доктора, надеюсь, что его еще надолго хватит.

– Дай бог ему здоровья. Вы стали первым секретарем обкома. Можно спросить — партия КПРФ в Ульяновске сегодня кто это, что это?

– Во-первых, это все-таки настоящая политическая партия, где подавляющее большинство членов присутствуют не номинально, ни за какие-то преференции. Это именно убежденные сторонники, причем достаточно жесткие – люди, которые готовы жертвовать личным временем, своими средствами для того, чтобы достигать определенных результатов. Другое дело, что возрастной состав такой, что не всегда удается в полной мере использовать потенциал. Партия нуждается в обновлении. Оно идет, но пока недостаточно быстрыми темпами. Сейчас идет определенный этап перестройки работы, когда старое поколение уходит, молодое приходит, учится. Очень сложный период сам по себе. Будущее партии во многом будет зависеть от того, как этот период пройдет — речь о ближайших 3-5 годах.

– Как собираетесь преодолевать эти сложные времена, что планируете делать?

– Очевидно, что необходимо привлекать новых людей. Очевидно, что надо искать новые подходы, новую систему информационной подачи, новые инструменты, которые сейчас существуют, и при небольших затратах позволяют достаточно эффективно доносить свою информацию до большинства. Я имею ввиду сетевые (интернет) ресурсы и соответствующие действия, на которые вынуждены будут реагировать проправительственные СМИ. Все это должно быть сегодня внедрено, но главное — это люди. Главное сегодня привлечь новых сторонников. В старых мы уверены на сегодня, их мы знаем, на них мы опираемся, но свежая кровь необходима.

– А идеологически? Хотелось бы услышать про региональную идеологию.

– Идеология — это такое центральное образование, формируется в любом случае ЦК: программа партии, основные программные установки. Региональность тут… Есть, конечно, свои элементы. Это и недопущение монополизации власти, фиксации у кормушки одних и тех же людей, То, что сейчас происходит в области, ни для кого не секрет — тусуется одна и та же колода, решения принимаются фактически одним центром, любая альтернатива — правильная или неправильная — сразу без обсуждения давится. Отсюда закрытые социальные лифты, невозможность для молодежи развиваться так как она хочет, отсюда низкие зарплаты, отсюда прикормленный, сидящий на бюджете, бизнес.

– Вы сейчас сказали важную мысль — необходимо, чтобы элиты менялись, менялась власть, но менялась на что? Просто менять ради замены? Это самый главный аргумент КПРФ: «надо поменять власть»?

– Некоторые еще более упрощают – «надо отнять и поделить». На самом деле нет. Должны быть честные условия конкуренции, начинаться они должны, как мы понимаем, с политики.

В условиях, когда все сжато в один кулак, неизбежна радикализация, которая приводит к неустойчивости системы.

– Это самая больная тема сейчас для КПРФ?

– С этого все и начинается. Все хозяйственные вопросы начинаются с политики. Повестка дня формируется нечестными способами, о которых мы все знаем — административным ресурсом, использованием бюджетных средств для того, чтобы избрать… Это говорит о том, что система сама в честной борьбе будет проигрывать. Следовательно, в неё отбираются сегодня люди, прямо скажем, не лучшие. А это означает, что рано или поздно она перевернется. Другой вопрос — какой это будет переворот? В условиях, когда все сжато в один кулак, неизбежна радикализация, которая приводит к неустойчивости системы. Любой фактор (наподобие падения цен на нефть) способен в долгосрочной перспективе разрушить и уничтожить. Все начинается снизу. То, что отстаивает сейчас КПРФ, — это, в принципе, социальная справедливость. Многие даже считают это социально-демократическими принципами. Они есть и они превалируют в большинстве стран западных — это и справедливое распределение доходов, и прогрессивная шкала [налоговая — от ред.], о чем мы сейчас говорим, – тот же вариант «отнять и поделить», но цивилизованный вариант. Есть такой позыв.

– Если взять региональную повестку за исключением политической. Какие проблемы Вы видите в экономике области и какие решения предлагаете?

– Экономика области не может существовать вне российской. Правила диктуются сверху. Следовательно, если правила эти сегодня нечестные и неверные, то, не скажу что большинство, но большая часть бизнеса сегодня вынуждена эти правила игры нарушать периодически. Системно нарушается всеми. Вот над этим вопросом необходимо сегодня работать. Это уже неоднократно обсуждалось — если мы хотим сохранить страну, то необходимо уравнивать регионы по уровню доходов. Жестко уравнивать, не так как сегодня. Есть регионы в стране, которые живут на общеевропейском уровне, а есть регионы, которые влачат жалкое существование. Сегодня нужно жесткое решение, которое должно пойти снизу, чтобы коэффициент бюджетной обеспеченности был не более 2,5. Будет много, конечно, воя со стороны наших столиц, но, если мы хотим сохранить единую страну, это все должно идти, причем из регионов. Бюджетное планирование. Построение бюджетов должно идти снизу, начиная с самых насущных потребностей. Не сверху, как это сегодня происходит, – сначала армия, полиция, какие-то силовые органы, государственные нужды, а потом по остаточному принципу. Нормальный принцип формирования доходных источников и передачи их вниз. Все это требует консолидации усилий не одной Ульяновской области, а многих регионов, но все это нужно делать уже сегодня.

Налоговое администрирование, которое имеет место быть, крайне неэффективное — 30% населения Ульяновской области непонятно где работает (как и по всей стране), а с этим мы ничего сделать не можем, имея громоздкую налоговую систему. Это тоже никуда не годится, механизмы надо перестраивать. Опять же, не на уровне региона это надо делать. Треть доходов сегодня неизвестно каким образом исчезает. Федеральная повестка все сносит и в плане распределения доходов от природных ресурсов. Полностью ненормальная система сегодня.

Налоговое администрирование, которое имеет место быть, крайне неэффективное — 30% населения Ульяновской области непонятно где работает.

Равных условий для бизнеса на уровне региона тоже нет. На сегодня определяющим то, будет ли бизнес развиваться, является личная поддержка губернатора. Не поддержит лично губернатор или второе-третье лицо, не будет этого административного «зонтика», и тебя не будет, тебя раздавят — разорвут налоговые органы, замучают проверками, не будет возможности получить кредиты, землю и тому подобное.

– Вы считаете, что в таких случаях функция власти заключается в том, что она даёт или не даёт команду «фас»?

– «Фас» у нас давать никому и не надо, эта команда априори существует. Власть прикрывает от «фас» кого хочет.

– Власть это позиционирует как «мы убираем административные барьеры». Тут не то, что негативная воля, а скорее «давайте поговорим», чтобы так не лютовали, потому что «люди-то хорошие».

Что-то вроде этого. В нормальных условиях никто не выживет, а если лично поддержит влиятельное лицо — приедет, договорится… Получается, что работает не система, работает ручное управление. Кто под него попал, тот как-то и способен существовать и развиваться дальше. А вот до кого не дошло, а таких большинство, они будут по общим правилам существовать в условиях репрессивного законодательства.

Сейчас из приходящих на выборы процентов 50-60 — это люди, так или иначе завязанные на чиновничество.

– Создается из Ваших слов такая картина, что большинство наших проблем находятся на федеральном уровне и решаются тоже там. Тогда какой смысл заниматься вообще региональной политикой? Вот, предположим, увеличит КПРФ свою фракцию в том или ином представительском органе. Что изменится? Станет представитель КПРФ губернатором или мэром. Что изменится? Все равно выстроена вертикаль, система. Максимум, что ты можешь сделать — это встать в клинч с этой системой и проиграть. Она тебя пережует.

– Вы во многом правы, условия действительно выстроены сверху и в рамках этой вертикали они реализуются. К сожалению. Это большая беда, но и на местном уровне что-то сделать можно. Создать нормальную работоспособную ротируемую команду с привлечением туда специалистов по профессиональному отбору. Это возможность уменьшить административные расходы, это вполне возможно. Сегодня 500 миллионов просто так расходуются. Есть федеральный норматив на содержание органов власти, там для Ульяновской области 4,1%. Нам показали 3,8% [от доходов бюджета — от ред.]. На самом деле функции управления выведены в структуры, которые спрятаны — ОГУЗы, всякие управления, фонды, порядка 25 организаций мы насчитали, созданных вокруг правительства и органов исполнительной власти. Хотя формально они не чиновники, а бюджетники, на самом деле ими те же управленческие функции выполняются. Реальные затраты получаются не миллиард 240 миллионов, а 2 миллиарда 100 миллионов, если всех их посчитать. Вот и те 500 миллионов, которые мы по закону не имеем права тратить. Нам норматив выставили, а мы его хитро обошли на уровне региона. Конечно, обеспечили соответствующую поддержку. Сейчас из приходящих на выборы процентов 50-60 — это люди, так или иначе завязанные на чиновничество. Напрямую или опосредованно. Поэтому результаты, особенно в условиях низкой явки, никого не радуют. Практически непробиваемая система образовалась.

– Прошедшие выборы показали очень интересный эффект — Путин своим возросшим рейтингом вытянул губернаторов, которые избирались. Такое ощущение, что у оппозиции вообще не осталось никаких шансов.

– Если анализировать историю, то приходишь к выводу, что нечто подобное уже было. Взять 1914 год — массовый подъем патриотизма, поддержка резкая, но все это быстро кончилось, когда включились экономические моменты, когда затронуло каждого лично. Все это быстро сошло на нет. И эта поддержка — она недолговечна, поэтому губернаторы, чувствующие неустойчивость своего положения, пытаются на этой волне максимально быстро проскочить и обеспечить себе дополнительную «пятилетку»,чтобы существовать дальше и иметь возможность работать. Наш губернатор, я так думаю, тоже не исключение. Я думаю, что он имеет мысль в 2015 году досрочно переизбраться пока есть волна.

– А у Вас нет мысли ему оппонировать на этих (возможных) выборах?

К сожалению, у нас нет возможности сейчас пройти муниципальный фильтр. Наших депутатов в муниципальных образования дай бог если человек 30 наберется, а надо 100, 116. Сегодня, если анализировать ситуацию с точки зрения закона, у нас нет возможности выдвинуть своего кандидата именно от КПРФ.

Беседовал Евгений Марков