Владение языком, чувство слова – такое впечатление, что всё это перестало быть чем-то важным в литературе. Критики любят повторять: «прекрасный язык…», «чудесный язык…» Но редко подтверждают свои восклицания примерами. В том-то и дело, что современный писатель зачастую не владеет литературным языком. Вообще, в деградации отечественной словесности виноваты, в первую очередь, критики. Это с их, не то, что молчаливого согласия, а велеречивого славословия посредственные, не слишком талантливые и умные и даже не очень мастеровитые авторы стали сегодня лучшими писателями России. В то же время, множество действительно хороших писателей до публики просто не доходят. Это именно с подачи критиков отпала для писателя необходимость владеть языком, как инструментом. С подачи критиков стало нормальным писать кое-как. Критик развратил писателя. Почему?

Потому что наиболее удачливые критики стали лакеями книгоиздательского бизнеса. Те, кому повезло чуть меньше, открывают перед бизнесом, как перед тучным барином, двери в надежде получить монетку славы. Чтобы не быть голословными, приведём несколько цитат. «Он не пил в том смысле, в котором спрашивала об этом бабушка»; «он развёлся с женой, питался на пенсию своей матери»; «первое, что делает деревенский житель, всю жизнь вкалывавший до бесчисленного пота…»; «в городской душной заразе сигарета идёт за милую душу, а в деревне, когда лёгкие получают полный разлив свежести, никотин сразу становится неуместным». Это не опечатки и не ошибки, пропущенные редактором. Это стиль, кочующий из книги в книгу. Это стиль, который хвалят и справа, и слева, убеждая почтеннейшую публику, что так написал лучший российский писатель современности. В том числе, в этом уверены и члены нашего уважаемого Совета. Но если мы ратуем за такую литературу, тогда всё прекрасно, не о чем и горевать. Непонятно только одно: почему нам так не нравится, что власть нас обманывает, что не хочет совершить геополитический прорыв, что узаконивает либеральную экономическую модель и пр., пр., пр.?

Почему мы недовольны, когда мы сами – такие же? Каждый из нас на своём месте не хочет честно и добросовестно заниматься своим делом. Но тогда зачем удивляться, что того же не хотят другие? Вас, господа критики, устраивает в русской литературе «бесчисленный пот», «полный разлив свежести», которые получают лёгкие? А кого-то вполне устраивает чьи-то там нищета и бесправие. Конечно, это не одно и то же. Просто видеть чужую наглость, чужой непрофессионализм и чужую алчность нам невыносимо. А вот со своими мы как-то уж очень легко уживаемся.

Читательская аудитория сегодня действительно размыта, аморфна, читатель не имеет ориентиров: что читать, кому верить, какая литература хорошая, а какая – не очень. До сих пор многие не хотят понять простую вещь: сегодня литературный процесс – совсем не то, что вчера. Это не просто разные творческие мастерские со своим мировоззрением и своими подходами. Хватит быть наивными! Пора понять, что книжные магазины существуют не ради народного просвещения. А писатели, чьими именами подписаны штабеля книг, пишут эти книги не по причине одолевающего их вдохновения. Литература сегодня существует по законам рынка. Из имени производителя текста, как из названия, например, модного дома, формируется brand – своего рода гарантия качества. То есть качества-то, может, нет и в помине, но потребителю текста при помощи технологий манипуляции сознанием вдалбливают, что это не что иное, как национальный bestseller, большая книга и так далее в том же роде. Читатель отправляется в магазин и, думая, что покупает книгу, покупает хорошо разрекламированный товар, что-то вроде пива «Клинское» или кетчупа «Heinz». Цель рынка – заставить потребителя раскошелиться. Цель достигнута.

Оно бы и ладно. Но беда в том, что кроме такой литературы до читателя ничего другого почти не доходит. И не стоит думать, что если вас знают на сайте «Российский писатель», вас знают везде. Не знают. Но Союз остаётся упованием писателей. Почему бы Союзу не стать настоящей альтернативой современной литературной тусовки. Задача, во-первых, была бы показать, что современная русская литература – это не то, что пытается навязать сегодня читателю книгоиздательский бизнес. А во-вторых, вывести русскую литературу из подполья. Но опять же: сторонясь групповщины и вкусовщины. Ведь если кому-то в Союзе писателей нравится читать о русских печках и блинах, это не значит, что все должны писать о блинах. В идеале пусть будет много писателей, разных направлений и разной одарённости. Пусть будут честные и не злобные критики. Пусть при Союзе появится система издания и распространения книг. Например, при каждом региональном отделении свой магазин, куда присылают книги члены Союза со всей страны. Пусть критики пишут о том, что поступает в эти магазины. Думается, что продумать и создать такую систему возможно. Дело за организацией процесса.

Если ничего не менять в литературном процессе, если оставить всё так, как есть сегодня, критика в скором времени обесценится полностью. Чем дальше, тем увереннее критик превращается в обслугу книгоиздательского бизнеса. А в этом случае критика как жанр изживает себя. Критик должен ориентировать читателя в море литературы. Сегодня, когда пишут все, это особенно важно. Ни читатель, ни критик не могут охватить весь тот объём литературы, что попадает на прилавки магазинов плюс публикуется в интернете. Пишущих людей стало так много, что для осмысления всего написанного нужно содержать целое министерство критики. Получается какой-то замкнутый круг, преодолеть который можно только, совершив рывок.

У многих читателей представления о современной литературе сложились в соответствии с премиями, которые несколько раз в год с большим шумом и помпой раздаются в замкнутом круге писателей. Обидно и за писателей, которых попросту не пускают к читателю, и за читателя, которого обворовывают. Да при том так, что сам читатель зачастую и не догадывается об этом. И снова хочется вернуться к сказанному выше: Союзу писателей при правильной постановке вопроса и организации процесса вполне по силам если и не переломить ситуацию совершенно, то, во всяком случае, внести в неё существенные изменения, сдвинуть с мёртвого места. Для этого нужна своя книгоиздательская система и своя система книгораспространения по всей стране. Союз писателей – авторитетная организация, способная справиться с этой задачей. И, возможно, это было бы намного важнее, чем проведение премиальных мероприятий.

Кстати, о премиях. О них не писал только ленивый. И только весьма неискушённый человек продолжает думать, что жюри добросовестно отбирает лучшие произведения и награждает за них авторов. Сегодня более достойны уважения те писатели, которые не получают премий.
Институт премий, с одной стороны, является коррумпированной системой, с другой стороны – инструментом книгоиздательского бизнеса. А издательский бизнес – это такой же бизнес, как и любой другой. И руководствуется он в своём деятельном существовании извлечением прибыли и более ничем. Ни просвещение народное, ни слава Отечества как литературной державы не могут и не должны интересовать коммерсанта в сфере его прямых интересов. Тем более что литература – материя тонкая, и то, что сегодня отторгнуто, завтра может быть принято на «ура», а имя модного сегодня писателя завтра может быть забыто и отовсюду вычеркнуто. Всё это известно, всё это не раз уже случалось. Да и мнения критиков могут порой расходиться прямо-таки в противоположные стороны.
Литература – не стиральный порошок, о котором достаточно снять ролик с участием сумасшедших людей, стирающих всё подряд до полного изнеможения. Мало сказать: «Читайте, ведь вы этого достойны». Поэтому используются своеобразные приёмы вроде премиальных «раскруток», «тотальных диктантов» и пр. придумок. Положение современной русской литературы можно с полным основанием назвать плачевным, поскольку коммерция в литературе на сегодня победила саму литературу. Как следствие – упорно и на всех уровнях корявые тексты преподносятся как лучшее, что есть сегодня в России. Авторы, либо начисто лишённые чувства слова, либо ловко жонглирующие словесами, называются классиками. Здесь кроется прямо-таки издёвка, но русский народ, по своему извечному простодушию, всё принимает за чистую монету.
И всё же: нужны или нет премии? Возможно, они не были бы лишним звеном в цепи литературного процесса, если бы были организованы как-то иначе. Например, оценка текстов была бы безличной. То есть для участия в таком процессе нужны писатели, жюри и организатор. Писатели присылают рукописи организатору. Тот безличные распечатки передаёт членам жюри. Жюри формируется из филологов, историков, философов, но, ни в коем случае, не медийных персонажей. Окончательный состав жюри определяется лотереей в последний момент. Члены жюри знакомятся с текстами, не зная авторства. И, конечно, в смысле премиального фонда примером могла бы послужить Гонкуровская премия.
Разумеется, здесь не предложены какие-то окончательные проекты. Здесь всего лишь идеи, которые хорошо бы обсудить и прийти к какому-то нужному для всех решению.

Светлана ЗАМЛЕЛОВА, писатель, литературный критик, переводчик, главный редактор виртуального журнала «Камертон», кандидат философских наук (Сергиев Посад)