Из цикла «Древо жизни».
Для начала некая ссылка из официальных пресс-релизов: «МЧС России прогнозирует в ближайшие пять лет существенное изменение объема годового стока рек на территории всех федеральных округов из-за глобального изменения климата.
Вследствие ожидаемого изменения режима температуры и осадков к 2015 году наиболее значительно изменится годовой объем стока рек в Центральном, Приволжском (выделено мной-Ж.М,) федеральных округах и в юго-западной части Северо-Западного ФО. Увеличение зимнего стока составит 60-90%, летнего – 20-50% по отношению к наблюдаемому в настоящее время”, – сообщает Центр “Антистихия” МЧС РФ.
Поскольку весна уже не за горами, есть смысл поразмышлять на такую , как бы далеко отстоящую от повседневных забот обывателя ,тему..
Начну с частностей. МЧС отмечает, что “проблемы, связанные с наводнениями и паводками, являются в значительной степени приоритетными, поскольку из всех стихийных бедствий именно наводнения на реках занимают для территории России первое место по суммарному среднегодовому ущербу”.
О том, почему МЧС озабочено именно весенними половодьями и затоплениями, я скажу ниже. Сейчас я хочу обнажить проблему куда более серьезную- и к работе МЧС никакого отношения не имеющую…
Я поведаю о судьбе речки Сулицы, протекающей недалеко от нас по территории Верхнеуслонского района республики Татарстан.
Водоносная артерия моего детства начиналась с маленького ручейка, бульканье которого раздавалось на нашем огороде прямо за капустными грядками. Ручей баловал ребятишек, поливал овощи, поил скотину, заполнял банные кадушки. Крепкой голубой нитью, на которую были нанизаны крестьянские подворья, тянулся он по деревне.
А дальше речка вилась вдоль холмов, крутила водяные мельницы, радовала омутами, ширью разливов. В реке хватало и глубины и рыбы. Можно было покататься и на лодке.
И вот минувшим летом побывал я в деревне Маматкозино. Сюда протянулся асфальт, появились здания новых ферм ( пустующих не один месяц), гаражи, несколько новых домов.
А речка почти исчезла.
Кто же выпил мою речку? Разные ответы услышал я от односельчан. «Сама высохла» – развел руками пастух. «Нефтеразведчики доконали», – посетовали в сельской администрации. «Скотина виновата, – махнула рукой бабка Марья. – Разве можно ее все лето у реки пасти? Травку поела, тальники вытоптала – и речке конец».
Я решил пойти по родной речке от истоков до устья. Ведь что-нибудь да увижу, а увижу – пойму.
Но то, что я увидел сегодня, свидетельствовало о том, что нынешний народ потрудился сильно. Верховое болото было высушено и выскоблено. Передо мной лежала искореженная бульдозерами впадина. Кое-где мерцали жалкие остатки воды
Я шел почти пересохшим руслом речки моего детства – и примечал все новые и новые раны, нанесенные реке неразумным хозяйствованием. Вспаханы набегающие к речной пойме каменистые холмы. Раньше их не пахали, там косили сено. У речушек поставили помещения для скота. Трава вытоптана, грязь, глина. Тракторы с бульдозерами едут через речку где вздумается, напрямик, сминая кустарник и срезая дернину.
И так без конца…
Вдосталь побродил я по берегам и других малых рек Среднего Поволжья. Все они в конце концов впадают в Волгу, и в конечном счете от их состояния зависит благополучие «главной улицы России». Как им живется? Схожа ли их судьба с судьбой моей речки?
Увы, схожа. Водостоки всех поволжских рек в разы уменьшились за последние годы. В округе повсеместно падает уровень грунтовых вод. Пересыхают болота и низины. И понятно, почему. Полив, водопой скота, нужды населения. Воды «пьем» все больше и больше, а состояние малых рек все хуже и хуже. Они скудеют еще и оттого, что повсеместно осушают болота, распахивают поймы и низины, водонесущие склоны, сокращаются площади водоохранных лесов. На реках исчезли плотины и запруды.
Когда-то в республике Чувашия на малых реках стояло более пятисот плотин и водяных мельниц. Теперь нет ни одной! А сотни животноводческих комплексов, летних лагерей для скота, машинных дворов расположено в водоохраняемых зонах. Практически все поймы рек распаханы. Берега их оголены. Поэтому идет интенсивный смыв плодородного слоя с полей , каждый год малые реки уносят более пяти миллионов кубометров почвы. Плохо и земле, и воде – речки заиливаются, поля теряют плодородие.
На водных артериях Волжского бассейна сосредоточена чуть ли не половина промышленного потенциала страны.Здесь проживает более шестидесяти миллионов человек… Повсеместно реки продолжают мелеть… И откуда же возьмется «увеличение» стоков в Приволжском федеральном округе?
Вопрос у волжан вызывает недоумение.
Сильно сомневаюсь я и в том, что увеличатся стоки
Но даже если весенние (а тем более летние ) стоки увеличатся так , как предполагает МЧС -это никак не решает проблему нарастающего водного голода в наиболее промышленно развитых и густонаселенных регионах России.
Человек так устроен, что он реагирует чаще всего лишь на громкое, резонансное несчастье или беду. Землетрясение, катастрофа на гидростанции, жертвы в ночном клубе – и так далее. А беду, которая наползает тихо и медленно, люди просто – напросто не замечают. Ну, высохла речка-безымянка. Исчез родник. Болото испарилось куда-то… Эка беда!
Беда,дорогие сограждане! И еще какая. Вот в той же Ульяновской области чуть ли не каждая вторая деревня сидит практически без питьевой воды. Причина? “Вода ушла из колодцев. Пересыхают родники.” И мало кто связывает это с исчезновением малых рек и речушек…
А не настало ли время начать поистине всенародную заботу за чистоту и полноводность наших малых рек? Ведь без них ничего на нашей земле не будет – ни воды в колодцах, ни места отдыха,ни рыбалки, ни пенья соловьев. И даже самой матушки Волги – ведь она начинается с крохотных речушек.
Такова — увы!- реальная картина состояния большинства малых рек европейской России (за исключением севера и северо-запада).
И станет ли достаточным водоснабжение населения ? Думаю, что нет. Ибо весенние половодья ( которыми в первую голову и озабочен МЧС – а это, в самом деле, его главная забота- Ж.М.) – это подарок не людям, а только лишь морям и океанам. Этому одномоментному валу воды невозможно задержаться в бассейнах рек (особенно малых) давно лишенных и плотин, и прибрежных лесов, и верховых болот, и водоохранных зон. То есть всего того, что превращает быстый вал высокой снеговой или дождевой воды в достаточные запасы влаги (чем я выше поведал). Так что радостей в прогнозах МЧС для россиян нет.
Как скудеет земля и жизнь, растительность и животный мир от недостатка влаги – так и будет скудеть по вышеобозначенным причинам.
Впрочем, гидрологи МЧС проблему с этой точки зрения не рассматривают. Их беспокоят только лишь последствия наводнений, заторов и подтоплений. Понять их не трудно. Это же их головная боль, их работа, их забота, их печаль.
И потому увеличение речных стоков – это как бы проносящиеся без остановок мимо железнодорожных станций и полустанков скорые поезда.
Короче: прогнозы и половодья пронесутся – а назревшие проблемы малых рек России – так и нерешенными проблемами.
Вот в чем настоящая печаль, вот где грядущие и серьезные беды.