В июле этого года исполнится 40 лет со дня первого в истории человечества совместного советско-американского экспериментального полета «Союз-Аполлон».
Интересно, что еще накануне полета молодой тогда ульяновский художник-график Борис Склярук получил заказ на создание экслибрисов, посвященных этой теме. И вот как это было.
– Мне, – рассказывает Склярук, ныне заслуженный художник России, – прислал письмо врач космонавтов, к сожалению, забыл его фамилию (прошло уже 40 лет), с просьбой сделать книжные знаки как для наших Алексея Леонова и Валерия Кубасова, так и для американцев Томаса Стаффорда, Вэнса Бранда и Дональда Слейтона. Врач тот был коллекционером экслибрисов и готовил выставку книжных знаков в Звездном городке. Обо мне он знал, поскольку я был участником многих, в том числе международных, выставок экслибрисов.
Художник создал серию из шести работ, вытянув композиции по горизонтали, чтобы показать полет в космическом пространстве. Для каждого знака он придумал свой образ. Это соперничество в космосе, когда как бы сталкиваются флаги двух государств, находя-щиеся в руках космонавтов, это рукопожатие, символизирующее сотрудничество, это совместный полет в неизведанное. Брант был изображен землянином, хватающим звезды с неба. Алексею Леонову, как первому человеку, десятью годами ранее вышедшему в открытый космос, Борис Николаевич посвятил еще и отдельный экслибрис.
Вся его серия «Союз-Аполлон» была представлена на выставке экслибрисов в Звездном городке.
Позднее врач прислал Скляруку по почте автографы Леонова и Кубасова на подлинниках экслибрисов, напечатанных автором. Он же пригласил художника приехать в Звездный городок в гости. Вместе они по нему прогулялись, но встретить героев экслибрисов в Звездном тогда, увы, не удалось.
Но позднее Борису Николаевичу посчастливилось пожать руку Леонову, и не только…
Это произошло на съезде Союза художников СССР. Как известно, этот космонавт занимался живописью, которой был увлечен с детства. Он даже стал студентом Рижской художественной академии, но по ряду причин не стал там учиться, а поступил в Военную авиационную школу. Однако занятий живописью не забросил, и позднее его приняли в Союз художников СССР.
– С космонавтом на съезде, – вспоминает Склярук, – меня познакомил мой коллега Алексей Васильевич Моторин. Маленького роста, в генеральском мундире, Алексей Архипович Леонов настолько располагал к себе, что я неожиданно для себя похлопал его по плечу – прямо по генеральскому погону. Он отнесся к этому спокойно, как к чему-то само собой разумеющемуся, ведь на съезде мы были коллегами-художниками. «Как ты мог!» – возмутился и изумился, когда мы отошли от Леонова, знакомый художник из Воронежа Алексей Смирнов. Но то был искренний братский жест от художника художнику, и великий космонавт это понял. А своей «звездностью» он не бравировал. Представлялся как земной и доступный человек. Еще раз в этом я убедился, когда недавно была передача по ТВ, где космонавт просто и искренне рассказывал о полете, когда он впервые в истории человечества вышел в открытый космос, о том, как проявил инициативу в тяжелой ситуации при входе в шлюз, не согласовав свои действия с Землей. Тогда Леонов спас и себя, и выполнил задачу. Это земной и великий человек! И я рад, что судьба меня свела с этим героем космоса!