«Болото», «острова из мусора», «таблица Менделеева» – этими и другими эпитетами награждали Свиягу на первом заседании новой общественной организации «За чистую Свиягу». При этом каких-то реальных предложений по изменению ситуации, которую представляли как крайне плачевную, озвучено не было. Что реально происходит со Свиягой? О сбросах в реку, мусорных островах и уровне водозабора мы поговорили с ведущим специалистом-экспертом отдела водных ресурсов Ульяновской области Александром Епифановым.

IMG_4220

Свияга – не грязная посуда, а водный объект.

– Александр, на заседании организации «За чистую Свиягу» было сказано многое о том, как сделать Свиягу чистой. Что нужно, на ваш взгляд?

– Если они хотят чистую Свиягу, то надо не только ее чистить, надо перестать ее загрязнять. Все говорят слово «очистка», хотя я даже не знаю что это такое. Свияга – не грязная посуда, а водный объект. Расчистка прочищает русло для лучшего прохождения паводковых вод. Она автоматически не даст кристально чистый ручеек с плещущейся форелью. Чтобы река стала чище, надо исключать попадание в нее загрязняющих веществ. А это и неорганизованный сброс ливневых вод с правобережья, и незаконные сбросы предприятий, организаций. Все это надо пресекать. Это чрезвычайно масштабный, дорогостоящий проект, на который неизвестно когда найдут деньги. Конечно, постепенно, шаг за шагом это делается. Тот же автомобильный завод прекратил сброс ливневки в Свиягу. Они построили свою КНС и теперь сбрасывают в ливневку. Подобная позиция промышленного предприятия радует – это должен быть пример для всех.

– А какие предприятия до сих пор сбрасывают стоки в Свиягу?

– Это первая ТЭЦ, у них периодически идет сброс условно чистых вод и рассола от промывки фильтров. В паводок у них наполняется отстойник, эти отходы разбавляются. Точно знаю, что «ливневка» идет с пивзавода, с механического завода. У механического завода и УАЗа была единая труба. Сейчас автозавод от этого отрезался. Механический тоже подумывают над такой же схемой. Но там вопрос финансирования, так как там нужны десятки, если не сотни, миллионов рублей. Вот это организованный сброс. Есть еще и неорганизованный сброс, когда талая, дождевая вода по улицам, через почву, через канавы, овраги попадает в Свиягу. Даже если нет трубы. Поэтому когда говорят, что в пойму Свияги сбрасывают снег, это неразумно. Снег все равно растает и естественным образом попадет в реку, потому что она – самое низкое место.

Если ты хочешь красивый город, с довольными людьми, которые потребляют твои услуги, то город должен быть цветущим и жизнерадостным, а не с грязной рекой посередине.

У «Аквамолла» не оформлено решение на предоставление водного объекта для сбросов ливневных вод. Достоверной информацией, есть ли у него ливневый сброс или нет, я не обладаю. Обычно, когда приносят проекты, у них все хорошо, красиво и правильно. У того же «Стройграда», который на Шолмова, по проекту все было прекрасно. У них были локальные очистные сооружения по сбросам в Свиягу. В конечном итоге, они подключились к канализации. Часть, наверное, просто неорганизованно стекает по улице, часть уходит в канализацию. Как это у «Аквамолла» организовано я не знаю. Но документально они сбросы не оформляли. В любом случае, бизнес должен быть ответственным. Если ты хочешь красивый город, с довольными людьми, которые потребляют твои услуги, то город должен быть цветущим и жизнерадостным, а не с грязной рекой посередине. Те же дома, которые собираются строить на создаваемом участке, их не продашь – они не будут иметь ценности с вонючей рекой под боком.

Вот такими шагами еще чего-то можно добиться. А собирать какую-то кампанию, общественный совет, и требовать, чтобы Свиягу срочно почистили… Даже если они примут решение за то, чтобы бороться за то, чтобы туда не было сточных вод, разом это никогда не решить. Это миллиарды, триллионы. Представьте себе, что такое, организовать в Правобережье ливневку. Это то, что должно строится на этапе строительства города, огромный объем работ, огромные затраты. Разом это не решится никогда. Мелкими шажочками, постепенно ликвидировать один за другим несанкционированные сбросы. Так это может быть решится. Разом – нет. Кто бы чего не говорил, кто бы, какое повелительное решение не принимал.

– Проект очистки Свияги от 2005 года предполагал эти шаги?

Нет-нет. У него была другая цель – не экологическая реабилитация Свияги, а именно предотвращение негативного воздействия. В первую очередь , облегчение паводковой обстановки. Чтобы в случае катастрофически высокого паводка не было допущено подтопление города Ульяновска, поселка Сельдь, т.е. тех территорий, которые находятся в пойме реки Свияги ниже отметок паводка. Где-то должно было русло спрямляться, где-то углубляться. Таким образом, паводковые воды быстрее и легче проходили. Это бы тоже улучшило в некоторой степени экологию – меньше было бы застойных мест, чуть быстрее течение реки, вода бы уносила вниз по течению часть загрязняющих веществ. Но каких-то радикальных изменений с точки зрения экологического состояния она не принесла. Проект был направлен именно на расчистку.

По некоторым показателям вода на выходе из города чище, чем на входе.

– С чем связано то, что согласно проведенным замерам, которые показывали, что в городе река грязнее, чем ниже по течению?

– Ну, по некоторым показателям – да, по некоторым – нет. Город, естественно, привносит часть загрязняющих веществ. В основном это тяжелые металлы, часть, наоборот, уходит. По некоторым показателям вода на выходе из города чище, чем на входе. То есть из-за того, что на территории города водохранилище, обильные заросли по берегам, происходит такая самоочистка водоема, взвешенных веществ, несомых водой, становится меньше. То есть, не сказать, что ситуация однозначная. Да, город, естественно, не может не влиять со своими сбросами на состояние водного объекта – одни показатели становятся лучше, другие – хуже. Это естественный процесс. Эта ситуация должна решаться постепенно, поэтапно.

Думаю, что серьезно ничего не изменится ни с точки зрения гидрологии, ни с точки зрения экологии.

– Как может сказаться на реке создание искусственного земельного участка?

– В принципе, не должно оказать какого-то серьезного влияния ни на гидрологический режим, ни на экологический режим. Точно так же, как было искусственно создано это ответвление, карьер, откуда намывался песок, сейчас пойдет обратно процесс, когда эти карьеры завалят и возведут здание. Думаю, что серьезно ничего не изменится ни с точки зрения гидрологии, ни с точки зрения экологии. Вопрос только в том, насколько качественно будут проведены работы, насколько безопасно будет это место. Вопрос только в этом. Затон небольшой у левого берега реки засыпят. Основное русло останется таким же.

Повторений условий 2010-2011 годов, когда было несколько маловодных лет, ждать не стоит.

– Какая ситуация сейчас с уровнем воды в реках области, с водозабором?

– В верховьях Волги в прошлом году было маловодье, в этом году тоже из-за того, чтобы были сильные оттепели, снег зимой сошел, запасов не накопилось, и вся эта вода не придет в верховья Волги. У нас ситуация гораздо спокойнее за счет Урала. Мы же находимся ниже места слияния Волги и Камы. Причем по расходу воды они примерно равны, и Кама временами даже полноводнее, т.е. она на нас больше влияет. На Урале в этом году все хорошо в плане водной обстановки, поэтому маловодье на нас сильно не скажется. Вполне возможно, что уровень будет меньше, чем НПУ – нормальный подпорный уровень, 53-я отметка. Может быть на метр, на два. Но повторений условий 2010-2011 годов, когда было несколько маловодных лет, ждать не стоит. Сейчас приходит почти 15 000 кубометров в секунду, идет наполнение водохранилища. Сегодня вода находится на отметке 50,77 м.

Раньше речной водозабор составлял более половины общего водозабора. Сейчас уже меньше половины. Многие переходят на подземную воду.

– А водозаборы на мелких реках?

– У нас, собственно, критический один водозабор – Поливенский речной водозабор, который питает водой правый берег. Все остальное – либо технические, либо крайне небольшие. Есть водозаборы и скважины, которые более защищены от маловодья. Есть еще каптированные родники, и вот только с ними могут быть в случае маловодье какие-то проблемы. Это наблюдалось в 2011 году, когда они пересыхали, малая дебетность наблюдалась. Тогда выходили из ситуации либо подвозом воды, либо бурением скважин. А так, водозаборов, которые забирают воду из рек, у нас не так уж и много. Раньше речной водозабор составлял более половины общего водозабора. Сейчас уже меньше половины. Многие переходят на подземную воду. Она чище, менее подвержена загрязнению, тому же маловодью – более стабильный источник. Левый берег у нас уже полностью питается подземной водой. На правом берегу это сделать тяжелее. В Правобережье нет вблизи от города крупных месторождений воды. Есть два разведанных месторождения, но они далеко, а проекты их освоения достаточно дороги. Думаю, что со временем они будут освоены, и правый берег будет питаться подземной водой.

– То есть сейчас у вас активный период наблюдения за уровнем воды?

– Да, информация ежедневно собирается, анализируется, отправляется в Москву, где межведомственная оперативная группа принимает решение по сбросу воды с водохранилища. В эту группу входят представители нашего агентства водных ресурсов, Росрыболовства, речного транспорта, представители субъектов. Они принимают решение.

А у нас отчетов полно! Фактические параметры забора воды – кто, сколько забрал, наблюдение водопользователей за водным объектом – какая у них глубина, насколько заросший берег. С одной стороны правильно, но с другой, водопользователи идут неравномерно, поэтому обобщать данные очень сложно. С крупными водопользователями работать, конечно, проще. Это и грамотные специалисты, сложившиеся отношения, ответственность. С мелкими сложнее – их приходится учить, объяснять. Опять-таки, неспециалисту вникнуть в формы отчетности очень тяжело, они смотрят на нее непонимающим взглядом.

– В области много крупных водопользователей?

– В целом, если забор меньше миллиона кубометров, водопользователь является мелким. Область небольшая, объемы водопользования невелики. «Ульяновскводоканал», ООО «Исток», три города – Ульяновск, Димитровград, Новоульяновск, ВоТГК с ее 1-ой ТЭЦ, НИИАР и, вроде, все. Ну, еще автозавод забирает более миллиона, но не самостоятельно – он уже вторичный абонент. Они раз в год отчитываются, сколько воды купили, использовали, зачем использовали.

Сергей Селеев