В Ульяновском областном клиническом госпитале ветеранов войн Эльмира Каримова трудится уже свыше четверти века, 8 лет из них — на должности руководителя, а буквально на днях по решению губернатора ее назначили главным гериатром региона. Теперь в ее обязанности входит забота не только о ветеранах войны, вдовах, тружениках тыла и детях войны, но и обо всех пожилых жителях Ульяновской области. В интервью РП она рассказала о новом медцентре для пенсионеров и попадают в него бабушки и дедушки.
– Эльмира Абдулловна, насколько было неожиданным предложение стать внештатным главным гериатром региона?
– Не скажу, что новая должность стала неожиданной — проблемой пожилых я вместе со своими коллегами в госпитале занимаюсь давно, это, можно сказать, официальное подтверждение нашей работы. Знаете, раньше, в 90-х, к примеру, гериатрией (профилактика и лечение болезней старческого возраста. — Примеч. авт.) занимались активно, а вот с начала 2000-х практически по всей России проблемы пожилых ушли на второй план: в Министерстве здравоохранения РФ прошла реорганизация, должность главного геронтолога страны просто упразднили. Наше лечебное учреждение занималось этим направлением в виду специфики пациентов — это ветераны Великой Отечественной войны, в первую очередь.
– То есть какая-то работа велась и ведется сейчас?
– Да, конечно. Например, методическая: наша задача — обучение специалистов на местах — в районных больницах и поликлиниках — обращению и лечению людей пожилого возраста. Поэтому совместно с кафедрой Ульяновского госуниверситета мы проводим дни гериатра, где наши доктора и сотрудники вуза выступают с лекциями по актуальным вопросам гериатрии. На новой должности я перед собой также ставлю основной задачей проведение обучающего цикла занятий для работников медицинских учреждений региона. Ведь проблема состоит еще в чем? В том, что сегодня мы имеем только одного сертифицированного по гериатрии специалиста. Поэтому Министерство здравоохранения Ульяновской области и госпиталь ведут переговоры с двумя вузами страны о проведении обучения. Мы планируем обучить не только специалистов госпиталя, но и врачей из поликлиник города и районов области.
– Кроме методической работы есть что-то в планах?
– Из методической работы плавно вытекает другой пункт нашей деятельности — создание кабинетов гериатров при каждой поликлинике. У пожилых пациентов должен быть свой доктор, который будет осматривать, назначать обследование и необходимое лечение с учетом возрастных особенностей, больше времени уделять общению и разъяснению возникающих вопросов. Причем такие кабинеты должны быть не только в городских учреждениях здравоохранения, но и на селе. Еще в ближайших планах — открытие медико-социального центра. Он появится в Ульяновске, уже выделено помещение на улице Кирова (Железнодорожный район города, приближен к центру. — Примеч. РП). В основе работы центра будет взаимодействие медицинских работников и службы социальной защиты населения. Здесь разместится дневной стационар нашего госпиталя на 80 коек и отделение центра социального обслуживания населения «Исток». Во время пребывания в центре пациенты будут получать не только медикаментозное лечение. Будет функционировать физиотерапевтический кабинет, кабинеты массажа, лечебной физкультуры, ароматерапии, «соляная пещера». Предполагается, что наравне с комплексной медицинской помощью для пациентов будет организован и досуг, включающий работу различных клубов по интересам — фотокружок, компьютерный класс, читальный зал, музыкальные и интеллектуальные объединения, дизайн-студия, клубы общения, студия для садоводов. С пенсионерами будет работать не один социальный работник, а целый штат! У пожилых появится уникальная возможность в одном месте и здоровье поправить, и интересно провести время, например, научиться рукоделию или продемонстрировать свои кулинарные способности. Мы ведь должны не только продлевать долголетие, но и стараться улучшить качество жизни, чтобы долголетие было активным, чтобы пожилые люди не замыкались в стенах только своей квартиры, но и имели возможность реализовать творческий потенциал, духовно обогатиться, пообщаться с интересными людьми и, в итоге радоваться жизни, каждому ее дню. Ведь знаете, что интересно, те пациенты, что обращаются к нам в госпиталь и наши филиалы, имеют больше социальные, чем медицинские проблемы. Последние составляют всего лишь около 30 %. А основная проблема — это одиночество и недостаток общения. Надеюсь, новый центр сможет хотя бы частично решить этот вопрос.
– А есть ли кадры для осуществления всех планов? Кто будет работать в кабинетах, новом центре?
– Для медико-социального центра кадры есть: медицинские работники — из наших дневных стационаров, а социальная служба обеспечит работу своих специалистов. А вот для кабинетов при поликлиниках гериатров нужно готовить. Для этого и будет проходить обучение.
Первый гериатр Ульяновской области Эльмира Каримова на своем
рабочем месте в Областном госпитале ветеранов войн. Фото: предоставлено
Ульяновским областным клиническим госпиталем ветеранов войн
– Несмотря на то, что, по вашим словам, гериатрическое направление за последние лет 15-20 практически исчезло, оно представлено какими-то учреждениями сегодня в нашей области?
– Есть несколько геронтологических центров в городе Ульяновске и области, например, в Заволжском районе Ульяновска, где одинокие люди, и не только пенсионеры, живут постоянно. Там оказывается в первую очередь социальная помощь. Есть наш госпиталь ветеранов войн, где на первом месте стоит все-таки медицинская составляющая. Мы, кстати, одними из первых в России, в сложные 90-е годы открыли два гериатрических центра с круглосуточным пребыванием в селе Лесное Матюнино Кузоватовского района и в селе Озерки Чердаклинского района и три дневных стационара в областном центре. Если в самом госпитале могут получить обслуживание только льготные категории граждан, то есть ветераны всех войн, их вдовы, труженики тыла или дети войны, то в этих центрах помощь оказывается всему пожилому населению, без учета принадлежности к льготным категориям граждан.
– За время вашей работы с ветеранами и пожилыми людьми как изменилась система оказания помощи этой категории граждан?
– Сама система мало чем изменилась — расширился и постоянно обновляется перечень методов лечения. Наша основная задача сегодня — уменьшить медикаментозную нагрузку. Помогают нам в этом физиотерапевтические методы, озонотерапия, ароматерапия, гирудотерапия, ЛФК, массаж, гравитационная хирургия. Правда, здесь кроется одна небольшая трудность — многие из этих методов лечения не входят в Территориальную программу государственных гарантий медицинской помощи, поэтому они должны быть платными. Но мы не можем, например, с участника Великой Отечественной войны попросить за такое лечение денег! Мы ведь для того и создавались, чтобы на безвозмездной основе помогать! Поэтому лечим за счет собственных средств.
– А откуда берутся эти собственные средства? Из платных услуг другим категориям населения?
– В том числе, хотя в большом объеме платные услуги оказать мы не можем — у нас практически никогда нет свободных коек. Это связано с тем, что список тех, кто может попасть в госпиталь, значительно увеличился. Например, раньше к нам не были прикреплены труженики тыла, а сегодня мы их обслуживаем, а их около 20 тыс. человек в регионе. Или дети войны. Их около 100 тыс. человек. И они тоже теперь наши пациенты. В общей сложности у нас сегодня 420 коек: 160 — дневного пребывания, 260 — круглосуточный стационар. Они не сокращаются, но, увы, и не увеличиваются. Планируется, что с 2016 года мы будем дополнительно получать по 50 млн. рублей. Это позволит нам и покрыть затраты на немедикаментозное лечение, увеличить зарплату сотрудникам, компенсировать дополнительное питание пациентам и немного обновить материально-техническую базу. Кроме того, в этом году благодаря правительству области и местным депутатам мы получили дополнительно 24 млн. рублей. На что ушли? На приобретение физиотерапевтического оборудования, которое было изношено уже почти на 90 %, на новую мебель, например, кровати, на мягкий инвентарь — подушки, матрасы, постельное белье. Около 8 млн. рублей потратили на ремонт помещения под медико-социальный центр на ул. Кирова.
– Вы делаете акцент на немедикаментозном лечении, а сами пожилые люди что больше предпочитают — классическое лечение или нетрадиционные методы?
– Большинство, конечно, приходят с такой установкой: вот как меня лечили лет 10 назад, так лечите и сейчас. На новшества идут с трудом — приходится уговаривать, упрашивать, рассказывать о тех способах, которые доступны сейчас.
Эльмира Каримова проводит обход по палатам госпиталя и общается с
пациентами. Фото: предоставлено Ульяновским областным клиническим
госпиталем ветеранов войн
– Как оцениваете в целом здоровье пожилых жителей Ульяновской области?
– Удивительно, но потенциал у них выше, чем у молодых. Наша основная аудитория — участники войн, инвалиды — обследуются регулярно: их ежегодно осматривают врачи разных специальностей, проводятся лабораторные и инструментальные обследования. К жителям сельских районов в отдаленные села, выезжает специальная врачебная бригада. Такие мобильные врачебные бригады работают при всех медучреждениях. Так что у этой категории лиц проблем не много. А вот с «нельготными пенсионерами» другая картина. Например, те же дети войны, которые за нами закреплены недавно, нередко поступают к нам по «скорой» в тяжелом состоянии — из приемного отделения тут же переводятся в реанимацию! Вот эти пожилые пациенты запущенные, потому что вовремя не обращаются, потому что многие одинокие.
– Какие заболевания встречаются чаще всего у ваших пациентов?
– На первом месте — заболевания сердца, сосудов головного мозга, гипертоническая болезнь, болезни сосудов нижних конечностей. На втором — болезни костно-мышечной системы, заболевания суставов и позвоночник. Часто встречаются и нарушения обмена веществ, сахарный диабет, болезни органов желудочно-кишечного тракта. С возрастом растет и число онкологических заболеваний.
– Чего не хватает старикам, кроме общения?
– Это все-таки главное, чего им не хватает. И внимания. Даже тем, кто живет с семьями. Все равно есть дефицит общения: либо дети приходят домой поздно, либо они очень заняты на работе, либо дети сами уже немолоды. Вот, знаете, одинокий пенсионер уже смирился с этим, а те, у кого есть родственники, жалуются, что те с ними не контактируют. С такими пациентами мы решаем не только медицинские проблемы — подключаем психологов. Если чувствуем накал в семье, то общаемся и с родственниками.
– Бывает, что привозят в госпиталь не столько полечиться, сколько чтобы избавиться от обузы на какое-то время?
– Всякое бывает. Большой поток пациентов у нас в предпраздничные дни. Чаще всего привозят маломобильных, тех, кто не можем за собой самостоятельно ухаживать. Причем чисто по-человечески родственников можно понять, да и ситуации бывают разные. Например, у ветерана один сын или дочь, и именно он ухаживает за стариком. И вот ему нужно в командировку или в отпуск. Тогда привозят к нам. А уж найти медицинские предпосылки для помещения пожилого человека в госпиталь проще простого. Когда я работала неврологом, то думала о том, что не помешала бы региону социальная гостиница для пенсионеров. Ведь с переходом на страховую медицину у нас среднее пребывание в стационаре ограничено — 12-14 дней вместо 28, как было раньше. Старики привыкли к нам приезжать, как в санаторий, с чемоданами! А сейчас они обращаются с жалобами, что мало времени для полноценного лечения. И действительно, им 14 дней не хватает для того, чтобы поправить здоровье. Поэтому мы ждем от Министерства здравоохранения России специальных стандартов и порядка оказания медицинской помощи по гериатрии, которые будут учитывать специфику состояния здоровья пожилых.
– А что за гостиница для пожилых?
– Это чисто мои мысли, не проект даже! Создать гостиницу с медицинских персоналом, где пусть и на платной основе, но можно было бы под присмотром оставить своих пожилых родственников. Не подумайте, пожалуйста, не сплавить их, не избавиться! Ведь ситуации бывают действительно разные!
– Вот вы сами сейчас сказали, что к вашим пациентам нужен особый подход. А врачи, особенно молодое поколение, могут его найти?
– В нашем госпитале коллектив стабильный, но многие сотрудники пенсионного возраста, конечно, уходят. И приходят молодые. А у них отношение совсем другое. Да, к нашим пациентам нужен особый подход: их нужно уметь выслушать, убедить спокойно, не повышая голоса, с плохим настроением подходить к ним нельзя. Старшее поколение врачей и медсестер это все понимает, а молодежь другая. Приходится учить. Я вот, например, говорю: а вы представьте на месте пациентов ваших бабушек и дедушек. Они старенькие, плохо видят, плохо слышат. Вам трудно разве повторить лишний раз? Те, кто хотят работать, и любят свою работу, понимают, исправляются. Остальные уходят. В нашей работе ведь нужно любить пациентов. Если пациент раздражает, то работать сложно. Должно быть взаимопонимание.
– Вы лично чему-нибудь научились у своих пациентов за столько лет работы?
– За 30 с лишним лет я встретила очень много мудрых людей. Это и педагоги, и ученые. Я научилась у них в первую очередь выдержки и терпению. Многие мои друзья мне завидуют, как я могу спокойно реагировать на разные ситуации. А я знаю: пожилые- мудрые и жизнелюбивые, если они чему-то учат или делятся опытом — нужно впитывать, как губка!
