Воспитанник Рязановского сельхозтехникума Мелекесского района Ульяновской области, в годы Великой Отечественной войны ставший комдивом 303 гвардейской истребительной дивизии, Герой Советского Союза Георгий Нефедович Захаров вместе с пилотами эскадрильи «Нормандия» на самолетах штурмовал фашистские позиции на земле.
Он был единственным из военачальников, кого наградили высшими военными наградами Французской Республики – орденами Почетного легиона и Боевого Креста.

Влюбленный в авиацию француз
…В начале марта 1943 года в наушниках Захарова во время разведывательного полета над линией фронта прозвучал вызов: «Орел-0, внимание, вас срочно вызывает «хозяин», меняйте курс». Разговор с командующим 1-й воздушной армии генералом Худяковым был краток: «Готовься, Георгий, принимать французов. Это пилоты эскадрильи «Нормандия». Подбери им хороших инструкторов. Эскадрилья будет служить в твоей дивизии».

22 апреля 1943-го эскадрилья «Нормандия» прибыла в расположение дивизии. На плацу авиагородка, как и положено, прозвучали гимны двух стран, и на флагштоках взвились знамена СССР и Французской Республики. Личный состав «Нормандии» поселили в длинных бараках, разделенных перегородками на четыре человека с койками. Все как у советских пилотов. Только командир «Нормандии» Тюлян попросил для себя отдельную землянку неподалеку от боевых машин эскадрильи.

В течение недели Захаров и командир 18 полка проверяли летную подготовку французского пополнения. У новоприбывших случались аварии с боевыми машинами, пилоты еще не знали особенностей советских истребителей, им был непривычен климат России. Инструкторы знакомили «нормандцев» с особенностями немецких машин, против которых они должны были действовать. Первые ознакомительные полеты над театром военных действий на Курско-Орловском выступе совершил с «нормандцами» сам комдив.

Опытные французские пилоты с нетерпением ждали, когда Захаров бросит их в бой. Особенно импонировал комдиву влюбленный в летное дело командир эскадрильи Тюлян. Начались плановые вылеты по патрулированию зоны действий истребителей, и командир «нормандцев» попросил дать ему такую же нагрузку, как и русским пилотам. С шести утра Тюлян уже был у своего самолета и вместе с советскими техниками разбирался и испытывал все узлы боевой машины. В свободное время он демонстрировал на своем «Яке» над летным полем все фигуры высшего пилотажа.

Однажды Тюлян попросил Захарова дать ему попробовать взлететь на его командирском «Лавочкине». Истребитель командира был самым приметным. Боевые товарищи на боку самолета изобразили Георгия Нефедовича на коне в виде Георгия Победоносца, который копьем поражал гитлеровского змия с лицом Геббельса. После приземления Тюлян, уже немного знавший русский, отрекомендовал: «Отличная боевая машина!». «Ну и ваш «Як» не хуже моего «Лавочкина», – ответил Захаров.

Знай «лягушатников»!
Из прибывших французов отличались высокими летными качествами опытные Дюран и Лефевр, им удалось во время первых вылетов сбить немецкий разведывательный самолет – корректировщик огня, сильно досаждавший наземным пехотным частям.

Правой рукой Тюляна стал Пьер Пуйяд, уже имевший до прибытия в СССР несколько сбитых вражеских самолетов.

Капитуляция Франции застала его в Индокитае. Узнав о формировании эскадрильи в СССР, он сумел на разведывательном самолете перелететь в Китай, на пароходе добрался до США, оттуда – в Лондон. Из Англии его направили в Сирию, где на аэродроме «Райяк» формировалась французская эскадрилья «Нормандия». И вот теперь он в СССР.

Многие пилоты «Нормандии» знали, что их ожидает в случае попадания в плен: концлагерь или расстрел. Германское командование постановило приравнять летчиков к бандитам, а их семьи, оставшиеся во Франции, арестовать.

С русскими стрелками, авиатехниками и штурманами французы быстро сдружились и порой летали в совместных звеньях в 18 и 20 полках.

Случались с пилотами эскадрильи и казусы. Однажды летное звено французов вернулось с полным боезапасом после патрулирования передовой, и Тюлян, сделав отчет, сообщил Захарову, что они обнаружили новый немецкий аэродром, где находятся несколько десятков немецких машин. «И вы не атаковали их?»- спросил командир. «Нет, господин генерал, приказа не было». Захаров опешил: «Вы прибыли в СССР для того, чтобы максимально уничтожать гитлеровские ВВС. Обед отменяется, дозаправьтесь и выполняйте боевой приказ».

В расчетное время эскадрилья Тюляна вернулась на аэродром. Пилоты были возбуждены удачей. Не менее десятка гитлеровских самолетов были повреждены, им удалось поджечь авиасклад для горючего.

Вскоре в небе над фронтом частенько можно было слышать радиопереговоры германских асов: «Внимание, в небе «лягушатники!» – так презрительно именовали гитлеровцы «нормандцев». В ответ «нормандцы» стали уничижительно называть их «бошами».

Пилотам из Франции приходилось чаще всего прикрывать в полетах наших бомбардировщиков, и они отважно вступали в бой с сопровождающими их немецкими истребителями.

Победы и потери над Орлом
10 июля французских пилотов разбудил грохот артподготовки – началась Курская битва.

А 14 июля перед отправкой эскадрильи «Нормандия» в бой на плацу аэродрома прозвучала «Марсельеза». Французы отмечали праздник Великой французской революции. Вечером после приземления французских пилотов русские пригласили на нехитрое угощение. Первый тост комдива Захарова был за советско-французскую дружбу, следующий – за будущую победу. Все понимали, что после поражения под Орлом и Курском Германия больше не оправится.

Увы, ряды французов редели. Большой утратой стала гибель отчаянно смелого Тюляна. Из Москвы прилетел французский генерал Пети разбираться с причиной гибели командира и его подчиненных. Начальник штаба дивизии Аристов подготовил заключение, с которым вынужден был согласиться проверяющий: неоправданная гибель многих французов вызвана тем,что они действуют индивидуально, не освоили тактику коллективного воздушного боя.

Разбираться с ситуацией пришлось и лично Георгию Не-федовичу. Он подтвердил выводы Аристова. На встрече с «нормандцами» Захаров видел, что его слушают лишь ради уважения к нему, и тогда, увидев лежащий на полу веник, прибег к наглядности. Взял его в руки, переломил несколько прутьев: «Вы действуете сами по себе, часто без прикрытия, а теперь попробуйте переломить целый веник». Потом предложил: «Давайте вместе учиться», и увидел – лица слушателей сразу ожили. Захаров поздравил тех, кто отличился в боях в небе над Орлом. Помянули погибших, как и положено, 100 граммами.

Курс на Смоленск

3 августа 1943 года газета «Правда» опубликовала указ Верховного Совета СССР о награждении орденами Отечественной войны шести французских пилотов. Четырем из них Георгий Нефедович лично вручил особые награды Советского Союза. А ордена двоим, погибшим, по обычаю летчиков из Франции, прикрепили к их парадным кителям.

Командиром полка «Нормандия-Неман» – так в Москве решили преобразовать эскадрилью – Захаров назначил Пьера Пуйяда.

Из опытных пилотов комдив выделял де Форжа, ему, как и Захарову, было уже за 30. Это был человек начитанный, с философским взглядом на жизнь, он вел фронтовые дневники. Был свой дневник и у Георгия Нефедовича. В нем он описал, в частности, два особенно запомнившихся ему случая.

Немцам удалось подбить самолет одного французского пилота. С аэродрома диспетчер по радио дал приказ: прыгать летчику с парашютом. Но француз знал, что у его русского стрелка, сидящего сзади, парашюта нет. До последней минуты он пытался выправить курс самолета, чтобы спасти товарища, но долететь до взлетной полосы не удалось. Оба -и русский, и француз – погибли.

Три немецких самолета атаковали экипаж летчика Пинчука. Пинчук выпрыгнул из горящего самолета на парашюте. Немецкие «мессершмитты» пытались сбить его в воздухе, но подоспел француз Лефевр. Он отогнал немецких разбойников, и Пинчук сумел добраться пешком до аэродрома. «Ты спас мне жизнь», – сказал русский пилот, обняв Лефевра. А через десять дней спаситель Пинчука погиб в бою…

В боях под Смоленском Георгий Нефедович подвел предварительные итоги действий анцузов – 75 воздушных боев, побед.

25 сентября французские и советские пилоты слушали по радио репортаж из Москвы, посвященный взятию Смоленска. В честь этого в приказе Верховного Главнокомандующего Сталина были перечислены особо отличившиеся соединения при штурме этого города. Отмечались заслуги 303 дивизии под командованием Захарова. Приказом Сталина она стала именоваться Смоленской.

Вся третья страница «Правды» номера за 25 сентября была посвящена летчикам, отличившимся в боях за Смоленск. В публикации отмечались заслуги французских пилотов – Бегена, Альбера, Лефевра, Дюрана, Тюляна. Это была первая публикация о них в советской печати.

В новом, 1944 году полк «Нормандия-Неман» ожидали бои за освобождение Белоруссии.

«Почетный мэр» Парижа
В конце 60-х годов на экраны СССР вышел фильм «Нормандия-Неман». На его съемки авторы сценария советский поэт Константин Симонов и французская писательница Эльза Триоле пригласили консультантом бывшего комдива Георгия Захарова.

Через несколько лет во Франции решили отметить юбилей эскадрильи «Нормандия-Неман». По телевидению республики был показан советский фильм, а затем в телестудии началась прессконференция ветеранов эскадрильи, в числе которых был и Георгий Захаров. В течение двух часов они отвечали на вопросы всех желающих. Затем состоялся прием для ветеранов в Елисейском дворце. Вместе с французскими летчиками и последним командиром «Нормандии» Дельфино Георгий Нефедович был запечатлен фотографом рядом с президентом де Голлем. Этот снимок Захаров хранил долгие годы.

Он был единственным их всех советских военачальников, награжденных двумя высшими орденами Французской Республики. Его избрали «почетным мэром» Парижа и вице-президентом общества СССР-Франция.

Георгию Нефедовичу были очень дороги все награды. Но не меньше он дорожил и подарочными часами с гравировкой и дарственной надписью, которые вручила ему делегация французских пилотов-однополчан, его бывших подчиненных, накануне 9 мая 1946 года в Москве.

Владимир Радаев