Климов Леонид Афанасьевич (1949-1996) родился в г. Закаменске Бурятской АССР. Там же прошло и его детство. Образование получил в Иркутском государственном университете, отделение журналистики.

    В годы учёбы  начинает писать стихи и пробует себя в живописи.

    После переезда в Ульяновск он органически вписался в литературный актив города, его стихи стали появляться на страницах областной прессы. В 1989 году участвовал во Всероссийском семинаре молодых писателей в Москве.

    В 1993 году вышла его первая поэтическая книжка «Слово», где были собраны лучшие стихи, в которых поэт пытался осмыслить наше противоречивое время, высказать своё отношение к новым  реалиям жизни

    К сожалению, жизнь Леонида Климова оборвалась на поэтическом взлёте, но голос поэта будет слышен всегда. И, несомненно, его поэзия будет находить  благожелательный отзвук в сердцах читателей.

                                                                       

*  *  *

 

Вижу вновь:

До чего же я маленький,

Вместе с мамой на смену иду,

На резине подшитые валенки

Норовят поскользнуться на льду.

Я бы дома остался без робости,

Даже если отца в доме нет,

Я шагаю и с тихою радостью

Сознаю, что у мамы есть хлеб

Блещут звёзды холодные

                                            молодо.

Ну откуда тогда было знать,

Что подальше от дома,

         от голода

Уводила меня моя мать.

 

 

                  В отпуске

 

Когда тебя в заулках горной ночи,

В тебе почуяв образ чужака,

Отметелит свадьба –

                                     ты не очень

Осуждай хмельного земляка.

Не вини ты

                      хитрость баяниста,

Жениха

                   за ревность не вини,

И отца его –

                  рецидивиста,

Ни  при чём здесь,

                   в общем-то, они…

Дело тут не в том,

                  что стал ты гостем,

От родной провинции отвык.

Было же когда-то очень просто

Находить общения язык.

Блудный сын,

                   прими, как неизбежность,

Свой синяк,

                   рванину на плече,

Ты для них залётный,

                         зарубежный,

И не надо больше тут речей…

 

 

             Снимок

 

У холста, где берёзы

И поля лиловые полосы,

Мать присела на стул,

Белоснежный платочек держа:

– Останется память, –

Сказала обыденным голосом,

Словно не ей надо завтра

От нас уезжать.

Дед, фотограф, седой,

Суетясь, пошутил:

– Будет память отцу.

И придвинул к нам ближе штатив.

Мы согласно молчим.

Мы – познавшие соль безотцовста.

И как в око судьбы

Вместе с мамой

Глядим в объектив.

Снимки памятных дней.

Но чему мы в тот день были рады,

Пребывая в неведеньи детском, святом?

Мы не знали ещё,

Что, пока оставаясь за кадром,

Ждёт другая нас жизнь,

Где разлука –

Детдом.

 

 

                    Сено

 

Убедившись: не видит никто,

Мы, мальчишки, взобрались на стог.

Разыгрались, под крики «Ура!»

Золотая шуршала гора.

Сено пахнет родным, чем-то близким.

На соломинках солнышка блёстки.

– Ребя!.. Сторож!..

Друзья в тот же миг,

Как горох, кто куда.

Догони… Мне бы тоже бежать – слишком мал.

Подхромал злой старик и поймал.

Хвать за ухо: «Попался, шкилет!..»

Закричать бы, да голоса нет.

– Чей? Откуда? – он начал расспрос.

– Из детдома, – едва произнёс.

Помолчали мы с дедом вдвоём.

Стриганул я обратно в детдом.

 

                        Песня

 

Конферансье не объявлял

Мой номер. Я без объявленья

Взбежал на сцену. Увидел зал –

В глазах у всех недоуменье.

Знобила тело тишина.

Я слышал взгляды, и недаром

Впервые школа от меня

Чего-то очень ожидала…

 

И я запел. Свободно песня

Лилась, теряя свой предел…

Сколько живу – ни до, ни после

Я никогда вот так не пел.

 

 

                                                  Первый снег

 

Исчезли осени тона,                                     Точнее – сумерек пора.

Спешат снежинки вниз,                              Я перепутал всё,

А значит,                                                        Но ярче видишь,

                люди и дома                                                         чем вчера

Взлетают тихо ввысь.                                 Событий колесо.

Взлетает кошка на полу,                             И звуки музыки летят,

Пурпурная герань.                                          Капели звон о жесть.

Куда летим?..                                                 И

                        Я                                                      лучше,

                           не пойму,                                         чище можно стать,

Ещё такая рань…                                         Чем в самом деле есть.

 

 

 

*  *  *

 

Любил в тайге ночное бденье,

Тепло весёлого костра,

Дремучих кедров шевеленье

И разговоры до утра

О разном:

Ягод нынче много,

Орех кедровка не поест

И что в созвездье Козерога,

Возможно, тоже люди есть.

Звезда мелькнёт во мглу,

Как в ножны,

Вонзится огненный кинжал,

Желаний столько всевозможных,

Но загадать забудешь –

                                         жаль.

Ел испечённую картошку,

Из кружки пил горячий чай,

Рассказы слушая Серёжки,

В мечтах о будущем молчал…

Я знал:

Не вечно юность длится,

Но в нас останется навек,

Тайга, костёр наш у границы,

Тропа, ведущая в рассвет.

 

 

*  *  *

 

Этот вечер, он наш,                                       Может также и мы –

Он нам дан, как награда.                                Среди света и тьмы

Может быть,                                                  Две летящих снежинки.

От того, что мы рядом,                                Нам кружиться, лететь,

Как сейчас, как тогда,                                    Нам искрить ещё надо,

В первый миг нашей встречи,                       Ведь у жизни для нас

И, возможно, всегда,                                       Не иссякли награды.

В жизни так оно легче.                                  Только ты не устань,

Сколько б пряжи разлук                                 Я прошу тебя втайне.

Нам судьба ни напряла,                                  Только ты не растай,

Но тебя у меня                                                 Если даже растаю.

Не смогла, не украла.                                      Этот вечер –

Дорогая, взгляни:                                                                    он наш.

                снег из тьмы,                                    Он нам дан как награда,

Ниоткуда                                                          Такой тихий и хрупкий

На предметы земли                                         Не озябла ли ты?

Летит молча и мудро.                                    Дай согреть твои руки…

 

 

 

 

                                                      Рука спасенья

 

Придёшь с работы и                                      Не соизмерив свои силы,

                                с порога                            Не осмысляя каждый шаг,

Устало спросишь:                                          Я жил,

                        «Как дела?»                                 как шлёпал по трясине,

Взгляну и втайне снова                                 Надеясь выйти на большак.

                             вздрогну:                              Теряя цель,

Вот уж и прядь твоя бела…                                             терял работу,

Не я ль,                                                              Имел права лишь

             не ведающий завтра,                                                     на провал,

Живущий суетно,                                            Не замечал того,

                              не впрок,                                                     что кто-то

Невольно стал её соавтор.                             Спасенья руку

Увы, покой твой не сберёг…                                                      подавал.

                 

 

                На Родине

 

Неужели всё это не сон?

Вот возьмёт да исчезнет внезапно

Летний день, тёплый свет, дальний звон.

Из распадка –

Багульника запах.

За полями деревня Хужир,

Прикорнувшая к древнему склону,

Юркий промельк стрижей,

А во ржи

За рекой – белогривые кони.

Неужели родные места?!

Но казалось, всё кануло в небыль,

Вспоминалось до боли в висках…

Боже мой,

Как давно я здесь не был!..

Расплескать всю усталость в реке,

Что от гула турбин, от дороги.

Тихо лечь на горячем песке

И о жизни судить не так строго.

 

 

 

 

             Ариаднина нить

 

Всё вращалось вокруг вольфрама

В жёстком сплаве из зон и людей,

И куда там

Шекспировским драмам

Здесь равняться в накале страстей.

Шли этапами,

                          как декабристы,

В деревнях становясь на ночлег.

Бабы-вдовы

                          краюхой амнистии

На дорогу давали им хлеб.

По ночам подвывали бараки –

Шёл у женщин с памятью бой,

И ворочался зверем во мраке

И зубами стучал забой.

 

И рождались вольфрамовые крохи

В старой фабрике

                                 под оркестр

Силикозного кашля

                                      и грохота,

Оглашавших тайгу окрест.

И не знали фронты о связи

Зон таёжных

                       и крепкой брони,

Что для них

                           кто-то,

Смешанный  с  грязью,

Добывал Ариаднину нить.

 

 

*  *  *

 

Закон любви необъясним:

Я – рядом с ней,

Ты – рядом с ним.

Живём на разных полюсах

Житейской спешки и забот.

Но, в самом деле, –

Чудеса!!

Выходит всё наоборот:

Меня ты, втайне к ней ревнуя,

О том не смеешь мне сказать.

Но вижу я,

Её целуя,

Твои тревожные глаза.

И мне

Какая уж тут радость,

Когда в безмолвии ночи

Его с тобой представлю рядом,

От сна теряю все ключи.

Закон любви необъясним.

 

 

Хорошо приезжать домой

 

Хорошо приезжать домой,

Только жаль –

                надо вновь расставаться.

 

Снова старенькой маме одной

В опустевшей избе оставаться.

Отгостил,

                          отгулял,

                                        отдышал,

На вергульках настоянным мартом,

Словно детства жарок подержал,

На ладонях пылающий ярко.

Расставанья святой ритуал –

На минуту присесть рядом с

                                             мамой.

Знаю,

           мучит платочек в кармане,

Вздыхаю: «Пора на вокзал…»

И уеду

Надолго.

                                       Дела

Дни мои суетой увенчают.

Мама чашку возьмёт со стола

И,

               забывшись, нальёт мне чаю.

 

 

Опубликованнов журнале 02. 2010