Не возвращайте мне… меня         

Не возвращайте мне… меня,

Ведь вы еще не разлюбили,

И не остыли от огня,

Что грудь мою прожёг навылет,

И вашим сердцем овладел,

Своим настойчивым терзаньем

Его измучил, одолел,

Понудил уступить желаньям.

 

Но совершить к обрыву шаг,

Вам ваша гордость запретила.

И ваша чистая душа

Себя спасла, но опалила

Видением греха ваш стыд

И был так близок страсти морок,

Готовой вспыхнуть, словно порох…

Но он не вспыхнул, был залит

Потоком слёз… Ведь вы любили,

И не остыли от огня,

Что грудь мою прожёг навылет.

 

Не возвращайте мне… меня.

 

 

Случайная встреча

Когда-нибудь лет через двадцать,

Вы будете стоять в раздумье у окна.

И будет майский день листвой смеяться.

И будет слух ласкать живая тишина

Шуршанием незримых тварей божьих,

Довольных и теплом, и светом дня.

 

И вдруг в одном из уличных прохожих,

Похолодев, узнаете меня.

И вымолвите: «До чего похожий…»

И вспомните всего, от головы до ног,

Но к жизни не вернёте – вы не Бог.

 

Когда-то были вы моей богиней,

Такой и остаётесь мне доныне.

И дольше вечности продлится этот срок.

 

 

  Напутствие

 

В Прекрасной Даме красота и стать,

И разум, и провидчество – от Бога.

С ней рядом не могу я близко встать,

Она же ведь такая недотрога.

И даже слова поперёк сказать

Я не могу – страшусь её немилости,

Ведь без неё стихов мне не писать,

Ведь без неё мне в творчестве не вырасти.

 

Она на мой шутливый мадригал,

Не отзовётся, только встанет в позу.

Она, презрев мои стихи и прозу,

Начнёт меня безмолвием терзать.

 

Но я её молчание разрушу

И прошепчу: «Любимая, вы душу

Украли у меня, и вам несдобровать.

Поступком вашим возмущён мой гений,

В чьей власти я бессрочно нахожусь.

Страшитесь, что нашлёт на вас он грусть,

Сожмёт сердечко и затмит сознанье…

Вы влюбитесь седого  старика,

Но не считайте это наказаньем.

 

Кто вас поранил, тот излечит вас.

Поверьте мне, и завтра, как сейчас,

Мой добрый Гений рядом с вами будет.

Ваш страстью к творчеству талант омолодит,

Всё, что ему противно, умертвит,

Что слишком горячо, то медленно остудит,

И вручит вам, не камень, не металл,

Но пушкинский магический кристалл,

Чтоб вы смогли спокойно без обмана

Вглядеться даль свободного романа…»

 

 

Смерть – это тоже бытиё

Не будем спорить, кто сильнее –

Жизнь или Смерть.

Всему – своё.

Смерть – это тоже бытиё,

Но нам привычного скучнее.

 

 

 

Соловьиный сад

Когда-то он в один из светлых дней

В поэзию вошёл, весёлый и наивный.

И заблудился на полвека в ней,

В саду чудес и соловьиных гимнов.

 

Он жил как все поэты – наугад,

И годы незаметно пролетели.

И сам собою высох дивный сад.

И соловьи куда-то улетели.

 

И не понять, что золото, что медь

В листве, опавшей из души поэта.

И мимо проходя, таинственная смерть

Сад подожгла внезапной вспышкой света.

 

Он, как закат, тожественно сгорел,

И превратился в кучи зольной пыли.

И соловей залётный  ночью пел,

Горюя, на поэтовой могиле.

 

 

 

Прекрасная Дама

На солнце, говорят, бывают пятна.

А на Прекрасной Даме?..

Нет, и нет!

Хотя она порою мне досадна.

 

Блок восхвалял её так много лет

Столь напустил словесного тумана,

Что признаков телесности лишил,

И превратил почти в фата-моргана.

 

Лишь через век её я оживил.

И женщину земную наделил

Волшебной красотой  Прекрасной Дамы.

И  сделал героиней личной драмы,

 

Чтоб обрести надежду и мечту,

Которую наш век поймёт, едва ли.

К прекрасному мы тягу потеряли,

Как потеряли в душах высоту.

С Прекрасной Дамой трудно вровень встать,

Ей чуждо чувство равенства с мужчиной.

Она его то станет поучать,

То примется загадочно молчать,

Чтоб побудить его искать причины,

Чем недовольна в этот миг она.

Но он не знает, в чём его вина,

И почему он заточён в молчанье,

Оторван от бумаги и пера.

 

Что для неё забавная игра,

То для него угрюмое терзанье,

Из коего рождается Поэт.

 

На солнце, говорят, бывают пятна.

А на Прекрасной Даме?..

Нет, и нет!

Хотя она порою мне досадна.

 

Увядшая роза

Увядшая роза в узорчатой вазе,

Скажи мне, несчастная, кто тебя сглазил

И завистью чёрной твой цвет опалил?..

 

Ведь только вчера я тебя поместил

В сосуд драгоценный с живительной влагой,

От солнца прикрыл серебристой бумагой,

И дверь за собою на ключ затворил,

Чтоб враг красоты до тебя не добрался…

 

И с горечью только сейчас догадался,

Что выключить радио я позабыл.

 

 

                                   Где это всё?..

 

Я в жизни и любил, и был любим.

Где это всё?.. Развеялось, как дым,

Иль навсегда осталось отпечатком

В душе, чтобы с иным миропорядком,

Пройдя горнило наших страшных дней,

Воскреснуть в новой памяти моей.

 

Земли я не узнаю, может быть.

Но мне на поле смерти не забыть,

Как я в забвенье сладостном взирал

В сияющие нежной страстью очи,

Я помню наши пламенные ночи

И соловья, что нас благословлял…

 

О, эти очи, очи!.. И сейчас

Вы так чисты, наивны без обману.

Я никогда пред Богом не предстану

За то, что вижу не его, а вас.

 

 

 

  Очи

 

Я ждал шесть лет,

Пока она пришла.

И встала предо мной.

И улыбнулась мило.

Её очей мерцающая мгла

Обволокла меня и поглотила

Всего на миг…

 

И я увидел в нём

Нас не перед венчальным алтарём,

А в диком поле, всклоченном бураном,

Бредущих по сугробам и бурьянам.

 

Она рукой дотронулась меня

И снова два мерцающих огня

Её очей меня заворожили.

Река бурлила, и по ней мы плыли,

И вёслами гребли, что было мочи,

Пока не провалились в водопад…

 

Она сказала: «Загляни мне в очи

Последний раз и прочь беги – в них ад!

 

 

 

Мы встретимся ещё              

 

«Мы встретимся ещё…»

Что это? Обещанье,

Которому не верить мне нельзя?..

Нам суждено посмертное свиданье.

Мы с вами не случайные друзья,

 

Но сотоварищи в литературной брани.

Сроднила нас к поэзии любовь.

И для меня милей нет наказанья —

Надеяться, что встречу вас я вновь.

 

Услышу вашу речь, увижу ваши очи

Прочувствую в них даль и глубину

Души кристально чистой, непорочной,

И вечности её не трону тишину.

 

И вы её не троньте чувством ложным

Пустого недоверия ко мне.

Тогда ещё мы встретимся, возможно,

В космической надзвездной вышине.

 

Поэзия, владеющая нами,

Нас на высоты духа вознесёт,

Где не людьми мы будем, а словами,

Которыми Господь нас наречёт.

 

 

Николай Алексеевич Полотнянко родился 30 мая 1943 года в Алтайском крае. Он окончил Литературный институт имени А.М. Горького. С 1973 года писатель живёт в Ульяновске.

Николай Алексеевич является автором романов: «Государев наместник» (2011), «Жертва сладости немецкой» (2013), «Бесстыжий остров» (2013), «Загон для отверженных» (2014), «Счастлив посмертно» (2014), «Клад Емельяна Пугачева» (2014), «Атаман всея гулевой Руси» (2014), «Минувшего лепет и шелест» (2014), комедии «Симбирский греховодник» (2010),

а также поэтических сборников: «Братина» (1977), «Просёлок» (1982), «Круги земные» (1989), «Журавлиный оклик» (2008), «Русское зарево» (2011) и других.

С 2006 года он является главным редактором журнала «Литературный Ульяновск».

В 2008 году Николай Полотнянко был награждён Всероссийской литературной премией имени И.А. Гончарова, в 2011 году — медалью имени Н.М. Карамзина, в 2014 году — орденом Достоевского 1-й степени.