Историк  Ключевский в «Конспекте лекций курса историографии» сделал несколько проницательных замечаний о русских западниках, которые «…в конце 17 века выступали в виде приверженцев латинства, во второй половине 18 века – в виде вольтерьянца, при Александре I – либералиста, а в 30-40-х годах 19 века – под собственным именем западника, восторженного и учёного почитателя западноевропейской мысли и науки… наконец, в виде современного (речь идёт о конце 19-го века, Н.П.) интеллигента,  осторожного и даже боязливого, а потому неясного в речах  приверженца всевозможных течений западноевропейской мысли и жизни».

Ключевскому были неведомы дальнейшие мутации русского западника, которому Россия обязана марксизмом, революциями, гибельным расколом общества на своих и чужих, но и этих потрясений оказалось мало неистребимым устроителям русского мира по заёмному образцу. В начале так называемой перестройки множество граждан СССР  попустительствовали крушению тысячелетней державы. Это стало апогеем русского западничества, но на проверку многие русские западники оказались заурядными изменниками, большинство по глупости, а какая-то часть – по расчёту. Чему или кому изменили западники, будем надеяться, в конце своего исторического пути? Историк Ключевский даёт ясный ответ и на этот злободневный и в наши дни вопрос.

«… Одна общая черта особенно резко всегда выступала в этом типе (западника) при всех его исторических модификациях: случайные ли обстоятельства или личные усилия помогли западнику сознать недостатки, отсталость своего Отечества и превосходство Запада; первое употребление, какое он делал из этого сознания, состояло в том, что проникался пренебрежением к первому (Отечеству) и физическим влечением к последнему (Западу). Он смотрел на быт и склад своего отечества как на личное неудобство, как на случайную неопрятную обстановку, среди которой ему пришлось остановиться по пути в какой-то лучший мир, где у него нет ни родных, ни знакомых, но где давно каким-то образом поселилось его сердце. Такой сибаритский взгляд на отечество и его отношение к Западу приводил к двоякому выходу из неудобного положения, в котором чувствовал себя западник: он или сам стремился перенестись в любимый чуждый ему мир, или мечтал этот мир с его политическими и другими удобствами перенести на родину. Отсюда два пути, которые избрал западник или предлагал для решения вопроса об отношении к отечеству: личная эмиграция и народная имитация».

«Первый путь, – указывает историк, – противоречит простому нравственному долгу: каждый нравственно обязан служить своему отечеству, чем может, если чем-нибудь может. Но это вопрос политической морали, а не историографии. Второй путь имеет близкое отношение к историографии. Второй вопрос ставится так: оставаться нам русскими или стать европейцами? Но такая постановка вопроса есть добродушное историческое недоразумение, вытекшее из невнимания к законам исторического процесса. Ставить такой вопрос XVII или XIX веке так же несвоевременно, как молодому человеку в 20 лет несвоевременно решать задачу, какой ему лучше иметь голос, бас или тенор. Тенор будет петь тенором, даже если будет доказано, что для него культурнее петь басом…».

Эти суждения В.О. Ключевского о западничестве практически неизвестны, потому что замалчиваются, ибо они многое проясняют в «проклятом» вопросе о происхождении западничества в России, которое сейчас приобрело характер явной агрессии. Сейчас всё, что хоть чем-нибудь напоминает своё, русское, заглушают  многотысячные хоры людей, поющих не своими голосами и на западный лад, празднующих победу над справедливостью.

Причины нынешней русофобии общеизвестны, они в продолжающихся за государственный счёт охаиваниях прошлого и настоящего России либеральными историками, режиссерами и СМИ, которые с азартом поддерживается зарубежными неприятелями России.

Достаточно беспристрастно посмотреть на Россию под ярмом западников, чтобы сделать печальное открытие: очевидным содержанием жизни русского народа стало уныние. Сегодня у России уныло всё: идеи, люди, искусство во многих его видах, все политические партии и общественные организации, уныло бегство из страны специалистов и капиталов, уныла суета вокруг чемпионата мира по футболу, уныло жалкое сопротивление росту тарифов ЖКХ, в конце концов, унылы фэйсы политиков, набивших народу своим враньём  неизлечимую оскомину.  Не будет преувеличением сказать, что Россию подмяли под себя и заразили унынием  плюгавые западники самого пошлого и амбициозного толка.

Однако важны сами по себе не только сами эти факты, но и последствия всеобщего упадка. Четветьвековая эпоха правления западников состарила русский народ лет на двести. Исчезло ощущение его исторической молодости, а ведь ещё совсем недавно Росиии превосходила Европу по всем статьям: в экономике, в науке, в военной мощи, в искусстве и спорте.