Чем отличается ульяновец от саратовца или самарца? Почему мы гордимся Гончаровым, Карамзиным и Пластовым, но не знаем о том, что в соседнем доме живет ныне здравствующий художник или писатель? Как постсоветскому Ульяновску занять свое место в творческой экономике?

На эти вопросы попытался ответить известный российский урбанист, основатель Центра прикладной урбанистики Святослав Мурунов, который провел в нашем областном центре серию воркшопов и семинаров. Встречи с ним – подарок горожанам от организаторов VII Международного культурного форума. Напомним, основные события форума пройдут в середине сентября 2017 года.

Места вдохновения для горожан
– Когда среднестатистическому провинциалу задаешь вопрос, чем его земляки отличаются жителей других подобных городов, – он обычно впадает в ступор. На самом деле эта тема не из простых: она связана с таким затертым до дыр понятием, как идентичность. То есть ответами на вопросы: «Кто я? Как я таким стал? Что на меня повлияло?» – отмечает Мурунов.

Урбанист считает, что именно размышления над идентичностью помогут «перезагрузить» постсоветские города и менталитет их жителей.

– В первую очередь нужно порефлексировать над пространственной идентичностью – то есть теми точками и объектами, которые эмоционально «цепляют» ульяновцев, резонируют с их осознанием себя в качестве жителей данного конкретного города. К примеру, это может быть набережная Волги, парк Дружбы народов, родной двор и т.п. Мы проводили специальные опросы и выяснили, что у разных поколений могут быть совершенно различные пространственные идентичности (места вдохновения): одни отождествляют свой город с заводской проходной, другие – с центральной улицей и торговым центром.

По мнению выступающего, почти все постсоветские российские города ориентированы в этом смысле «на отток».

– Памятники архитектуры часто либо спрятаны под рекламой, либо вообще не работают на городскую идентичность. Подумайте сами: если для молодого человека город – это прежде всего торговый центр или «Макдоналдс», то с такой идентичностью он легко уедет куда угодно. Гипермаркеты и фастфуд везде одинаковы – они не создают чувства места и связи с территорией.

Мурунов рекомендует проанализировать карту уникальных мест города, чтобы понять, какие из них работают на локальную идентичность, а какие – просто заброшены в данном отношении. К примеру, урбанист говорит о том, что ни один волжский город толком не работает со своей набережной: в частности, Ульяновск не развернут пространственно и архитектурно к Волге.

– Нужны, прежде всего, такие городские проекты и активности, которые «прикрепляли» бы человека к месту, усиливали бы впечатление уникальности, напоминали бы о том, что именно он утратит, если уедет отсюда.

Умри – и тебя полюбят
Другой важный элемент модели самоосознания горожанина – социальная идентичность.

– Это ответы на простые вопросы: «Какие люди меня окружают? Чем они уникальны? Чему я могу у них научиться?». Мы здесь пока не говорим о семье и о ближайших соседях, хотя и тут много интересного: взять хотя бы популярные ответы и представления, что «соседи – это те, кто постоянно сверлят», или «это какие-то алкоголики, живущие снизу». Речь идет прежде всего о тех горожанах, кто на слуху, кем мы можем гордиться.

Как отмечает Святослав, в постсоветской культуре такие городские герои обязательно связаны либо с прошлым, либо это те, кто уехал.

– Понимаете, мы, постсоветские люди, так устроены, что нам легче любить тех, кто далеко – либо во времени (уже умер), либо в пространстве (покинул город). Я работаю в МГУ и спрашиваю студентов, приехавших из разных городов, какие люди вас вдохновляют. Самый популярный ответ – «Стив Джобс». Если спросишь конкретнее: «Кто вас вдохновляет в вашем городе – из ныне живущих?» – теряются и чешут затылок.

Мурунов указывает на то, что в Ульяновске – похожая ситуация. Либо мы соотносим себя с умершими героями, которые давным давно стали мифологемами – Ленин, Пластов, Гончаров; либо – называем тех, кто чего-то достиг и – «свалил» из города.

– Такой подход можно объяснить и тем, что те, кто чего-то добился, и остался с нами в одном пространстве – безумно раздражают. То есть мы относимся к ним по принципу: вот если бы они умерли – мы бы их полюбили. Вот такие ментальные схемы тоже нуждаются в перезагрузке: знаете ли вы ульяновских писателей, художников, архитекторов, кто сейчас живет в вашем микрорайоне? Как же тогда сможете соотнести себя с ними, о какой социальной идентичности вообще может идти речь?

По убеждению выступающего, городские проекты и городское пространство должны работать на то, чтобы усиливать живые человеческие связи. Такой подход может проявляться даже в мелочах: например, в установке полукруглых скамеек, располагающих к знакомству и беседе «глаза в глаза».

Микс трех культур
Третья важная составляющая – культурная идентичность. Мурунов условно выделяет три вида городской культуры: крестьянскую, слободскую и глобальную. Каждый из нас – своеобразный микс этих культур.

– Для «крестьян» город – это что-то внешнее, то, куда я приезжаю, чтобы получить какие-то услуги. Любой городской проект – за исключением, быть может, субботника – для них непонятен, а любые разговоры – пустая трата времени. Для представителей слободской культуры ключевая ценность – труд. На их взгляд, менять что-то в городе могут только большие начальники.

Есть еще носители некой глобальной культуры: это те, для кого быть одинаковым всю жизнь – невозможно. Иными словами, это тот самый таинственный «креативный класс».

– Вообще, если судить по нашим предыдущим семинарам, Ульяновск – тот город, который постоянно занимается переживанием какой-то чужой культуры и истории, навязанной ему сверху: дворянский город, город Ленина, музей СССР и т.д. Не случайно, что ключевая компетенция Ульяновска – историки, гуманитарии, – делится своими наблюдениями урбанист.

Ключевой вывод Святослава Мурунова: любой городской проект должен так или иначе формировать идентичность горожанина.

– Авторы проектов должны всегда задаваться вопросами: открываю ли я новые места в Ульяновске, знакомлю ли я людей между собой, транслирую ли я именно ульяновские смыслы или же те, что заимствованы, например, у москвичей и ньюйоркцев?

Только в этом случае, как поясняет выступающий, можно будет надеяться на успешность подобных проектов, что они вызовут отклик у многих, действительно повлияют на жизнь в городе.

Евгений Нувитов