Странная приключилась история. Было желание ко дню рождения Ивана Ивановича Дмитриева – 21 (10) сентября 1760 года – подготовить небольшой сюжет. Даже понимая, что у многих это вряд ли вызовет особый интерес. Что ж, своя, не ориентированная на рейтинг площадка тем и хороша – можно браться за темы, которые самому интересны (надеюсь, не только).Признаться, немногое знал об этом нашем знаменитом земляке, в основном то, что на слуху. И с творчеством его знаком был не так, чтобы очень близко. Может, просто захотелось самому больше узнать. И вот, собрав биографические описания (каковых немало – и в воспоминаниях современников, и у современных авторов) и книги самого И.И.Дмитриева… зачитался. Несколько дней не было ни малейшего желания прекращать это занятие, чтобы обобщить прочитанное в итоговой заметке. Да и мысль вместить все в небольшом материале казалась все более нереальной. Обо всем хотелось бы написать подробно. О детстве поэта в Богородском и в Симбирске, о последующих нечастых приездах на родину. О родстве с Н.М.Карамзиным; их встреча произошла в детстве («Увидел я в первый раз пятилетнего мальчика в шелковом камзольчике…» – вспоминал Дмитриев), а начавшаяся позже дружба была пронесена через всю жизнь. О достопамятном обеде в доме графа Д.Н.Блудова по поводу отъезда Дмитриева в Дерпт – навестить Е.А.Карамзину, на котором были сделаны 1-ые взносы на памятник историографу в Симбирске. П.А.Вяземский: «Блудов предложил тост за благополучное окончание предприятия, задуманного симбирскими дворянами и, заметив, что никто не имеет столь права начать открывающуюся подписку, как Дмитриев…, подал лист бумаги Дмитриеву, который подписал 500 руб., Кушников 1000, Уваров, Блудов по 500, так что от 20-ти человек, бывших на обеде, собрано 4525 рублей… Ай да, симбиряки! Спасибо!» Взносы сделали Вяземский, Пушкин, Крылов, Давыдов… О многолетних тесных отношениях с А.С.Пушкиным, которого Дмитриев знал еще ребенком, следил за его творчеством и высоко ценил его. А Пушкин, в свою очередь, с детских лет восхищался стихами и баснями И.И.Дмитриева.
…Дмитриев, Державин, Ломоносов.
Певцы бессмертные.
И честь, и слава россов… – писал он. Поэт близко общался с Г.Р.Державиным, В.А.Жуковским, П.А.Вяземским, Д.И.Фонвизиным, И.А.Крыловым… Вокруг Дмитриева собирались молодые литераторы, почитавшие его как патриарха русской поэзии. И о его головокружительной карьере. В 1806 г. Дмитриев становится сенатором; потом товарищем министра в Департаменте уделов, обер-прокурором Сената, членом Государственного совета; в 1810 году он – министр юстиции. Уже после выхода в отставку и переезда в Москву стал председателем комиссии, учрежденной для помощи людям, пострадавшим во время войны 1812 года.
Прибавлю, что чинов и рифм он не искал,
Но рифмы и чины к нему летели сами! – писал о своем друге Н.М.Карамзин. Поселившись в Москве, Дмитриев разбил вокруг дома небольшой сад. «В этом саду беседовали Карамзин и Жуковский, по его аллеям ходил Батюшков, в этой беседке зачитывал свои стихи добродушный Василий Львович Пушкин…» – вспоминал М.А.Дмитриев. А Вяземский написал:
Я помню этот дом, я помню этот сад:
Хозяин их всегда гостям был рад…
…Он в свете был министр, а у себя поэт…
Посещению театров и балов Дмитриев предпочитал пешие прогулки «по загородным полям, по городским улицам, на площадях, где толпится народ; любил везде быть свободным, невидимкою…», подмечая и описывая забавные сценки. Вяземский называл его «подглядатаем всего смешного». Последние годы жизни Иван Иванович провел, окруженный всеобщим уважением, как известнейший писатель и государственный деятель. Еще при жизни он распорядился, чтобы на его могиле (в Донском монастыре) был установлен точно такой же памятник, как над могилой Н.М.Карамзина. Ну и, конечно, о творчестве И.И.Дмитриева, пытаться сказать о котором в двух словах – пустое занятие. Начал он с переводов, а собственные его стихи появились в «Московском журнале», издававшемся Карамзиным. В 1791 году Дмитриевым написана сказка-сатира «Модная жена», принесшая ему славу. Поэт обращался к самым разным жанрам: лирические стихотворения, сатира, стихотворные сказки, басни, песни, дружеские послания… Хорошо удавались ему произведения «легкого жанра»: мадригалы, альбомные стихи, эпиграммы. Дмитриевым написано множество басен, он славился в свое время и известен поныне как баснописец и сатирик, «русский Лафантен». Многие его фразы стали крылатыми. «Мы пахали» – о любителях присваивать чужой труд. Не менее известны были историко-патриотические стихотворения Дмитриева: «Ермак», «Освобождение Москвы» (об изгнании польских интервентов в 1612 г.). Строки из этого панегирика столице А.С.Пушкин взял эпиграфом к 7-ой главе «Евгения Онегина»:
Москва, России дочь любима,
Где равную тебе сыскать?
Считая себя волжанином, И.И.Дмитриев посвящал стихи великой реке. В его мемуарах «Взгляд на мою жизнь» нашли отражение и впечатления симбирского детства. Стихи Дмитриева современники считали образцовыми. Он стал одним из первых реформаторов литературного языка, сочиняя «с правильностию, красивостию и поэзией в слоге», и проложив путь Пушкину и другим поэтам Золотого века.
Он правильную жизнь и правильный свой стих
Мог выставить в пример вельможам и поэтам… ( П.А.Вяземский).
Куда лучше этого сумбурного текста говорят о поэте его собственные строки.
***
И.И.Дмитриев. «Взгляд на мою жизнь» (из 1-ой части).
Отчизна моя Симбирская губерния. Я родился в 1760 году, сентября 10-го дня, в родовом нашем поместье, селе Богородском, в 25 верстах от города Сызрана. На осьмом году отвезен был родительницей моей в губернский город Казань к отцу ее, отставному полковнику Афанасью Алексеевичу Бекетову, и отдан в тот же пансион, в котором уже с год находился старший брат мой Александр, обучаться французском языку, арифметике и рисованию… В следующем году скончалась моя бабка… Дед мой решился несколько месяцев прожить в Симбирске, бывшем тогда еще провинциальным городом Казанской губернии, чтобы в горести иметь отраду быть вместе с моей матерью и одним из сыновей своих… В том же возрасте стал я знакомиться с русской поэзией. Матушка любила стихотворения А.П.Сумарокова. Живучи в Петербурге, она лично знала его. … Мне очень памятна минута, когда она в деревне пересказывала оду его, посвященную Петру Великому. Матушка сидела на канапе за ручной работою, а старший брат мой против ее на подножной скамеечке, и, держа на коленях лист бумаги, он записывал карандашом стих за стихом; я же, стоя за ним, слушал с большим вниманием, хотя и не все понимал…, но помню, что… я находил в этих стихах какую-то неизъяснимую для меня прелесть, гармонию и после несколько раз упрашивал брата повторить их, чтобы я мог вытвердить наизусть. … С переездом отца моего из деревни в Симбирск он имел уже меньше досуга смотреть за нашим повторением старых уроков, а я более свободы читать все, что ни попадалось. У отца в гостиной всегда лежали… книги разных годов и различного содержания, начиная от «Велисария», соч. Мармонтеля до указов Екатерины Второй и Петра Великого. …Мне позволено было заглядывать в каждую книгу и читать, сколько хочу. Последние 2 года моего отрочества протекли более в городе. … Симбирские обыватели, сколько я могу судить по воспоминаниям, наслаждались тогда совершенною независимостью: от дворянина до простолюдина, никто не нес другой повинности, кроме поставки в очередь своего бутошника и по временам военного постоя. Последний мещанин или цеховой имел свой плодовитый при доме садик, на окне в бурачке розовый бальзамин и ничего не платил за лоскуток земли, доставшейся ему по купле или от прадеда. Первенствующие особы в городе были: комендант, начальник гарнизонного баталиона и воевода… Дворянство знало и уважало их по мере личных достоинств. Тогда еще не было в провинциях ни театров, ни клубов, которые ныне и в губернских городах разлучают мужей с женами, отцов с их семейством. Тогда едва ли кто понимал смысл слова «рассеяние», ныне столь часто употребляемого. Каждый имел свои связи не от трусости, не из корыстных видов, а по выбору сердца. Таким образом жил и отец мой…
***
ВОЗДУШНЫЕ БАШНИ (отрывок).
Утешно вспоминать под старость детски леты,
Забавы, резвости, различные предметы,
Которые тогда увеселяли нас!
Я часто и в гостях хозяев забываю;
Сижу повеся нос; нет ни ушей, ни глаз;
Все думают, что я взмостился на Парнас;
А я… признаться вам, игрушкою играю,
Которая была
Мне в детстве так мила;
Иль в память привожу, какою мне отрадой
Бывал тот день, когда, урок мой окончав,
Набегаясь в саду, уставши от забав
И бросясь на постель, займусь Шехеразадой.
Как сказки я ее любил!
Читая их… прощай, учитель,
Симбирск и Волга!.. все забыл!
Уже я всей вселенны зритель
И вижу там и сям и карлов, и духов,
И визирей рогатых,
И рыбок золотых, и лошадей крылатых,
И в виде кадиев волков.
Но сколько нужно слов,
Чтоб все пересчитать, друзья мои любезны!..
***
К ВОЛГЕ (отрывок).
Конец благополучну бегу!
Спускайте, други, паруса!
А ты, принесшая ко брегу,
О Волга! Рек, озер краса,
Глава, царица, честь и слава,
О Волга пышна, величава!
Прости!.. Но прежде удостой
Склонить свое вниманье к лире
Певца, незнаемого в мире,
Но воспоенного тобой!
Исполнены мои обеты;
Свершилось то, чего желал
Еще в младенческие леты,
Когда я руки простирал
К тебе из отческия кущи,
Взирая на суда, бегущи
На быстрых белых парусах!
Свершилось, и блажу судьбину:
Великолепну зрел картину!
И я был на твоих волнах!
То нежным ветерком лобзаем,
То ревом бури и валов
Под черной тучей оглушаем
И отзывом твоих брегов,
Я плыл, скакал, летел стрелою –
Там видел горы над собою
И спрашивал: который век
Застал их в молодости сущих?
Здесь мимо городов цветущих
И диких пустыней я тек.
Там веси, нивы благодатны,
Стада и кущи рыбарей,
Цветы и травы ароматны,
Растущи средь твоих зыбей,
Влекли попеременно взоры;
А там сирен пернатых хоры,
Под тень кусточков уклонясь,
Пространство пеньем оглашали –
И два сайгака им внимали
С крутых стремнин, не шевелясь.
Там кормчий, руку простирая
Чрез лес дремучий на курган,
Вещал, сопутников сзывая:
«Здесь Разинов был, други, стан!»…
***
МУХА.
Бык с плугом на покой тащился по трудах;
А Муха у него сидела на рогах,
И Муху же они дорогой повстречали.
«Откуда ты, сестра?» – от этой был вопрос.
А та, поднявши нос,
В ответ ей говорит:
«Откуда? – мы пахали!»
От басни завсегда
Нечаянно дойдешь до были.
Случалось ли подчас вам слышать, господа:
«Мы сбили! Мы решили!»
***
ИСТУКАН И ЛИСА.
Осёл, как скот простой,
Глядит на Истукан пустой
И лижет позолоту;
А хитрая Лиса, взглянувши на работу
Прилежно раза два,
Пошла и говорит: «Прекрасна голова,
Да жаль, что мозгу нет!» – Безмозглые вельможи
Не правда ли, что вы с сим Истуканом схожи?
***
СТАРАЯ БЕСЕДКА.
Вся в кустах утонула беседка;
Свежей зелени яркая сетка
По стенам полусгнившим ползет,
И сквозь зелень в цветное оконце
Золотое весеннее солнце
Разноцветным сиянием бьет.
В полумраке углов – паутина;
В дверь врываются ветви жасмина,
Заслоняя дорогу и свет;
Круглый стол весь исписан стихами,
Весь исчерчен кругом вензелями,
И на нем позабытый букет…
***
Если душно тебе, если нет у тебя
В этом мире борьбы и наживы
Никого, кто бы мог отозваться, любя,
На сомненья твои и порывы;
Если в сердце твоем оскорблен идеал,
Идеал человека и света,
Если честно скорбишь ты и честно устал, –
Отдохни над страницей поэта.
В стройных звуках своих вдохновенных речей,
Чуткий к каждому слову мученья,
Он расскажет тебе о печали твоей,
Но расскажет, как брат, без глумленья;
Он поднимет угасшую веру в тебе,
Он разгонит сомненья и муку
И протянет тебе, в непосильной борьбе,
Бескорыстную братскую руку…
Но умей же и ты отозваться душой
Всем, кто ищет и просит участья,
Всем, кто гибнет в борьбе, кто подавлен нуждой,
Кто устал от грозы и ненастья.
Научись беззаветно и свято любить,
Увенчай молодые порывы, –
И тепло тебе станет трудиться и жить
В этом мире борьбы и наживы.
***
«Я»
Умен ли я, никем еще в том не уверен;
Пороков не терплю, а в слабостях умерен;
Немножко мотоват, немножко я болтлив;
Немножко лгу, но лгу не ко вреду другого,
Немножко и колю, но не от сердца злого,
Немножко слаб в любви, немножко в ней стыдлив
И пред любовницей немножко боязлив.
Но кто без слабостей?.. Итак, надеюсь я,
Что вы, мои друзья,
Не будете меня за них судити строго.
Немножко дурен я, но вас люблю я много.

Портрет И.И.Дмитриева. Неизвестный художник, 1810-ые гг. nasledie-rus.ru.

1) «Сочинения и переводы И.Дмитриева», М., тип. П.Бекетова, 1803. 2) «Басни И.Дмитриева», СПб, 1810.

«Село Богородское Симбирской губернии». Рисунок В.А.Жуковского, 25 июня 1837 года. Из книги В.А.Сукайло, Е.К.Беспаловой «Симбиряне в жизни и творчестве А.С.Пушкина. Хроника», Ульяновск, 2001.

Руины церкви Казанской Божьей Матери в селе Троицкое (Богородское) Самарской области (прежде Симбирской губернии). Храм построен прадедом поэта Иваном Семеновичем Дмитриевым, в нем крестили И.И.Дмитриева. pavluhinoleg.livejournal.com.

Троицкая церковь в селе Троицкое (Богородское) Самарской области (прежде Симбирской губернии). 1) Фото А.С.Сытина, «Мономах» 1996-1. 2) sobory.ru, 2016 год.

1) Флигель усадьбы Дмитриевых в селе Богородское. Рисунок местного художника И.И.Кузина. 2) Домик, оставшийся от усадьбы Дмитриевых. pavluhinoleg.livejournal.com.