Ведущий Клуба – Жан Миндубаев

Визитная карточка гостя,
Николай Алексеевич Полотнянко родился 30 мая 1943 года в Алтайском крае. Он окончил Литературный институт имени А.М. Горького. С 1973 года писатель живёт в Ульяновске.
Николай Алексеевич является автором романов(изданы): «Государев наместник» (2011), «Жертва сладости немецкой» (2013), «Бесстыжий остров» (2013), «Загон для отверженных» (2014), «Счастлив посмертно» (2014), «Клад Емельяна Пугачева» (2014), «Атаман всея гулевой Руси» (2014), «Минувшего лепет и шелест» (2014), «Всё где-то решено», комедии «Симбирский греховодник» (2010).
Издал поэтические книги: «Братина» (1977), «Просёлок» (1982), «Круги земные» (1989), “На изломе России(1992)”, «Журавлиный оклик» (2008), «Русское зарево» (2011), «Бунт совести» (2015), “Судьба России” (2016).
С 2006 года он является главным редактором журнала «Литературный Ульяновск».
В 2008 году Николай Полотнянко был награждён Всероссийской литературной премией имени И.А. Гончарова, в 2011 году — медалью имени Н.М. Карамзина, в 2014 году — орденом Достоевского 1-й степени, в 2016 — премия Н. Благова.

От ведущего.

  Присланная Николаем Алексеевичем  одноактная пьеса  не только   подтвердила  разностороннюю даровитость  автора – но и навела меня на мысли о таком вроде бы всем понятном чувстве .как патриотизм.

Так совпало, что на  электронную почту клуба  «Симбирский глагол» пришли почти одновременно два письма. В первом сообщалось о том, что  в Ульяновске создан первый в России ( а возможно и в мире)  некий «Детский парламент».

  И что целью его создания является приобщение подрастающего поколения к  полезной для России деятельности  – и ,понятное дело, развитие  у юных «парламентариев»  чувства патриотизма.

Не знаю,  укрепят ли в сердцах и душах юных россиян некие посиделки в  больших залах ,слушание всякого рода пафосных и многозначительных речей, поездки в  столицу  и прочие «мероприятия», которыми так горазды увлекаться наши власти за счет бюджета.  Скорее всего ,вряд ли этот искусственный  «посев» даст дружные и жизнестойкие  всходы –  или  значимые и полезные    плоды…

. Но  вот в чем я совершенно  уверен- это в том, что  присланное во втором  электронном письма   литературное произведение  патриотические чувства  в юном  сердце обязательно  пробудят ,разовьют и упрочат. Ибо  познание  истории родной страны ,ощущение причастности к ее истории  и судьбе  -это всегда первый шаг к той щемящей любви к  Отечеству ,которую мы и называем патриотизмом…

 Вы  и сами это почувствуете, прочитав новую пьесу  Николая Полотнянко.

Итак…

=============================================

 

                                                                                Николай Полотнянко

 

Слово о начале града славного и похвального СИНБИРСКА

Одноактная пьеса

 

 

Действующие лица:

 

Царь Алексей Михайлович

Богдан Хитрово – окольничий, Синбирский воевода.

 

 

 

Поэтическое вступление:

 

                         ххх

Пусть прошлое туманно и не близко,

Печаль о нём торжественно светла.

На площадях и улицах Симбирска,

(начинают звучать колокола)

Прислушайся, – звонят колокола.

 

Прислушайся! Восходит звон из глуби.

Что ни удар, то отзовётся год.

И от волненья пересохнут губы.

И память горькой скорбью обожжёт.

 

Мы часто на решенья были скоры,

Беспамятны… Но ты нас не кори,

Былой Симбирск. Звонят твои соборы,

И тенями встают монастыри.

 

И кладбища, что скрыты под бетоном

Дорог и зданий, явственно видны.

Симбирск! К твоим истокам и иконам,

Настанет час, и припадут сыны.

 

Московский Кремль. Комната царя.    Алексей Михайлович сидит в кресле и пальцами правой руки постукивает по столу.

 

Ц а р ь: Нет, рано нам начинать войну с поляками из-за Смоленска. Надо сначала сделать неприступной Степную границу. Без нее Русь похожа на избу, у которой всего три стены, а четвертой стены, обращенной на Дикое поле, нет, и через него постоянно вторгаются крымцы и ногаи, уволакивают людей в рабство.  А тут еще новая напасть – калмыки. Сейчас с башкирами сцепились, воюют друг друга. Черта нам поможет отгородиться от них. Хоть  она безмерно дорога и людей много забирает, но без нее невозможно начать заселение Поволжья…

 

( входит Хитрово, опускается на колени и касается лбом в пола)

 

Х и т р о в о:   Желаю здравствовать, великий государь!

Ц а р ь: Поднимись, Богдан. Я рад тебя видеть. Подойди ближе.

 

(Хитрово поднялся с колен, сделал шаг вперёд и остановился.)

 

Ты слышал, наверно, про весть от воеводы пограничного Путивля, что запорожские  казаки у Жёлтых Вод, сложась вместе с татары, всех ляхов побили, а и иных и в полон поймали, а гетманского сына Потоцкого взяли в полон жива… Все наши беды от поляков, терзавших Русь во времена смуты. От их козней и нестроение на Руси началось. Слава Богу, мы сейчас не те, что были тридцать лет назад. Казацкий бунтишка на Украине – это знак того, что пришла  ляхам пора рассчитаться за смуту, за издевательства над православной верой.

(пауза)

Бояре советуют собрать Земский собор, как это бывало при моём родителе великом государе Михаиле Федоровиче, и взять воинских людей и деньги со всей земли. Как мыслишь, воевода?

Х и т р о в о:   Не надо торопиться, государь. Мы станем воевать Смоленск, а хан из Крыма ударит нам в спину. Если воевать с ляхами, то на черте должна стоять рать, способная дать отпор татарам. Нужно помедлить, выждать. Казачишки сегодня с ляхами воюют, а завтра, куда их занесёт?.. Киевский староста Иеремия Вишневецкий бывалый воин. Казакам супротив него не устоять. Прошлым летом Кураш-мурза набежал на Белгород, отбили его с великим для татар уроном, потому что там Большой полк стоял и стоит. А если он будет под Смоленском? Что тогда?.. Татары прорвут черту и через день будут на Оке.

(пауза)

Ц а р ь: До такой беды дело не дойдет. Зачем же тогда мы построили десять новых городов и возобновили город Орёл, разрушенный в Смуту ляхами и их подручниками казаками?.. На Белгородской границе построили ещё восемнадцать городов и завершили строительство Белгородской черты от реки Ворсклы до Тамбова на Цне, а теперь замыслили продолжить её дальше на восток – до Симбирска. Тебе сие ведомо лучше, чем мне, как пограничному воеводе. Говори.

Х и т р о в о:   Тебе ведомо, великий государь, что прошлым летом твои люди поставили град Карсун и разметили черту для начала работ вплоть  до Симбирска. Это будет гораздо более мощная, чем прежде, засечная черта: валы, рвы, надолбы, острожки и города составят уже сплошную линию обороны. Укреплённую границу надо заселить свободными от податей   крестьянами, которые станут отличными солдатами и драгунами создаваемых полков иноземного строя.

Ц а р ь: Ты всегда дельно мыслишь, Богдан. Я уже не раз пожалел, что отпустил тебя на границу. Мысль у меня была поставить тебя на приказ здесь, в Москве. Но мне насоветовали другое – как де он проявит себя на службе на границе.

Х и т р о в о:   Я весь в твоей воле, великий государь…

Ц а р ь: Мне край как нужны грамотеи и книжники. А ты, Богдан и латынь, и польский языки ведаешь…

(пауза)

Мыслю я учредить школу, в которой бы наши братья, учёные монахи из Киева, обучали языкам, греческому, наукам словесным до риторики и философии. Наши епископы, не говорю о простых попах, плохо образованы. А Русь в настоящее время – последний оплот православия, наши угнетенные турками братья с надеждой взирают на Москву, ожидая, если не скорого освобождения от ига, то духовной поддержки.

(пауза)

Однако нашему единству с славянскими братьями крепко мешает то, что в нашем богослужении имеются серьёзные расхождения с тем, как понимают православие греки, сербы, болгары. Все это необходимо устранить, а для этой работы нужны образованные правщики книг, просвещённые иерархи, способные проводить политику Москвы в зарубежье. Открываю тебе свои замыслы и Ближней думы, в коей тебе самое место.

Х и т р о в о:   Я не достоин такой чести, великий государь. Я всего лишь полковой воевода со Степной границы.

Ц а р ь: (усмехаясь, подает ему свиток) Прочти вслух, и я за одним послушаю, что утвердил, не читая. Вдруг дьяк Волюшанинов  что-нибудь наврал. Читай, читай…

Х и т р о в о:    (читает крепнущим голосом) Божьей милостью Царь и Великий Князь, Алексей Михайлович, всея России Самодержец, Владимирский, Московский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных, Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Лифляндский, Удорский, Обдорский, Кондинский и Государь и Обладатель повелел за многия труды, за Керенскую службу, за городовое и засечное строительство, да за Карсунскую службу и засечное строительство пожаловать полкового воеводу и стольника Богдана Матвеевича Хитрово в окольничие и дать ему восемьдесят рублей и триста четей земли в каждом поле в Царевом Сенчурске!

(совершает земной поклон)

Ц а р ь: (сумрачно) Не спеши с благодарственным поклоном и сглотни радостную сладость, Богданко. Тут дьяк Волюшанинов еще одну грамотку припас для тебя.

(берет со стола грамотку и помахивает перед лицом окольничего)

Челобитная на тебя явлена…от крестьян деревни Квашенки. Твоя деревня?

Х и т р о в о:   Моя, великий государь.

Ц а р ь: Вычитывай.

Х и т р о в о:  …Мы, великий государь, твои сироты и страдники бьем челом, что владеет нами Хитрово без дач и держит за собой сильно и правит всякие доходов с нас беспощадно до изнеможения. Мочи нашей быть под Хитрово нет никакой. Возьми нас, великий государь, из-под него, а то уйдем в черкасы или на Дон в казаки…

Ц а р ь: Что скажешь, окольничий?

 

(Хитрово виновато вздыхает)

 

Х и т р о в о:  Не доглядел за войсковой службой, великий государь! Та деревенька мне самому в тягость.

Ц а р ь:  А вот твой сродный брат окольничий Федя Ртищев народ жалует, не в пример тебе. Намедни неслыханное дело затеял на свои деньги. Уберечь, говорит, хочу, хоть малую толику народа от злосчастной погибели пианства. Горе меня мучает, что народ гибнет почём зря, когда напьётся до беспамятства и падает прямо в снег и грязь возле кружал. Каждый день к Земскому приказу свозят трупы замёрзших или утонувших в грязи. Вот и замыслил, говорит, я сотворить службишку из десятка людей, кои подбирали бы на улицах упившихся  и привозили в Андреевский монастырь.. И больных обезноживших туда бы свозили. Я его затейку, Богданко, одобрил. Ртищев  христианин не только на словах, а на деле.

(пауза)

Х и т р о в о:  Я, великий государь, освобожу челобитчиков на два года от податей.

Ц а р ь:  Я таким добрым быть не могу.  В мыслях у ближних бояр собрать Земский собор, принять новое Уложение, которым навечно прикрепить крестьян и посадских людей к тяглу. Будут отменены урочные годы и крестьянам запрещён выход от владельцев в Юрьев день.

Х и т р о в о:  Давно пора! Надобно приравнять крестьянишек к кабальным холопам. Сейчас в бегах полстраны, тягла не исполняются, денег взять не с кого, казна пуста!

Ц а р ь:  Я прошлым летом разговаривал с  английским купцом Самуэльсом, не по торговым делам, а пытал его о тамошних порядках. Всё у них не по-нашему устроено, но самое любопытное, что там крестьяне уже триста лет свободны. Триста лет! А мы только надумали запретить им выход. Я вот записал, сколько доходов получает английская казна, в десять раз больше, чем наша. Но не от земли, а от торговли.

Х и т р о в о:  Там крестьяне владеют землей?

Ц а р ь:  Нет, нанимают её на срок у лордов.

Х и т р о в о:  Им бы наши заботы. У них крестьянишки от безземелья в Америку утекают, а у нас земли немеряно, наш мужик землю нанимать не будет, уйдёт, куда ему вздумается, и найдёт себе пашню. На Руси мужика надо держать в кулаке.

Ц а р ь:  У тебя, Богдан, все просто. Ты предлагаешь в кулаке держать не палку, но человека, у коего есть божеская суть – его бессмертная душа. А ведомо ли тебе, как меня бесчестят в Европе, каким срамным именем называют те же шведы, ляхи и прочие паписты и лютеры?

Х и т р о в о:  Все они известные умельцы строить всякие гадости. Но на границе подметных писем нет.

Ц а р ь:  Они меня, Богдан, Геростратом обозвали? Тебе ведомо, кто этот Герострат?

Х и т р о в о:  Первый раз слышу, великий государь.

Ц а р ь:  Я  велел посольскомй дьяку Алмазу Иванову  узнать, что это за некресть такая – Герострат? И он проведал, что это ветхий грек, который жил во времена царя Соломона.

Х и т р о в о:  Какое зло сотворил  этот Герострат, что немцы посмели обругать православного государя его именем и воздвигли на него злые бесчестья, хулы и укоризны?

Ц а р ь:   Сжёг языческий храм. И в его деянии я не усматриваю ничего зазорного. Для лютеран шведов, чья вера недалеко ушла от язычества, сей Герострат может и тиран, а православный человек его поступок признает добрым. Ведь это так, Богдан?

Х и т р о в о:  У меня в этом нет ни какого сомнения.

Ц а р ь:   Точно, как ты, говорит и патриарх. А бояре советуют потребовать от шведов миллион ефимков и пригрозить войной. Вот такие у нас советники.

                                                       (пауза)

Советники могут такое наподсказать, что потом волосы дыбом от их советов! Мой дядька Морозов убедил меня поднять налог на соль. Сейчас Москву завалили челобитными. Пишут из Астрахани, де, нечем солить на учугах рыбу, а та, что посолена, будет втридорога. Пишут из Ярославля, Рыбинска, Новгорода, в Москве, что ни день, хватают подстрекателей к бунту. Что делать?   Ждать, когда толпа явится в Кремль?.. Морозов мне говорит, что отменять налог никак не можно, в Швеции заказаны пищали для новых полков иноземного строя,  деньги нужны на жалованье стрельцам, рейтарам, солдатам… Гость Строганов в челобитной советует сократить налог на соль на две трети, чтобы утишить народ. Морозов – против. Сейчас только мне доказывал, что он прав. А ты как, Богдан, мыслишь?..

Х и т р о в о:   Затраты на вооружение полков можно сократить, если наладить его изготовление у нас.

Ц а р ь:   Кое-что начинаем сами делать, те же гранаты. Они не хуже пушек помогают устоять в осаде, даже супротив шведа. А ногайские толпы от гранат  сразу бросаются наутёк. А вот для своих пищалей наше железо не годится, мягкое и крошится. У шведов его не  возьмешь ни за какие деньги, надо учиться самим железо варить, так те же шведы к нам учёных немцев не пропускают.

 

(пауза)

Можно купить у них мушкетов, но деньги потребны на возведение черты,  на испомещение на ней крестьян, казаков, на жалование служилым людям. Добро, что наши предки приискали для житья страну, где вдоволь и рыбы, и пушного зверя. Без соболей да лисиц мы бы не враз поднялись после Смуты  и польского разорения. На соболях и Симбирскую черту начали строить. Сколько людишек мыслишь испоместить на новой границе этим летом?..

Х и т р о в о:   Вместе с Синбирском во всех острожках и слободах, думаю, до тысячи душ поместить работных и служилых людей.

 

                                                 (Государь задумался.)

Ц а р ь:  Дорогонько выходит. Ежели на каждого дать по пяти рублей, значит, пять тысяч. Сказывают, там большие рыбные ловли. Первая, весенняя, путина начинается там сразу же после вскрытия Волги и длится примерно до середины мая, до половодья. Эта путина дает большую часть улова красной рыбы – осетров, белуг, севрюг, стерляди, белорыбицы. Челобитная есть от ярославских торговых людей Твердышевых. Продай им, Богдан, ловли, да не продешеви, деньги тебе будут всегда нужны, а я много дать не могу. Хотя за год в казну до миллиона рублей притекает, а утекает много больше… Как мыслишь Синбирск строить?

Х и т р о в о:   Прошлой осенью, великий государь, я разведал сие место, – сказал Хитрово. – Над Волгой саженей на сто поднимается великая гора. В полутора верстах от нее течёт другая рука – Свияга. На горе и близ неё спелый сосновый бор, годный на строительство. У меня и чертёж града готов.

 

(разорачивает чертеж Синбирской крепости)

Это Синбирская крепость. Сначала будем вокруг нее рыть рвы и насыпать земляные валы, опоясывающие крепость. На валы надо будет ставить дубовые тарасы, двух-трех-саженные бревновые срубы набитые камнем и глиной. На тарасах встанут бревновые колья ограды и срубы наугольных и проездных башен.Город мыслю поставить о шести башнях, две, Казанская и Крымская, проездные, стены на тарасах, со стороны Волги частокол, остальные рубленные.

                                       ( показывает на чертеже)

Все стены с бойницами для ведения огненого пушечного и пищального боя. Помосты на стенах для ратников, башни и проездные ворота, воеводская изба, церковь, избы ратных людей, амбары для государева хлеба, погреб для сбережения пороховой казны и свинца, поварня, конюшня для боевых коней, земляная тюрьма для лихих людишек, осадные избы для житья во время осады посадских и иных людей, которые сбегутся в город при появлении врагов.

Ц а р ь: Скажи подробно про башни. Они есть основа крепости. В них вся сила огненного боя.

Х и т р о в о:   Главные башни будут проездные: Казанская и Крымская, обращенная к Дикому полю, откуда набегают ногаи да калмыки. Они сплошь из дуба, ворота железом окованы. Над вратами – боевые часы. В нижнем ярусе башен – большие пушки. Через ров сделан подъемный мост над острыми кольями. По стенам града поставлены еще шесть глухих башен – две боковые и четыре наугольные.

Ц а р ь: (весело) Круто ты замесил, Богдан! Чуть ли не вторую Москву надо ставить.

Х и т р о в о:   Иначе никак нельзя. Град должен иметь в себе все нужное для войны и мира. Со временем он обрастет посадом, домовыми строениями – избами, амбарами, банями, огородами, женками, детишками, всякой живностью…

Ц а р ь: Не части, Богдан, дай государю слолво молвить. А что с волжской стороны не бревновая стена?

Х и т р о в о:    Тяжело земле будет: с горы к Волге оползни случаются. Стена может съехать в Волгу.

Ц а р ь: Говори, в чем нужда?

Х и т р о в о:    Работные люди потребны, великий государь. Строить надо Синбирск, и черта только начата. Сейчас у меня на Карсуне всего две сотни стрельцов и полусотня казаков.

Ц а р ь:  Князю Петру Долгорукому отписано в Нижний Новгород нарядить на черту и град Синбирск до пяти тысяч работных людей, взяв с каждого пятого двора по одному крестьянину или бобылю. Если замешкается, будет в ответе! Ты отпиши мне, если что не так.

 

(Алексей Михайлович встал с кресла, сделал несколько шагов по комнате, остановился, прислушался. Из сеней порывами доносился легкий шумок.)

 

Ц а р ь:   Слышь, шумят, колобродят каждый о  своём… Нигде от них спасу нет. Я уже приказал двери войлоком обить и сафьяном обшить, всё равно слышно. Тут как-то Федя Ртищев принёс мне свой переклад с фряжского учёного мужа Маккиавели, «Государь» называется. Умно писано: всяк государь одинок, как сирота. Если и можно  с кем по душам поговорить, то только с Богом, а среди человеков собеседника государю нет. Всяк из людишек норовит вырвать у царя что-нибудь для себя.

 

(Государь ласково потрепал Хитрово по  плечу.)

Моей Марии Ильиничне понравился твой вчерашний поклон, – улыбаясь, молвил он. – Сказала, что ты не утомил её, поклонился и вышел вон. Иные, как попадут к царице, так норовят измучить её лестью, а то и просьбишками.

Х и т р о в о:   Государыня милостива ко мне.

 

(Царь лукаво посмотрел на него.)

 

Ц а р ь:   Ну, и каково быть окольничим? Там возле крыльца,

 

( государь указал рукой в окно)

 

– вон, сколько толпится стольников. Все тщатся взлететь, да крылья далеко не у всех вырастают. Мыслю, что я в тебе, Богдан, не ошибся.

 

(Хитрово упал на колени и коснулся лбом яркого персидского ковра.)

Х и т р о в о:   Великий государь! Все мои помыслы – служить тебе, не щадя живота своего!

Ц а р ь:  Встань, Богдан, – молвил государь. – Верю, что не ошибся в тебе. Большие дела предстоят, и для них нужны новые люди, такие, кто свободен от воспоминаний времён лжецарей и Смуты…   У тебя недалече от нового града Синбирска соляные промыслы в Надеином Усолье. Виноват я перед Надеей Светешниковым, не доглядел, умер гость на правеже. Сейчас промыслами его сын владеет. Ты проведай его  дела в Усолье.  И отпиши, что он желает.

Х и т р о в о:     Сделаю, великий государь.

Ц а р ь:  Град строй, но и другие дела не упускай. Смотри за ясачными людьми, что-то худо от них куньи меха идут. Пользуйся моим указом: кто из язычников примет православие, тот на пять лет свободен от ясачной подати. Но ни татар, ни чуваш к нашей вере не тесни.

Х и т р о в о:     Просьбишка у меня, великий государь, – сказал Хитрово. – На соборную церковь в Синбирске добрый пастырь нужен.

Ц а р ь:      Скажу Ивану Неронову, чтобы подобрал попа из своего окружения.

 

(помолчал)

 

Вчера он мне представил лопатицкого Аввакума, которого с места воевода вышиб.

Х и т р о в о:   Я его видел у Ртищева.

Ц а р ь:   Как он тебе показался? – заинтересовался Алексей Михайлович. – Может на Синбирск годится?

Х и т р о в о:    Сей протопоп дерзок с начальными людьми. Опасаюсь, как бы он на границе не учинил смуту.

Ц а р ь:   Ужели он на такое способен?

Х и т р о в о:   Тебе ведомо, великий государь, что люди на черте не по своей воле нарушают предписанные церковью. обряды. Аввакум в вере неистов, вся опасность в этом.

Ц а р ь:  Добро… Неронов даст тебе покладистого иерея. А мне Аввакум своей неистовостью пришёлся по сердцу. Он прав – Богу служить абы как нельзя. У нас много чего негожего накопилось в церкви. Федя Ртищев свой монастырь показал?

 

Х и т р о в о:   Вчера там был, великий государь. Подвигу подобно, как скоро поставлен монастырь.

Ц а р ь:  С нетерпением жду, когда справщики завершат работу. Книги нужно исправлять.

 

(Алексей Михайлович с улыбкой посмотрел на окольничего и подал  ему ларец из дорогого кипарисового дерева, изукрашенный серебряной чеканкой)

 

Сей серебряный позлащенный крест, убранный жемчугом и драгоценными каменьями наш с государыней дар новому русскому граду Синбирску. Про то сдеана надпись. Читай, окольничий,

Х и т р о в о (берет крест):    «Повелением Великого Государя, Царя и Великого Князя Алексея Михайловича и его благоверныя Царицы и Великой  Княгини Марии Ильиничны сделан сей крест в Синбирск  во град в соборную церковь Живоначальныя Троицы…»

Ц а р ь:    Говори, Богдан, свои личные нужды.

Х и т р о в о:   Великий государь! Я премного вознесен твоей милостью! Дозволь завтра отбыть на черту!

Ц а р ь:   Поезжай с Богом! Возводи град Синбирск. Я на тебя в полной надежде. Но знай, что скоро ты мне будешь нужен на Москве.

 

Х и т р о в о:    (оставшись один):

 

Дабы край оберечь от набегов башкир и ногайцев

И унять навсегда их по-волчьи разбойную прыть,

Государь повелел Хитрово – от Карсуна к Симбирску

Ров копать, сыпать вал и засеки, не медля, рубить.

 

Сберегать было что  –  по Суре от Курмыша

к Свияжску

Непрерывной чредой вековые стояли боры.

Меднотелые сосны, как струны, звенели

зимой от мороза,

Истекали смолой от истомной июльской жары.

 

На ручьях и речушках гнездились бобровые гоны.

Даже днём становилось темно от пролётных гусей.

Как бояре хмельные, в малинниках спали медведи,

И обозы пчелиные к дуплам тянулись

с медовых полей.

 

В мелколесьях и пустошах лоси бродили стадами.

И куницы за белками мчались в ветвях верховых.

А в Суре жировала по заводям царская стерлядь,

И сомы щекотали русалок усами в потёмках речных.

 

 

Край обильный, не ведавший русского слова,

Простирался на полдень вдоль Волги-реки.

Вкруг лежали ещё никогда не рождавшие земли.

Только дрофы ныряли в траву, да свистели сурки.

 

Край пустынный! Просторное Дикое поле,

Где ковыль, словно мех соболиный, волнуясь, сиял.

Там во тьме зарождались несметные орды,

И московский престол от кровавых набегов дрожал.

 

Сберегать было что – Волга стала проезжей дорогой

От Москвы и до Каспия, до шемаханских краев.

Струги с красным товаром упругую пенили воду

На стремнине, разбойных страшась берегов.

 

Государь повелел, и по слову его каждый пятый

Двор послал мужика на царёвы труды.

Так возникли Тагай и Уренск, и Сокольск, и Юшанский,

И другие острожки Карсунско-Симбирской черты.

 

Громоздили валы, заострённые брёвна вбивали,

Рыли рвы в три сажени, а там, где был лес,

Там засеку рубили почти в полверсты шириною,

А пред ней выпускали на поиск казачий разъезд.

 

Под защитой черты поселялись стрельцы и крестьяне,

Созидатели края, первожители русских слобод.

И плодились несчетно, пахали и сеяли жито,

И стекался к ним беглый гулящий народ.

 

Оглядевшись, подняв целину и построив жилища,

Для души возводили церквей многоглавую вязь.

Сквозь леса и болота дороги к столице торили,

Чтобы крепла с Москвою державная связь.

 

 

                        ЗАНАВЕС