Юрий Козлов
Семейная переписка о жизни в Симбирске, на родине Ильича, осенью 1917 года.
Семейные письма столетней давности сохранились идеально. Фото: из личного архива
Эта удивительная переписка была недавно обнаружена моим добрым знакомым М. К. Никитиным, купившим дом в Ульяновске. Задумав устроить мансарду, Михаил Кимович вместе с рабочими обследовал чердак и там, в земляной засыпке, обнаружил загадочный сверток из плотной ткани. В нем оказались письма из 1917 года…
Их писал симбирянин Наум Иванович Тюрьков, купивший этот дом в апреле 1911 года. Его отец держал небольшую лавку и дал сыну начальное образование. Наум Иванович окончил бухгалтерские курсы, служил конторщиком, был женат на местной уроженке Анне Павловне из многодетной, но отнюдь не бедной семьи. Своим детям – Лиле, Кате, Мише – Тюрьковы стремились дать среднее образование. Но благополучная и размеренная жизнь рухнула вместе с началом Первой мировой войны. Дабы получить отсрочку от призыва, Науму Ивановичу пришлось оставить жену и детей (а родился уже и четвертый ребенок), уехать в Самару и устроиться на трубочный завод, выпускавший военную продукцию. Там его и застала революционная Смута…
Переписка Наума Ивановича и Анны Павловны Тюрьковых (публикуем отрывки из нее в стилистике и пунктуации оригиналов – Авт.) передает атмосферу окаянных осенних дней 1917 года.
Так выглядел бывший дом Тюрьковых в 1985 году (до реконструкции). Фото: из личного архива
ДО ПЕРЕВОРОТА.
“Рок какой-то тяготит над народом…”
27 сентября 1917 года (в Самару)
“Здравствуй, мой милый дусятик, кланяюсь и целую тебя. Ребяты целуют своего папулиньку, у Витки ты с языка нейдешь. Он все поджидает своего папулю, скоро, говорит, приедет домой, дай-то, господи, поскорее бы. Мой милый, сегодня получила твое письмо и газету. Над письмом я так расстроилась и возмущаюсь поступком Мотички. Ну набавила за хлеба, взяла за белье, это понятно, а набавлять на комнату, и сразу десять рублей, по-моему, уж нахальство… Или только у нее сейчас критическое положение, а у других нет, только ей не хватает денег, а у других излишек. Сейчас всем очень трудно… Ну, скажу насчет всего домашнего, пока все слава богу живы, здоровы, пока еще не голодуем, но только денег очень много идет…”.
4 октября (в Самару)
“…Тебе тяжело и мне нелегко, один только страх за детей, за дом, за имущество, за тебя, за хлеб чего стоит. Вся душа выболела, и день и ночь под страхом, а раздумаешься и придешь к одному убеждению; верно уже так надо, так суждено, рок какой-то тяготит над народом. И не хотят так жить, и не нравится так никому, а все-таки живут этой безалаберной жизнью…
Я хлопочу себе разрешения на покупку муки с базара и вот была в понедельник, не дождалась очереди, такая масса народа и все за разрешением. Пошла во вторник, получила ордер и только на пятницу. Дедушка говорит, что пока можно нужно купить муки, а то еще дороже будет, когда беженцы к нам с Петрограда нагрянут как саранча. Он прав, двадцать тысяч к нам назначили этой саранчи-то, вот все и торопятся запасти хоть сколько-нибудь…
Мы пока, слава Богу, все здоровы и живы, вот только по ночам дрожим от страха, уж очень у нас воры обнаглели. Добростиных обокрали, лазили в кладовую, …исковеркали все запоры, но все-таки им окончательно сломать не удалось. Не знаю уж почему, запоры крепки или помешал кто, а собаку отравили…”.
23 октября (в Самару)
“…Мы тоже скоро, вероятно, помрем с голода. У меня муки больше не пылинки, сегодня последние хлебы испекли. Была в лавке, просила деда, теперь очень трудно достать муки. Завтра пойду сама на базар и куплю, какой уж куплю, такую и съедим, а в лавку просить больше не пойду. Самое ужасное это дело ходить и просить, а про тебя и забывают…
Да я и не надоедала бы с такой просьбой, да беда в том, что на базаре то у нас творится ужас какой-то, все в драку, форменно дерутся. Нужно быть мужиком и ругаться так же, как там ругаются, ну может еще что и достанется. Мука ржаная 18 р. пуд, сейка 26 р., русская пшеница 35 и 40 р. пуд, пшено 26 и 27 р. Просто ужас что делается и как будем жить, и с каждым днем все дороже и дороже. Вот уж воистину позавидуешь мертвым…”.
ВО ВРЕМЯ ПЕРЕВОРОТА.
“Сегодня таварищи разгромили магазин…”
26 октября 1917 года (в Самару)
“…Дусинька, друг мой, получишь эту писуличку, а нас, может быть, и в живых уже не будет. Милый мой, какой мы переживаем ужас, вот оно начинается. У нас сегодня таварищи разгромили подругин магазин, добрались до вина, перепились и пошли всю Гончаровскую разносить. А вчера базар громили, и что делается, на улице шум, крики, пальба, волосы дыбом встают, и все грозят, пойдем бить буржуев. Я и, конечно, никто из нас на улицу не выходил, но к нам вечером в девять часов зашел Шура, ну вот и рассказывал. Город у нас с шести часов вечера на военном положении, и вот сейчас одиннадцать часов и везде ходят патрули и стреляют…
Ребят всех уложила спать совсем одетыми и обутыми, и шубенки наготове. Только Витка ни за что ни хотел лечь одетым, пришлось раздеть, а мы с тетей не спим, караулим. Я пишу тебе, она пишет в Сущовку, говорим, может в последний раз. Правда, веть не знаем, что еще будет, вон, слышь, большевики забрали все в свои руки, хорошего ждать нечего. Вот завтра узнаем, если, конечно, живы останемся.
Слышно, Керенскаго арестовали и всех министров, и Ленин теперь главный. Вот подберет правление всем и покажется небушко с овчинку. Они веть так будут править, что чертям будет жарко. Так-то, мой милый, и тебя около нас нет, все не так было бы страшно… Господи, вот опять стреляют, как страшно, у меня просто руки и ноги дрожат, ужасно боюсь. Дожили до житья, нечего сказать, ну и свобода, в тарары бы ее.
Дусинька, и у вас, я слышала, тоже готовился погром. Спаси тебя, господи, не ходи смотреть, береги себя. А я уже здесь как-нибудь всячески буду стараться, чтобы не попасть в эту бойню. Уж разве только в дом ворвутся и насильно всех перебьют. Ну, тогда уже верно ничего ни поделаешь, уже так суждено. Тогда, мой друг, прости меня Христа ради и не поминай лихом. Ребятишки, если которые останутся, заботься о них и не давай их в обиду. Прошу, сделай это в память меня, постарайся не дать им недостойную мачеху”.
27 октября (в Симбирск)
“Шлю тебе, милая, мой искренний низкий поклон и крепкий горячий поцелуй. Желаю тебе, милая, быть здоровой. Также целую всех деток – Лилю, Мишу, Катю и Виточку и желаю, чтобы господь Бог вас сохранил от всяких бед, голода и несчастий… А что делается-то, что происходит, ведь это ужас. Вот оно когда наступает великое-то несчастие, идут везде бунты. Большевики борются за власть, идет братоубийство, господи помилуй и сохрани от всяких случайностей…
Время опасное и страшное, каждый час нужно ждать великих событий. Я, конечно, никуда ни шагу с завода, домой и баста. Но вот беда, что меня беспокоит, придет эта серая орда к вам и будет издеваться и бить. Чего ты, моя милая, будешь делать. Господи, сохрани от такого несчастья”.
А. Грошев. Провозглашение Советской власти в Симбирске 10 декабря 1917 года. Фото: РИА Новости
ПОСЛЕ ПЕРЕВОРОТА.
“В помойной яме, милый, храню свое богатство…”
1 ноября 1917 года (в Самару)
“Первое безобразие, слава Богу, пережили… Теперь еще готовят погромы и расклейки даже были уже, призывают таварищей организоваться бить буржуев, и все это сопровождается самой отборной площадной бранью по адресу буржуев. Назначено было сегодняшнее число, но день прошел спокойно. Только на базаре лавки не открывали, а большую лавку открывать нечего, все таварищи… разбили проклятые начисто. Теперь все лавки стоят, как ящики, все забиты новыми досками, грустно и жутко смотреть.
Сижу, пишу, а на улице так и бухают… Побаиваемся, как бы эти шарлатаны не вздумали бы привести в исполнение свою угрозу, тогда опять много будет безобразия да и страшно. Я тебе, Дусинька, тогда не написала про лавку Пермякова, тоже всю вдребезги разнесли. Все нажитое было там, и все пропало, очень жаль. Люди наживали, работали, трудились, и вот финал. Пришли и взяли, а ты оставайся как рак на мели. Признаться, я все почти уложила, все спрятала, не знаю только, сохраню ли…
Хочу продать зеркало, мягкую мебель, ломберные столы, стенные лампы. И продала бы, да вот не знаю, как ты посоветуешь. Я, конечно, ни за что бы этого не сделала, да были примеры, как только таварищи побывают с визитом, так все разобьют в щепы. Что не могут унести, то все бьют вдребезги. Ну вот и думаю, а ну как придут, и пропадет все не за грош, не за копеечку…
У нас почти все улицы сорганизовались для самоохраны, и это очень хорошо. Мы выбрали нашим старшим по улице Александра Африкановича Кузнецова. Проект гражданской охраны очень широкий и очень полезный и удобный для горожан, в особенности в такое тревожное время. Я не буду описывать этот проект, Бог даст – приедешь и узнаешь сам. Очень хорошо это устроили, и теперь не так страшно. Мы хотели, чтобы эта охрана была непременно вооружена легально, но этого нам не разрешили. Ну теперь группы вооружены нелегально, кто чем, у кого что есть, все больше, конечно, левольверами, здоровыми палками, и то хорошо”.
5 ноября (в Самару)
“…Я пустила в комнату мелекесскаго мукомола Бечина Константина Федоровича, он солдат (служил в канцелярии воинского начальника. – Авт.), и нам теперь не так страшно, все-таки мущина в доме, да при том солдат… Да вот беда, у меня нет денег, не на что жить, нужно продавать кое-какие вещи. Хочу продать твое старое пальто меховое, а то все равно веть бросишь, когда начнут всех грабить. Все решила продать по возможности, да веть и жить не на что, беда, а все с каждым днем становится дороже. Ну вот все и проедим. Ну да это не беда, только вот ты бы поскорее приезжал, и все будет хорошо. Ребята тебя целуют, Витка ждет…”.
6 ноября (в Симбирск)
“Дорогая моя милочка… Может, бросить эту службу и приехать домой, а там что будет… Я спасаю здесь себя, а вас там пять человек мучается, и Бог знает, что будет дальше… Но вот это проклятое анафемское время задавило… Господи, да что это такое, что за жизнь такая, за что это Господь на нас прогневался. А ты была ли у деда, у него какое несчастье-то, его обобрали и деньгами, и платьем… Что говорили про погромы в Самаре, здесь нет ничего, все спокойно и пока благополучно. Власть, конечно, в руках большевиков. Здесь только бастовала почта с 29го по 4е ноября, и теперь все пока идет своим чередом… Напишите, есть у Вас хлеб и деньги и что еще нужно…”
8 ноября (в Самару)
“…Мы все, слава Богу, живы, здоровы, и все у нас пока благополучно… Одна беда, у нас нет денег, жить не на что и платежи предстоят за страховку, по окладному листу я еще не платила. У Добростиных заняла. Напиши, пожалуйста, что мне делать, вещи что ли продавать. У нас мука ржаная 20 р. пуд, расход ужаснейший… Такое ужасное настроение, ни на что не смотрела бы, все дело из рук валится…”.
10 ноября (в Симбирск)
“Здравствуй, моя милая и хорошая… Рад что у вас так сорганизовалась охрана домовладельцев. Что же касается продажи вещей, то я против всего этого… Прошу тебя, пока все, что есть, не продавай и не мотай на жилье… Сходи к Владимиру Петровичу и проси его от моего имени дать тебе денег и вообще давать тебе денег, сколько тебе нужно. А я его попрошу, чтобы он не отказал нам в этом. Но продавать вещи мы еще успеем, потому, если долго не кончится война, то, может быть, и все продадим, дом и вещи, а теперь погоди.
Здесь пока все спокойно и ничего не видно. Страшно все недовольны этими порядками большевиков, а вот 12-го назначены выборы в Уч(редительное) Собр(ание), как у Вас не знай там. Как ведь хочется выдраться отсюда, как все омерзело, опротивело и надоело просто ужас…”.
13 ноября (в Самару)
“…Ты, мой милый, спрашиваешь, что за риск я сделала. Я боялась тебе писать об этом, думаю, а ну как письмо распечатают да прочтут на почте большевики проклятые (им теперь и имени больше нет, что наделали анафемы), да узнают, где я свои пожитки храню. Тебе, милый, и в голову не придет, а риск огромный. Лежит мое добро прямо на дворе и не заперто и приготовлено прямо в мешках, бери да и неси. Спаси Бог, если кто подглядит, пропала моя голова, ничегошеньки у меня тогда не останется. В помойной яме, милый, вот где я храню свое богатство.
Курьезно, да, жизнь собачья, и смешно, и грустно, прячь свое добро как краденое, а веть нажито таким упорным трудом и вот что получается. У меня многое спрятано на чердаках, по карнизам. Посуду всю из буфета выбрала и поставила в подвалах, все подальше. А вот золото я положила в каменною миску, и мы с тетей зарыли ее в землю в дровянике, вот и клад. Вот и в старину, вероятно, поэтому клады были. Только тогда прятали от татар, а теперь от большевиков, они, подлые, хуже татар. Вот поживем – увидим, как они править будут, они обещали немедленно мир, а до сих пор его нет. Ну да шут с ними, не стоит о такой швали и говорить…”.
ПЕРЕВОРОТ ГЛАЗАМИ ДЕТЕЙ.
“Солдаты ходят пьяные, поют, ездят на извозчиках…”
13 ноября 1917 года (в Самару)
“Здравствуй, дорогой папуся. Целую тебя и желаю быть здоровому. Папуля, …я покамест учусь ничего. Не знаю, что будет дальше, но у меня что-то все французский ни как в голову ни влезает, а вот немецкий почему-то сразу пошел хорошо. И читаю, пишу, перевожу слова по-русски… Папуся, у нас каждый день слышно выстрелы, солдаты ходят пьяные, поют, ездят на извозчиках, а когда был погром, все до одного стекла на большой улице выбиты до семинарии. Некоторые магазины уже оправились, а некоторые еще забиты досками. Папуся, кланяйся тети Моти, дяди Шуре, Толе, а Арише скажи, чтобы она передала моим подругам привет обязательно…
Твоя дочь Катя”.
“Здравствуй, милый папочка. Шлю тебе поклон и желаю быть здоровому. Ну, папуся, двойку я исправил на пять… Мама читает сейчас в газете, что делалось в Москве. Да, папочка, какой здесь был бунт, ты, наверное, читал в газетах. Ужасное зрелище представляла большая улица на второй день, толпы пьяных солдат ходят, лежат, сидят и ползут. А к вечеру опять началось то же самое, что на первый день. Беда житью приходит. Ну, папуся, до свидания.
Миша”.
P.S. 22 июля 1918 года большевики были изгнаны из Симбирска подразделениями Народной армии и Чехословацкого корпуса. В городе восстановили право собственности, денационализировали банки, разрешили частное предпринимательство. Но спустя 50 дней большевики с боями взяли родной город своего вождя. Вместе с белогвардейцами Симбирск покинули, по воспоминаниям современников, около 15 тысяч человек.
Среди них могло быть и семейство Тюрьковых.
“Самара 27 октября 1917 года 5 час. вечера” – очередное письмо глава семьи отправил жене через двое суток после революции. Фото: из личного архива
Письмецо в конверте – свидетель эпохи и семейной драмы.
николай полотнянко
Конечно, революция это не культурный флеш-моб, когда Ившина ползала на карачках, собирая пазлы во имя современной культуры.
Владимир I
А вот что писал очевидец о “царской” (дореволюционной) жизни в Симбирской губернии:
“По Волге у нас плавали лучшие в мире по красоте и удобствам пароходы, вызывая как бы уважение к нашей культурности, а в десятках вёрст от Великой реки жило тёмное и нищее население сел и деревень, население трудолюбивое, но лишённое связи с наукой своего времени. Так, например, Симбирскую губернию, одну из губерний Среднего Поволжья, один исследователь называет „постоянно голодающей губернией». В 1898 году этот писатель так изображает деревенскую жизнь: „Взгляните на наши деревни, разваливающиеся и подпёртые избы, раскрытые дворы, множество келий без всяких дворов. Низкорослые, заморённые и недоразвитые лошади. Еле переставляющие ноги коровы, похожие больше на годовых телят, чем на дойных коров. Количество скота все убывает. Уже теперь есть целые волости, где в селениях насчитывается более половины безлошадных дворов». Далее тот же писатель сообщает о впечатлениях при подворном обходе Симбирской деревни: „Какие ужасы обнаруживает подворный обход голодающей деревни, это и передать трудно. Мрак, сырость, холод неприветливой избы, удушливая вонь гнойных поражений человеческого тела, зловоние всевозможных выделений людей и животных, грязь, вповалку лежащие больные; испитые, истощённые лица, худенькие, прозрачные детские руки, с тихим стоном протягивающиеся за хлебом, молящие взоры взрослых—все это вместе захватывает у сытого человека дыхание».
Другой исследователь деревни Среднего Поволжья описывает зимнее время жизни голодающего населения. Горемычное население приспособляется к своей тяжёлой судьбе. Для этого оно применяет „зимнюю лёжку». „Лёжка—это приспособление к минимальным потребностям, своеобразные опыты с отучением человека от пищи. Чтобы меньше есть, нужно меньше двигаться. Даже вовсе перестать двигаться, перестать говорить, если можно, перестать дышать и думать—больше спать, спать и спать, потому, что во сне все процессы задерживаются. В доме воцаряется мрак и тишина. По разным углам, а больше на печке и на полатях кучками и в одиночку лежит вся семья. Думы всех поглощены „лёжкой», сокращением дня и ночи… Целый уезд об разует сказочное царство, где в течении долгой зимы царит непробудный сон…» Такова была Российская жизнь в преддверии революции.
Совсем не краевед
А могли бы Вы дать ссылочки на процитированные Вами материалы? Заранее благодарен! )
голодающее Поволжье
Истино так,батюшка! Всё как есть рассказал про жизнь нашу горемышную…
z
Надо же, в те неспокойные времена почта работала получше, чем сейчас…
революционная Смута
У автора в голове! А для простого народа,Великая Октябрьская Революция,большим облегчением стала.
P,S.а пписьмишко занятное! сюси да дуси,да “ой боюсь боюсь!”. лет через 100 потомки найдут подобные слёзные письмена на чердаках коттеджей, морозовых,гаевых. ) Забавно почитать было бы)
Сержант
С хера ли революция красная облегчением стала? Этот переворот устроил предатель страны Ульянов за деньги Англии и германии, вражеских стран. От этого то отрекаться не надо. По настоящей терминологии Ульянов-Ленин – это террорист с большой буквы и сепаратист. Гондурас недальновидный отдал тогда в состав украины донецкую и луганскую области и кое-что еще. Семь лет у власти был, этот непонятного происхождения проходимец, который нигде не работал, а наворотил такого, что еще на десятки лет страданий хватило. Мне многое дед мой рассказывал, который в деревне жил и которого тоже задела эта революция.
дед сержанта
Эх,внучоок! Кабы знать,что после развала СССР,будет хуже,чем до 1917-го,я б тебе другое по расказал. Теперича то японял,что за всю историю Руси,только и пожил нормально простой люд,что 70 лет при больгевиках.
А тебе
В чем хуже, уточни. Жрешь меньше? Имеют больше?
Уточнение
Людьми перестали быть. Хотя многим это уже неважно, т.к. по причине полной деградации они себя со стороны уже не видят…
народ
Да здравствует Великая Октябрьская социалистическая революция! Долой капиталистов! Вся власть Советам….Позор морозоау!
папа Карло Первый
…ОПЯТЬ ПОДНИМАЮТ ГОЛОВЫ Г…Ы ВСЯКИЕ…
Не дай нам бог жить в эпоху перемен
Из воспоминаний Алексея Будберга “1917-й. И рад бы горожанин обратится за помощью к власти, да нет её. Даже стоящего на перекрестке городового, который был предметом острот, появись он сейчас, озолотили бы. Да ликвидировали уже полицейский участок.” Грабежи,криминал, повсеместно. По квартирам ходят в солдатском без знаков различия,предлагают продукты. Видимо где то разбили и разграбили продовольственные склады.” Многие офицеры, как Тухачевский, Брусилов, Шапошников, Какурин,Гай (в первую мировую командир батальона)и тысячи других восприняли перемены во власти как объективное и стали служить уже новой власти. Женатый на американке Деникин, Врангель,Петр Дутов пошли иным путем. Заложником подстроенной другими своей судьбы стал адмирал Колчак.Особо интересно было бы почитать исследования о самарской народной армии и Каппеле.(Знаю что это диссертация Ю.Козлова и есть его книга).Времена перемен ставят вопрос ребром или,или…Так было и во времена развала СССР. Президент России Б.Ельцин лично приехал к офицерам спецподразделений Альфа и Вымпел – ставить задачу по штурму Верховного совета. Они отказались проливать кровь соотечественников – остались на стороне народа. Разгневанный Глава Государства распорядился тогда исключить из системы госбезопасности эти структуры и передать в подчинение МВД.Что было и сделано…Было и такое.Както это уже пришлось проходить.Современные революции встранах СНГ.Передел власти-криминальный,отсутсвие снабжения населения,зарплат,стоит ЖКХ,печки буржуйки в много этажках,как вфильмах про блокадный Ленинград.И все остальное прочее. Только что не расстреливали патрули из автоматов у стенки застигнутых мародеров и грабителей. Но оружия было на руках,и у многих. И жизнь была непредсказуема. ты жив с семьей, а завтра утром постучится в дверь уже не полиция а новые хозяева жизни,у которых кроме автомата нет никакого аргумента. Так что, не дай нам бог снова жить в эпоху перемен. И пусть все это будет уже историей.
РКПБ
К сожалению,страна,ведомая агентами ЦРУ,уже на пороге описанных вами событий.
Послушайте,
мне интересно, как вам хотелось бы реализовать идеалы. Кого громить намерены? Кто в коттедже живёт? Кто зарабатывает больше 30? Кто на иномарке ездит? У кого бассейн на даче? Врачей? Чиновников? Директоров? Все перечислил, нет? Такой, как Ефимов, точно попадёт. Да и вашей родни половина, я так думаю.
Аноним
Дядя ты дурак? Врачей в один ряд с чиновниками и директорами ставишь
Вот ты умный
Про коррупционеров забыл? Врачи на первом месте! Смешные вы люди, такие же в Украине думали, что Порошенко им мечтает дать счастье. Хотя и в России деревня думала, что Ленин просто спать не может, все думает, как бы народ накормить. Дятлы, любые вожди мечтают только об одном: заглотить власти себе, любимому. А вы, пока не поймёте, что самим надо работать, что никто вам в клювике не принесёт, так и жизнь никчемную профукаете.
Аноним
Тебе в карамзинку кто то телефон с интернетом подогнал?
А тебе в школе
Училка наверняка мозг проела: учись, убогий, на помойке жизнь кончишь. А ты не верил. Теперь вона как оно получается. Только понос словесный и освоил.
Народ
Что! Правда ваши бесстыжие глаза колит?
Гость1
Да,пусть ве будет как будт.У кого-то 2 млн в день,а у кого-то 8 тыс.в месяц.Люди терпят до конца,потом уже все равно
Гость1
“все будет как будет”
Не скажите, про все равно…
Да нет конечно. Это дико на самом деле. Про 8 тыс.руб и далее что имеем. Но это не повод добывать, и браться за оружие. Поднимут бунт ищущие справедливости, а воспользуются прямо противоположные, те, которые всегда в наваре. Ведь после Украины, все стрелы уже нацелены на Россию, как реальные, так и информационные. Реально нужно вместо бла-блашников и выбирать ответственных из народа а не владельцев замков из городков чудес.Хотя народнее Морозова, по анкете, казалось бы уже куда избирать народнее губернатора, и обычный троешник в школе, и срочник во флоте, в прошлом и водитель уазика в милиции,может где то и слесарил или ящики с колачивал в артели. Не в анкете дело. Вон в Калуге Артамонов тоже из простых, агроном в совхозе. А держит область уже четверть века на уровне.И не мотается по свету то с картиной Пластова, отвалить 25 млн.англичанам и не Мюнхенам с Китаями.Ту нужно признать одно весь этот местный областной. аппарат управления вынужден в ежедневном режиме выполнять всяческие распоряжения. Центр заваливает дерективами! Где подпишут, где словчат в архив отпишут, где просто галочку поставят,а где приходится обязательно и провести. Сотнями в день подписывают законов и поправок в Думе! Да ещё местные творцы, не только песни хором про Ленина затягивают, а тоже бьются в законотворческих муках.Если как говорится линия главного направления в центре именно такая, то что может сделать один губернатор? Вон Фролович держался до последнего на островке социализма, да пришло время, и общий капитализм схарчил всю народную экономику. Менять подход нужно к экономике .К жизни народа, страны.А у нас все по старому …одних губернаторов сажают, вторые приглашают архитекторов без диплома и туристов из некоммерческой роганизации дороги стоить. И так до бесконечности эта карусель. Все растет для населения кроме зарплат. Вот такой итог. Но менять всю эту Колобковскую карусель нужно все таки без автоматов и ножей. Законно.А для этого нужны головы умные и они есть в России, и без советников Чубайса, только увы, они все как говорится пока побоку.
блoггеp
чyвaк, ты пpoсто не пpoceк фишкy, не въехaл! 8 тысям в месяц и 2 миллиона в час – это и есть рyсская идeя, дyxовные cкpeпы, мощное единство рycского наpoда, несмотря на, против бездyxовности пиндoccии и гeйропы! деньги для рycского человека всегда были пылью, ничем, главное – мы вместе! последний бомж под забором и самый мажopистый oлигаpx на километpoвой яxте!
Кирпич в стене
Быстрое решение трети проблем России: Артамонова в Кремль, Путина в Калугу!
Ректор
Была империя- да сплыла. Сплыла аж в руки большевиков.
Эректору
До Революции 1917 года,царская “амперия”,была такой же жалкой и нищей как и сейчас при Путле!
И тогда царьки думали,что русская армия лучше всех. Да японские войска доказали обратное,наголову разбив первую и вторую русские тихоакеанские эскадры.
Сержант
На основании вышесказанного предлагаю немедленно начать процедуру переименования нашего города в Симбирск. Негоже ему носить кличку вражеского шпиона и предателя Ульянова.
За Путина!
Временно,славный город Ульяновск ,переименовывается в Свинбирск,пока в нём царат бардак,нищета и анархия!
Ледоруб Меркадера
кличка -это у тебя.
город носит имя, которые выбрали его жители.
в 1898 году в Симбирской губернии было 3% грамотного населения. про производство и прочие “успехи” в эпоху Николашки-кровавого дальше можно не обсуждать.
U.N.Owen
Заголовок статьи уже намекает на то, что ВОЙНА – ЭТО МИР, СВОБОДА – ЭТО РАБСТВО, НЕЗНАНИЕ – СИЛА.
верный Ленинец!
Дожить бы до этого светлого времени как наши проедки 100 лет назад!)
СЛАВА ЛЕНИНУ!
СЛАВА СТАЛИНУ!
СЛАВА СССР!
Уже дожил
Проедки все здесь, вместе с тобой.
Wese Ascaride
Давайте ничего не переименовывать? Нам досталось то, что досталось. Надо как-то с этим уживаться, а не закрывать глаза на то, что наш город назван в честь революционера с помощью формальных барьеров типа: “У нас все по-старому”, все так же “хорошо”. Нам досталась история. Даже если мы переименуем Ульяновск в Симбирск, историю это не сотрет. А улицы, названные в честь революционеров? Их тоже переименовать? Как никак, менять в названии ничего не нужно. Это наше достояние, наша история.