Совместно с Министерством культуры мы возобновили  проект «ПроЧтение». В нем известные люди Ульяновска рассказывают о своей жизни с книгой, о том, что им дало чтение, что читают и рекомендуют читать сейчас.
Рублика стартовала с интервью с новым человеком в региональном правительстве — пресс-секретарей губернатора  Тимофеем Гончаруком. Материал вызвал серьезный резонанс — позицию Тимофея по отношению к Солженицыну, например, широко обсуждали в соцсетях. Следом своими литературными предпочтениями с нами поделился главный редактор муниципальной газеты «Управдом» Алексей Николаев.

В преддверии главного весеннего праздника героем рубрики мы решили сделать специалиста по связям с общественностью и пресс-секретаря «Управления спортивными сооружениями» Юлию Шулепову.

Вся бытность Юлии была и остается связана с книгой: сначала с художественной литературой, а потом с профессиональной. Свою жизнь она хотела связать с журналистикой, но обстоятельства сложились так, что она отучилась на психолога. Сейчас Шулепова обладатель «красного» диплома и практикующий психолог.

С 14 лет работала на телевидении, в разное время она трудилась журналистом и ведущей на местных телеканалах: «Симбирск-Эфир», «Губернский» и «ГТРК-Волга». В 1996 году получила титул самого находчивого юного корреспондента стран СНГ. В 16 лет Юлию приглашали провести ТЭФИ, однако, по семейным обстоятельствам она вынуждена была отказаться.

После университета осваивала многие профессии, в том числе — секретаря. Долгое время трудилась в русской православной церкви. Потом решила поменять свою жизнь, сохранив основные принципы и цели. Более двух с половиной лет являлась PR-менеджером и фитнес-консультантом фитнес-клуба «Форма».

— В каком возрасте Вы научились читать?
— Научилась сама уже в 4 года. Когда у меня появился интерес к книгам, я подходила, задавала вопросы маме, просила научить понимать напечатанные слова. Чтобы отвязаться от меня – мне объяснили все буквы.

— Какой была первая книга?
— Не помню, слишком широким стало окно в другой мир. Уже в 6 лет я читала маме вслух Зощенко, знала наизусть все его рассказы. Дорвалась называется.

— Какие книги были самыми любимыми в детстве?
— Я могу назвать автора, с которым мы были вместе всё моё раннее детство – Владислав Крапивин. Необыкновенный, тонкий автор, особенно для подростков. Все его главные герои – мальчишки, и мне кажется, что именно благодаря его книгам я и научилась дружить. Все представления о чести, совести и храбрости дали мне его книги. Где-то года 3 — примерно с 10-11 лет – это был мой любимый автор.

— Какие книги из школьный программы Вы читали с удовольствием?
— Я всё читала с удовольствием. У нас была потрясающая библиотека. Родители мне как-то сказали: «Хочешь быть умной, читай 100 страниц в день». Я на это купилась, с 12 лет я читала по сто страниц в день, у меня были закладки, я хотела быть умной. Но потом стала понимать, что как-то не так детство проходит. Читала всю школьную программу, всё внеклассное чтение, чтение для меня – это жизнь.

— Кто стал самым ярким автором из школьной программы?
— Самый глубокий внутренний резонанс был связан с «Плахой» Чингиза Айтматова, и, наверное, с «Воскресением» Толстого. Айтматов зацепил линией о Боге, как раз в старших классах у меня было много размышлений на эту тему.

— Какой жанр был для Вас самым увлекательным?
— В раннем детстве это были приключения – Майн Рид, Жюль Верн

—  А где брали книги?
— В Новом городе была хорошая библиотека, я приходила к ним и набирала столько, сколько было возможно, кажется по 10 книг и на 2 недели. Мне говорили: «девочка, ну куда ты набираешь, ты же не прочитаешь?». А я думала – как мало. Две недели были для меня катастрофой, я ждала – когда же они, наконец, закончатся, чтобы взять новых. Выбирать себе новую книгу, было для меня целым приключением.

— Кого из современных авторов Вы читаете?
— Современных не читаю, могу назвать только Умберто Эко и Маркеса. Скорее всего, во мне говорит пласт классической литературы. До 20 лет я уже перечитала русскую классику, а после 20 зарубежную, особенно в тот жизненный период мне было интересно перечитать Шекспира. Поразил Гюго. Потом долго читала литературу духовную, именно православную. Поэтому на современных авторов места не осталось.

— Что читаете сейчас?
— Времени совершенно нет, поэтому читаю одновременно несколько книг. На тумбочке сейчас лежит «Искра жизни» Ремарка, читаю книгу по копирайтингу, книгу про «Event-маркетинг» и «Поллианну» (роман Элеанор Ходгман Портер) – это детская литература, с ней я отдыхаю. На днях закончила «Алису в стране чудес».

— В каких Вы отношениях с поэзией?
— В романтический подростковый период поэзия мне очень нравилась. Когда нужно было учить стихотворения наизусть, делала я это с удовольствием. Любила Тютчева, Северянина. Сама писала лет до 17.

— Согласны ли с тем, что современная молодёжь стала меньше читать?
— Точно да, но современная молодёжь внутренне более свободна, чем мы. Они обалденные, дерзкие, по-хорошему, они креативные, потребляют этот мир через путешествия, многие из них сами пишут, и пишут реально хорошо. Я ими восхищаюсь, и даже со многими горжусь дружбой, . Они меня потрясают и их я готова защищать. Если они мне скажут, что никогда не читали «Войну и мир», то ничего страшного. Они и так крутые. Я знаю девочку с тремя высшими образованиями, она при этом потрясающий мейкап-стилист, талантливейший.
Сейчас у государства запросы немного иные, поэтому сейчас и у молодёжи нет необходимости читать «Войну и мир», хотя я сама её читала трижды. Татьяна Задорожная, когда была моим преподавателем журналистики, сказала: «я не знаю ни одного человека, который прочитал «Войну и мир» полностью», и они удивилась, когда я и моя одноклассница сказали, что прочитали текст полностью. Сейчас для такого «подвига». наверное, нет такой необходимости.

— Нужно ли приобщать людей к чтению, или человек сам должен к этому прийти?
— Как педагог-психолог я считаю, что нужно идти по принципу мягкости, но настойчивости. Да и грамотную речь, и грамотное письмо никто не отменял, это тренд нашего времени. Если мы забиваем в поисковике «как писать тексты», то везде будет один и тот же ответ – читайте классическую литературу, например – Чехова. То есть база должна быть у человека, полюбит/не полюбит – это уже другой вопрос.

— Что выберете: электронную книгу или бумажную?
— Конечно бумажную, которая пахнет, со склеенными страницами. Электронные пыталась читать, но они вызывают органическое отторжение.

— Что дала литература в профессиональном развитии?
— Знания, вдохновение. Это постоянная динамика в развитии. Хотя, когда я работала в «Форме», за все время прочитала 2-3 книги. Когда я это осознала, то была шокирована, потому что выжила после этого, не деградировала, ну и замещать стало чем-то нужно, т.е. появились альтернативы – пить кофе утром и читать фейсбук – это круто. А раньше я своей жизни без книг вообще не представляла.

— Какую книгу, автора или направление Вы не советуете читать и почему?
— Не нужно читать пустую литературу, которая ничего не даёт, т.е. книги-однодневки, примитив, любовные романы. Недоброжелательно отношусь непрофессиональной психологической литературе, слишком много там манипуляции, для таких книг нужна критичность мышления. Неподготовленное сознание может не правильно воспринять информацию и, как следствие, пользуясь ей, навредить, в том числе себе.
В числе «пустых» назову книгу Максима Батырева «45 татуировок менеджера». Несмотря на то, что она является одной из самых продаваемых, я бы не советовала тратить на нее время. Автор завязан на специфике одной конкретной компании, то есть имеет очень узкий опыт. Отсутствие опыта в других сферах в результате дают категоричные выводы и высказывания. На мой взгляд, в ней нет каких-либо интересных кейсов и приемов. Он пишет об очевидных вещах, как результат — отсутствие глубокого анализа. В итоге эта книга для опытных управленцев и для людей, работающих головой, новой информации не даст.

— Напишите ли сами книгу?
— Моя жизнь настолько разнообразная, настолько непростая и в ней столько невероятных сюжетных линий, что мне уже давно пора написать. Почти всегда в жизни круче, чем в кино. Думаю, лет через 25 я все же напишу.

— А есть ли примерное рабочее название?
— Пока нет, но Вы заставили меня задуматься.