Место действия:
комната современного московского общежития так называемого смешанного  типа (когда живут вместе и мужчины, и женщины).  Одно окно (так, чтоб зритель не видел происходящее за окном). На середине комнаты стоит большой обеденный стол, вокруг – четыре разнокалиберных стула и два – у кроватей. Под столом полка для книг, заставленная баночками, коробочками, пакетами и мешочками с продуктами. На столе – посуда, два электрических чайника. Один платяной шкаф. У двери вешалка для верхней одежды, под ней на коврике – обувь. Сбоку, за занавеской – кладовка-гардеробная, где женщины переодеваются. Три двухъярусные кровати, под ними – ящики, чемоданы, сумки, коробки. Одна кровать с торца «перебинтована» пищевой плёнкой, спереди наполовину загорожена фанерой, к которой кнопками прикреплены какие-то кармашки с баночками, флакончиками, платочками, чулками-носками… На второй кровати небрежно навалены вещи, к стене прислонена мягкая игрушка – обезьянка с бананом в лапах, вдоль стены между ножками кровати натянута верёвка, на которой висят женские вещи. Третья кровать не заправлена, одеяло наполовину свесилось, бельё не первой свежести. Одна верхняя кровать заправлена аккуратно, на армейский манер.

 

 

Действующие лица:

 

Татьяна – худая изможденная женщина 55-60 лет, старожил этого общежития, обустроившая себе на кровати норку за плотной фанерой. Работает делопроизводителем в университете, помогает дочери оплачивать ипотеку.

Клавдия – второй старожил, лет 45, очень худосочная,  работает официанткой.

Игорь – сын Клавдии, 26 лет, привлекательный, разбитной малый, нигде не учится, не работает, утверждает, что  готов трудиться только на высоких должностях.

Наталья – новенькая, лет 40, жизнерадостная, светлая личность, операционная медсестра.

Актёр – человек неопределённого возраста, запустивший себя, бывший ведущий актёр провинциального театра, пытавшийся найти себя на столичной сцене.

Барон – разорившийся сельский бизнесмен, отрабатывающий в столице долги перед кредиторами.

Дмитрий Львович – комендант общежития, отставник-военный

Гостья – женщина лет 70, «загнанная лошадь»

Андрей – офицер полиции, одноклассник Барона

 

Акт первый

 

Дверь открывается. Входят Комендант и Наталья.

Комендант. Ну, вот проходи. Я предупреждал, что нижних мест нет. Занимай вот эту. Здесь продавщица раньше жила, пищевой плёнкой обтянула всю кровать, так что сетка не провисает. Говорят, как на деревянной спится, удобно. Остальные-то уже провалены. (Сокрушенно вздыхает). Старое всё… Внизу у тебя будет Татьяна, старожил наш. Уж года три или четыре здесь обитает.

Наталья. Ничего, потерплю пару месяцев. Скоро наше общежитие сдадут, переберусь туда. Спасибо за приют.

Комендант ушёл. Наталья положила вещи на кровать, чемодан

поставила у кровати, достала ноутбук, положила его на стол,

включила, послышались длинные гудки, а сама подошла к окну и открыла его.

 

Наталья (обращается к экрану). Ну, где ж ты, моя радость…

Гудки стихают

Голос из ноутбука. Мамочка! Здравствуй, моя хорошая! Ну, как у тебя дела? Устроилась? Всё хорошо?

Наталья. Ну-у, как тебе сказать… Устроилась. Правда, не так как планировала. Общежитие при больнице ещё не достроили, так что буду некоторое время жить вот здесь. До работы всего две остановки на автобусе, но я думаю, что буду ходить пешком. Здесь недалеко, а прогуляться бывает полезно. Ой, подожди…

Подошла к окну, прислушалась. За окном

женский голос за окном. Заинька моя, не расстраивайся. Не могу я приехать: сменщица заболела. Придётся ещё неделю поработать. Ну, зато зарплата больше будет. Потерпи, детка моя. Как у тебя в школе дела?… Молодец! А продукты у тебя ещё есть? Ты к тёте Ире зайди, если денег не хватит, займи у неё. Я сейчас ей позвоню… Ну, пока, моя зайка… (через некоторое время) Ир, привет. Слушай, я ещё на неделю остаюсь работать. Ты за моей там присмотри, пожалуйста. У неё холодильник пустой уже, наверное. Может, купишь ей пельмешек, яиц? Я приеду – рассчитаемся… Спасибо, Ириш, спасибо…

Наталья. (Снова подходит к монитору) Во-о-т, слышала? Эх, что за жизнь бродячая. Всем приходится уезжать с насиженных мест.

женский голос. Мамуль, у тебя и здесь зарплата неплохая была, не знаю, зачем ты сорвалась.

Наталья. Неплохая… Конечно, неплохая. 20 тысяч. А здесь у меня около 60 тысяч будет. Разница есть? За одну и ту же работу в три раза больше получать. Надо ж тебе отдельную квартиру. Так и будете со мной под одной крышей?

женский голос. Мамуль, да мы ж не против! Нам так хорошо с тобой!

Наталья. Ну, значит, большей площади купим. Тесновато нам втроём. А детям где размещаться? Дождусь я, наконец, внуков?  Я с внуками понянчиться хочу…

 

Акт второй

 

Резко распахивается дверь. Врывается Клавдия. Мчится к окну,

захлопывает его со звоном. Поворачивается к Наталье.

 

Наталья. Ой, извини, потом поговорим, – захлопывает крышку ноутбука…

Клавдия. Дубак какой! Что, горячая очень? С Сибири явилась? Тебе что, лето на дворе? Какого чёрта комнату застудила? (Проходит к своей кровати, щёлкает по носу обезьянку, снимает с верёвки домашнее платье, идёт в закуточек переодеваться)

Наталья. Во-первых, здравствуйте. Во-вторых, как медик, советую проветривать комнату постоянно, поскольку проживание в маленьком помещении нескольких человек повышает риск заболеваний…

Клавдия. Грамотная, что ли очень? Плевать я хотела на проживающих. Мне холодно. Я выросла в южных краях, привыкла к теплу. И нечего здесь свои правила устанавливать!

Наталья.  Это правило не моё, а общепринятая норма проживания в общежитиях. Меня, кстати,  Наталья зовут. Месяца два-три нам придётся с вами делить один кров.

Клавдия. Клавдия. Все так говорят, что месяца два-три, а потом на год-два остаются. Я вот третий год уже здесь, хотя тоже хотела на пару месяцев, а потом квартиру снять. Да вот не получается. Официанткой работаю. Ресторанчик наш так себе… Чаевых мало, а зарплата вообще курам на смех. Вот уж полгода ищу место в хорошем ресторане. Правда, знаешь, к нам пару раз приходил Цискаридзе. Знаешь такого?

Наталья. Разумеется.

Клавдия. Такой вежливый, культурный, приятный. Вот бы все такие были. А то мне рассказывали про других наших звёзд. Блин, такие хамы…

Наталья. Вы извините, пожалуйста, мне не очень интересны эти сплетни.

Клавдия. А кто ж ты такая, что тебе не интересны СПЛЕТНИ об известных людях? Тусуешься с ними что ли?

Наталья. Нет, просто не люблю, когда про них что-то кто-то говорит без их ведома. Что и как ест Цискаридзе, мне совершенно не интересно, а вот то, что он вежливый и приятный – за эти сведения большое спасибо. Я и раньше была уверена, что он и в жизни интеллигент, а теперь буду знать точно.

Клавдия. А если я наврала?

Наталья (со смехом). Вот уж неправда! Так не врут.

Клавдия. Психиатр что ли?

Наталья. Нет, просто много лет с людьми работаю. Я операционная медсестра.

Клавдия. А-а-а, режете, кромсаете…

Наталья. Не режем, не кромсаем, а спасаем жизни.

 

Акт третий

 

Входит Татьяна, настороженно рассматривает Наталью,

проходит к своей кровати, поправляет сдвинутый на сторону

кармашек, осматривает свои вещи, усаживается на кровать

 

Наталья (обращаясь к Татьяне). Здравствуйте, меня Наталья зовут (не обращаясь ни к кому конкретно) Девочки, скажите, пожалуйста, здесь рядом какой магазин есть? И пельмени, например, отварить или яичницу пожарить есть на чём или своё нужно приобретать?

Татьяна. Своё приобретать. Чужое ничего трогать нельзя. Единственно, вон тот белый чайник. Его прежний жилец оставил, так что пользуются все, кто живёт в комнате, он общий. Супермаркет тут за углом, от крыльца направо сверни, потом за угол…

Наталья взяла сумочку и направилась к двери, оставив ноутбук на столе.

Татьяна. Стой! Куда отправилась? Ноут убери! Никогда не бросай вот так, а лучше с собой бери! Ценные вещи здесь не оставляют…

Наталья. Спасибо большое.

Наталья убрала ноутбук на кровать, под одеяло и ушла

Татьяна. Кто такая?

Клавдия. Медичка. Говорит, что месяца два здесь поживёт. Комнату застудила. Окно расхлебянила. Я пришла – здесь дубак такой стоял.

Татьяна. Так устала сегодня. Сходила к дочери, зарплату отдала. Посидели немного, поговорили… Я решила её кремом воспользоваться. Вкусный такой запах, приятно на коже… Дочка увидела, раскричалась… Говорит, что пальцем доставать нельзя, крем очень дорогой, его по чуть-чуть нужно брать и можно доставать только специальным… Ну, какая-то там лопаточка-загогулинка… И понимаю, что крем дорогой, что им правильно пользоваться надо, и… обидно. Зачем так кричать…

Клавдия. Избаловала ты свою…

Татьяна. Можно подумать, что ты своего не балуешь. Вон сейчас ко мне на остановке подошёл, просил пятьсот рублей, заявил, что отдашь ты…

Клавдия. Ща-а-ас! Разбежалась! С процентами!

Татьяна. Да я не дала, не переживай. Он что уж, правда, никак не устроится никуда? Ведь полно ж работы в столице. Охранником, грузчиком…

Клавдия. Он только менеджером хочет, начальником…

Татьяна. Так ведь образования-то никакого нет.

Клавдия. Почему никакого? Он же два курса окончил.

Татьяна.  Два курса – вообще ни о чём. Вот после третьего можно хотя бы писать «неоконченное высшее». А так, просто среднее образование.

Клавдия (собирая в кастрюлю пакетики и баночки). Ой, ладно, не лезь в наши дела. Со своей доченькой разберись (кинула через плечо и отправилась готовить ужин).

 

Акт четвёртый

Входит Барон

 

Барон. Привет честной компании. Как прошёл трудовой день? Что нового?

Татьяна. (Буркнула) Ничего нового. (Ушла в закуток переодеваться)

Барон (переоделся в треники и футболку, аккуратно повесил добротный костюм на стул около своей кровати). А у нас, похоже, новый житель. Кто и откуда?

Татьяна. Представления не имею, откуда. Медик. Говорит, что ненадолго.

Барон. Как говорится, нет ничего более постоянного, чем временное.

Входит Клавдия.

Клавдия. А, явился. Рожа-то какая довольная. Похоже, кого-то удачно облапошил, заработал денежки…

Барон. Дорогая моя, я работаю абсолютно законно и стараюсь по-максимуму избегать нечистоплотных сделок. И таки да, я сегодня получил очень приличную премию, что приближает мою мечту вернуться домой и заняться снова любимым делом.

Клавдия. Тоже мне дело – коровам хвосты крутить.

Барон. О, дорогая моя, возможно это не такое приятное дело, как разносить салаты, но мне нравится. Коровы на каверзы не способны, интриги не плетут, не обманывают в отличие от людей.

Клавдия. Это ты на что намекаешь? Я чаевые беру, но ведь их же добровольно дают! Я не обсчитываю!

Барон. Боже упаси! Чего на тебя намекать. Я вообще о людях. Только человек может обманывать. Животные на это не способны. Они уж если ненавидят, так ненавидят, а любят – так любят. А человек ведь будет льстить, клясться в любви и в то же время какую-то подлянку подстраивать…

Клавдия. А, ты всё о своём… кому что, а вшивому баня… Ну, кинули и кинули. Чё теперь страдать-то?

Барон. Если б только я страдал… Ты видела, как живых кур, свиней сбрасывают в яму, обливают бензином, жгут, потом заваливают бульдозерами, утрамбовывают, укатывают? Тех кур и свиней, которых ты, можно сказать, с ложечки выкормил? А ты ничего не можешь сделать, не можешь пробить оцепление? Тебя запихнули в автозак и наручниками пристегнули, «чтоб бед не натворил, для твоего же блага»… Знаешь, что это такое? И ведь понимаешь, что это не грипп, не инфекция, а просто неподалёку господин олигарх решил возвести собственную ферму, и конкуренты ему не нужны, даже такие мелкие, как какой-то фермер… Тебе это не понять…

Клавдия (ехидно усмехаясь) Куда уж мне! С вашей гениальностью и моей тупостью разобраться в ваших страданиях.

 

Акт пятый

 

Входит Наталья, нагружённая пакетами

 

Наталья. Добрый вечер. Там на крыльце целая бригада стоит… Приехали… Или отъезжают.

Татьяна (подбежала к окну). А-а-а, это те строители из Украины, которых кинул бригадир.

Клавдия (тоже подошла к окну, посмотрела и тут же отошла). Хохлы бестолковые. Два месяца бесплатно пахали. Дуболомы. Башку надо было свернуть тому бригадиру.

Татьяна. Он же их земляк. Они ему верили.

Клавдия. Ага, наивные. «Наниматель пока не рассчитался», а сам целыми ночами по ресторанам шастал. Не могли додуматься, на чьи деньги он кутит? Идиоты-хохлы.

Барон (со смехом). Ты ж сама хохлушка, что земляков чехвостишь?

Клавдия. Нашёл земляков. Я с Бендер, а они с Николаева…  Да если мне не заплатят за неделю – горло перегрызу. А они два месяца сопли жевали.

Барон. Просто честные люди, работяги поверить не могли, что земляк может стать таким прохвостом. Они честные, понимаешь! Не они идиоты, а сволочь тот, кто их так подвёл. И что толку, что они ему рыло начистят? Деньги-то он прокутил уже. Ни один суд не вернёт им то, что он спустил в ресторанах…

Клавдия. Через две недели работы надо было искать заказчика и общаться с ним, а не через два месяца…

Татьяна. Смотрите,  заказчик-то сдержал обещание, прислал автобус. Деньги, естественно, второй раз платить не станет, а автобус пригнал, чтоб отправить до дома. Хоть на билетах сэкономят. Автобус двухэтажный, комфортабельный. А мужики-то какие понурые…

Наталья. Такая безнадёга на лицах… Люди работали, а с ними так обошлись…

Клавдия. Не обошлись, а обошёлся… Так дуракам и надо. Умнее будут.

Барон. Ох и злая же ты.

Клавдия. Не злая, а адекватная. Приехали зарабатывать, так зарабатывайте, а не пашите как рабы. Хотели денег – берите, а не сопли жуйте.

Барон. Деньги деньгами, а человеком надо оставаться всегда (берёт шахматную доску, встряхивает). Ладно, с вами хорошо, но пойду к мужикам, встряхнём мозгами (уходит).

Следом за ним уходит и Клавдия, прихватив какую-то баночку.

Наталья. А почему Клавдия и… этот мужчина так ругается?

Татьяна. Это Барон. Помнишь, у Горького «На дне». Вот наша общага как то дно. Вот здесь Актёр живёт. Когда Барон приехал, его так и назвали… Как его имя, уж и не помню. Фермером был. Разорили его. Да и не ругаются они. Так… Языками сцепились. Они часто так. У них особый стиль общения. Уж больно деловые оба. За большими деньгами сюда явились. Я вот получаю свои крохи – дочери почти всё отдаю. Сама свою квартиру в Уфе сдаю, на эти деньги и живу. Хватает. Луну с неба мне не надо. А пенсия копится на книжку. Старшей дочке мы с мужем успели квартиру обеспечить: и он от предприятия получил, и мне дали от завода. Вот дочери мужнина квартира и досталась. Потом муж умер. Младшая в Москву перебралась. Предлагает мою квартиру продать, чтоб побыстрее погасить ипотеку. А я как? Куда? Без жилья-то нужна я им буду?.. И не помогать не могу. Как-то неудобно перед младшей: старшей сделали квартиру, а младшая без крыши над головой. А мне много не надо. Я неприхотливая…

 

 

Акт шестой

Входит Гостья.

 

Гостья. Здравствуйте. Здесь, в этой комнате жила Светлана, юрист. Вы, может, знаете её координаты. Как бы мне её найти?

Татьяна. Нет.

Гостья. Понимаете, я тоже с ней жила здесь, да вот потеряла её телефон. Она говорила, что всегда готова помочь, если нужно будет, чтоб обращались.

Татьяна. И что? Не знаю я её номера!

Гостья. Понимаете, меня работодатель обманул. Я работала и уборщицей, и вахтёром, и гардеробщицей. Он по 3-5 тысяч давал. Говорил: проблемы пока, потом всё сразу заплачу. А вот теперь уволил и всё, не заплатил. А уж около ста тысяч должен. Как теперь быть – не знаю…

Татьяна. И чем она тебе поможет? Договор-то есть?

Гостья. Ну, какой договор? Всё на словах. Он такой обаятельный, такой обходительный. Я ж ему верила…

Татьяна. Без договора тебе никакой юрист ничем не поможет! Забудь про эти деньги…

Гостья уходит, смахивая слёзы.

 

Акт седьмой

Дверь распахнулась. Вваливается Артист.

 

Артист. Привет честной компании! О, в нашем полку прибыло. Приветствую вас, новый житель нашей коммуналки! Разрешите представиться: Илья Дмитриевич Сухинин. Ведущий артист Пермского драматического театра. Временно не работающий. Но творческий человек не бывает бездельником! Тружусь всегда и везде! Угощайтесь, девочки (достаёт из кармана балахона мятую шоколадку, кладёт на стол).

Татьяна. О, опять пьяный… Когда просохнешь-то?

Артист. Дружба приумножает радости и дробит печали, как сказал Генри Джордж Бон. Повод имеется. Встретились с однокурсником. Он после института здесь в московском театре остался. Теперь и в кино снимается. Сейчас запускают сериал один. Предлагает прийти поучаствовать в массовке, а повезёт, так и маленькую роль можно будет получить. Обещал посодействовать.

Татьяна. Ага, ждут тебя во всех театрах. Рвань такую и на порог не пустят.

Артист. (Тяжело вздохнув). Это вы, сударыня, зрите в самый корень. В порядок себя привести надо бы. Только я за эти два года как-то… поотстал от моды. Да и деньги нужны на это…

Татьяна. Для начала помойся хорошенько и постригись. Оброс как леший. Смотреть страшно.

Наталья. Я умею стричь. Так что если найдутся хорошие ножницы… Я и мужа стригла, и зятя стригу. Если фотографию свою покажете, как вам нужно. Я смогу.

Артист. Гы… Ну, ладно. Давайте попробуем.

Порылся в своих вещах, сложил что-то в пакет.

Артист. Как сказал великий Рудаки «Пусть одежда будет грязной – чистым должен быть я сам,
Горе вам, сердцам нечистым, горе вам, дурным глазам». Схожу я в душ…

Наталья. Вот возьмите гель для душа и шампунь.

Артист. (Смущённо) Ну, вы уж… У меня есть… (Уходит).

Татьяна. Ты уж правда… Он, всё-таки не совсем ещё опустился. У него даже иголка с нитками есть, сам зашивает свои лохмотья. Он ведь неплохо зарабатывает. Может, побольше нашего. Он стихи читает в людных местах. Монологи из пьес. Нормально ему дают. Общагу он оплачивает без задержек. Вот только одежду уж давным-давно не покупает, к парикмахеру дорогу забыл. Да и пропивает…

Наталья. Ой, неудобно как получилось.

Татьяна. Да ладно, не парься. Он уж привык. А ты серьёзно что ли стричь умеешь? Тут одна тётка стрижёт за деньги мужиков. Недорого, не как в парикмахерской, но и качество соответственно… Для грузчиков пойдёт. А если он хочет на киностудию, то может всё-таки в парикмахерскую его послать?

Наталья (со смехом). Да я и вправду хорошо стригу. Опыт уже большой. И денег не возьму с него. Пусть лучше на сэкономленное купит себе одежду приличную.

Наталья взяла кастрюльку, пакетики и ушла на кухню.

Татьяна (извлекла из сумки контейнеры, в которых носила на работу еду, включила чайник, в бульонницу всыпала лапшу быстрого приготовления, залила кипятком, накрыла блюдцем). Вот из дома когда приехала, тоже готовила каждый день. А теперь ничего не хочется. Осточертело так всё. Эти стены, эти мелькания лиц. Только начинаешь к человеку привыкать, а он уже съезжает. Вот сдалась мне эта Москва… на старости лет жить в общаге. В студенческие-то годы в доме родном жила, а на старости лет… Ни в гости ни к кому не сходишь, ни к себе не пригласишь… Всё думала, что буду в Москве жить – по театрам и выставкам ходить… Какие театры, какие выставки-музеи… Уработаешься так, что никуда ходить не хочется. Вот по улице прогуляться только и хватает сил. Тоска какая-то, безнадёга… Вроде и работаю не на конвейере, а как-то… тоскливо. (Смотрит в окно, вяло ест). И студенты с каждым годом всё тупее. Как они учились в школе? Да, хотя… Так же как и в институте…

Артист (входит в облегающей футболке, демонстрирующей спортивную фигуру). А где мой личный парикмахер? Сбежала? (бросает пакет с вещами на кровать).

Татьяна. Пошла на кухню ужин готовить. Иди туда.

 

Акт восьмой

 

Прошло несколько дней.

Торопливо входят Клавдия с сыном, спешно складывает свои вещи

в сумки и чемодан.

 

Клавдия. Давай иди свои вещи быстрее укладывай. Так… У Таньки утюг новый, надо взять. Пригодится. А эта новенькая дура ноут свой оставляет. Значит, не больно нужен. Так что тоже можно взять.

Игорь. Мам, может, не надо? Заявят ведь.

Клавдия. Что?!. Ты дурак? Сейчас убийствами-то не занимаются! Какой идиот будет нас в Москве разыскивать из-за какого-то ноута? Ну, напишет заяву, ну, походит в отделение месяца два, потом забудет. Не фиг разбрасываться. Ей Танька сказала – бери с собой, вот и брала бы. Купит новый. Медики не хило получают. Им чаевые такие дают, что мне и не снилось. Ну, ничего, у меня теперь тоже будут хорошие чаевые. Этот ресторанчик не то что прежний. Теперь заживём. И тебя пристрою администратором. Ничего-ничего…

Подошла к двери, осмотрела напоследок комнату.

Вроде ничего не забыла. Всё своё взяла. Ну, и подарки от благодарных соседей. Не обессудьте, дорогие соседи, нам всё это нужнее.

Уходят.

 

Акт девятый

Входят сначала Татьяна, спустя некоторое время Наталья

 

Татьяна (как обычно, уставшая, мрачная, входит, ставит сумку около кровати, садится).  Чего она так быстро сбежала? Обычно все чаепитие устраивали, когда съезжали, а Клавка даже не подождала никого. Года два вместе жили. Странно как-то.

Наталья. Здравствуйте. Комендант сказал, что Клавдия с сыном съехали.

Татьяна.  Да, странно как-то. Она, правда, говорила, что ищет работу покруче и жильё хочет снять отдельное. Но всё равно как-то неожиданно. И даже ни записки никакой, ни привета. Обычно все съезжали – чаепитие с тортиком устраивали, в гости зазывали… А Клава… Я, честно говоря, думала, что мы с ней подругами стали. А она даже контактов никаких не оставила… Обидно даже…

Наталья (ищет ноутбук на кровати, тревожно вскрикивает). У меня ноутбук исчез! О-о-ой!

Татьяна.  Что? (кинулась проверять свои вещи) А у меня новенький утюг. Я его только пару дней назад купила, подруге на день рождения хотела подарить. Скоро домой еду, она в соседях у меня живёт, так что по магазинам некогда будет бегать, сразу зайду к ней… Вот стерва. Это Клавка, больше некому! Вон у соседей пару месяцев назад украли телефон, но это просто они ушли куда-то надолго, дверь не заперли, а телефон прямо на столе лежал: кто-то зашёл и взял. А у нас комната была заперта, никто не мог войти. Значит, Клавка взяла. Да-а-а, вот какой её привет! Хороша голубушка.

Наталья (плачет). У меня ж там все пароли. О-о-о-ой…

Входит Барон.

Барон. Привет, девчонки. А почему так сыро? Что за дождь в такой ясный день?

Татьяна.  А соседушка наша переселилась на новое место с нашими вещами.

Барон. Не понял…

Татьяна.  Клавдия съехала на квартиру, как и давно уж собиралась. И вещички наши прихватила. У меня новенький утюг, прямо в упаковке. А у Наташи ноут забрала.

Барон. Ну, вот же дура… Так. Не реветь. Документы на ноут с собой?

Наталья (всхлипывает) да-а. (достаёт из чемодана пакет с документами на ПК, протягивает соседу) А как это поможет?

Барон. Сейчас (набирает номер). Лёха, привет. Тут такое дело. Надо хорошему человеку помочь. Как определяют месторасположения компа?.. Ну, да, спёрли ноут. Сегодня. Надо б найти… Ага… Где? (листает книжечку) Так… Нашёл. Сейчас отправлю фотку (фотографирует нужную страницу и отправляет другу). Ну, вот, скоро будем знать, где находится твой ноут.

Татьяна.  А потом что? Ну, придёшь ты к ним, а они тебе не откроют.

Барон. Мне, понятное дело, не откроют, но у нас в фирме есть очень серьёзные ребята. Им откроют. Уверяю вас.

Татьяна (немного испуганно). А что вы с ними сделаете?

Барон (смеётся). Да не бойтесь вы. Она ж не бандит какой. Ну, считает баба, что ей все вокруг должны и обязаны. Чаевые должны давать большие, скидки на товары предоставлять, место в транспорте уступать… В общем, все ей должны. А она ничего – никому. Это её девиз жизненный. У неё ж даже игрушка – обезьяна со жратвой лёгкой: что может быть проще – банан раздобыть… Взрослая баба, а с игрушкой не расстаётся. Она ещё из детства сама не выбралась и сына там же держит… (Звонок) Да, записываю. Спасибо, Лёх. За мной должок!.. Так, сейчас глянем, где это… далековато… Какой это участок? А! Ну, попала девочка! Там участковый мой однокашник! (хохочет). Даже ребятам из фирмы звонить не надо. Ну, пока, девочки. Пошёл я! (Смеётся) Вот дурында!.. (Уходит)

 

Акт десятый

Входит Актёр (модно подстрижен, опрятно одет)

Актёр. Приветствую вас, грешные обитатели сей норы (проходит к столу, выставляет из пакета бутылку вина, контейнеры с салатами, готовыми блюдами). Мой первый по-настоящему творческий гонорар в столице! Приглашен на небольшую роль в новом сериале, даже заключил договор. Так что скоро снова вольюсь в коллектив единомышленников… А что это с вами? Что случилось?

Татьяна. Да вот соседка наша съехала, Клавдия. И прихватила наши вещички. Барон-то самое ценное с собой берёт, у тебя и нет ничего, а вот  мы с Натальей сплоховали. Никак не думали, что она на такое способна.

Актёр (потирает ещё непривычно гладкий подбородок). Мда-а-а, история. Как сказал изобретатель швейной машины Элиас Хоу: «Вор живёт в полной уверенности, что крадут все». Она ж, действительно, всегда считала, что все вокруг воры и все ей должны. Только она работает больше всех, только она достойна всех благ… И как же теперь быть?

Наталья (с надеждой). Барон пошёл к своему другу участковому. Они перебрались как раз на его участок. Вот только если они ноутбук сдали куда-нибудь или продали… Тогда, наверное, ничего уже не сделаешь…

Актёр. Ну, почему же. Если уже успели продать – можно выкупить.

Наталья. Да где ж я деньги-то возьму? Они ж запросят не 3 копейки. А у меня зарплата через три дня только. То, что брала с собой, уже истратила. Вот на проезд и несколько обедов и осталось. Как я выкуплю?

Актёр. Ну, не переживай. Барон – мужик разумный, что-нибудь придумает. Давайте пока праздновать моё возвращение в лоно культуры, пока шашлык не остыл совсем. Сейчас схожу руки вымою, а вы пока раскладывайте. Да не переживайте так, исправить можно всё кроме смерти (уходит).

Татьяна. Ну, правда, давай без Клавдии отметим её отъезд. И, слава Богу, что съехала. Может, лучше кого Бог пошлёт вместо неё… Кого я только не насмотрелась здесь. Приехали как-то три дамы на какой-то семинар. Учительницы. Все грузные такие… А место-то нижних нет. Только верхние. Ну, две-то взгромоздились кой-как, а одна всё просила ей уступить нижнюю кровать. Но так грубо, будто ей обязаны. Даже актёр в позу встал. Так она на кухне всю ночь на скамейке проспала. Может, и уступили бы, да только… Слышали, как они шептались в коридоре: вещи нельзя оставлять без присмотра, это ж бомжатник какой-то, украдут ведь всё… Ну, тогда обидно было, а сейчас думаю: а ведь правы. Вот приличная вроде женщина, а смогла обокрасть… И часто, говорят, при переезде прихватывают вещи своих соседей…

Актёр (входит) Что-то я не вижу шикарно накрытого стола.

 

Женщина вместе с Актёром начинают раскладывать

по тарелкам принесённые припасы

 

Актёр (задумчиво). Вот сегодня разговаривал со своим приятелем… Без работы плохо… А так как он… Чёрт знает, что лучше? Вот есть у него работа, которую, как говорит, выгрыз зубами. Попал в обойму, часто снимается, приглашают на разные шоу, получает приличные деньги, ездит по заграницам… А детей практически не видит. Они с няней. Если и едут отдыхать вместе, то… Говорит, что сил хватает только на купание и сиденье у моря с сигарой во рту. Морально выдыхается. Как сейчас модно говорить – профессиональное выгорание. И боится из этой обоймы выскочить… А я вот в своём театре почти все главные роли играл, меня весь город знал, в транспорте место уступали. Это ведь тоже своеобразная обойма… Чего не хватало? Захотелось большего. А зачем? Ведь всё было: квартиру получил от города, машина мне на фиг не нужна, я не технарь. Зарплата приличная. На ТВ местное всегда приглашали… Зачем уехал?.. (обхватил голову)

Наталья. (Погладила его руку) Так теперь-то зачем сокрушаться? У вас же всё налаживается. Попали в обойму?

Актёр (вскинул голову) Да ни дай Бог! Просто играть, быть среди людей одной веры, одной профессии – это здорово. А вот так ходить по головам, грызть ближнего из-за роли – да ни за что! Я на такое не способен. Сейчас вот попробую, докажу сам себе и коллегам, что ещё на что-то способен и вернусь! Слава Богу, хоть догадался квартиру оставить за собой. Есть куда вернуться.

Татьяна. А и правда, вот едут все сюда, едут, будто Москва резиновая… А зачем? Вот мне на хрена нужна она? Если б квартиры, как и прежде, давали – я б сюда – ни в жисть! Были б зарплаты, как раньше, одинаковые по всей стране – никто б сюда не ехал.

Наталья. Точно. У меня вот одноклассник уехал сразу после школы сюда, ему хотелось в столице жить. А я никогда не мечтала. И вот он живёт где-то на окраине, работает дальнобойщиком… Он мог бы в любом другом городе работать водителем, но мечтал о столице. Раньше ведь сюда рвались те, кто мечтал именно здесь жить. А теперь все сюда едут, потому что только здесь сосредоточены большие деньги.

У Актёра звонит телефон

Актёр Да? Получилось? Ну, молодец! Ждём. Стол накрыт. Мы тут поминки праздновали, а, оказывается, можно с чистой совестью праздновать мой договор!.. Сейчас слетаю ещё беленькую возьму. Можно и покрепче! (кладёт трубку в карман) Ну, девчонки, всё получилось. Возвращается с вещами. Позвонил, чтоб предупредить, чтоб в обморок не свалились… Пошёл я до магазинчика

Актёр уходит.

Наталья (облегчённо вздыхает). Ой, слава Богу, обошлось. Надо будет пароли убрать. И зачем я их все сохранила?

Татьяна. А что за пароли?

Наталья Да, банковские. И на почте. Ну, банковскими-то вряд ли смогли б воспользоваться. Там же подтверждение паролем на телефон, а вот… Хотя есть мастера, которые и с этой задачей могут справиться.

Татьяна. Не преувеличивай возможности Клавкиного шалопая. Он читать-то уж, наверное, разучился. А платить кому-то, чтоб вскрыть твой счёт – жаба задушит. Так что не волнуйся. И ведь не приходили к тебе СМС-ки? Так что не переживай.

Наталья Интересно, как они встретились…

 

Акт одиннадцатый

Входит Барон с большим пакетом и Андрей

 

Барон. А вот и мы! Встречайте! Знакомьтесь, Андрей, мой однокашник. 10 лет за одной партой. Синяков и затрещин – не сосчитать что с одной, что с другой стороны. Но вот дружим и по сей день. Правда, уже без синяков.

 

Достаёт из пакета ноут, протягивает Наталье, коробку с утюгом – Татьяне,

извлекает из пакета бутылку вина, закуски. Андрей здоровается за руку

с женщинами

 

Барон. Отмечаем, девочки, благоприятный исход самой весёлой операции моего однокашника.

 

Мужчины дружно хохочут.

 

Андрей. Представляете, звоню в дверь. Женский голос «кто там», говорю: «Я ваш участковый. Мне сообщили, что в этой квартире новые жильцы. А я обязательно знакомлюсь со всеми новенькими на своём участке». Открывает. И видит, что со мной Николай. Даже не попыталась дверь захлопнуть. Глазами луп-луп…

Барон. Ну, мы проходим в квартиру, на кухне сидит сынуля её, в ноутбуке что-то рассматривает. Тоже – замер. Я ноут закрываю, кладу в сумку, спрашиваю: «утюг где?». Клавдия сама мне утюг отдаёт, молча… Спрашиваю: «ещё что-нибудь у соседей прихватили?» Только головой мотает: ничего… Сама аж побелела вся.

Андрей. Да, уж, струхнула тётка здорово! Может, и надо было на неё дело завести?

Барон. Да ладно тебе… Баба итак запомнит на всю жизнь. Вряд ли захочет повторения. Тем более, что ты предупредил. Бог с ней теперь. Надеюсь, она поняла, что нужно ценить не вещи, а дружбу (обвёл взглядом всех присутствующих), правильно? Не делай зла людям – не получишь ответку. Уж ладно добро… Не каждый умеет делать, но хоть не гадь вокруг себя…

Наталья. Господи, как хорошо всё закончилось. Спасибо вам огромное.

Барон. Да ладно тебе. Вот это тот случай, когда «ты мне, я тебе» ни у кого не вызывает неприятия. Правда?

Наталья. А я-то чем помогла?

Барон. Хм-м… Ну… (смеётся) Да вот стрижку мне организуешь как Артисту. Он теперь у нас самый красивый.

Всё хохочут.

Занавес закрывается

 

 

Самонова Марина Анатольевна родилась в 1961 году в Ульяновской области.

     Окончила Ульяновский педагогический институт.

     Член Союза русских писателей, Ульяновск