Юбилейный творческий вечер писателя Николая Полотнянко состоится 30 мая 2018 года в 17.00 в Торжественном зале Дворца книги.

Ульяновскому прозаику и поэту, лауреату Всероссийской литературной премии имени И.А. Гончарова, обладателю Медали Н.М. Карамзина, ордена Достоевского I степени и лауреату поэтической премии имени Николая Благова Николаю Полотнянко исполняется 75 лет. Он – автор 8 романов, одной комедии и более 10 поэтических книг и сборников.

                 

 

 

                                Кастальский ключ

 

Лес лепетал листвой.

Луны лиловый лик

Плыл медленно сквозь тучи грозовые.

Склонившись над землёй,

Я целовал родник

В уста его, хрустально-ледяные.

 

Сочились из камней,

Сияя, блики струй.

И трепет пробегал по молодым берёзам.

Горяч и долог

Был мой поцелуй,

Ответный — обжигал меня морозом.

 

И расступался

Предо мною лес.

Я крылья за спиной почувствовал упруго.

И воспарил,

Не убоявшись бездн,

И пушкинский глагол коснулся слуха.

 

Мир говорил со мной,

Вдруг обретя язык.

И сполохи мерцали грозовые.

Склонившись над землёй,

Я целовал родник

В уста его, хрустально-ледяные.

 

 

                                         Душа России

 

Бурлят разломы жизни грозовые.

За век два царства пущены на слом.

И мечется во тьме душа России

Как погорелец, потерявший дом.

 

То к Западу качнётся, то — к Востоку,

Но не поддастся чуждому уму.

То в одночасье охладеет к Богу,

То воспылает верностью к нему.

 

То, в смуту впав, опять себя терзает,

Без милосердья всё вокруг круша.

И только вещий чёрный ворон знает,

Что ищет в бунте русская душа.

 

Она стремится к своему истоку:

Ведь только ей, вселенской голытьбе,

Господь поволил знать к нему дорогу

И крестный путь изведать на себе.

 

 

            Предчувствие Поэта

 

Одушевляя ночь, исходит свет лучистый

Из тьмы, и над просторами страны

Сияют звёзды пламенно и чисто…

Как много их, так далеки они!

 

Но иногда мне кажется, что рядом

Пульсируют они, как будто ртуть.

И я слежу за ними ждущим взглядом,

Стараясь не мигнуть и не спугнуть.

 

И в тишине сияния ночного

Я верю, что пробьёт урочный час,

И прозвучит  спасительное слово

Любви и правды и утешит нас.

 

Оно соткётся из крупинок света

И ярко вспыхнет письменами звёзд.

Я всей душой предчувствую Поэта,

Что над Россией встанет в полный рост

 

Как отраженье божьего сиянья;

И падших, нас, услышит, и узрит,

И чаянья народа, и страданья

Глаголом милосердным утолит.

 

 

                  Разлом

 

Брат!

Не грусти обо мне —

Мы с тобою расстались.

На перепутье разлуки

Дымится разлом.

Зябко смотреть в эту бездну,

Где судьбы смешались,

Слёзы и смех,

Гробовое молчанье и гром.

 

Ветер времён

По разлому летит, всё сметая.

Слабых и сильных

Посмертно равняет в правах.

Слышишь — и в душах людских

Он свистит, завывая, —

Ко всему равнодушный

И всё уносящий сквозняк!

 

Жалостью век обделён.

Над провалом бурлящим

Сколько я птиц запускал —

Ни одна не вернулась ко мне.

Связи разорваны.

Прошлого нет в настоящем.

Мчимся в потёмках,

Грядущее видя во сне.

 

Путь человеческий

Вымощен песней и стоном.

Тень от Христова креста

Дотянулась до нас.

Долго мы верили

Жалким царям и прекрасным иконам.

Рухнуло всё

И распалось в октябрьский час.

 

Муть от обломков былого

Над миром ещё не осела,

Ум нам слепит,

Равнодушьем морозит сердца.

Думал когда-то и я,

Что любить — очень лёгкое дело.

Но во всём, что вокруг,

Ощущаю смертельную тяжесть свинца.

 

Брат!

Как поверить в печальную истину эту?

Камни разбросаны —

Вновь собирать их пора.

Время — отдать свою кровь.

Помотались по белому свету

В поисках счастья,

В надежде любви и добра.

 

 

                        Судьба России

 

                                    Александру Никонову

 

Не тяготит мне душу ремесло

Поэзии, хотя я понимаю,

Что всех поэтов русских унесло…

Я опоздал. И взглядом провожаю

Кибитку с Пушкиным, она уже далече,

В созвездьи Лиры. Вьётся Млечный след.

Поток времён бесстрастен, бесконечен.

И мне не повторить твой путь, поэт!

 

Где утро русское, воспетое тобой?

Державы полдень минул. Скоро вечер.

А там уж близко сумерки России.

Жаль не дано тебе повелевать судьбой.

Но гений твой коснулся крайней тьмы,

Пред коей все пути кончаются земные,

Где души проданы, ослеплены умы…

 

Какая грусть поэтом быть заката

Страны и унижения святынь!

Следы необратимого распада

Видны на всём, куда свой взгляд ни кинь.

Давным-давно мы тлеем — не горим.

И жаркие мечты о вольности чуть живы.

Иссякли благородные порывы.

Мы слову чести верность не храним.

 

 

В нас пушкинского так ничтожно мало.

Он был от солнца, мы — от полутьмы.

Наш порох отсырел, и нет запала,

И цели нет, куда б стремились мы.

Но Пушкин с нами. На исток дорог

Он возвращает Русь в пророческом прозрении.

Пока с народом здравый смысл и Бог,

То есть всегда надежда на Спасение.

 

 

             

                     Метель

 

День шёл к закату.

Боязливо

Сокрылось солнце в тьме густой.

Позёмки белые извивы

Текли по улице пустой.

 

Два фонаря плеснули светом

На школу, баню, магазин.

Струился флаг над сельсоветом

Сквозь пряди белых паутин.

 

Смеркалось. Непогодь крепчала,

Взбивая снежную волну.

Я взял стакан крутого чая

И обратил свой взгляд к окну.

 

Метель ко мне в проулок узкий

Заволокла свой пышный хвост.

Сначала кралась по-пластунски,

Затем, поднявшись в полный рост,

 

Кружилась, прядала, свистала,

Визжала, плакала, мела.

Снега в сугробы трамбовала

Ничуть не ниже крыш села.

 

Была в ней творческая сила,

На всё, что есть, летучий взгляд.

Она легко преобразила

Меня на свой метельный лад.

 

Пока моя поэма-птица

Ещё  не встала на крыло.

В чужом дому с пустой божницей

Зачаться ей не повезло.

 

Я начал плыть, не вспомнив Бога,

И вскоре тяжко сел на мель.

Но мне явилась вдруг подмога —

Слепая буйная метель.

 

Она меня расшевелила,

Растормошила улей слов.

Душа в себе достала силы

Освободиться от оков.

 

И замелькали роем лица,

Прощанья, встречи, поезда…

И ожила поэма-птица

В горниле творческом труда.

 

Я записал всё то, что пела

Метель всю ночь.

В начале дня

Поэма-птица ввысь взлетела,

Освободившись от меня.

 

Её началом был случайный

Поэта осенивший бред.

Она собой явила тайну

Преображенья слова в свет.

 

 

 Не для того, читатель мой случайный

 

Не для того, читатель мой случайный,

Я написал стихи, чтоб поделиться тайной,

Как в жизни преуспеть…

Нет, цель моя проста:

Я не скажу тебе, что жизнь твоя пуста,

 

Что разумом тебя не наградили боги,

Что зря ты пыжишься и надуваешь щёки,

Дабы придать значительность себе.

Нет, ты не неудачник по судьбе,

 

Ты — представитель нового народа,

Не знающего плуга и завода.

И веришь в то, чего не знаю я,

Поэтому  и не гожусь тебе в друзья.

 

В наш век ты беззаботен, я смешон,

Над чем ты потешаешься, я плачу.

Удачей в жизни ты не обойдён,

Ты значишь всё, я очень мало значу.

 

Но ты ещё ни разу не страдал,

Не спотыкался, зря не тратил силы.

Ещё ни разу ты не наступал

На скользкий край зияющей могилы.

 

Когда-нибудь в неё заглянешь ты

И прикоснёшься к гибельному краю.

Обычной человеческой беды

Тебе я для прозрения желаю.

 

                  

                         Распахну я окно на рассвет

 

Распахну я окно на рассвет.

Клён росою в лицо сыпанёт.

Ничего невозможного нет,

Если день над Россией встаёт.

 

Я забыл про полуночный страх,

Что мерещился мне за окном.

Мы живём, заблудившись в словах,

В промежутке меж явью и сном.

 

Но всему есть предел. Новый день

Над страной неотступно встаёт.

Поднимается правда с колен,

Просыпается совесть и жжёт.

 

Хватит жить, покоряясь вранью.

Посмотреть надо правде в лицо.

Хватит в небе кружить воронью

Над землёй матерей и отцов.

 

Над Россией встаёт новый день.

Солнце высушит слёзный туман.

Скоро кончатся глупость и лень,

В полный рост встанет русский Иван.

 

Распахну я окно на рассвет.

Клён росою в лицо сыпанёт.

Ничего невозможного нет,

Если день над страною встаёт.