-1-
Стремясь постигнуть Красоту,
Поэт взирает в темноту
С упорством древнего монаха.
И ждёт, когда ему из мрака
Внезапно явится Она,
Как взрыв на Солнце,
Вспышкой света.
Всё мироздание пронзит,
И в неизвестность улетит.

Стремясь постигнуть Красоту,
Поэт взирает в темноту
И год, и пять… Со счёта сбился.
Не знает он, что покусился
На тайну жизни мировой,
Что называют Красотой.

Но, наконец, свершилось это.
И, вспышкой солнца поражён,
Поэт не ведает ответа,
Что видел, иль не видел он?
Свет, вспыхнув, вдруг преобразился
В кромешную ночную тьму…
Вдруг кто-то в ней зашевелился,
Но кто, неведомо уму.

Не знал и наш поэт об этом,
Что тьма, оставленная светом
Неизреченной Красоты,
Есть порожденье пустоты.

Что будет следовать за ним,
Нечистой силою гоним,
Из года в год, из века в век
Безмолвный Черный Человек,
Влача судьбы его суму.

Поэт отверженный, ему
Сначала будет удивляться,
Затем страшиться…
Может статься,
Пальнёт в него из пистолета.
Чуть позже пустит пулю в лоб.
Себе… Несчастного поэта,
Оплачет мать. Дощатый гроб
Под хилым дождичком иль снегом
Снесут на кладбище. Его,
Кто к Красоте воззвал над веком,
Зароют… Только и всего.

-2-
Ушёл в космический побег
Поэт, окончив путь свой честно.
И тут же Чёрный Человек
Занял его святое место.
Себя поэтом объявил
И даже с пушкинским сравнил
Свой чёрный, словно сажа, гений,
Что был ничтожен, без сомнений.

Так время шло…
Сгорела, свечкой
Коммунистическая власть.
И уйма Чёрных Человечков
В России грешной родилась.
Все сплошь писатели-калеки.
На Русь у каждого оскал,
Не медля, в Черном Человеке
Они узрели идеал.

— Он выше Пушкина! – вопила
За ними глупая толпа,
Не зная, что опять судьба,
С Россией злостно пошутила,

Я сам свидетель дней позорных,
Когда хозяином стал гость,
Как время Человечков Чёрных
Пришло надолго и всерьёз.

Чтоб русский век для них был вечен,
Использовав крутой момент,
Они для Чёрного предтечи
Воздвигли Чёрный монумент
Возле известного посольства.
И он в него направил взор,
Исполненный самодовольства.

С посольством вместе он превыше
Александрийского столпа.
Но он нерусским духом дышит,
К нему народная тропа
Не торена. И даже пьяницы
Не посещают сей приют.
Страна, где монументы лгут,
Ничтожной в памяти останется.

КЦ

Не надо это забывать

Не надо это забывать –
Они пришли нас убивать,
Всех и живых, и не рождённых,
И стариков, и молодых,
Всех русской правдой заражённых,
И цели не было у них
Другой…

Никто не знает, сколь
(Навечно с нами эта боль)
Нас полегло. Мы свой подсчёт
Потерь ведём который год
Но до сих пор не завершили.
А пришлых извергов считать –
К чему?.. Такое натворили
Они, что дьяволу подстать.

Не надо это забывать!
Они пришли нас убивать,
Но Бог помог, и мы убили
Змею, заползшую в наш дом,
В наш муравейник русский.
Гада
Загрызли словно мураши.
Об этом забывать не надо.

Но падки мы на дурь и злато,
Кичимся широтой души.
И на развалинах страны
Договорились до вины
России за свою Победу.
И некого призвать к ответу.

В нас поколеблена основа.
И в душах, и умах – война.
И участь вечного больного
Теперь России суждена,

Но устоят державы стены,
Коль встанет за неё народ,
Изгонит подлые измены,
И Божья правда нам придёт.

Маршал Жуков

Маршал! поглотит алчная Лета
эти слова и твои прахоря.
Иосиф Бродский

Мне ясно видится порой
Июньский день, живой стеной —
Полки фронтов, оркестр, штандарты.
И ровно в десять над страной
Бьют чётко Спасские куранты.

И Жуков в зыбкой тишине
На белокипенном коне
Из проездной кремлёвской башни
На площадь выехал к войскам,
К солдатам выжившим и павшим,
Чьи души взмыли к небесам.

Тяжёлый груз лежит на нём
Побед и страшных поражений.
Он не дрожал перед вождём
И хладен был в пылу сражений
Своим расчётливым умом.

И полководец, и герой,
Безжалостный к себе и людям,
Он вместе с ними встал стеной
Перед фашистскою ордой
И лишь за это не подсуден.

Ему судья один лишь Бог,
Его венчавший вечной славой,
За подвиг честный и кровавый,
А не доросший до сапог
Героя стихоплёт гнусавый.

Он жив и в памяти, и в бронзе,
Неукротимый воин грозный,
Бессмертно стоя на часах
Внушает недругам смятенье,
И в русских трепетных сердцах –
Неизъяснимое волненье.