– Чего расселся! Тварь такая! – надсмотрщик Константин пинком поднял присевшего на кочку пастушка. – Быстро поднимайся,  иди работай!

– Мне б покушать… – робко пробормотал мальчик.

– Утром слопал целый кусок хлеба! Следующий прием пищи только через два часа. Так что иди и паси скот! – давясь очередным куском колбасы, потребовал надзиратель, предупреждающе поглаживая электрошокер, висящий у него на ремне.

Мальчик поплелся в сторону стада племенных коз.

Козы эти были поистине золотыми: из их шкур шили шубы и сумки, их мясо считалось деликатесом, а молоко продавали по баснословной цене.

Одна из них на прошлой неделе поранила вымя о колючий кустарник, за что пастушок был оштрафован – лишен месячной зарплаты. И теперь хозяин его кормит из милости два раза в день собственным хлебом и дает пить собственную воду.

А два месяца назад козлы подрались, и один другому рогом бок распорол. Немного, даже зашивать не пришлось, но штраф наложили на работника – две месячные зарплаты. Так что пастушок уже третий месяц живет на средства своего благодетеля- хозяина, который благородно кормит его хлебом со своего стола.

– Эй ты, чего разлегся?! Совсем уже обнаглел? – надсмотрщик поднялся с удобного кресла и направился к пастушку, который с какой-то стати свалился прямо на тропинке.

– Эй… – пнул носком ботинка безжизненное тело. Мальчишка не пошевелился и не открыл глаза. Что это с ним? И что теперь делать?

Надсмотрщик растерянно огляделся. Его размеренная и привычная жизнь изменилась в одночасье.

***

Всю свою сознательную жизнь Константин присматривал: в детском саду за воспитателем и ябедничал родителям и заведующей, в школе за одноклассниками и учительницей –докладывал родителям и директору школы. После школы стал работать охранником: сутки через трое, зарплата в три раза больше, чем у самого высокооплачиваемого работяги, за работой которого ему приходилось наблюдать.

Он никогда не вникал в суть работы тех, кого ему приходилось подгонять: работники на заводском конвейере какие-то железки прикручивали, на стройке кирпичи укладывали. Сегодня вот ему приказали присматривать за мальчишкой пастушком. Указали рабочее место: роскошное кресло под широким тентом, в тени раскидистых берез. В небольшом домике, где можно пересидеть дождь, установлен холодильник с припасами на неделю: ешь – не хочу. А чтоб пастушок и стадо были всегда на виду, по всему периметру пастбища расположены видеокамеры – так что надсмотрщик даже из домика мог наблюдать, чем занимается подопечный.

Да, порадовался утром, что на такую работу сегодня поставили: за одним лоботрясом легче следить, чем за сотней на конвейере. Зарплата от места работы не меняется, а здесь хорошо, на природе…

А щенок-то похоже того, умер… что теперь делать-то?

Надзиратель набрал номер своего начальника и поинтересовался, что ж теперь делать, ведь наблюдать-то теперь не за кем. Начальник приказал ждать звонка и ничего не предпринимать. Ладно, как скажете… Спокойно пошел к домику, уселся в кресло и стал ждать звонка.

Тело мальчика под жарким солнцем плотно облепили огромные мухи. Козы подошли к своему пастушку, тревожно заблеяли и бросились врассыпную.

Надсмотрщик прикрыл глаза, вытянул ноги и расслабился: у него приказ – следить за мальчишкой, а мальчишка теперь никуда не денется. Что будет с козами? А вот это его не касается…

Через полчаса позвонил начальник и приказал смотреть за козами, пока не найдут замену.

– как это за козами смотреть? Они ж разбежались уже, – равнодушно пожал плечами охранник.  Он всю свою сознательную жизнь за робкими двуногими тварями следил, даже не задумываясь о том, чем занимаются они сами. И как это  – охранять коз? Они ж убегают, в кусты лезут, в овраг, на деревья скачут. Разве можно за этими глупыми тварями уследить? И… как их теперь собрать? Одна где-то справа орет, другая вон на самую макушку склоненного над обрывом дерева забралась…  А… пошло все прахом! Увольняюсь. Друг давно зовет в свою охранную фирму, склады охранять…

 

Позвонил другу, тот с радостью согласился взять опытного охранника с богатым послужным списком. Благо, что трудовые книжки давно отменили, расчет ежедневный шел сразу на банковскую карточку, так что увольнение проходило без проблем, одним днем. Охранник набрал полную сумку продуктов (не пропадать же добру) и, помахав на прощание воображаемому хозяину и отправив SMS-ку в отдел кадров «я уволился». Не успел отъехать пару километров, как пришло сообщение из банка, что получен расчет. Вот как теперь здорово всё делается.С абсолютно чистой совестью он ехал к новому месту службы.

Собственно, совесть у этого человека полностью атрофирована долгими годами тренировки. Когда-то его смущали слезы воспитателей детского сада, косые взгляды одноклассников, но потом он даже радовался, когда осознал, что его боятся окружающие: значит, хорошим специалистом охраны стал и, главное, знает, для кого надо охранять, то есть умеет найти хорошего и щедрого хозяина. Конечно, не сразу, а с годами пришло это умение.

Сначала ему просто нравилось рассказывать (а Анна Львовна сегодня долго болтала по телефону с какой-то тетей, вот и не заметила, как Валька оторвала руку у куклы, а Мишка стукнул Сашку по голове трактором) родителям и заведующей о поступках воспитателей. Потом он понял, что воспитательница очень внимательно к нему присматривается: при нем рассчитывает каждый свой шаг, а в разговоре с другими работниками детского сада всегда предупреждала: осторожнее, при этом шептуне лучше не разговаривать ни о чем серьезном кроме погоды…

В школе он стал зарабатывать себе оценки, сообщая завучу и директору о поведении учеников, об огрехах учителей. И никто не смел этому шептуну влепить по губами за подлость: пришло время, когда честныхстали называть лохами.

Хотя и был у него аттестат с одними пятерками, сам Константин сознавал, что дальше учиться ему в тягость, да и пора пришла жениться: выгодная партия появилась.

Дочка местного олигарха – директора мясокомбината воспылала к Константину пламенной страстью. Надо было брать быка за рога, хотя к тому времени от самого мясокомбината мало что осталось. Это совсем недавно на мясокомбинат привозили совхозных бычков, прямо там, на бойне забивали и разделывали свежие туши: часть – на прилавки, часть – на консервы и колбасу. Ну, и разумеется, часть – друзьям-приятелям и «нужным» людям.

Уже давно нет совхозов и колхозов, мясо закупают за кордоном мороженое-перемороженное, неизвестно сколько лет хранившееся в зарубежных холодильниках (на этикетках писались новые сроки). И все-таки тесть ещё имел кое-какое влияние: помог зятю с дочерью перебраться в областной город, купил им квартиру, нашел работу Константину и оплатил дочери диплом престижного вуза.

Сейчас жена уже с третьим ребёнком сидит в декретном отпуске, получила очень хороший материнский капитал, который удачно вложила в создание обувного ателье: шьют обувь на заказ, по ноге. Индивидуальная обувь сейчас в цене. Фабричную перестали покупать, ширпотреб только для быдла, а Люди предпочитают теперь индивидуальное изготовление и одежды, и обуви. У всех олигархов личные портные и обувщики. Ну, а средний класс заказывает обувь и одежду в таких вот ателье.

Жена подбирает работников очень тщательно, постоянно за ними присматривает. Хорошо, что располагается ателье на первом этаже их же дома: пошла гулять с детьми – заглянула, проверила, кого-то похвалила, кому-то дала взбучку, и пошла дальше. Каждый день забирает выручку. Правда, что-то последнее время выручка стала меньше… Похоже, пора проводить ревизию. Уже месяца три не проводила.

После ревизии увольняла почти всех работников, мастеров. Много лет у неё работает только юрист и бухгалтер. Они в курсе всех дел, очень надёжные и ответственные. А простых работяг всегда можно нанять.

 

***

Константин подъехал к заправке. Приложил карту к аппарату, но – никакой реакции. Что за ерунда! Нажал на кнопку помощи и услышал «Извините, бензин закончился, просим подождать приблизительно два часа, извините за доставленные неудобства».

Никогда такого не было… Ну, ладно, по дороге ещё есть пара заправок.

Но на следующей была такая же картина. И на следующей. И связь перестала работать. Что происходит?

Добрался, наконец, до офиса друга, поднялся на тридцать второй этаж. Поразила грязь во всех коридорах. В лифте наплёвано, перемазаны стены. В офисе вокруг урн горы бумаги. Секретарша обзванивала кадровые агентства: «Как это нет у вас уборщиц? Куда они подевались? Да неважен возраст! Какая разница, сколько у неё детей и есть ли они вообще! Плевать мне на её образование. Нам нужен человек, который умеет работать тряпкой, шваброй и пылесосом! Не может такого быть! Куда подевались эти уборщицы?»

Друг стоял у окна и рассматривал даль.

– Привет.

– Привет-привет… Как добрался?

– Представляешь, не смог заправиться на трёх заправках. Говорят, что бензина нет.

– Вот оно что… Связи нет, бензина нет. Уборщица вчера уволилась, а сегодня никак не можем найти новую. Дворника нет. Видел, что вокруг здания происходит? Вчера была поломка в туалете, не смогли найти сантехника. Нет сантехника! Можешь себе представить. Один старый менеджер вспомнил, где можно отключить воду, чтоб не было дальнейшей протечки, вот теперь сидим без воды, не можем сходить в туалет, дышим пылью… Что же такое случилось? А ты почему ушёл-то с той работы?

– Да пастушок умер. За кем теперь смотреть-то?

– А-а-а, – рассеянно протянул друг. – Ну, иди вниз. Нам сейчас охранник на вход нужен. Проверять пропуска. Пошли, я тебя представлю нашей кадровичке, дай ей чип зарегистрировать, и иди вниз.

***

Константин зашёл в лифт, нажал на нужную кнопку, двери захлопнулись, но… Никаких движений. Нажал на кнопку вызову:

– Что случилось?

– Как что случилось? Лифт стоит. Мне вниз надо ехать, а лифт стоит!

– Понимаете, сегодня нет мастера, который обслуживает лифт. Не можем нигде найти. И в кадровое агентство звонили, и старого пытались найти, но нигде нет. Попробуйте выйти из лифта и напишите на дверях, чтоб никто больше не заходил, что лифт сломан.

– Это я должен делать?!

– Ну, не я же! Моя работа – сидеть на телефоне и отвечать звонящим. Я диспетчер, а не расклейщик объявлений.

– Слушай, коза такая, выпусти меня из этой клетки, иначе я тебя на фарш пущу!

– Молодой человек, не смейте грубить. У нас очень хороший юрист. Разговор записывается. Хотите штраф?

Нет, штрафы Константин очень не любил. Понажимал несколько раз на кнопку открывания двери, протиснулся в образовавшуюся щель, побежал по лестнице пешком. Вспомнил, что лифтёрша просила повесить объявление. «А я не обязан это делать». Внизу на вахте охранник очень обрадовался сменщику: «Мало одного дня отдыха, так мало. Устаю ужасно. Ну, давай, приступай. Образцы пропусков вот здесь. Изучай. С работы пойдут – запоминай. Да не мне тебя учить, знаю, что опытный. Ладно, пока, счастливо оставаться». Помахал рукой, расписался в журнале и отправился восвояси.

Константин удобно расположился в кресле. Только б не уснуть после стольких испытаний. Трудный сегодня денёк…

Он и не догадывался, какие трудности ждут их всех в ближайшее время.

Оказалось, что все, кто умел работать руками, из города просто исчезли. Вместе с детьми куда-то ушли. Домов у них своих не было, все на съёмных квартирах жили, скарба великого тоже не накопили, сложили в рюкзаки инструменты и.. исчезли в неизвестном направлении.

Нет ни дворников, ни парикмахеров, ни санитарок, ни нянечек, ни грузчиков, ни водителей, ни слесарей, ни поваров… Никого, кто работал. Остались только те, кто приказывал, охранял, контролировал… Начался апокалипсис: света нет, связи нет, тепла нет, компьютеры все отключились… Попытались найти стариков, которые хоть что-то помнят из работы руками, но оказалось, что они вымерли все почему-то… Ну, как почему… Их давно считали ненужной обузой для государства и отправляли в хосписы, дома престарелых, где не просто мало заботились, а откровенно морили, чтоб быстрее освободили место для следующей партии уже поживших и ненужных…

Менеджеры, марчендайзеры, начальники отделов и главные специалисты метались по городу в поисках еды и света…

Никто не мог вылететь за границу: техников не было, а никто из начальников не помнил, чем заправлять самолёты, где находится нужное топливо. Электроника отказала, потому что пропали и программисты. На машинах нельзя было ездить, потому что ни одна заправка не была обеспечена бензином. Никаким. Похоже, бензовозы уезжали куда-то в леса… В городах с золотым миллиардом самых ценных представителей рода человеческого начался апокалипсис…

 

А в это время в заброшенных деревнях, к которым дороги давно поросли бурьяном, шла кропотливая работа: электрики делали мини электростанции, строители ремонтировали оставшиеся дома и строили новые, воспитатели и нянечки занимались малышами, учителя учили детей, повара готовили еду на всех, зоотехники занялись приручением одичавших коров, лошадей, овец, коз и кур. Всем нашлось дело. Работа кипела. Они даже не вспоминали о брошенных менеджерах, хозяевах и начальниках. Каждый сам знал, что ему нужно делать. На общем собрании решали: что нужно строить в первую очередь: клуб или птичник, школу или контору. Через некоторое время наладили сообщение с соседней деревней, где сохранился почти целым кирпичный завод, который быстро восстановили и начали выпуск первосортного кирпича для постройки домов и школ. Потихоньку жизнь налаживалась…

 

 Самонова Марина Анатольевна, прозаик, автор повести «Записки гастарбайтера». Окончила Ульяновский педагогический институт. Член Союза русских писателей, Ульяновск.