Двухлетняя Мария Паршикова умерла в Морозовской больнице, где ей тщетно пытались помочь в течение недели. Сначала решили, что у девочки синдром Кавасаки. Но после вскрытия выяснилось: ребенок погиб из-за нового заболевания, вызванного коронавирусом. Историю борьбы за детскую жизнь РИА Новости рассказала Анна Паршикова, мать Маши.

“Будто рубильник дернули”

Маруся, как звали ее родители, поступила в приемное отделение вечером 18 мая, а 23-го скончалась за закрытыми дверями реанимации. Мать к ней не пустили: у девочки был COVID-19, в крови обнаружили антитела IGM — они вырабатываются в острой фазе болезни.
Новость о том, что у дочери коронавирус, потрясла родителей: во время эпидемии они самоизолировались на даче и никто не контактировал с COVID-инфицированными. Правда, в апреле недолго и не очень серьезно переболели все домочадцы — чем, не знают до сих пор.
Анна с мужем и дочерью
© Фото : из личного архива Анны Паршиковой
Анна с мужем и дочерью
“У дочки поднялась температура под сорок. Мы были в Домодедовском районе, приехала местная скорая. Врачи заподозрили энтеровирусную инфекцию, сказали, ничего страшного — но, если лихорадка продержится больше трех суток, вызывайте бригаду опять. Через два дня Маруся начала бегать и скакать как обычно — будто рубильник дернули, — вспоминает Анна. — Зато слегла я: слабость, озноб, но пониженная температура. После такие же симптомы появились у мужа. Мы и подумать не могли, что это COVID-19. У меня в крови нет антител. Либо я бессимптомник, либо вообще не болела, либо тестирование врет — загадка. Вообще с коронавирусом больше вопросов, чем ответов. Муж и сын будут сдавать анализ — это важно, ведь мы тогда находились с родителями и немолодой няней, могли их заразить”.

“Срочно вызывай скорую”

Через три недели после выздоровления у Маруси снова подскочила температура — 39.
Приехала бригада. Марусю осмотрели и предположили, что это просто аллергия на антибиотик, однако на всякий случай госпитализировали в Морозовскую больницу. По словам Анны, двое суток никто, кроме единственного дежурного врача, и слышать не хотел, что у малышки, возможно, синдром Кавасаки. “Но надо отдать должное: начиная с третьего дня помогали дочери всем чем могли. У меня уже нет сил и желания кого-то судить. Все равно мы никогда не узнаем, было ли что-то сделано не так”, — вздыхает Анна.

“Мозг перешел в режим самосохранения”

Даже когда дочь попала в реанимацию, Паршикова не верила, что Маруся умирает. Казалось, вот-вот кризис минует.
Сыпь на руках
© Фото : из личного архива Анны Паршиковой
Сыпь на руках
“Сейчас понимаю, что мой мозг перешел в режим самосохранения. Нет, я действовала: звонила, писала, трясла всех. Но когда твой ребенок угасает на глазах, сознание будто ставит блок и все как в тумане. Я убеждала себя: еще чуть-чуть и все наладится. Даже спросила: “Вы нас из реанимации пока не переводите?” На меня посмотрели как на идиотку. Видимо, доктора уже все понимали. Но мне-то никто ничего не говорил”.
Маруся “сгорела” за семь дней. Потом врачи объяснили Анне: у девочки был Кавасаки-подобный синдром, вызванный коронавирусом. Он привел к обширному поражению внутренних органов. “Совсем недавно дочь выглядела как нормальный ребенок, которому просто нездоровится. Вскрытие показало: у нее чудовищные повреждения внутренних органов. “Вы такое раньше видели?” — допытывалась я у врачей. Мне ответили, что так обычно бывает после длительного онкозаболевания или при иммунодефиците. А здесь неделя — и все”, — описывает Паршикова.

“Это преступление”

Анна не собирается “воевать” с больницей, но ей важно придать огласке свою историю. “Не для того, чтобы кого-то наказать, — мы хотим, чтобы люди знали об этой болезни”.
Анна с Марусей
© Фото : из личного архива Анны Паршиковой
Анна с Марусей
Никто, переживает Паршикова, даже не подозревает, что жизнь детей в опасности. “На днях по ТВ сказали, что в Москве нет ни одного ребенка с этим синдромом. Я была в ужасе. Вместо того чтобы предупредить родителей, дезинформируют многомиллионную аудиторию. Это преступление, — считает она. — Даже сейчас в Морозовской больнице есть дети с этим диагнозом. Мне пишут сотни людей, я рассказываю им о симптомах дочери и, конечно, советую обратиться за помощью — ведь я ни в коем случае не врач”.

Быть настороже

Заведующий кафедрой педиатрии Медицинского института РУДН и консультант-пульмонолог Морозовской больницы Дмитрий Овсянников объяснил, что еще в начале весны мировое врачебное сообщество обнаружило новый детский недуг — мультисистемный воспалительный синдром, ассоциированный с COVID-19. Другое название — Кавасаки-подобная болезнь.
Прежде всего, по его словам, нужно обращать внимание на классические признаки синдрома Кавасаки. Их шесть: лихорадка, изменения слизистых оболочек (красные губы, земляничный или малиновый язык), отек ладоней и ступней, конъюнктивит, увеличение лимфоузлов, особенно шейных, а также разнообразная сыпь. У детей с мультисистемным воспалительным синдромом могут быть не все симптомы, но даже некоторые из них должны насторожить родителей и врачей. Не стоит игнорировать и специфические черты новой болезни.
“Она поражает детей девяти-десяти лет, а средний возраст пациентов с синдромом Кавасаки — два года. Другие особенности — снижение артериального давления и шок. Могут быть нарушения желудочно-кишечного тракта (понос, рвота), головные боли и симптомы менингита”, — перечисляет эксперт.

“Профилактики нет”

Овсянников отметил: хотя заболевание новое, уже разработаны протоколы диагностики и лечения. У детей с таким недугом велики шансы оказаться в реанимации — оставаться дома в любом случае противопоказано, при первых признаках необходимо ехать в стационар. “Профилактики нет. Важно понимать, что синдром развивается через одну-шесть недель после перенесенной коронавирусной инфекции. Если кто-то в семье переболел ОРВИ и тем более при подтвержденном COVID-19, нужно особенно пристально следить, нет ли у ребенка лихорадки, сыпи, конъюнктивита. В этом случае — срочно за медицинской помощью! Одна из причин фатального исхода — поздняя госпитализация”.
Не только в ходе лечения, но и после выписки нужно делать УЗИ сердца, чтобы исключить аневризм коронарных артерий, как и при синдроме Кавасаки, добавляет врач. “За все время пандемии в Морозовскую больницу госпитализировали 13 детей с мультисистемным воспалительным синдромом, пятеро лежали в отделениях интенсивной терапии и реанимации. На сегодня большинство пациентов выздоровели”.
До сих пор многие уверены: коронавирус не страшен детям, они могут быть лишь переносчиками инфекции. Раньше так считали и ученые, но оптимистичные прогнозы не подтвердились.