«Жизнь свою прожил, похоже, без спросу я,
За нос нередко водя Безносую,
Что по пятам бредёт с косой.
Но от неё вечно бегать не стану я…»

От ведущего.

Прежде чем удивленные читатели начнут вникать в строчки стихотворений Сергея Юрьева позволю себе несколько слов..

Человек так устроен что привычные явления мира и расхожие сентенции он воспринимает как свои – легко и охотно. Ну конечно же: нам все понятно о весне и осени; мы знаем что тоска по любимой – это нормально; легко принимаемое чувство восторженного соития – это вершина восторгов… И все остальное так же: мы знаем что Родину надо любить;. что воровать нехорошо – а подличать весьма выгодно…

И вдруг-иные оттенки нашей жизни и наших чувствованимй…

Итак, стихотворения Сергея Юрьева из цикла «Мои откровения».

***

Сергей Юрьев.
Мои откровения.
Откровение №….

Восславься же, Румыния, восславься,
Покуда скачет Надя Команечи,
Не падая ни с брусьев, ни с бревна.
Не парься же, история, не парься,
Пока с трибун – лишь правильные речи,
И правда есть на всех всего одна.
Казалось, будто всё проходит с блеском,
И новый дивный мир через неделю
Придёт в любой занюханный подвал.
В тот день, когда убили Чаушеску,
Как водится, случился понедельник,
И всё-таки народ торжествовал.
Толпа ревёт в неодолимом трансе,
В себе узрев грядущего предтечу,
Истории шагая поперёк.
Восславься же, Румыния, восславься,
Покуда с брусьев Надя Команечи,
Последний не исполнила соскок.

Откровение №…
Когда отключается тело,
Душа не уходит из мира.
Она продолжает смеяться,
Она продолжает любить.
Пусть где-то горят карусели,
Пусть мочат кого-то в сортире,
Но всё же не стоит бояться
В неясное завтра входить.
Неважно, на что ты поставил
И что ты получишь в итоге.
Сомненье – нагрузка на печень,
А печень полна перемен.
Живёшь ли согласно уставу,
Живёшь ли, надеясь на Бога,
Живёшь ли, играя в чёт-нечет,
А жизнь всё равно набекрень.
На пламя судьбы погорелой
Плесни полстакана кефира.
Уже ни к чему ускоряться
В погоне за смыслом любым.
Когда отключается тело,
Душа не уходит из мира.
Она продолжает смеяться,
Она продолжает любить.

Откровение №…
Эта жизнь – стремительная штука,
Раз – и нет, и поминай, как звали.
Я пока не всё ещё профукал
Из того, что мне предначертали…
От меня великих откровений
Мир не ждёт. Да так ему и надо…
Я не Заратустра. Я не гений.
Мне ни на амвон, ни на эстраду.
Что б ни говорили злые буки,
Я не нарываюсь на скандалы.
Я пока не всё ещё профукал,
Я ещё профукаю немало.

Откровение №…
Всю трынь-траву вчера скосили зайцы,
Дубы жлобы срубили на гробы.
Куды теперь крестьянину податься
Подальше от превратностей судьбы?
И ночью с четверга на воскресенье,
Одновременно стоя на посту,
В который раз переползаю Сену
По старому Турнельскому мосту.
Ползу без каски и без маскхалата,
Но, как бы ни был путь мой не широк,
Мне сообщает каждый обыватель,
Что я ползу не вдоль, а поперёк.
Изящно огибая вспышки слева,
На вспышки справа натыкаюсь я,
Храни меня, святая Женевьева,
От всякого прохожего мусья.
И не забыть: по щучьему веленью,
Куда б ни вёл такой-то поворот,
Зад остаётся ниже по теченью,
А спереду – всегда один перёд.
Блестят клинки, и кони наши в мыле,
Но мы несёмся задом наперёд!
Когда нас в бой отправит Джугашвили,
Понятно будет, кто кого пошлёт…
Осторожный взгляд в недалёкое будущее
Бомжует Саша с сушкой на шоссе,
Какой-то Карл у Клары спёр кораллы…
Тем временем лихие либералы
Спасают мир мечтой о колбасе.
Но либералам буйным вопреки
Не менее лихие патриоты
Народу прочат всяческие льготы,
Когда захватят власть большевики.
Мечты-мечты, развеянные в прах,
Лежат осевшей на дорогах пылью.
И не понять, к какому изобилью
Шагаем мы за совесть и за страх.
Покуда сохнут на траве дрова,
Ещё какого можно ждать исхода?
Круша темницы, явится свобода,
Как ураган, как чёрная вдова.
Бомжует Саша с сушкой на шоссе,
Куёт селянин из меча орало…
Какой-то Карл у Клары спёр кораллы,
И за него мы скоро сядем все.

Откровение №…
Злая лошадь хлебает бульон,
Слава плешь проедает Нерону,
Тихо едет кортеж похоронный
Под бессвязные крики ворон.
А в каком-нибудь зале суда
Держит речь адвокатишка ушлый,
Невиновную мышку-нарушку
Всё равно упекут навсегда.
Истребитель выходит на цель,
Что бесцельно блуждает в пространстве,
Норовит в пустоте затеряться
И темна, как вода в облаце.
Что бы там ни случилось вчерась,
Нынче всё происходит иначе,
Наступают на гуннов апачи,
Совершив накануне намаз.
И сегодня, как было всегда,
Мирозданье несёт по теченью…
И ничто не имеет значенья,
Ниоткуда плывя в никуда.

Откровение №…
Просто так ничего не бывает,
Всё бывает не так и непросто.
Если в поле посеяли просо,
Вероятно, оно и взойдёт.
Даже если выводит кривая
В чисто поле, гремя под фанфары,
«Студебеккер» с расквашенной фарой
Никуда никого не везёт.
Не везёт! Вот оно – ключевое
И к тому же волшебное слово,
Что надёжнее прочих уловок
Помогает отмазку найти,
Школяру, нахватавшему двоек,
Генералу, проспавшему битву,
Брадобрею, сломавшему бритву,
Проходимцу, что вечно в пути.
Если вдруг подвернётся халява –
Это вовсе не повод для счастья,
Потому что иные напасти
Поджидают неведомо где
Тех, кто вдумчиво ищет управу
На соседей, коллег и начальство,
На угрюмых старух, что на пяльцах
Вышивают узоры суде́б…

Откровение №…
Как хорошо всё начинать сначала –
Финал не виден… Да и есть ли он?
Когда к неблизкой цели устремлён,
В дела зарылся или же влюблён,
Нет времени для всяческих печалей.
Неплохо оказаться посерёдке
Какого-нибудь долгого пути,
Когда не знаешь толком, как идти,
Неважно, что маячит впереди.
Туманна цель, зато тверда походка.
На финиш выползаем потихоньку…
Тут нет причин для спешки и обид,
И, как ни странно, дальше путь лежит –
Туда, где почему-то не болит
Ни печень, ни нога, ни селезёнка.
И только для души анестезии
Не поднесёт ни ангел и ни бес,
В трущобах Пекла, в глубине Небес,
Когда б ни умер, где бы ни воскрес,
И кем себя там не вообразил бы…

Откровение № …
Я сочиняю женщину из складок
Воздушных, лёгких, трепетных шелков
И взглядов, и невысказанных слов,
И снов, и неразгаданных загадок.
На улицах заглядывая в лица,
Я сочиняю женщину из грёз,
Дождей осенних и весенних гроз,
Которым не придётся разразиться.
И мне сулит моё воображенье,
Что где-то есть волшебная страна,
Где сочиняет женщина меня,
Но этот труд далёк от завершенья.
И, сколько бы ни длилось ожиданье,
В такой-то вечер и в такой-то год
Она однажды всё-таки придёт,
Перешагнув руины мирозданья.
Когда-нибудь, тихонько скрипнув дверью,
Шагая у судьбы на поводу,
Она войдет!

****

И еще несколько переводов Сергея Юрьева с разных наречий…

Жорж Брассанс
Поправки к завещанию:
«Похороните меня на пляже города Сет.»
Жизнь свою прожил, похоже, без спросу я,
За нос нередко водя Безносую,
Что по пятам бредёт с косой.
Но от неё вечно бегать не стану я,
Значит, пора уточнить в завещании,
Куда мне прах пристроить свой.

Стряпчий седой, искупай же перо своё
В синих чернилах залива Лионского.
Чтоб мою волю записать.
Тело душе уж недолго донашивать,
А у покойника кто станет спрашивать,
Где ему вечность коротать…

И за душой, к горизонту вознёсшейся
Вслед за гризетками, вслед за гаврошами,
Конечно, телу не поспеть.
В спальном вагоне оно пусть отправится
К тёплому морю, к конечной станции,
Где я родился – в город Сет.

В склепе фамильном, давно переполненном,
Предков останки впритык упакованы,
Там тесновато им самим.
Было б невежливо шлангом прикинуться
И попросить их немного подвинуться,
Что б было место молодым.

Пусть меня к морю несут мимо кладбища,
Рядом с прибоем, на пляж набегающим,
В уютной ямке из песка
Без церемоний прилягу спокойно я
Там, где дельфины взлетают над волнами,
И проплывают облака.

Здесь и шторма – просто шутки Нептуновы,
Но и матросы тому, чтоб ко дну иди,
Предпочитают пить до дна!
Им капитан первым делом командует:
«За борт, канальи, спустить бочки на воду!
Да что там делать без вина!»

Здесь мне в подарок к пятнадцатилетию
Вынесли волны почти не одетую
Русалку – не из недотрог.
Время своё понапрасну не тратя, я
Тут же в свои её принял объятия,
Взяв первый свой любви урок.

Поль Валери был поэтом изысканным,
Слогом возвышенным мне ли тягаться с ним…
Но, чтоб «внимать покой богов»,
С видом на море он занял надгробие,
Я присмотрел здесь местечко подобное,
Но ближе к морю, чем его.

Будто начинке, нисколько не тесно мне
В том куличе под глазурью небесною.
Послужит он наверняка,
Даже немного прибоем подточенный,
Дамочкам – ширмой, а детям – песочницей,
Чтоб строить замки из песка.

Близ того места, где лягу отныне я,
Зонтиком чудным пусть вырастет пиния
И бросит тень на бугорок.
Если приспичит друзьям моим искренним,
Тихо скорбя, обнажить свои лысины,
Чтоб их не мучил солнцепёк.

То из Италии, то из Испании
Мне ароматы наполнят дыхание,
И с гор слетающий мистраль
В сон мой проникнет, звеня вилланеллою
Страстным фанданго, лихой тарантеллою,
Игривой, как моя печаль…

Если красотка ко мне вдруг подселится,
Чтобы загару открыть свои прелести,
Мне к ней из праха не восстать.
Я попрошу лишь прощенья у Господа,
Если случайно окажется гостья та
Под тенью моего креста.

И бедолаги – былые Величества,
И померев, тянут лямку величия…
У них ведь дел невпроворот.
Наполеонам и цезарям разным там
В вечное лето дорожка заказана,
В последний путь, как на курорт.
Наполеонам и цезарям разным там
В вечное лето дорожка заказана,
На нескончаемый курорт.

Цюй Юань.
(III век до Рождества Христова).
Не доверяй восточной стороне,
Где десять солнц палят небесный купол,
Где плавятся и камни, и металл,
Где всюду монстров алчущий оскал,
Что души пьют и пожирают трупы,
Где каждый день минувшего страшней.

А с юга нечисть злобная ползёт:
Двенадцатиголовые питоны
Среди сплетений ядовитых змей…
А люди жрут похлёбку из костей,
Своих собратьев, в жертву принесённых,
И ждут, когда настанет их черёд.

На западе – зыбучие пески,
Готовые разверзнуться над бездной,
Где можно сгинуть раз и навсегда.
А если нет, то по твоим следам
Помчаться осы с жалом из железа
И муравьи, чьи зубы – тесаки.

На север лучше даже не смотреть.
Там громоздятся ледяные глыбы,
Как горы, подпирая небеса.
Там вьюги беспрерывно голосят,
На сотни ли неся всему погибель,
Верша над миром смерти круговерть.

ВОПРОСЫ К НЕБУ.
(фрагмент)
Пока не появилась жизнь,
Ни мыслей не было, ни слов.
Не различались верх и низ
В размытом мире без основ.

«Был хаос!» – сколько ни кричи
В бесплодном споре тратя дни,
Но связи следствий и причин
Никто не в силах объяснить.

Как из сплошной бескрайней тьмы
В какой-то миг явился свет?
Как появились «ян» и «инь»?
Как мир возник – ответа нет…

Из девяти небесных сфер
Значенье каждой как понять.
Кто тот всевышний инженер,
Что их задумал изваять.

На чём лежит небесный свод,
Какою силой вознесён
Над кручей гор и бездной вод?
Как держится в зените он?

Толкуют о «восьми столпах»,
Что подпирают неба твердь.
Есть «девять сфер» на небесах,
Но где границы этих сфер?

Число изгибов их вдали,
Никто, конечно, не сочтёт.
Но кто решился разделить
Границами небесный свод?

Как звёздам не свалиться вниз?
Что держит солнце на оси,
В Тангу его бросает ввысь
И прячет за рекой Мынсы?

И как прикинуть, сколько ли
Проходит солнце каждый день?
Как месяц, умерший вдали,
Рождается, пройдя сквозь тлен?

Что порождает свет ночной
В утробе вызревшей луны?
И все ли в мире, как и он,
Для смерти только рождены?

Праматерь правда ли могла
Без мужа девять чад родить?
Где логово исчадий зла?
И добра чертог укрыт?

Что порождает солнца свет?
И почему вокруг темно,
Когда его на небе нет?
Где ночью прячется оно?