От ведущего.
Январь для меня – это некий «благовский» месяц. Не только потому что этот выдающийся стихотворец Николай Благов родился в самом начале января – но еще и потому что в моем мироощущении Николай Николаевич был в неком близком родстве с этим самым значимым временем русской зимы – и от декабрьской хмурости январь нас избавляет – и солнцем радует…. И морозом еще попугивает…
Они – природа и Благов – как бы схожи были характерами…
Когда я узнавал Николая Николаевича поближе – особенно в нелегкие для него месяцы после приступа болезни – я удивлялся прежде всего ОСНОВАТЕЛЬНОСТИ этой личности…
Основательности как профессиональной – так и человеческой…
Крепкий был мужик, настоящий волгарь, настоящий русский характер….
Тем и привлекал.
Так что читателям будет понятно почему именно поэт Благов стал персоной моей поэмы «Тень поэта»..
А чтобы очень охочие до меня злые языки не уличали меня в подхалимстве (коего я и знать не знаю отроду) подчеркну: публикуемые стихи явились уже после смерти поэта.
Впрочем, в поэме все сказано.
Читайте.
Ж.М.
**
Жан Миндубаев.
Тень Поэта.
Поэма.
(Памяти Николая Благова.)
“….Душа в заветной лире
Мой прах переживет…”
(Александр Пушкин).
1.
В поволжской милой стороне –
Где лишь зима тебя измучит –
Порой является ко мне
Поэт – бессонницы попутчик…
Давно он от меня ушел-
Дожди и грозы прошумели…
Но все мне кажется – еще
Он рядом, здесь – на свете белом…
Бывает в жизни – и не раз –
Кто не забыт – нас покидая,
Тот в свой, какой-то странный час
Вдруг на пороге возникает…
И в ясный день – иль, скажем в ночь-
Глаза закроешь – и вдруг видишь:
Твой старый друг тебе помочь
Явился: “Как дружище, дышишь?”
2.
Когда над волжскою округой –
Взметнется лета первоцвет
Я вдруг опять увижу друга
Крутоплечистый силуэт…
Вот он идет неторопливо
Проселком вдоль родной реки…
И говорит слегка шутливо:
“Ну, как живется, земляки?”
А мужики, породы здешней-
Круты, открыты, остряки –
Ему ответствуют неспешно:
– Вот счастье ловим у реки…
– Вчера – сазан, сегодня – окунь,
А завтра будешь «браконьер»…
Жизнь, Николай, она ведь боком
Идет… Или покажет «х-эр»…”
И тут не надо перевода –
Речь волгаря волгарь поймет…
Ядреный хохот к огородам
Села Андреевка дойдет…
На берегах реки великой
Живут от века шутники –
Как у детей безгрешны лики,
А кулаки… ох, как крепки!
Для земляка здесь стол и воля
Приветливый в прищуре глаз…
Для недруга – другая доля,
Иная речь, иной показ.
Грозны над Волгою раскаты
Когда идет к нам супостат…
Все будет так же, как когда-то:
«С мечом? Ты не уйдешь назад!»
Спокойны годы… Пахарь водит
Свой плуг, не опуская рук…
А рядом с ним шагает, вроде
Коляня Благов, старый друг…
И вновь рыбак заводит сети,
Опять берет перо поэт…
Светло живет на белом свете
Народ поволжский сотни лет!
3.
Зовущий свет родной деревни
Хранил он трепетно в душе.
Не забывая завет древний:
“С любовью рай и в шалаше!”.
Как он любил леса и долы!
Рассвет над Волгою-рекой,
Березку возле старой школы,
Лугов некошеных покой…
Сосну седую у обрыва,
Клик журавлиный над жнивьем,
Грачиный гомон горделивый – ……
Все, чем мы дышим и живем.
В саду, в избе и в огороде
Он обретал покой и кров.
Приметил: «К нам закат приходит
На спинах ласковых коров”.
Родными были вздохи Волги,
В болотце малом кулики;
Декабрьский, вьюжный вечер долгий –
И дедовские ветряки.
Когда взметала ветра сила
Ветрянок тяжкие крыла –
То мнилось, что сама Россия
Умчаться хочет из села!
Лететь туда, где свет и радость,
Где вечно ясен небосвод,
Где людям горя не досталось,
Где благоденствует народ.
Россия тужилась, молилась –
И так хотелось ей взлететь!
Но бедствий тягостная сила
Тянула вниз, как в шахту клеть….
Страну до дрожи пробирали
Веков крутые сквозняки.
Мираж, несбыточные дали
Ее в кровавый бунт влекли…
По Волге то Пугач, то Стенька…
Мужик взъярялся аки лев…
Мечтал, на балалайке тренькал –
Иль матерился, отрезвев…
Краев чужих не принимая
Связав с деревней бытие
Ее любя, благословляя
Искал он счастие свое.
Поэт был счастлив в этом мире:
«Расцеловал бы полсела!»
Но поэтическая лира
Иной дорогой повела….
4.
Задуман был земною силой…
Которая январским днем
То семя, что в себе носила,
Внезапно проявила в нем.
Где жгло, пекло, сияло солнце –
В узбекской жаркой стороне
Он был рожден…. Но свет в оконце
Ему явился по весне
В России. Добрая старушка
Прижала к сердцу малыша
Шептала что-то внуку в ушко
От счастья даже не дыша….
Кто рос и жил в избушке малой,
Под серым небом декабря
Пожалуй, станет злым, усталым
Дела негромкие творя…
Не склонен наш российский климат
Дарить изящество, красу…
Нет, не летают херувимы
В еловом сумрачном лесу.
Поток осенних вод остылых,
Вьюг завывания зимой
Жизнь нашу делают унылой,
Далекой от красы земной…
Могло быть так. Но провиденье
Или рассветная звезда
Ему поэта назначенье
Определила навсегда.
5.
Ему казалось: нет труднее
Работы, чем валить сосну,
Косить луга, поля лелеять,
Пластать плугами целину,
Над крутояром избы ставить,
Копать колодец глубоко,
Ковать коня – иль в кузне править
Испорченный в усердье лом…
А разве труд – бумаги листик?
Пера порханье под рукой,
Стиха строка – ты только свистни!
Сама помчится за тобой!
Как мы наивны в юны лета!
Все по плечу, все нам дано!
Но тяжкую стезю поэта
Познать не сразу суждено.
Услышать тихий шепот ветра,
Травинки дрожь перед грозой,
Познать проселков километры –
И ужас мыши пред лисой.
В избе скрип старой половицы,
Восторг пчелы, несущей мед,
Отчаянье отставшей птицы
В осенний грустный перелет…
Стыдливость девичьего взгляда,
И горечь нищенской сумы,
Громов весенних канонаду
Нести в себе…. Не брать взаймы!
Познать цену горбушке хлебной…
И в стих вводить наверняка
Лесных снежниц глоток целебный-
Июньский трепет депестка…
Придет к поэту долгожданный
Час… Наградит его судьба
Волшебным Даром, богом данным…
Гори, гори его звезда!
6.
Извечная краса державы –
Непокоренная река!
О, Волга! И беду и славу
Твои познали берега.
Плоты, баркасы, пароходы.
Вода священная несла.
И слышался как вздох природы
Здесь плеск рыбацкого весла
Что можно молвить о реке
Уже воспетой многогласно?
Но он дерзнул… Перо в руке
Рисует Волги лик прекрасный.
Хоть до него – и не один –
Не размышляя слишком долго
Восславил торжество плотин
Перехвативших горло Волги.
Вдруг воду светлую реки –
Пей хочешь слева, хочешь справа!
Вдруг замутили топляки
С родной истерзанной дубравы….
И у поруганной воды
Мрачнел и светлый день погожий…
И плыли, плыли как гробы
Избушки деревень с прибрежий…
Ужель пришел конец воде
Той главной улицы России
Той, у которой при беде
Молились, помощи просили?
Ужель ей сгинуть суждено?
Стать загнивающим болотом?
И навсегда уйдет на дно
Мечетей, храмов позолота?
Поэт не верил. Он впитал
С рожденья ток реки могучей
Как силу, с жигулевских скал
Срывающую даже тучи.
Смириться с этим он не мог…
И нам оставив на прощанье
О Волге дивное сказанье….
Ушел поэт…. Но не умолк.
Над Волгой стих его звучит.
И тень его всегда меж нами…
«Пока под солнцем и звездами
Жив будет хоть один пиит…»
Эпилог.
В краю этих тихих
Степных деревень
Загорается долгий,
Раскидистый день…
Стук подойников слышит –
И мык полусонных коров –
И пишет, и пишет,
Рассвет, как поэт,
Стихи на листках
Величавых дубов.
А скворцы, затевая
Птенцов кутерьму
На песке оставляя следы,
Помогают ему.
Эту радость творенья,
Восторг созидания здесь
Да пребудет с рожденья
Вчера, послезавтра –
И днесь!
Эту заповедь сердца и душ
Никогда
Не сумеет убить
Никакая беда!
И хоть жизни тропинкой
Шагать нам порой
Нелегко –
Пусть струятся
В подойники душ –
Солнца луч –
И парное коров молоко!.
Пусть скворчата беснуются
Радость творенья
Познав!
Среди светлого мира
Дождинок,
Рассветов,
И трав!
*****
НИКОЛАЙ БЛАГОВ
ЗИМА СТОИТ…
Зима стоит – такая россиянка!
Опять кипит невпроворот пурга.
склонившись,
как над прорубью крестьянка,
луна полощет длинные снега.
Но в эту крутень винтовую,
в замять,
когда на шаг тропинку не промять,
ещё стозвонней вызвездила память
всё, что люблю!
Что надо вспоминать!
Кого припомню,-
сменою вечерней,
повесткой даже удержать нельзя!
И, снявшись с трудовых своих кочевий,
ко мне приходят старые друзья!
Заветреннее лица.
Губы – суше.
И хорошо!
И не о чем тужить!
Недолго нам пришлось о жизни слушать!
Мы, не дослушав, сами стали жить.
И потому сложили эту дружбу!
Не гневайтесь,
что писем не пишу,-
за все грехи,
как в собственную душу,
я вас в деревню детства приглашу!
Приедем –
и под окна любопытных
откуда-то как ветром нанесёт.
Живёт деревня солнечно, открыто,
а уж схитрит –
по окнам видно всё!
– Раскинь нам, мама,
Скатерть – самобранку!
Как ты седеешь!
– Да, метёт пурга! –
Склонившись,
как над прорубью крестьянка,
луна полощет длинные снега!
ПРИШЛА ТЫ ИЗ ВЕСЕННЕГО ЛАЗОРЬЯ…
Пришла ты из весеннего лазорья
Будить и звать, как первая гроза.
Ни неба, ни степей, летящих к морю.
Нет ничего – одни твои глаза!
И веет на меня холодноватым,
Чуть приоткрытых солнцу утром щёк.
Скажи,
Что под улыбкой принесла ты –
Любовь иль просто аленький смешок?
Понять ли мне,
Когда одни глаза я
Лишь вижу – так просторны и светлы.
Какая ты – я ничего не знаю,
Не знаю ничего. Но это ты!
Все дни мои тебе навстречу рвутся,
Светлы тобою ночи сон за сном.
Я вправе, вправе к счастью прикоснуться
Всем ожиданьем, кровью, всем теплом…
И ты пришла – мой услыхала голос –
Простая. Без улыбок и без слов.
И в городе, где пыль о стены тёрлась,
Вдруг задохнулось лето от цветов.
ОМУТ
Над угрюмым омутом,
На круче.
Ради силы,
Ради озорства,
Брату брат выкручивая сучья,
Затевали свалку дерева.И, отпрянув,
Обмерли у края:
Там, внизу,
Непомнящая дна
Неспокойно кружит колдовская,
Как поминки тёмная, вода.
Будто кто-то плачет
И не плачет –
Синь в потёмках промелькнёт скользя,
Будто кто-то прячет
И не спрячет
Страшно виноватые глаза
Да в такой чащобе
Не в народ е –
Не узнать,
Откуда быть беде.
Кто там ходит,
Места не находит,
Устояться не даёт воде?
И кого,
Как в зыбке,
В синей яме
Под утиный хриплый перекряк
С дрожью виноватыми корнями
Пеленают в тину меж коряг.
Будто кто от неба голубого
Прянул в омут со своей бедой.
Зрячие, –
Как руки у слепого,
Ветви шарят,
Шарят над водой.
Это тальники одни подслушали
Без тумана дымны и седы.
Кулачками детскими припухшими
Поднялись кувшинки из воды.
И ночами сказочными,
Вещими
Ни с чего приснится омут мне
Синей зыбкой,
Колдуном подвешенной
На цепочках золотых
К луне.
ДЕРЕВНЯ НЕ ВСПОМНИТ
Деревня не вспомнит,
Ломая морщины чела,
Зачем и давно ли,
Откуда на речку пришла.
Совсем позабыла,
Поблизости избы крепя,-
Чтоб речка не смыла,
Но в ней чтобы видеть себя.
Босая тропинка
С пригорка бежит до колодца,
Где с небом
В травинках
Вода себе бьётся да бьётся.
Летит косогором,
Тропинки для виду касаясь,
Ещё под надзором
Девчонка, как ливень, косая.
К колодцу для виду,
До дна засмеявшись, припала.
Колодец не выдаст –
Нырнула в кусты
И пропала.
Ведро потеплело,
Ослепла вода
И закисла.
И месяцем белым
На ветке висит коромысло.
И, словно ребёнок,
Ладони плеснув на оконце,
Звенит жаворонок,
Гнездо своё зная да солнце.
Не раз это чудо,
Не раз ликовало в кустах.
На речке запруда –
Замок на хрустальных устах.
И письмами носит
Тревожные стаи в закате,
И листьями осень
Сургучные ставит печати.
* * *
Никогда не забуду я
мой небогатый,
про меня забывающий край.
Там на спинах коровьих приползают закаты
и заходят под каждый сарай.
Через изгородь вечером хроменький, рыжий
месяц тычется в небо, глупыш сосунок.
Там однажды я ласковый оклик услышал –
чья-то мать позвала:
«Подойди-ка, сынок».
Залатала рубаху мне.
Всё укоряла:
«Весь ободранный».
Гладила доброй рукой
и со вздохами цыпки мои оттирала:
«Все такие вы.
Мой-то был тоже такой…»
День синел,
с подоконников тёк, убывая.
И увидел я в сумерках:
ох как седа!
Я не маленький, знал: на войне убивают.
Но не знал: кто убит — не придёт никогда.
Я от ласки скучал.
Ничего не спросил я.
Был похож или не был —
к чему тут вопрос.
Русым ветром нас всех окатила Россия.
Всех она поводила меж белых берёз.
*******
P.S.
О,Господи!
Как я благодарен Тебе за то что Ты всегда вел мея дорогой ведущей к людям Добра и Света- а не к существам тщеславия и злобы…
Ж.М.
